Дженни не слишком изменилась, но под глазами у нее появилась синева, талия раздалась, груди слегка обвисли, фигура утратила прежнюю стройность.
– Вы… вы видите кого-нибудь из девочек? – смущенно спросила Каролина. Дженни явно не собиралась приглашать ее в одну из внутренних комнат, а все еще стояла, опершись о перила, и смотрела оценивающим взглядом на ее дорогие кружевные манжеты.
– Ты имеешь в виду моих прежних учениц, которых родители столь поспешно забрали? – Дженни Честертон передернула плечами. – Очень редко – они не заглядывают в игорные дома. – Она кисло улыбнулась.
– Я думала, может быть, Реба…
– Ты говоришь о невесте с Флит-стрит? – засмеялась Дженни.
– Как… Как вы сказали?..
– Я называю Ребу невестой с Флит-стрит. Конечно, я вижу ее. Разве ты не знаешь, что она живет здесь?
– Реба? Здесь?.. – изумилась Каролина. Что ж, значит, повезло – ведь она приехала разузнать именно о Ребе. – Где же она? Могу я увидеть ее?
– Разумеется. – Прежняя учительница широким жестом указала наверх. – Ее комната там, в задней части дома. Она обычно встает поздно и сейчас еще в постели.
– Спасибо. Пойду навещу ее. – Радуясь, что нашла выход из неловкого положения, Каролина устремилась наверх.
Найдя Ребу в грязной комнатушке в глубине дома, она невольно вспомнила дни, когда ее подруга была самой богатой ученицей модной тогда школы и занимала лучшую комнату в передней части дома. Да, времена изменились.
Каролина постучала в дверь. Она не вполне понимала, какие чувства испытывает к Ребе, не вступившейся за нее в Эссексе. И когда раздраженный сонный голос Ребы произнес: «Убирайтесь, не мешайте спать», Каролине захотелось уйти.
Однако любопытство взяло верх.
– Реба, – пробормотала она, – это я, Каролина…
– Я сказала: убирайся! – злобно прокричала Реба и что-то швырнула в дверь. И вдруг ее тон изменился: – Каролина, говоришь? – Послышалось шарканье шлепанцев, и Реба открыла задвижку. – Это ты, Каролина! – Она схватила гостью за локоть и ввела в комнату.
Едва Каролина обвела взглядом маленькую обшарпанную комнату, как ее неприязнь к Ребе исчезла. Памятуя о ее былом богатстве, Каролина глубоко сожалела, что подруга пала столь низко. Пораженная тем, что Реба живет в комнате для слуг, она не сразу расслышала дважды повторенный вопрос:
– Как ты сюда попала?
– Оказавшись в Лондоне, я решила заехать к Дженни Честертон и расспросить о тебе. Она сказала, что ты наверху. – Каролина заметила, что Реба все еще модно одета, однако ее элегантный атласный халат выглядел странно в этой убогой обстановке. Густые темно-рыжие волосы Ребы были в беспорядке, но смородиново-черные глаза с живым интересом рассматривали подругу.
– Ты выглядишь чудесно, Кэрол.
Каролина, разумеется, не сказала того, что просилось на язык: «А вот ты выглядишь неважно». Вместо этого она быстро промолвила:
– Наверное, мне идет новое платье. Я купила его вчера. Это бледно-голубое батистовое платье с широкими рукавами и кружевной отделкой и в самом деле было ей очень к лицу.
– Признаться, меня удивило, что ты здесь живешь.
– Ну, это длинная история. – Реба начала быстро одеваться. – Пойдем в кофейню, Кэрол, и поговорим там. Я ненавижу это место. – Она с отвращением обвела взглядом грязные стены, низкий потолок и не застланный ковром пол. – Помоги мне, пожалуйста, застегнуть крючки на спине. Теперь, когда у меня нет горничной, я просто не в состоянии справиться с этими платьями.
«Они считали, что у тебя всегда будет служанка, – подумала Каролина. – Поэтому их не беспокоило, что ты не можешь дотянуться до крючков». Ей очень хотелось знать, почему Реба живет в игорном доме, а не в богато обставленном особняке родителей в Эссексе, но она молча застегнула зеленое шелковое платье подруги. Вскоре они уже спускались по пустой лестнице. Исчезли не только Дженни Честертон и впустившая Каролину служанка, но и молодой человек, заснувший на полу.
– Твоя голубая шляпа, туфли и перчатки прекрасно гармонируют с платьем, – заметила Реба, когда они сели в кеб и Каролина велела кучеру отвезти их в ближайшее кафе. – Это, вероятно, обошлось тебе недешево. – У Ребы всегда был наметанный глаз.
Каролина обрадовалась, что разговор перешел на наряды. Ей придется многое скрыть от школьной подруги, и это отравляло удовольствие от встречи. Но, отпустив кебмена «Да не держи ты его, – бросила Реба. – Мы найдем извозчика, как только ты пожелаешь вернуться туда, где остановилась», Каролина не смогла сдержать любопытства.
– Реба, – нерешительно начала она, – Дженни Честертон назвала тебя невестой с Флит-стрит. Это так и есть?
– Да. И Дженни не дает мне забывать об этом. Ей кажется, что это милая шутка. – Взяв чашку с кофе, Реба сделала глоток. – Видишь ли, Робин вернулся.
– Вернулся твой маркиз?! – воскликнула Каролина. Реба считала, что помолвлена с маркизом Солтенхэмом – пока он не покинул ее. – Так ты в самом деле вышла за него замуж?
Устало взглянув на нее, Реба помешала кофе.
–Да, я обвенчалась с ним на Флит-стрит.
–И где же он? Почему ты живешь у Дженни Честертон, если…
–Потому что Робин снова покинул меня, не оставив мне ни денег, ничего. О Кэрол, это длинная история. После того как ты уехала…
«После того как твоя мать посадила меня на корабль и отправила в Тайдуотер», – мысленно уточнила Каролина.
– Мать подыскала мне жениха, худшего из всех, кого можно вообразить.
Каролине не составило труда представить себе самых отвратительных женихов, но она предпочла умолчать об этом.
– Чем же он был плох? – осведомилась она.
Реба передернула плечами:
– Чудовище! Толстый, как бочка, хотя мать называла его полным. У него были три, нет, четыре подбородка. Он просто раздавил бы меня, если бы мы когда-нибудь легли вместе в постель. Когда он пил, то непременно проливал вино, когда ел, подливка капала на его сорочку. Когда смеялся, его живот трясся, как желе. Он упорно называл меня «своей маленькой Ребакинс». Ты стерпела бы такое? – Она умолкла, охваченная яростью, и Каролина с трудом сдерживала смех.
– Стало быть, ты так и не вышла за него?
– Нет, конечно. Хотя он и был баронетом. Мать продала бы меня самому дьяволу, лишь бы я получила титул.
Каролина знала, что это правда, ибо мать Ребы отличалась непомерным честолюбием.
– А если бы она знала, что на тебе хочет жениться маркиз?..
– Но он не хотел и не женился. – Реба вздохнула. – Только обвенчался на Флит-стрит. – Она допила кофе. – Попрошу, чтобы в следующую чашку мне подлили бренди.
Каролина сочувственно смотрела на подругу. Та явно хотела подкрепить силы, прежде чем продолжить рассказ.
– Он опять одурачил меня, – печально пояснила Реба. – Не знаю, почему, но ему это всегда удается. Я, словно ребенок, верю каждому его слову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Вы… вы видите кого-нибудь из девочек? – смущенно спросила Каролина. Дженни явно не собиралась приглашать ее в одну из внутренних комнат, а все еще стояла, опершись о перила, и смотрела оценивающим взглядом на ее дорогие кружевные манжеты.
– Ты имеешь в виду моих прежних учениц, которых родители столь поспешно забрали? – Дженни Честертон передернула плечами. – Очень редко – они не заглядывают в игорные дома. – Она кисло улыбнулась.
– Я думала, может быть, Реба…
– Ты говоришь о невесте с Флит-стрит? – засмеялась Дженни.
– Как… Как вы сказали?..
– Я называю Ребу невестой с Флит-стрит. Конечно, я вижу ее. Разве ты не знаешь, что она живет здесь?
– Реба? Здесь?.. – изумилась Каролина. Что ж, значит, повезло – ведь она приехала разузнать именно о Ребе. – Где же она? Могу я увидеть ее?
– Разумеется. – Прежняя учительница широким жестом указала наверх. – Ее комната там, в задней части дома. Она обычно встает поздно и сейчас еще в постели.
– Спасибо. Пойду навещу ее. – Радуясь, что нашла выход из неловкого положения, Каролина устремилась наверх.
Найдя Ребу в грязной комнатушке в глубине дома, она невольно вспомнила дни, когда ее подруга была самой богатой ученицей модной тогда школы и занимала лучшую комнату в передней части дома. Да, времена изменились.
Каролина постучала в дверь. Она не вполне понимала, какие чувства испытывает к Ребе, не вступившейся за нее в Эссексе. И когда раздраженный сонный голос Ребы произнес: «Убирайтесь, не мешайте спать», Каролине захотелось уйти.
Однако любопытство взяло верх.
– Реба, – пробормотала она, – это я, Каролина…
– Я сказала: убирайся! – злобно прокричала Реба и что-то швырнула в дверь. И вдруг ее тон изменился: – Каролина, говоришь? – Послышалось шарканье шлепанцев, и Реба открыла задвижку. – Это ты, Каролина! – Она схватила гостью за локоть и ввела в комнату.
Едва Каролина обвела взглядом маленькую обшарпанную комнату, как ее неприязнь к Ребе исчезла. Памятуя о ее былом богатстве, Каролина глубоко сожалела, что подруга пала столь низко. Пораженная тем, что Реба живет в комнате для слуг, она не сразу расслышала дважды повторенный вопрос:
– Как ты сюда попала?
– Оказавшись в Лондоне, я решила заехать к Дженни Честертон и расспросить о тебе. Она сказала, что ты наверху. – Каролина заметила, что Реба все еще модно одета, однако ее элегантный атласный халат выглядел странно в этой убогой обстановке. Густые темно-рыжие волосы Ребы были в беспорядке, но смородиново-черные глаза с живым интересом рассматривали подругу.
– Ты выглядишь чудесно, Кэрол.
Каролина, разумеется, не сказала того, что просилось на язык: «А вот ты выглядишь неважно». Вместо этого она быстро промолвила:
– Наверное, мне идет новое платье. Я купила его вчера. Это бледно-голубое батистовое платье с широкими рукавами и кружевной отделкой и в самом деле было ей очень к лицу.
– Признаться, меня удивило, что ты здесь живешь.
– Ну, это длинная история. – Реба начала быстро одеваться. – Пойдем в кофейню, Кэрол, и поговорим там. Я ненавижу это место. – Она с отвращением обвела взглядом грязные стены, низкий потолок и не застланный ковром пол. – Помоги мне, пожалуйста, застегнуть крючки на спине. Теперь, когда у меня нет горничной, я просто не в состоянии справиться с этими платьями.
«Они считали, что у тебя всегда будет служанка, – подумала Каролина. – Поэтому их не беспокоило, что ты не можешь дотянуться до крючков». Ей очень хотелось знать, почему Реба живет в игорном доме, а не в богато обставленном особняке родителей в Эссексе, но она молча застегнула зеленое шелковое платье подруги. Вскоре они уже спускались по пустой лестнице. Исчезли не только Дженни Честертон и впустившая Каролину служанка, но и молодой человек, заснувший на полу.
– Твоя голубая шляпа, туфли и перчатки прекрасно гармонируют с платьем, – заметила Реба, когда они сели в кеб и Каролина велела кучеру отвезти их в ближайшее кафе. – Это, вероятно, обошлось тебе недешево. – У Ребы всегда был наметанный глаз.
Каролина обрадовалась, что разговор перешел на наряды. Ей придется многое скрыть от школьной подруги, и это отравляло удовольствие от встречи. Но, отпустив кебмена «Да не держи ты его, – бросила Реба. – Мы найдем извозчика, как только ты пожелаешь вернуться туда, где остановилась», Каролина не смогла сдержать любопытства.
– Реба, – нерешительно начала она, – Дженни Честертон назвала тебя невестой с Флит-стрит. Это так и есть?
– Да. И Дженни не дает мне забывать об этом. Ей кажется, что это милая шутка. – Взяв чашку с кофе, Реба сделала глоток. – Видишь ли, Робин вернулся.
– Вернулся твой маркиз?! – воскликнула Каролина. Реба считала, что помолвлена с маркизом Солтенхэмом – пока он не покинул ее. – Так ты в самом деле вышла за него замуж?
Устало взглянув на нее, Реба помешала кофе.
–Да, я обвенчалась с ним на Флит-стрит.
–И где же он? Почему ты живешь у Дженни Честертон, если…
–Потому что Робин снова покинул меня, не оставив мне ни денег, ничего. О Кэрол, это длинная история. После того как ты уехала…
«После того как твоя мать посадила меня на корабль и отправила в Тайдуотер», – мысленно уточнила Каролина.
– Мать подыскала мне жениха, худшего из всех, кого можно вообразить.
Каролине не составило труда представить себе самых отвратительных женихов, но она предпочла умолчать об этом.
– Чем же он был плох? – осведомилась она.
Реба передернула плечами:
– Чудовище! Толстый, как бочка, хотя мать называла его полным. У него были три, нет, четыре подбородка. Он просто раздавил бы меня, если бы мы когда-нибудь легли вместе в постель. Когда он пил, то непременно проливал вино, когда ел, подливка капала на его сорочку. Когда смеялся, его живот трясся, как желе. Он упорно называл меня «своей маленькой Ребакинс». Ты стерпела бы такое? – Она умолкла, охваченная яростью, и Каролина с трудом сдерживала смех.
– Стало быть, ты так и не вышла за него?
– Нет, конечно. Хотя он и был баронетом. Мать продала бы меня самому дьяволу, лишь бы я получила титул.
Каролина знала, что это правда, ибо мать Ребы отличалась непомерным честолюбием.
– А если бы она знала, что на тебе хочет жениться маркиз?..
– Но он не хотел и не женился. – Реба вздохнула. – Только обвенчался на Флит-стрит. – Она допила кофе. – Попрошу, чтобы в следующую чашку мне подлили бренди.
Каролина сочувственно смотрела на подругу. Та явно хотела подкрепить силы, прежде чем продолжить рассказ.
– Он опять одурачил меня, – печально пояснила Реба. – Не знаю, почему, но ему это всегда удается. Я, словно ребенок, верю каждому его слову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101