Предсказание Летиции не подтвердилось: большие снежинки застлали все сплошной пеленой.
Глаза Каролины засверкали, когда она услышала, что за соседним столом обсуждают, как некий близкий ее родственник протаранил лодку Брэмвеев, после чего по пути домой Дункан подвернул лодыжку и теперь прихрамывает. Летиция, однако, пропустила все это мимо ушей. Филдинг немного успокоился, поняв, что его жена не собирается нападать на свою мнимую соперницу. Откушать убедили даже Вирджинию, хотя она и твердила, что сыта по горло. Одни посетители сменялись другими: женский смех смешивался с раскатистым хохотом джентльменов, с удовольствием потягивавших мадеру и бренди. Чуть позднее подвыпившие мужчины начали провозглашать тосты за своих дам.
– За здоровье самой очаровательной леди – мисс Каролины Лайтфут! – Рэй с улыбкой посмотрел на свою спутницу, задержав взгляд на ее пышной белой груди. Заметив укор в глазах покрасневшей Каролины, он добавил: – За ее ресницы.
– И за здоровье прекрасной леди, моей жены, – подхватил Филдинг, испытывая глубокое облегчение оттого, что Летиция и другая прекрасная леди, сидевшая неподалеку, не устроили, как он опасался, потасовку.
Они еще не допили вино, когда Брэмвеи и их друзья стали подниматься. Именно этого момента и ждала Летиция. В дымной зале было много родовитых местных дворян, и стоявшая брюнетка в шафраново-желтом платье привлекала к себе всеобщее внимание. Так что момент был и в самом деле выбран очень удачный.
– Ба, да это же Аманда Брэмвеи! – с изумлением воскликнула Летиция. – Вот уж не думала встретить вас здесь.
Аманда настороженно повернула свою темноволосую голову. При резких звуках голоса Летиции все сразу умолкли.
– Почему же, позвольте спросить, это так удивило вас, Летиция? – Глаза Аманды сверкнули от гнева. – Не нахожу ничего необычного в том, что я здесь ужинаю.
– Меня удивляет вовсе не то, что вы здесь ужинаете, – презрительно бросила Летиция. – В такие трудные времена, как нынче, в таверне принимают всех без разбору. Странно другое, Аманда: вы имеете дерзость смотреть мне в глаза после того, как напустили порчу на наш табак. Понятно, что и ваш табак пересох этим летом. Ваше проклятие обратилось против вас самой.
При первых же ядовитых словах жены Филдинг Лайтфут поперхнулся вином. Он так побагровел, что испуганной Вирджинии пришлось пошлепать его по спине.
Летиция не обратила на это никакого внимания, полностью сосредоточившись на посрамлении заклятого врага.
Ответ последовал незамедлительно. Шея Аманды вытянулась, отчего она стала похожа на кобру, готовящуюся к прыжку.
– Я напустила порчу на ваш табак? Да как вы смеете обвинять меня в этом? – Она тряхнула темными локонами.
Летиция поднялась. Царственно красивая, необычайно стройная; она чуть покачивалась, и лиловый бархат ее платья переливался при свете пламени камина. Ее светлые волосы казались ореолом.
– Я обвиняю вас в том, что вы ведьма! – зазвенел голос Летиции. – Вы прилетели в наш дом, в Левел-Грин, в обличье летучей мыши.
– Сядь, Летиция, – с трудом пробормотал Филдинг и снова натужно закашлялся.
Каролина слегка толкнула ногу Вирджинии под столом.
Та, поняв, что это означает просьбу прийти на помощь матери, перестала шлепать отца по спине и тоже ринулась в схватку.
– А из нашего дома вы выбежали в обличье ласки, Аманда Брэмвеи. Я тоже видела вас.
– Мама и Вирджиния рассказали мне об этом, – вступила в бой Каролина. – Однажды вы влетели к нам в окно в облике летучей мыши и тут же, обратившись в человека, наслали проклятие на наш табак. Тогда вы находились в нашей столовой.
Рэй как зачарованный наблюдал за этой сценой. Казалось, что перед ним распушившая хвост, выгнувшая спину кошка, готовая к нападению, и сплотившиеся вокруг нее для отражения опасности котята.
– О-о-о! – взвизгнула Аманда Брэмвеи, в ярости сломав свой веер из слоновой кости. – Слышать подобные упреки от распутницы свыше моих сил. – Вырвавшись из рук мужа, она наверняка набросилась бы на Летицию, но побледневший Дункан крепко держал ее.
– Зато уж вы можете не беспокоиться – на вас никто не позарится. – Летиция тоже рвалась к Аманде, но Филдинг, подавляя кашель, ни на миг не ослаблял хватки. – Все знают, что вы, ведьма, и, если не придержите язык, я притяну вас к суду не только за колдовство, но и за клевету.
Почти все посетители вскочили. Одни отпихивали других, чтобы лучше видеть происходящее. Те, кто стоял поближе, готовились разнять женщин, если они все же сцепятся (позднее, однако, эти люди выражали сожаление, что Летиции и Аманде не позволили вступить в схватку, ибо зрелище обещало быть прелюбопытнейшим).
Но Аманда не снесла последних слов Летиции. Пытаясь вырваться, черноволосая красавица пригнулась, и ее желтоватые юбки расползлись широким кругом. («Казалось лилово-белый ирис атаковал одуванчик, – рассказывала впоследствии Вирджиния своим сестренкам. – И одуванчик, весь дрожа, рвался в сражение». «И кто же из них победил?» – округлив глаза, спрашивали малышки. «Конечно, мама, – отвечала Вирджиния и словно вскользь добавляла: – Ведь она всегда побеждает».)
Но в тот момент никто еще не знал, кому достанется победа. Все взгляды были устремлены на женщин. Только их пронзительные голоса и надрывный кашель Филдинга Лайтфута нарушали тишину в зале. Между тем отовсюду сбегались постояльцы и слуги, желая взглянуть, что происходит в таверне «Аполлон».
– Вы смеете меня оскорблять? – Аманда Брэмвей так отчаянно билась в руках мужа, что порвала свои кружева. («Облетевший одуванчик», – сказала позднее Вирджиния.)
– Ведьме не пристало быть столь чувствительной, – с издевкой парировала Летиция. («Колышущийся лилово-белый ирис на длинном стебле. Какая у нее была царственная осанка!» – с восхищением отмечала Вирджиния.)
Аманда наконец заметила, с каким ужасом взирают на нее окружающие. Только тут она почувствовала опасность, ибо обвинение в колдовстве было делом нешуточным. В Виргинии уже устраивали суды над ведьмами. Не вызывало сомнений, что охота на ведьм продолжится. Испугавшись не на шутку, Аманда изменила тон.
– Я не ведьма, – надменно заявила она. – Ведьма – Эстелла Рэндолф. Я не донесла на нее, поскольку она наша соседка, но именно Эстелла наслала порчу на наш табак, да и на ваш тоже.
Летиция была готова к этому ходу.
– Ведьму, которая в облике летучей мыши влетела в нашу столовую и тут же обернулась женщиной, была в одной юбке, но внешне смахивала на вас. – Голос Летиции зазвенел. – Я разглядела также большую родинку под левой грудью. (Летиция узнала эту деталь от одной из своих служанок. Та много лет назад, когда Аманда была еще девочкой, работала у ее родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Глаза Каролины засверкали, когда она услышала, что за соседним столом обсуждают, как некий близкий ее родственник протаранил лодку Брэмвеев, после чего по пути домой Дункан подвернул лодыжку и теперь прихрамывает. Летиция, однако, пропустила все это мимо ушей. Филдинг немного успокоился, поняв, что его жена не собирается нападать на свою мнимую соперницу. Откушать убедили даже Вирджинию, хотя она и твердила, что сыта по горло. Одни посетители сменялись другими: женский смех смешивался с раскатистым хохотом джентльменов, с удовольствием потягивавших мадеру и бренди. Чуть позднее подвыпившие мужчины начали провозглашать тосты за своих дам.
– За здоровье самой очаровательной леди – мисс Каролины Лайтфут! – Рэй с улыбкой посмотрел на свою спутницу, задержав взгляд на ее пышной белой груди. Заметив укор в глазах покрасневшей Каролины, он добавил: – За ее ресницы.
– И за здоровье прекрасной леди, моей жены, – подхватил Филдинг, испытывая глубокое облегчение оттого, что Летиция и другая прекрасная леди, сидевшая неподалеку, не устроили, как он опасался, потасовку.
Они еще не допили вино, когда Брэмвеи и их друзья стали подниматься. Именно этого момента и ждала Летиция. В дымной зале было много родовитых местных дворян, и стоявшая брюнетка в шафраново-желтом платье привлекала к себе всеобщее внимание. Так что момент был и в самом деле выбран очень удачный.
– Ба, да это же Аманда Брэмвеи! – с изумлением воскликнула Летиция. – Вот уж не думала встретить вас здесь.
Аманда настороженно повернула свою темноволосую голову. При резких звуках голоса Летиции все сразу умолкли.
– Почему же, позвольте спросить, это так удивило вас, Летиция? – Глаза Аманды сверкнули от гнева. – Не нахожу ничего необычного в том, что я здесь ужинаю.
– Меня удивляет вовсе не то, что вы здесь ужинаете, – презрительно бросила Летиция. – В такие трудные времена, как нынче, в таверне принимают всех без разбору. Странно другое, Аманда: вы имеете дерзость смотреть мне в глаза после того, как напустили порчу на наш табак. Понятно, что и ваш табак пересох этим летом. Ваше проклятие обратилось против вас самой.
При первых же ядовитых словах жены Филдинг Лайтфут поперхнулся вином. Он так побагровел, что испуганной Вирджинии пришлось пошлепать его по спине.
Летиция не обратила на это никакого внимания, полностью сосредоточившись на посрамлении заклятого врага.
Ответ последовал незамедлительно. Шея Аманды вытянулась, отчего она стала похожа на кобру, готовящуюся к прыжку.
– Я напустила порчу на ваш табак? Да как вы смеете обвинять меня в этом? – Она тряхнула темными локонами.
Летиция поднялась. Царственно красивая, необычайно стройная; она чуть покачивалась, и лиловый бархат ее платья переливался при свете пламени камина. Ее светлые волосы казались ореолом.
– Я обвиняю вас в том, что вы ведьма! – зазвенел голос Летиции. – Вы прилетели в наш дом, в Левел-Грин, в обличье летучей мыши.
– Сядь, Летиция, – с трудом пробормотал Филдинг и снова натужно закашлялся.
Каролина слегка толкнула ногу Вирджинии под столом.
Та, поняв, что это означает просьбу прийти на помощь матери, перестала шлепать отца по спине и тоже ринулась в схватку.
– А из нашего дома вы выбежали в обличье ласки, Аманда Брэмвеи. Я тоже видела вас.
– Мама и Вирджиния рассказали мне об этом, – вступила в бой Каролина. – Однажды вы влетели к нам в окно в облике летучей мыши и тут же, обратившись в человека, наслали проклятие на наш табак. Тогда вы находились в нашей столовой.
Рэй как зачарованный наблюдал за этой сценой. Казалось, что перед ним распушившая хвост, выгнувшая спину кошка, готовая к нападению, и сплотившиеся вокруг нее для отражения опасности котята.
– О-о-о! – взвизгнула Аманда Брэмвеи, в ярости сломав свой веер из слоновой кости. – Слышать подобные упреки от распутницы свыше моих сил. – Вырвавшись из рук мужа, она наверняка набросилась бы на Летицию, но побледневший Дункан крепко держал ее.
– Зато уж вы можете не беспокоиться – на вас никто не позарится. – Летиция тоже рвалась к Аманде, но Филдинг, подавляя кашель, ни на миг не ослаблял хватки. – Все знают, что вы, ведьма, и, если не придержите язык, я притяну вас к суду не только за колдовство, но и за клевету.
Почти все посетители вскочили. Одни отпихивали других, чтобы лучше видеть происходящее. Те, кто стоял поближе, готовились разнять женщин, если они все же сцепятся (позднее, однако, эти люди выражали сожаление, что Летиции и Аманде не позволили вступить в схватку, ибо зрелище обещало быть прелюбопытнейшим).
Но Аманда не снесла последних слов Летиции. Пытаясь вырваться, черноволосая красавица пригнулась, и ее желтоватые юбки расползлись широким кругом. («Казалось лилово-белый ирис атаковал одуванчик, – рассказывала впоследствии Вирджиния своим сестренкам. – И одуванчик, весь дрожа, рвался в сражение». «И кто же из них победил?» – округлив глаза, спрашивали малышки. «Конечно, мама, – отвечала Вирджиния и словно вскользь добавляла: – Ведь она всегда побеждает».)
Но в тот момент никто еще не знал, кому достанется победа. Все взгляды были устремлены на женщин. Только их пронзительные голоса и надрывный кашель Филдинга Лайтфута нарушали тишину в зале. Между тем отовсюду сбегались постояльцы и слуги, желая взглянуть, что происходит в таверне «Аполлон».
– Вы смеете меня оскорблять? – Аманда Брэмвей так отчаянно билась в руках мужа, что порвала свои кружева. («Облетевший одуванчик», – сказала позднее Вирджиния.)
– Ведьме не пристало быть столь чувствительной, – с издевкой парировала Летиция. («Колышущийся лилово-белый ирис на длинном стебле. Какая у нее была царственная осанка!» – с восхищением отмечала Вирджиния.)
Аманда наконец заметила, с каким ужасом взирают на нее окружающие. Только тут она почувствовала опасность, ибо обвинение в колдовстве было делом нешуточным. В Виргинии уже устраивали суды над ведьмами. Не вызывало сомнений, что охота на ведьм продолжится. Испугавшись не на шутку, Аманда изменила тон.
– Я не ведьма, – надменно заявила она. – Ведьма – Эстелла Рэндолф. Я не донесла на нее, поскольку она наша соседка, но именно Эстелла наслала порчу на наш табак, да и на ваш тоже.
Летиция была готова к этому ходу.
– Ведьму, которая в облике летучей мыши влетела в нашу столовую и тут же обернулась женщиной, была в одной юбке, но внешне смахивала на вас. – Голос Летиции зазвенел. – Я разглядела также большую родинку под левой грудью. (Летиция узнала эту деталь от одной из своих служанок. Та много лет назад, когда Аманда была еще девочкой, работала у ее родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101