Прежде чем Скарлетт осознала, что происходит, он схватил Луну за гриву, другой рукой обнял Скарлетт за шею и, притянув ее к себе, прижался ртом к ее губам. Он целовал ее грубо, с силой раскрывая ей губы, скользя зубами по ее языку. Его рука принуждала ее уступить. Сердце Скарлетт забилось от изумления, страха и — по мере того, как время шло, а поцелуй все не кончался — от трепетного желания поддаться его силе. Когда он отпустил ее, она почувствовала себя ослабевшей и вся дрожала.
— Теперь вы перестанете отвергать мои приглашения к ужину, — сказал Люк. Его темные глаза насмешливо блестели.
Скарлетт призвала на помощь все свое самообладание.
— Вы слишком много на себя берете, — сказала она, ненавидя себя за то, что никак не может отдышаться.
— Разве? Не думаю.
Рука Люка обвилась вокруг ее талии, он прижал ее к себе и поцеловал еще раз. Его пальцы нашли ее грудь и сжали до боли. Скарлетт охватило внезапно нахлынувшее ответное стремление почувствовать его прикосновения на своем теле, всей кожей ощутить его поцелуи.
Ее лошадь нетерпеливо переступила, разорвав объятие, и Скарлетт едва не вылетела из седла. Она с трудом удержала равновесие и попыталась собраться с мыслями. Нет, она не должна этого делать, не должна отдавать ему себя, не должна сдаваться. Если она не устоит, он потеряет к ней интерес, как только завоюет ее.
А ей не хотелось его терять. Ее тянуло к нему. Это был не мальчик, заболевший любовью, как Чарльз Рэгленд, но мужчина. Такого человека она смогла бы полюбить.
Скарлетт погладила Луну, успокаивая ее, и от всего сердца благодаря в мыслях за то, что та не дала ей наделать глупостей. Когда она повернулась к Фэнтону, ее распухшие губы застыли в натянутой улыбке.
— Почему бы вам не облачиться в звериные шкуры и не отволочь меня за волосы к себе домой? — спросила она, искусно соединяя в своем голосе шутливость и презрение. — Тогда, по крайней мере, вы не напугали бы лошадей.
Скарлетт пустила Луну шагом, направляясь обратно по дороге, затем перешла на рысь.
Она повернула голову и бросила ему через плечо:
— Я не приеду к ужину. Люк, но вы можете проводить меня до Баллихары и остаться на чашечку кофе. Если же вам хочется чего-то большего, могу предложить на выбор: ленч или второй завтрак.
Она заставила лошадь ускорить шаг, так как не вполне поняла, что означает сердитый взгляд Фэнтона, и испытывала что-то очень похожее на страх.
Она уже спешилась, когда Люк въехал на конный двор. Он перекинул ногу через седло и, соскользнув с лошади, бросил конюху поводья.
Скарлетт сделала вид, будто не замечает того, что Люк завладел вниманием единственного конюха во дворе. Она сама повела Луну в конюшни поискать кого-нибудь еще.
Когда глаза ее привыкли к полутьме, она замерла на месте, боясь пошевелиться. Прямо перед ней, на крупе Кометы, босая, раскинув свои крошечные ручонки в стороны для равновесия, стояла Кэт. На ней была толстая фуфайка одного из конюших, присборившаяся над подобранными юбчонками. Рукава были ей длинны и свисали до колен. Черные волосы, как всегда, выбились из косичек. Она была похожа на уличного мальчишку или на цыганенка.
— Что ты делаешь, Кэт? — тихо спросила Скарлетт.
Она слишком хорошо знала нрав большой кобылы. Громкий звук мог бы напугать ее.
— Учусь на циркачку, — сказала Кэт. — Как та тетя на картине в моей книжке, которая скачет верхом на лошади. Когда я буду выступать, мне нужен будет зонтик, ладно?
Скарлетт старалась, чтобы ее голос звучал ровно. Это было даже страшнее, чем с Бонни. Комета могла стряхнуть Кэт и растоптать ее.
— Я думаю, тебе стоит подождать до следующего лета. У тебя, наверное, и ножки замерзли.
— Ой, — Кэт тут же соскользнула на пол, прямо под окованные железом копыта. — Я об этом не подумала.
Ее голос доносился откуда-то из глубины стойла. Скарлетт слышала, как она дышит. Но вот Кэт перелезла обратно через воротца, держа в руках сапожки и шерстяные чулки.
— Я думала, в сапогах будет больно.
Страшным усилием Скарлетт не дала себе воли схватить ребенка и прижать. Кэт это не понравилось бы. Она посмотрела направо в поисках конюха, чтобы передать ему Луну. Однако увидела Люка, молча стоящего, не сводя глаз с Кэт.
— Моя дочь, Кэти Колум О'Хара, — сказала она.
«И думайте после этого, что хотите, Фэнтон», — подумала она.
Кэт, всецело поглощенная завязыванием шнурков на сапожках, подняла глаза. Прежде чем заговорить, она некоторое время разглядывала его.
— Меня зовут Кэт, — сказала она наконец. — А тебя?
— Люк, — сказал граф Фэнтон.
— Доброе утро. Люк. Хочешь желток от моего яйца? Я сейчас буду завтракать.
— С удовольствием, — сказал он.
Это была странная процессия. Впереди шествовала Кэт, рядом с ней шел Фэнтон, приноравливаясь к ее маленьким шажкам.
— Я уже завтракала, — говорила ему Кэт, — но опять хочу есть, значит, я позавтракаю еще раз.
— Это кажется мне чрезвычайно разутым, — сказал Фэнтон.
В его задумчивом голосе не было ни тени насмешки.
Скарлетт следовала за ними. Она никак не могла успокоиться после только что пережитого страха за Кэт, к тому же она еще не вполне пришла в себя от поцелуев Люка и состояния возбуждения, в которое они ее привели. Она чувствовала себя потрясенной и вконец запутавшейся. Меньше всего на свете она ожидала, что Фэнтон способен любить детей, и тем не менее он, казалось, был очарован ее дочерью. И вел себя с ней абсолютно верно, не снисходя до нее, а воспринимая ее всерьез. Кэт терпеть не могла, когда с ней обращались, как с ребенком. Похоже было, что Люк это понял и у него это вызвало уважение.
Скарлетт почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. О да, она могла бы полюбить этого человека. Каким замечательным отцом он стал бы для ее любимой дочери. Она быстро смахнула слезы. Не время для сентиментальности. Ради Кэт, ради себя самой она должна быть сильной и сохранять ясность рассудка.
Она смотрела на Фэнтона, склонившегося над Кэт, на его блестящие черные волосы. Он казался очень большим и сильным. Непобедимым. Все в ней содрогнулось, но она отбросила нерешительность.
Она победит. Она должна победить. Он нужен ей и Кэт.
После завтрака Кэт сказала «до свидания» и убежала гулять, но Фэнтон остался.
— Еще кофе, — бросил он горничной, не глядя на нее. — Расскажите мне о вашей дочери, — попросил он Скарлетт.
— Она любит только яичные белки, — сказала Скарлетт, улыбаясь, чтобы скрыть свое беспокойство.
Что ему рассказать об отце Кэт? Вдруг Люк спросит, как его имя, каким образом он погиб, чем он занимался.
Но Фэнтону была интересна лишь сама Кэт.
— Сколько лет этому замечательному созданию? — спросил он.
Он высказал удивление, когда узнал, что Кэт едва исполнилось четыре года, спросил, всегда ли она так сдержанна, отметил, что девочка развита не по годам, и поинтересовался, всегда ли так было, не была ли она нервной, чересчур возбудимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236