Немного помедлив, она ответила:
— Я вышла во двор, милорд, и обнаружила, что слуги танцуют под музыку, доносившуюся из сада. Притаившись, я ждала возможности улизнуть без ведома привратника. А когда уже начала думать, что мне не удастся это сделать, вдруг заметила, что его внимание отвлеклось на танцующих. В этот момент я и проскользнула мимо него.
— О Боже! — воскликнул лорд Бэгот. — Мне стыдно называть тебя своей дочерью. Ни одна порядочная женщина никогда бы не решилась на такое, а ты говоришь об этом так легко, словно проделывала подобное не в первый раз.
— Помолчите, Бэгот. — Епископ нахмурился. — Здесь не церковный суд, чтобы обсуждать нравы вашей дочери. Я хочу знать только одно: как она оказалась пленницей вашего управителя? А миледи, отвечая на мой вопрос, должна сознавать, что все сказанное ею может быть использовано против нее. — Снова повернувшись к Кейт, епископ спросил: — Когда вы встретились с сэром Уэрином, он захватил вас в плен, не так ли?
— Да, милорд.
— Что ж, продолжайте ваш рассказ, я вас слушаю, — сказал епископ.
Кейт рассказала о своих попытках убежать от Уэрина, а также о том, как он оскорблял ее. Рассказала и о нападении Годсолов. Все мужчины внимательно слушали ее, а представитель графини посматривал на нее даже с некоторым уважением. Когда она закончила свой рассказ, епископ пристально посмотрел на нее и проговорил:
, — А теперь, миледи, разрешите задать вам чрезвычайно важный вопрос. Скажите, каким образом сэр Рейф сумел уговорить вас вступить в союз с ним? Ведь вы это сделали добровольно, не так ли?
Такой прямой вопрос требовал откровенного ответа. Кэтрин посмотрела на Рейфа, и взгляды их встретились Кейт понимала, что подошла к самой трудной части своего рассказа, и ей меньше всего хотелось, чтобы эти люди подумали, будто она вышла замуж за Рейфа только потому, что хотела избежать брака с сэром Гилбертом, хотя в какой-то степени это было правдой.
Собравшись с духом, Кейт проговорила:
— Милорды, хотя Глеверин — мое приданое, я ничего о нем не знала, поскольку прежде никогда здесь не бывала. И все-таки я решила найти тут убежище, чтобы избежать брака, к которому мой отец, несомненно, отнесся бы с презрением. Я заперлась изнутри в этой спальне. — Кэтрин указала на дверь, за которой скрывалась до начала разбирательства. — А когда Рейф… — Она смутилась и взглянула на мужа. — Когда сэр Годсол открыл эту дверь, я поняла, что пропала. Годсолы завладели Глеверином, и это означало, что я осталась без приданого, то есть оказалась нищей
Кейт сделала 1'аузу. Она пыталась понять, как мужчины относятся к ее рассказу. Некоторые из них смотрели на нее с явным сочувствием
— Да, без приданого… — Кейт тяжко вздохнула. — Ведь у меня оставалась бы только вдовья часть наследства от семьи де Фрейзни, а этого едва ли достаточно для того, чтобы состоятельный мужчина женился на мне, как того хотел мой отец.
Епископ Роберт утвердительно кивнул и пробормотал:
— Кроме того, если бы Глеверин был признан собственностью сэра Рейфа по праву завоевателя, он мог бы присмотреть себе более подходящую жену, чем вдова без состояния.
Кейт снова вздохнула:
— Вы правы, милорд. Так что в этой ситуации мне не страшен был насильственный брак, поскольку я полагала, что Годсолы отправят меня в Хейдон, к моему отцу.
Снова взглянув на мужа, Кейт заметила, что он покачал головой. Рейф как бы давал ей понять, что никогда не отказался бы от нее. Губы Кейт тронула улыбка; она почувствовала, что любит его еще сильнее. И он тоже любил ее: более того, она, его жена, была для него дороже, чем Глеверин, — теперь уже Кейт в этом не сомневалась.
Кэтрин вновь повернулась к прелату:
— Учтите также, милорд, что со мной не было сопровождающей женщины, которая могла бы поручиться за мое целомудрие во время моих злоключений. Кто поверил бы, что я оставалась добродетельной? Я была бы не только доведена до нищеты, но и оказалась бы совершенно не-
304
нужной моему отцу. Стала бы камнем у него на шее, помехой и темным пятном на его имени, — добавила Кейт с дрожью в голосе.
Все мужчины утвердительно закивали. Они прекрасно понимали, что Кэгрин была права, когда тревожилась за свою судьбу.
Тут епископ обвел взглядом присутствующих, затем, посмотрев на Кейт, сказал:
— Продолжайте, миледи. Она вздохнула и подчинилась.
— Вы не можете представить мое удивление, когда сэр Рейф предложил мне выйти за него замуж. Он полагал, что этот брак будет способствовать прекращению вражды между нашими семьями Для меня это было самым лучшим выходом из содравшегося положения. Более того, возможно, у меня появится ребенок от моего нового мужа — а в его жилах будет течь кровь как Добни, так и Годсолов, — и в этом случае род моего отца не потеряет Глеверин, так как им будет владеть его потомок.
Когда последние слова слетели с ее губ, Кейт мысленно поздравила себя. Кажется, ей удалось убедить присутствующих, что этот брак является благом, а не унижением для ее отца. Покосившись на Рейфа, она увидела, что он смотрит на нее с восхищением. И все мужчины поглядывали на нее с явным одобрением.
— Хорошо сказано, миледи, — с улыбкой проговорил лорд Хейдон.
Тут на помост поднялся представитель графини. Сняв свой шлем, он подошел к краю помоста и обвел взглядом собравшихся.
— Милорды, как вы все хорошо знаете, я присутствую здесь в качестве свидетеля происходящих событий, чтобы потом обо всем доложить графине. Надеюсь, вам будет небезынтересно узнать, что всего лишь несколько дней назад моя госпожа в беседе с леди Хейдон выразила такое же мнение. То есть графиня считает, что союз между представительницей рода Добни и Годсолом мог бы способствовать восстановлению мира в нашем графстве.
Кейт с удивлением смотрела на лорда Хейдона; она не ожидала от него такой поддержки. Высказавшись, рыцарь вернулся на свое место. Епископ же молча кивнул и ненадолго задумался. Потом спросил:
— А что скажут остальные? Надо полагать, сэр Уильям такого же мнения, что и графиня. Я хотел бы услышать также, что думают другие, прежде чем вынести свое решение.
— Я считаю, что Бэготу следует согласиться с этим браком, — проговорил немолодой рыцарь дребезжащим голосом. — Поймите, лорд Бэгот, — продолжал он, повернувшись к отцу Кэтрин, — для вас же лучше, если ваша дочь будет замужем, — независимо от того, что вы думаете об этом браке. Ведь иначе она может остаться совсем без мужа. У меня три дочери, и никто из мужчин не предлагает им замужества, потому что у них нет наследства, несмотря на все мои усилия обеспечить их. Теперь они живут в монастыре, и мне остается только поддерживать их по мере возможности.
Сэр Уильям покосился на лорда Хейдона:
— Осмелюсь сказать, что лорд Хейдон думает так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69