Ведь в разделе втором местного Устава, определяющем состав Общественного Совета города Дедвуда, куда входят, кроме мэра, шесть его сограждан, говорится, что этот Совет не только обладает правом преследования граждан в судебном порядке, но и сам может подвергаться такому же преследованию. Будет не очень-то красиво, если всего через две недели после официального образования Совета начальник городской полиции вовлечет его в судебную тяжбу, в которой тот должен будет выступить в роли ответчика. А в том, что эта газетная сутяга может затеять такое дело, Ноа Кемпбелл ни секунды не сомневался!
И потому он все-таки найдет ей этого распроклятого адвоката! В городе их как собак нерезаных — во всяком случае, более чем достаточно — целых семь штук, если считать по выданным только что лицензиям. И все они в нелегком положении — из-за отсутствия апелляционного суда и необходимых юридических книг и кодексов.
По привычке Ноа протянул руку к крючку в стене — но его черная шляпа не висела там, она осталась, затоптанной в грязь, на улице. Кляня все на свете, он выскочил из дверей и поспешил в ближайшую адвокатскую контору, которая находилась в палатке и которую представлял бородатый, фыркающий носом мужчина по имени Лоренс Чаплин.
Когда Кемпбелл, откинув полог, вошел внутрь, Чаплин был занят прочисткой носа с помощью большого влажного платка. Взглянув на вошедшего, адвокат не мог сдержать вопроса;
— Что произошло с вами, дорогой?
— Попал в уличную потасовку. Женщина, которая ее затеяла, требует адвоката. Вас интересует это дело?
Раньше чем Кемпбелл выговорил все эти слова, шляпа Чаплина оказалась на голове у ее хозяина, и он устремился к выходу из палатки.
Когда они подошли к складу Фарнума, там было полно любопытствующих посетителей, узнавших уже, что в дальнем конце склада заперта в темном помещении арестованная женщина. Одни из них молча здоровались с вошедшими, другие спрашивали:
— Что ты собираешься с ней делать, Ноа?
— Вы пришли защищать ее, Чаплин?..
Не отвечая на вопросы, Кемпбелл и Чаплин прошли по коридору, ведущему в туннель. Кемпбелл открыл дверь. Он ожидал застать свою спутницу в отчаянии и слезах, но вместо этого увидел, что она сидит на стуле, приставленном к бочке, и с деловым видом что-то пишет в блокноте.
Она подняла голову, и снова его неприятно поразило, что в глазах у нее не было ни слезинки. Да, про эту женщину никак не скажешь: слабое, слезливое, перепуганное создание. Ничего похожего! Она спокойно сидела, глядя на вошедших сквозь овальные небольшие стекла очков светлыми глазами и была похожа на учительницу, занятую проверкой школьных работ. Ноги у нее были укрыты грубым одеялом, темные волосы тщательно причесаны… С таким видом можно вполне торчать на возвышении, за учительским столом, перед пятью рядами парт.
Она не спеша закрыла блокнот, положила ручку в футляр, опустила все это на пол рядом с собой. Куда только девалась ее воинственность — теперь она была сама учтивость и корректность.
— Шериф Кемпбелл, — сказала она, снимая очки, — итак, вы пришли…
— Я привел адвоката, о котором вы просили. Это Лоренс Чаплин.
— Мистер Чаплин. — Она поднялась, сложила одеяло, протянула руку адвокату. После этого вновь обратилась к Кемпбеллу: — Как здоровье вашего друга?
— Жив как будто.
Она приложила руку к груди.
— О, спасибо тебе, Господи! Он будет жить?
— Похоже на то.
— Какое облегчение! Я была в таком ужасе от мысли, что могла стать причиной смерти невинного человека. А как вы? Ничего серьезного?
— Ничего такого. Может быть, повреждена барабанная перепонка.
— О Боже! — Губы ее искривились, выражая искреннее сожаление, в то время как она прямо смотрела ему в глаза, один из которых так заплыл, что напоминал горло лягушки, когда в сумерках та принимается за свои лягушачьи песни. После некоторого молчания она добавила: — Я стою перед вами, испытывая угрызения совести, и готова заплатить любой штраф, какой будет наложен.
Как ни странно, Кемпбеллу легче было разговаривать с ней раньше, когда она была в ярости, когда оказывала сопротивление. Теперешнее ее поведение и гладкие слова выбивали почву у него из-под ног. Он неловко переступил с одной ноги на другую и предложил:
— Лучше поговорите с Чаплином, пока у вас есть такая возможность. Я скоро вернусь.
Оставшись наедине с адвокатом, Сара сказала:
— Спасибо, что пришли, мистер Чаплин. Что со мной может быть?
— Пожалуйста, присядьте, мисс Меррит, — отвечал тот. — Сейчас я разъясню вам основу здешних законов. Думаю, это поможет понять ситуацию.
— О, я уже давно сижу, благодарю вас. Если не возражаете, я лучше постою.
— Прекрасно.
Чаплин прочистил нос своим огромным платном и несколько секунд изучал пол в камере Сары.
Ему было лет тридцать пять или около того, костлявый, но с округлыми плечами, с легкими, как у малого ребенка, темными волосами, которые торчали в разные стороны над его теменем, как если бы им не хватало веса для того, чтобы улечься на голову. У него был красноватый нос, слезящиеся глаза, и весь его вид не мог вызвать большого доверия, особенно у человека, благополучие которого находилось под угрозой. Но у него был уверенный голос, что исходил откуда-то из самой глубины существа, напоминая отдаленный грохот падающего дерева и сотрясая песчаные стены пещеры, где они находились.
Этим голосом он говорил:
— У нас весьма своеобразная история законности здесь, в Дедвуде. Хлынувший поток золотоискателей создал положение, при котором люди проникли сюда раньше и в куда большем масштабе, чем цивилизация. Вы меня понимаете? Они принесли с собой беззаконие — бесчисленные противоречивые претензии и требования, драки в салунах, воровство… Всего не перечислить. — Он вновь высморкался и продолжал: — И вот жители решили создать шахтерский суд и чтобы на каждом его заседании председательствовал один из семи адвокатов города. Другими словами — со сменными судьями.
Он сделал несколько шагов по земляному полу темницы.
— Вы слышали, может быть, о злополучном убийстве здесь в прошлом месяце Буйного Билла Хикока.
— Да, немного, — ответила Сара.
— Это стало для всех потрясением. И если существовал на свете город, где все как один жаждали, чтобы свершилось правосудие, то это был наш Дедвуд! Но, однако, судебный процесс превратился в пародию на суд, несмотря на все наши усилия соблюсти юридические нормы… Почему? Большая часть присяжных была заподозрена в принадлежности к той группе, которая наняла Джека Макколла для убийства Буйного Билла. Они и вынесли решение «не виновен», и мы вынуждены были освободить убийцу. Никому это не понравилось, конечно, но что можно было сделать?.. — Голос Чаплина гулко разносился по камере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124