— Оправдаться? Каким образом? — прищурился кузен.
— Он собирается за эти три дня найти истинного изменника, Чед. — Она взяла его за руку. — Он сказал мне, что держит Тедди в тюрьме только до тех пор, пока его место не займет настоящий предатель, — это лучший способ доказать невиновность моего брата и, возможно, единственный.
— И ты ему веришь? — Он крепко сжал ее ладонь.
— Я думаю, что справедливо будет дать ему шанс доказать правдивость своих слов.
— Понятно, — тихо сказал Чед. Он отпустил ее руку, встал и, подойдя к окну, устремил свой взгляд вдаль. — Это значит, что ты ему веришь. — Чентел молчала, и он снова повернулся к ней: — Могу я спросить, какой сегодня пошел день?
— Второй. — Она покраснела.
— А где Сент-Джеймс?
— В Лондоне, как я полагаю. Эдвард сообщил, что знает, кто предатель, что есть этому доказательства. Ричард сказал, что должен уехать, и попросил у меня эти три дня. Он уверен, что за это время сможет поймать изменника.
— Правда? — Чед криво усмехнулся, и глаза его потемнели. — Но если он не сдержит своего слова, ты убежишь со мной?
— Нет, — покачала головой Чентел. — Он просил у меня три дня, но я даю ему всю жизнь.
Чед вздрогнул, будто его ударили. Потом он пришел в себя и покачал головой:
— Ты влюбилась в него, правда?
Чентел только молча кивнула, не в силах произнести ни слова. Чед снова подошел к ней и дотронулся до ее пылающей щеки:
— Как я теперь смогу доказать свои чувства?
Чентел посмотрела ему в глаза:
— Ты уже давно доказал, что ты мой лучший друг, на которого я всегда могу положиться. Разве этого недостаточно?
— Друг и возлюбленный — как можно сравнить эти понятия? — Он натянуто улыбнулся, и его карие глаза вдруг заблестели. — Но хватит об этом. Если ты не собираешься со мною бежать, то, по крайней мере, ты можешь выйти со мной во двор и посмотреть на мою новую карету. Тедди сказал бы, что она просто шик-блеск! Внутри она отделана тонкой кожей и атласом!
Чентел рассмеялась, радуясь тому, что к нему снова вернулось хорошее настроение. Она крепко взяла его за руку:
— А ты не собираешься, дорогой кузен, подкупить меня, чтобы я все-таки с тобой сбежала?
— Атлас и кожа, — искушал ее Чед, заставляя подняться на ноги, — и множество вещей, которые были приобретены для вас, мадам, и будут вашими, если захотите. Они в сундуках на крыше кареты. Эти наряды превосходят все, что когда-либо дарил тебе Сент-Джеймс. Пойдем, Чентел, разве ты не хочешь взглянуть на это великолепие!
— Чед! Ты собираешься соблазнить меня подарками, чтобы я бежала с тобой! — воскликнула она. Он рассмеялся, подводя ее к двери:
— Ты совершенно права! Я все-таки надеюсь, что ты передумаешь. Ведь это безумие — оставаться с Сент-Джеймсом! Ты только подумай о скучной, размеренной, полной условностей жизни, которая тебя с ним ожидает! А его семья, черт побери! Неужели тебе хочется жить рядом с этими высокомерными ханжами? Представь, какой свекровью станет тебе его мать! Если, конечно, она тебя не убьет.
— Твоя мать не лучше! — парировала Чентел.
— Я возражаю! — Он принял преувеличенно-сердитый вид, и Чентел хихикнула. — Моя мать примет тебя с распростертыми объятиями. Она всегда этого хотела.
— Я совсем не это имела в виду, и ты это прекрасно понимаешь.
— Конечно, я тебя понимаю, — усмехнулся он, — но, если ты помнишь, я собирался увезти тебя в Европу, где никакая свекровь тебя не достанет!
— Да, тут ты прав, — вынуждена была с ним согласиться Чентел.
— Пошли, — он снова потянул ее за руку, — я хочу, чтобы ты увидела карету и мою шестерку гнедых.
Они быстро прошли через холл к парадной двери; оба смеялись, и Чентел вспомнила свои чувства, какие она испытывала, когда они были детьми и Чед тащил ее за собой, чтобы похвастаться новым щенком.
Распахнув дверь, кузен слегка подтолкнул ее, и, оказавшись во дворе, Чентел замерла от восхищения. Великолепная карета вся сияла, лакированное дерево гармонировало с узкими золотыми полосками на перламутровых дверцах. Она действительно была запряжена шестеркой гнедых, от нетерпения они били копытами.
— Ох, Чед, какой красивый экипаж! А что за лошади! — восхищенно воскликнула Чентел.
— Самые быстрые во всей Англии, — горделиво заявил Чед; он подбежал к карете и, открыв дверцу, поманил к себе Чентел: — А теперь посмотри, что внутри, моя Золушка.
— Это наверняка стоило тебе целое состояние, — едва смогла выдохнуть Чентел. — В любом случае ты не должен был так тратиться.
— Для тебя — все только самое лучшее!
— Чед, мне очень жаль… — вздохнула она.
— Не жалей меня, — он снова подозвал ее, сделав нетерпеливый жест рукой, — лучше иди сюда и посмотри сама.
Чентел почувствовала, что у нее появились на глазах слезы. Она действительно любила своего кузена! Подбежав к карете, она заглянула внутрь.
— Вот это да! — только и смогла она вымолвить. Чед не преувеличивал — сиденья действительно были из нежной палевой кожи, а драпировки из блестящего шелка цвета слоновой кости. — Великолеп…
Но закончить фразу ей не удалось, вернее, она вскрикнула, потому что ее не слишком ласково толкнули в карету, так что она упала на пол. Чед, не обращая внимания на то, что причинил Чентел неудобства, вскочил в карету вслед за ней.
— Чед, в чем дело? — Она попыталась сесть. Не слушая ее, Чед крикнул кучеру:
— Пошел! — и с силой захлопнул дверцу.
Карета рывком тронулась с места, и Чентел снова упала на пол. Пытаясь принять более достойную позу, она закричала на Чеда:
— В чем дело? Что за чертовщина здесь происходит?
— Это похищение, — жизнерадостно заявил Чед, поднимая ее с пола и усаживая рядом с собой на сиденье.
От неожиданности она опять чуть не соскользнула на пол:
— Ты меня похищаешь?
— Да, я тебя похищаю. Ты поедешь со мной во Францию, хочешь ты того или нет.
Заглянув ему в глаза и увидев в них непоколебимую решимость, Чентел ахнула и рванулась к дверце, но Чед перехватил ее и усадил обратно. Он так и остался сидеть, сдерживая ее и не давая ей двинуться; она никогда не думала, что Чед так силен.
— И не пробуй вырваться, будет еще хуже, Ченти, — уже более ласково произнес он.
Чентел осознала, что он прав, потому что карета мчалась с бешеной скоростью; их сильно трясло, несмотря на превосходные рессоры. Лошади скакали так, как будто их подгонял сам дьявол. Но это вовсе не означало, что она согласится с ролью покорной жертвы. Чентел барахталась, пытаясь высвободиться из железных объятий Чеда:
— Отпусти меня, черт тебя побери!
— Хорошо, — сказал он и опустил руки.
Чентел тут же пересела на сиденье напротив. Выпрямившись, она бросила на него негодующий взгляд — и ахнула от неожиданности:
— Что это?
На нее было направлено дуло пистолета.
— Будь умницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87