Вот причина ее мрачных настроений и ухода в себя, особенно когда она сидит за пианино и в каждой ноте сквозит отчаяние. Почему же еще ее музыка звучит фортиссимо, как не в знак протеста против несправедливости судьбы? И отчего же она отворачивается от его поцелуев, хотя он знает, что она любит его? А ее отчужденность даже от Сары, к которой Адди так привязана?
Если Сара и удивилась, когда Адди вернулась в дом через парадный вход, а Роберт не появился вообще, она тактично воздержалась от вопросов.
Роберт ушел домой без своей куртки, буквально заболев от беспокойства и дрожа от холода в этот январский вечер, когда температура упала до минус пятнадцати градусов.
На следующее утро, когда мистер Меррит ушел в свой офис, Роберт постучался в дверь кухни. Миссис Смит отворила ее.
— Это ты, Роберт? Как же ты ходишь без пальто в такую погоду?!
Он не стал объяснять.
— Вы не дадите мне мою куртку, миссис Смит? Я оставил ее на вешалке в передней.
— Конечно, конечно, но ты бы, ради Бога, вошел внутрь. Ведь на тебе лица нет, так ты замерз.
Когда миссис Смит вернулась с его одеждой, Роберт спросил:
— С Адди все в порядке сегодня?
— С Адди? Да, конечно, я думаю в порядке. Она пошла в школу, как обычно. А почему ты спрашиваешь?
Если бы Адди умирала от какой-нибудь таинственной болезни, миссис Смит определенно не была бы в таком хорошем настроении.
— Не говорите ей, что я спрашивал, хорошо? У нас просто вышла небольшая ссора вчера вечером.
— Молчу, молчу, — пообещала она с лукавым огоньком в глазах. Миссис Смит была всегда на их стороне и питала слабость к Роберту с первого же раза, как его увидела, когда он пришел просить жир. С тех пор он сражался с семьей за право учиться дальше, закончил двенадцать классов и получил работу в банке на Маркет-стрит, где он трудился клерком за приличную зарплату, стараясь что-то откладывать, и встречался с деловыми людьми из Сент-Луиса. У них он учился гораздо большему, чем мог ему дать любой колледж, а именно, как богач может стать еще богаче. У него была лишь одна куртка, но он знал, что миссис Смит относится с уважением к его бедности. Она верила, как, впрочем, и он, что придет день, и он станет не последним человеком в этом мире.
Он застегнул куртку и помедлил, собираясь с мыслями, чтобы задать вопрос о здоровье Адди. В конце концов, когда у него уже стоял комок в горле, он выпалил:
— Миссис Смит, что, Адди умирает?
У миссис Смит открылся рот от удивления, а ее двойной подбородок повис, как кусок теста на краю сковороды.
— Умирает?!
— Да, у нее что-то нехорошее, что-то очень серьезное. Я знаю.
— Господи, помилуй! Я ничего не знаю, — прошептала миссис Смит.
— Она едва разговаривает с Сарой и со мной, иногда мрачно молчит, только уставится на нас, как будто она на борту корабля, дрейфующего в тумане. Вчера вечером… только извините меня, миссис Смит, за такую откровенность, я поцеловал ее, и она заплакала без всякой причины и сказала, что, если я буду любить ее, я очень пожалею. Так как я почти уверен, что она тоже любит меня, и я намерен в будущем жениться на ней, я не могу себе представить, чтобы пожалел о своем чувстве к ней, если только она не умрет.
Миссис Смит плюхнулась на стул, ущипнула себя за нижнюю губу и уставилась в угол.
— Господи, Боже мой! Я знала, что тут что-то не так, но никогда не думала об этом.
Роберт присел к столу напротив нее. Лицо его было напряжено: ведь он услышал какое-то подтверждение из ее уст.
Миссис Смит взглянула на него.
— А ты спрашивал ее? И что она сказала?
— Нет, я боялся. Поэтому я и пришел к вам.
— Просто не знаю. Если даже с ней не все в порядке, ни она, ни мистер Меррит не говорили мне ничего. Я думаю, что было бы лучше узнать у него,
— Нам вместе?
— Почему бы нет? Ведь мы оба беспокоимся о ней, не так ли?
Так они и поступили. Во второй половине дня, когда девочки еще находились в школе, Роберт отпросился с работы на час раньше, и они встретились у редакции газеты.
Айзек Меррит сидел в небольшой комнате, со стенами, отделанными стеклом и красным деревом. На стеклянной двери золотом было написано его имя. Когда он увидел столь странную пару, он быстро поднялся из-за стола и поспешил к ним навстречу. Весь его облик выражал беспокойство.
— Миссис Смит, Роберт, что случилось?! Что-нибудь с девочками? — На лбу его от волнения появились складки.
— Ничего особенного, — ответила миссис Смит, — хотя юный Роберт пришел ко мне и выразил некоторое беспокойство, в связи с чем мы и решили, что будет лучше всего поговорить с вами.
Меррит был в полном замешательстве, глядя то на одну, то на другого, и наконец промолвил:
— Да, да, конечно, проходите, пожалуйста.
Миссис Смит села, Роберт остался стоять возле нее, напротив стола, за которым восседал отец Адди.
— Прошу вас, не томите меня. Если кто-то из моих дочерей в беде, я хочу знать об этом немедленно.
— Не то чтобы в беде, сэр, это… — начала миссис Смит, затем достала носовой платок из рукава и прижала его ко рту. Подбородок ее задрожал. — Это… — миссис Смит разразилась слезами.
— Бог мой! Да в чем же дело, говорите! — взорвался Меррит, обеспокоенный до предела. Вмешался Роберт.
— Мы надеемся, что вы нам скажете, сэр, что происходит с Адди.
— А что с ней происходит? С ней что-нибудь не так?
— Да, сэр. Некоторые вещи, которые она говорила последнее время, ее растущая мрачность заставляют нас думать, что она, может быть, больна. Возможно, очень серьезно.
— И что же она сказала? — спросил Меррит хриплым голосом. Он пытался сдерживать поднимающееся раздражение.
Роберт заколебался. Он посмотрел на миссис Смит, ища поддержки.
— Говори, Роберт. Скажи ему, он человек хороший.
— Она сказала, сэр, что, если я полюблю ее, я пожалею об этом. Но я боюсь, что теперь уже слишком поздно. Я люблю вашу дочь, и я бы очень хотел жениться на ней, когда она достигнет требуемого возраста. Я намеревался подождать, пока ей исполнится шестнадцать лет, и тогда объявить о своем намерении. Но это… это серьезное состояние, в котором она, кажется, находится. Адди, насколько я знаю, тоже любит меня… У нее что-то серьезное, если она говорит подобную вещь. Я могу предположить, это очень тяжелая болезнь.
Айзек Меррит густо покраснел и плотно сжал губы.
— А вы что знаете об этом, миссис Смит?
— Только то, что последнее время она сама не своя. Очень грустная и…
— Я имею в виду этого человека и мою дочь, — резко бросил Меррит. — Я оставил ее на ваше попечение, а вы позволили ей встречаться наедине с мужчиной на три года старше ее тогда, когда она едва выросла из детского фартука.
Миссис Смит воззрилась с изумлением на своего хозяина.
— Но, мистер Меррит, позвольте, вы ведь хорошо знаете Роберта. Он столько лет дружит с вашими девочками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Если Сара и удивилась, когда Адди вернулась в дом через парадный вход, а Роберт не появился вообще, она тактично воздержалась от вопросов.
Роберт ушел домой без своей куртки, буквально заболев от беспокойства и дрожа от холода в этот январский вечер, когда температура упала до минус пятнадцати градусов.
На следующее утро, когда мистер Меррит ушел в свой офис, Роберт постучался в дверь кухни. Миссис Смит отворила ее.
— Это ты, Роберт? Как же ты ходишь без пальто в такую погоду?!
Он не стал объяснять.
— Вы не дадите мне мою куртку, миссис Смит? Я оставил ее на вешалке в передней.
— Конечно, конечно, но ты бы, ради Бога, вошел внутрь. Ведь на тебе лица нет, так ты замерз.
Когда миссис Смит вернулась с его одеждой, Роберт спросил:
— С Адди все в порядке сегодня?
— С Адди? Да, конечно, я думаю в порядке. Она пошла в школу, как обычно. А почему ты спрашиваешь?
Если бы Адди умирала от какой-нибудь таинственной болезни, миссис Смит определенно не была бы в таком хорошем настроении.
— Не говорите ей, что я спрашивал, хорошо? У нас просто вышла небольшая ссора вчера вечером.
— Молчу, молчу, — пообещала она с лукавым огоньком в глазах. Миссис Смит была всегда на их стороне и питала слабость к Роберту с первого же раза, как его увидела, когда он пришел просить жир. С тех пор он сражался с семьей за право учиться дальше, закончил двенадцать классов и получил работу в банке на Маркет-стрит, где он трудился клерком за приличную зарплату, стараясь что-то откладывать, и встречался с деловыми людьми из Сент-Луиса. У них он учился гораздо большему, чем мог ему дать любой колледж, а именно, как богач может стать еще богаче. У него была лишь одна куртка, но он знал, что миссис Смит относится с уважением к его бедности. Она верила, как, впрочем, и он, что придет день, и он станет не последним человеком в этом мире.
Он застегнул куртку и помедлил, собираясь с мыслями, чтобы задать вопрос о здоровье Адди. В конце концов, когда у него уже стоял комок в горле, он выпалил:
— Миссис Смит, что, Адди умирает?
У миссис Смит открылся рот от удивления, а ее двойной подбородок повис, как кусок теста на краю сковороды.
— Умирает?!
— Да, у нее что-то нехорошее, что-то очень серьезное. Я знаю.
— Господи, помилуй! Я ничего не знаю, — прошептала миссис Смит.
— Она едва разговаривает с Сарой и со мной, иногда мрачно молчит, только уставится на нас, как будто она на борту корабля, дрейфующего в тумане. Вчера вечером… только извините меня, миссис Смит, за такую откровенность, я поцеловал ее, и она заплакала без всякой причины и сказала, что, если я буду любить ее, я очень пожалею. Так как я почти уверен, что она тоже любит меня, и я намерен в будущем жениться на ней, я не могу себе представить, чтобы пожалел о своем чувстве к ней, если только она не умрет.
Миссис Смит плюхнулась на стул, ущипнула себя за нижнюю губу и уставилась в угол.
— Господи, Боже мой! Я знала, что тут что-то не так, но никогда не думала об этом.
Роберт присел к столу напротив нее. Лицо его было напряжено: ведь он услышал какое-то подтверждение из ее уст.
Миссис Смит взглянула на него.
— А ты спрашивал ее? И что она сказала?
— Нет, я боялся. Поэтому я и пришел к вам.
— Просто не знаю. Если даже с ней не все в порядке, ни она, ни мистер Меррит не говорили мне ничего. Я думаю, что было бы лучше узнать у него,
— Нам вместе?
— Почему бы нет? Ведь мы оба беспокоимся о ней, не так ли?
Так они и поступили. Во второй половине дня, когда девочки еще находились в школе, Роберт отпросился с работы на час раньше, и они встретились у редакции газеты.
Айзек Меррит сидел в небольшой комнате, со стенами, отделанными стеклом и красным деревом. На стеклянной двери золотом было написано его имя. Когда он увидел столь странную пару, он быстро поднялся из-за стола и поспешил к ним навстречу. Весь его облик выражал беспокойство.
— Миссис Смит, Роберт, что случилось?! Что-нибудь с девочками? — На лбу его от волнения появились складки.
— Ничего особенного, — ответила миссис Смит, — хотя юный Роберт пришел ко мне и выразил некоторое беспокойство, в связи с чем мы и решили, что будет лучше всего поговорить с вами.
Меррит был в полном замешательстве, глядя то на одну, то на другого, и наконец промолвил:
— Да, да, конечно, проходите, пожалуйста.
Миссис Смит села, Роберт остался стоять возле нее, напротив стола, за которым восседал отец Адди.
— Прошу вас, не томите меня. Если кто-то из моих дочерей в беде, я хочу знать об этом немедленно.
— Не то чтобы в беде, сэр, это… — начала миссис Смит, затем достала носовой платок из рукава и прижала его ко рту. Подбородок ее задрожал. — Это… — миссис Смит разразилась слезами.
— Бог мой! Да в чем же дело, говорите! — взорвался Меррит, обеспокоенный до предела. Вмешался Роберт.
— Мы надеемся, что вы нам скажете, сэр, что происходит с Адди.
— А что с ней происходит? С ней что-нибудь не так?
— Да, сэр. Некоторые вещи, которые она говорила последнее время, ее растущая мрачность заставляют нас думать, что она, может быть, больна. Возможно, очень серьезно.
— И что же она сказала? — спросил Меррит хриплым голосом. Он пытался сдерживать поднимающееся раздражение.
Роберт заколебался. Он посмотрел на миссис Смит, ища поддержки.
— Говори, Роберт. Скажи ему, он человек хороший.
— Она сказала, сэр, что, если я полюблю ее, я пожалею об этом. Но я боюсь, что теперь уже слишком поздно. Я люблю вашу дочь, и я бы очень хотел жениться на ней, когда она достигнет требуемого возраста. Я намеревался подождать, пока ей исполнится шестнадцать лет, и тогда объявить о своем намерении. Но это… это серьезное состояние, в котором она, кажется, находится. Адди, насколько я знаю, тоже любит меня… У нее что-то серьезное, если она говорит подобную вещь. Я могу предположить, это очень тяжелая болезнь.
Айзек Меррит густо покраснел и плотно сжал губы.
— А вы что знаете об этом, миссис Смит?
— Только то, что последнее время она сама не своя. Очень грустная и…
— Я имею в виду этого человека и мою дочь, — резко бросил Меррит. — Я оставил ее на ваше попечение, а вы позволили ей встречаться наедине с мужчиной на три года старше ее тогда, когда она едва выросла из детского фартука.
Миссис Смит воззрилась с изумлением на своего хозяина.
— Но, мистер Меррит, позвольте, вы ведь хорошо знаете Роберта. Он столько лет дружит с вашими девочками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124