Ее кожа покрылась мурашками, когда Йен раздвинул ей ноги и рывком вошел в нее. Она положила руки ему на ягодицы. Они были гладкими и упругими, когда его тело напряглось, и их плоти соприкоснулись. Они двигались в такт друг другу. Талия принимала каждое движение его тела, отдаваясь ему. Удивительное чувство наслаждения разлилось по ней.
– Я так люблю тебя, – шептал он, касаясь губами ее щеки, потом пламенно поцеловал ее. Его пальцы бродили по ее телу, лаская и возбуждая. Он чувствовал, как напряглась его плоть, восторг все нарастал, достигнув почти взрывной точки.
Талия с трудом могла дождаться того момента радостного освобождения, которого так жаждало ее тело. Голова кружилась, внутри, казалось, пролетел легкий ветерок возбуждения, похожий на рев дымящегося вулкана перед извержением. Она впилась в губы Йена, радостно подчиняясь его желаниям, охваченная сладкой непереносимой болью.
Затаив дыхание, Талия отдалась воле дикого экстаза и чувственного раскрепощения, любовники задрожали, и тело Йена обессилено упало на Талию.
Они пролежали так некоторое время, потом Йен нежно погладил шею девушки.
– Выйдешь за меня, когда мы приедем в Аделаиду? спросил он.
– Да, да… – шепнула в ответ Талия. – О, Господи, да… Она ближе прильнула к нему. – Это чудо, что теперь мы можем свободно пожениться, Йен, – пробормотала она. – До сегодняшнего дня на нашем пути было столько преград.
– Да, – шепнул Йен. – Да.
* * *
Чалая лошадь трясла своей гривой и била копытом о землю, пока ее всадник спокойно сидел в седле. Хорошо укрывшись за кустами, Ридж Вагнер наблюдал за праздником, выискивая взглядом Хонору. Она кружилась в танце вокруг костра, и пламя отбрасывало золотистые тени на ее гибкое темное тело.
Ридж пришел в восторг от этого зрелища, будто видел ее впервые в своей жизни. Он следил за ней взглядом, сердце обливалось кровью от одиночества. Уже давным-давно он оставил свои надежды соединиться с ней, с тех пор, как выбрал путь Пола Хэтуэя и жизнь ненасытного, жадного бушрейнджера. Хонору и своего лучшего друга Йена он предпочел налетам и дружбе с бандитами.
Да, неоднократно Пол Хэтуэй подкупал его, а теперь слишком поздно, и нельзя повернуть время вспять.
Ридж нерешительно вздохнул, благодаря Бога, что ему не пришлось участвовать сегодня в нападении Пола Хэтуэя на аборигенов. Он даже не знал об этом. И совершенно случайно попал на битву после ее окончания.
И теперь Пол уже мертв.
Ридж посмотрел на залитый лунным светом берег. Он видел, как убежали ото всех Йен и Талия. Да, Пол – мертв, а Талия с Йеном живы и счастливы.
Развернув свою лошадь, Ридж поехал прочь. На сердце было тяжело. Будущее казалось таким же темным, как и прошлое. От жадности он стал таким человеком, которого сам теперь ненавидел.
Глава 26
Хриплые раскаты мужского и женского смеха и громкие звуки пианино, доносящиеся из салона и звучащие по всей гостинице, убеждали Талию, что она уже больше не в буше, а целой и невредимой вернулась в Аделаиду.
Девушка вышла из медной ванны и ступила на плетеный овальный коврик. По телу стекала вода, мокрые волосы золотисто-каштановыми шелковистыми прядями свисали по плечам.
В комнате неярко горела лампа. Талия взяла с кровати полотенце и начала с удовольствием вытираться, медленно обводя взглядом богатое убранство комнаты. Комната Йена. Эта гостиница, принадлежащая Йену, еще раз доказывала, как он богат. Когда он, его мать и Талия приехали в Аделаиду из буша, они прямиком направились в эту гостиницу, где на четвертом этаже уже все было приготовлено для Йена и тех, с кем он решит пожить здесь.
Девушку охватила ревность, когда она увидела платяной шкаф, переполненный прекрасными женскими платьями и тонкими шелковыми нарядами. Это напомнило ей о другой стороне жизни Йена, о которой она предпочитала не думать. Вероятнее всего, у него было много женщин, судя по висевшей в шкафу одежде.
– И он хочет, чтобы я надела это после того, как эти вещи носил Бог знает кто до меня? – проворчала Талия, откидывая в сторону полотенце. Она протянула руку к шелковому халату и со злостью посмотрела на него, ощущая легкий запах духов, исходивший от материала.
Но ей не оставалось ничего другого, как надеть его. Ее собственная одежда, в которой она ходила в буше, вся пропахла костром. И не ходить же ей голой?!
Облачившись в халат, Талия подошла к туалетному столику и посмотрелась в зеркало. Она провела пальцами по лицу, бронзовому от солнца последних нескольких дней. Взяв со столика щетку, она принялась водить ею по волосам. Теперь девушка почувствовала облегчение от того, что закончились ее долгие мучения с Полом Хэтуэем, но, казалось, все еще никак не могла избавиться от чувства одиночества, охватившего ее. В этот самый момент, в этой незнакомой комнате она чувствовала себя так, словно за последние дни вовсе не общалась с Йеном. Если бы сейчас она могла оказаться здесь с Йеном, тогда и реальность вернулась бы к ней. Она могла бы протянуть руку и коснуться его. Но так или иначе, Йен счел более разумным поместить ее одну в этом номере, подальше от своего, чтобы, пока его мать в гостинице, у нее не было возможности видеть Талию и Йена вместе.
Талии не понравилась вынужденная разлука, но она все поняла. Ей не хотелось начинать отношения с матерью Йена с демонстрации того факта, что она ложится в постель с мужчиной до свадьбы.
Талию временами мучила совесть из-за собственного поведения. Она не могла поверить, что позволила себе быть такой легко доступной для мужчины. Но даже теперь она была готова пойти в комнату Йена и в его сильных руках найти спасение от своего одиночества и зарождающегося чувства тревоги за судьбу Вайды.
Положив на столик щетку, Талия босиком, на цыпочках подошла к двери и немного приоткрыла ее. Она выглянула в тускло освещенный коридор, где снаружи на каждой двери в низко прикрепленных подсвечниках горели свечи.
На одну дверь она смотрела с особым вниманием – на дверь Донны. Комната матери Йена располагалась между номерами Йена и ее. И девушка до смерти боялась проходить мимо двери Донны, чтобы попасть к Йену.
Что, если Донна откроет дверь и обнаружит, как Талия, облаченная в халатик, босиком крадется мимо?
Бесшумно и осторожно Талия выскользнула в коридор, чувствуя ступнями холод деревянного пола. Она опять внимательно посмотрела на дверь Донны и с облегчением вздохнула, заметив, что за дверью не видно света. Девушка решила, что, утомившись, Донна уже давно легла в постель и заснула.
Теперь с меньшей осторожностью Талия направилась на запах табачного дыма, который становился все более сильным по мере приближения к номеру Йена. Подойдя к его комнате, Талия приложила ухо к закрытой двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Я так люблю тебя, – шептал он, касаясь губами ее щеки, потом пламенно поцеловал ее. Его пальцы бродили по ее телу, лаская и возбуждая. Он чувствовал, как напряглась его плоть, восторг все нарастал, достигнув почти взрывной точки.
Талия с трудом могла дождаться того момента радостного освобождения, которого так жаждало ее тело. Голова кружилась, внутри, казалось, пролетел легкий ветерок возбуждения, похожий на рев дымящегося вулкана перед извержением. Она впилась в губы Йена, радостно подчиняясь его желаниям, охваченная сладкой непереносимой болью.
Затаив дыхание, Талия отдалась воле дикого экстаза и чувственного раскрепощения, любовники задрожали, и тело Йена обессилено упало на Талию.
Они пролежали так некоторое время, потом Йен нежно погладил шею девушки.
– Выйдешь за меня, когда мы приедем в Аделаиду? спросил он.
– Да, да… – шепнула в ответ Талия. – О, Господи, да… Она ближе прильнула к нему. – Это чудо, что теперь мы можем свободно пожениться, Йен, – пробормотала она. – До сегодняшнего дня на нашем пути было столько преград.
– Да, – шепнул Йен. – Да.
* * *
Чалая лошадь трясла своей гривой и била копытом о землю, пока ее всадник спокойно сидел в седле. Хорошо укрывшись за кустами, Ридж Вагнер наблюдал за праздником, выискивая взглядом Хонору. Она кружилась в танце вокруг костра, и пламя отбрасывало золотистые тени на ее гибкое темное тело.
Ридж пришел в восторг от этого зрелища, будто видел ее впервые в своей жизни. Он следил за ней взглядом, сердце обливалось кровью от одиночества. Уже давным-давно он оставил свои надежды соединиться с ней, с тех пор, как выбрал путь Пола Хэтуэя и жизнь ненасытного, жадного бушрейнджера. Хонору и своего лучшего друга Йена он предпочел налетам и дружбе с бандитами.
Да, неоднократно Пол Хэтуэй подкупал его, а теперь слишком поздно, и нельзя повернуть время вспять.
Ридж нерешительно вздохнул, благодаря Бога, что ему не пришлось участвовать сегодня в нападении Пола Хэтуэя на аборигенов. Он даже не знал об этом. И совершенно случайно попал на битву после ее окончания.
И теперь Пол уже мертв.
Ридж посмотрел на залитый лунным светом берег. Он видел, как убежали ото всех Йен и Талия. Да, Пол – мертв, а Талия с Йеном живы и счастливы.
Развернув свою лошадь, Ридж поехал прочь. На сердце было тяжело. Будущее казалось таким же темным, как и прошлое. От жадности он стал таким человеком, которого сам теперь ненавидел.
Глава 26
Хриплые раскаты мужского и женского смеха и громкие звуки пианино, доносящиеся из салона и звучащие по всей гостинице, убеждали Талию, что она уже больше не в буше, а целой и невредимой вернулась в Аделаиду.
Девушка вышла из медной ванны и ступила на плетеный овальный коврик. По телу стекала вода, мокрые волосы золотисто-каштановыми шелковистыми прядями свисали по плечам.
В комнате неярко горела лампа. Талия взяла с кровати полотенце и начала с удовольствием вытираться, медленно обводя взглядом богатое убранство комнаты. Комната Йена. Эта гостиница, принадлежащая Йену, еще раз доказывала, как он богат. Когда он, его мать и Талия приехали в Аделаиду из буша, они прямиком направились в эту гостиницу, где на четвертом этаже уже все было приготовлено для Йена и тех, с кем он решит пожить здесь.
Девушку охватила ревность, когда она увидела платяной шкаф, переполненный прекрасными женскими платьями и тонкими шелковыми нарядами. Это напомнило ей о другой стороне жизни Йена, о которой она предпочитала не думать. Вероятнее всего, у него было много женщин, судя по висевшей в шкафу одежде.
– И он хочет, чтобы я надела это после того, как эти вещи носил Бог знает кто до меня? – проворчала Талия, откидывая в сторону полотенце. Она протянула руку к шелковому халату и со злостью посмотрела на него, ощущая легкий запах духов, исходивший от материала.
Но ей не оставалось ничего другого, как надеть его. Ее собственная одежда, в которой она ходила в буше, вся пропахла костром. И не ходить же ей голой?!
Облачившись в халат, Талия подошла к туалетному столику и посмотрелась в зеркало. Она провела пальцами по лицу, бронзовому от солнца последних нескольких дней. Взяв со столика щетку, она принялась водить ею по волосам. Теперь девушка почувствовала облегчение от того, что закончились ее долгие мучения с Полом Хэтуэем, но, казалось, все еще никак не могла избавиться от чувства одиночества, охватившего ее. В этот самый момент, в этой незнакомой комнате она чувствовала себя так, словно за последние дни вовсе не общалась с Йеном. Если бы сейчас она могла оказаться здесь с Йеном, тогда и реальность вернулась бы к ней. Она могла бы протянуть руку и коснуться его. Но так или иначе, Йен счел более разумным поместить ее одну в этом номере, подальше от своего, чтобы, пока его мать в гостинице, у нее не было возможности видеть Талию и Йена вместе.
Талии не понравилась вынужденная разлука, но она все поняла. Ей не хотелось начинать отношения с матерью Йена с демонстрации того факта, что она ложится в постель с мужчиной до свадьбы.
Талию временами мучила совесть из-за собственного поведения. Она не могла поверить, что позволила себе быть такой легко доступной для мужчины. Но даже теперь она была готова пойти в комнату Йена и в его сильных руках найти спасение от своего одиночества и зарождающегося чувства тревоги за судьбу Вайды.
Положив на столик щетку, Талия босиком, на цыпочках подошла к двери и немного приоткрыла ее. Она выглянула в тускло освещенный коридор, где снаружи на каждой двери в низко прикрепленных подсвечниках горели свечи.
На одну дверь она смотрела с особым вниманием – на дверь Донны. Комната матери Йена располагалась между номерами Йена и ее. И девушка до смерти боялась проходить мимо двери Донны, чтобы попасть к Йену.
Что, если Донна откроет дверь и обнаружит, как Талия, облаченная в халатик, босиком крадется мимо?
Бесшумно и осторожно Талия выскользнула в коридор, чувствуя ступнями холод деревянного пола. Она опять внимательно посмотрела на дверь Донны и с облегчением вздохнула, заметив, что за дверью не видно света. Девушка решила, что, утомившись, Донна уже давно легла в постель и заснула.
Теперь с меньшей осторожностью Талия направилась на запах табачного дыма, который становился все более сильным по мере приближения к номеру Йена. Подойдя к его комнате, Талия приложила ухо к закрытой двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87