Фэрхейвен полез в карман и извлек оттуда гинею.
– Вот. Это маленькая премия за ваши труды, Джим. А я постараюсь как следует воспользоваться вашей ценной информацией.
Он велел кучеру остановиться на углу, чтобы высадить Джима, и вернулся домой в бодром расположении духа.
В тот вечер ему предстояло посещение дома Девонширов, поэтому он ушел с работы пораньше, собираясь по пути заглянуть в свой клуб. День и в самом деле выдался счастливый. Кроме весточки от Джима, повсюду, где он появлялся, только и было разговору о том, что Тони Варден прошлой ночью проигрался в пух и прах, спустив в “красное и черное” почти шесть сотен гиней.
– Вы же знаете, каков Тони, – рассказывал один из приятелей Эшфорда. – Ведь его ничем не пробьешь. И по нему ничего не видно: безупречно любезен и все время ставит на черное. Поначалу ему вроде бы везло. Но даже когда он стал проигрывать, ни один мускул на его лице не дрогнул. Спустил пятьсот семьдесят гиней – и ничего. А на оставшиеся деньги поставил всем шампанского. Будто выиграл, а не проиграл. Одному Богу известно, откуда у него берутся деньги на такие выходки.
– Есть верный слух, что ссужает его молодая вдова. Правда, не такая уж она и молодая, – отвечал ему в тон собеседник, не обративший внимания, что рядом появился еще один господин.
– Уж не имеете ли вы в виду леди Фэрхейвен? – холодно спросил Марк.
– Э… – поперхнулся опешивший сплетник. – Гм… совсем необязательно… о, конечно нет.
– Ладно. Знаете, мне очень не хочется, чтобы трепали имя моей кузины.
– Боже правый, Генри, – только и смог произнести его приятель, когда Марк отошел. – Думай, что говоришь.
– Как будто никто не знает, что Эшфорд около нее увивается, а она и не думает уворачиваться. Бьюсь об заклад, что еще в этом месяце дело дойдет до помолвки.
– Отстаешь, Генри. Такой заклад в моей записной книжке недели две как записан. Но если спорить, то я поостерегся бы с пари: азарт – дело такое, что она не раз и не два подумает, прежде чем выходить за Эшфорда. Она и оглянуться не успеет, как он промотает все ее богатство.
Добравшись до дома Девонширов, Марк сразу же отыскал свою родственницу и условился с ней о вальсе, который был обещан ему, но несколько позже. Танцуя с молодыми дамами и ведя с ними любезные беседы, он, однако, внимательно следил за залом, чтобы не упустить момент, когда появится граф Эшфорд.
Когда Марк пригласил Клодию на вальс, Тони еще не было. “Он побоялся прийти”, – думал Марк, шествуя рука об руку со своей дамой по танцевальному залу.
После вальса он попросил Клодию выйти с ним на минуту в сад для небольшого разговора.
– Вы выглядите слегка усталой, дорогая, – сказал он заботливо.
Клодия долгим пристальным взглядом обвела танцевальный зал, потом поблагодарила Марка и взяла его под руку.
Из сада Марк продолжал следить за парами. Но при этом он старался не выдать своего интереса к происходящему на бальном паркете. Он не хотел, чтобы Клодия стала о чем-то догадываться. Когда она присела на скамейке, обращенной к одному из углов заросшего сада, Марк дал ей понять, что до него доходят разные слухи.
– Клодия, мне очень неудобно вновь возвращаться к этой теме, но меня беспокоят ваши отношения с Эшфордом.
– Марк, сколько можно? Мы же договаривались не трогать эту тему.
– Я помню. Но с тех пор до меня дошли слухи о его пристрастии к азартным играм. Я вижу, что вы все больше увлекаетесь им, и это, разумеется, мне небезразлично. Желая вам только счастья, я вовсе не собирался разговаривать с вами по этому поводу, однако я вынужден. Уже и до моего клуба дошли новости о картежничестве Эшфорда. Судачат о том, что он вчера ночью оставил за карточным столом шестьсот гиней. Точнее – пятьсот восемьдесят. А на остаток поил шулеров, – сухо добавил Марк.
Он видел, как у Клодии перехватило дыхание и она жадно вдохнула воздух. Марк улыбнулся про себя.
– Говорят, что букмекеры уже принимают ставки и заключаются пари о том, сумеет ли лорд Эшфорд покорить леди Ф. Мне невыносимо, что с вами обходятся столь пошлым образом, Клодия, но, если вы будете продолжать свои свидания с Эшфордом, все это так и будет продолжаться. Вряд ли можно рассчитывать на что-то другое. – Марк умолк. У него появились сомнения. – И еще. Мне непонятно, откуда у него такие деньги. Никогда прежде он не ставил на кон такую сумму. Уж не вы ли его снабжаете, дорогая?
Клодия подумала, что никогда еще ее ненависть к Марку Хейлзуорту не была так сильна, как в это самое мгновение. Она не верила в его заботу о ее репутации, но знала, что ему было не все равно, как она относится к Тони Вардену. И под всей его деланной заботой, так старательно изображаемой, она угадывала злорадство. Мол, ты видишь, что я все угадал? Деньги, вот почему он около тебя крутится. Хорошо еще, что Марку не хватает духу сказать ей об этом прямо в глаза.
Но за ее сильной неприязнью к Марку скрывалась еще и невыносимая боль. Как же Тони мог так подвести ее? Он же обещал. И сразу – за карточный стол? А что, если Марк и все сплетники лучше понимают создавшееся положение, а она – глупа? Разве не может быть правдой то, что Тони – охотник за наследством да вдобавок заядлый картежник? Дыма без огня не бывает. Неужели и в самом деле она потеряла голову и видит страсть там, где нет ничего, кроме расчета? Но Марку-то, какое дело? Помогать ему, выяснять правду она не намерена.
– Деньги дала я. Но это никого не касается. – Клодия отвечала очень холодно. – Деньги эти – мои, и я вольна тратить их, как мне вздумается.
– Однако, я полагаю, вы надеялись, что он рассчитается со своими кредиторами, а не спустит их за карточным столом.
– Когда я делаю подарки, то не ставлю никаких условий. Понятия не имею, зачем Тони понадобились деньги, – солгала она.
– Но теперь, когда вы все знаете? Верно, вы…
– Что я? Выйду ли я за него замуж? Если он меня об этом попросит, то да. А если он не сделает мне предложения, то, пожалуй, я сама попрошу его об этом, – дерзко добавила она. – Видите ли, мы с Тони – добрые друзья.
– Дружбы для брака недостаточно, Клодия.
– Между нами нечто большее, чем просто дружба, Марк. Я взрослая женщина и могу выйти замуж за кого мне хочется. А хочу я замуж за Тони Вардена.
– Мне казалось, что вы были очень счастливы с кузеном Джастином.
– Кто спорит? Конечно, мы были очень счастливы. Но этого могло и не быть у семнадцатилетней девушки с сорокасемилетним пожилым человеком. На этот раз буду выбирать я сама.
– Вы хотите сказать – покупать? – Клодии очень захотелось ударить по его самодовольной физиономии, и она бы не пожалела сил, но сдержалась. Поднимаясь, она сказала:
– Я собираюсь выйти замуж за Тони. И, будьте уверены, Марк, я буду очень счастлива с молодым мужем. Коль вам это не нравится, что ж, дело ваше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63