Мистер Юнгер дал
добровольное согласие на второй вариант и, следовательно, вопрос снят. Он
будет спать до тех пор, пока хирургическая техника не усовершенствуется
настолько...
- Какая еще техника? - Впервые после Рождества мозг Мура пробудился
полностью. Он понял, что сейчас услышит.
Эндрюс поерзал на стуле.
- Видите ли, у мистера Юнгера... э-э... своеобразное, я бы сказал,
поэтическое представление о том, где у человека сердце. Это чистая
случайность, что он задел левый желудочек. Но врачи утверждают, что это
поправимо. Плохо другое: будучи направлено под углом, острие колышка
задело позвоночник. Два позвонка разбиты, еще несколько треснули,
поврежден спинной мозг.
Мур снова впал в прострацию. Конечно же, Леота не умерла. Но она и не
жива. Она спит "холодным сном". Искорка жизни будет теплиться в ней до
самого пробуждения. Тогда, и только тогда она умрет. Если...
- ...осложняется ее беременностью и тем, что для разогрева тела до
температуры, при которой возможна операция, необходимо время... - говорил
Эндрюс.
- Когда ее будут оперировать?
- Сейчас этого нельзя сказать наверняка. Видите ли, методика еще не
проверена на практике. Уже сейчас врачи способны устранить по одному все
негативные факторы, но в совокупности и в предельно сжатый срок... Надо
исцелить сердце, позвоночник, спасти ребенка, причем с помощью
экспериментальной техники...
- Когда? - настаивал Мур.
Эндрюс пожал плечами.
- Врачи этого пока не говорят. Может, через месяц, а может, через
несколько лет. Пока ваша жена в "бункере", ей ничего не грозит...
Мур не слишком вежливо попросил адвоката уйти.
На другой день он встал с кровати, несмотря на головокружение, и
сказал врачу, что не ляжет, пока не повидает Юнгера.
- Но ведь он в тюрьме, - возразил врач.
- Неправда! Адвокат сказал, что он здесь.
Через полчаса Муру разрешили посетить Юнгера. Его сопровождали Эндрюс
и два санитара.
- Боитесь, что символическое наказание не удержит меня от убийства? -
ухмыльнулся Мур.
Эндрюс промолчал.
- Не бойтесь. Я слишком слаб. К тому же, у меня нет молотка.
Эндрюс постучал в дверь, и они вошли.
Юнгер в белом тюрбане из бинтов восседал на подушках. На стеганом
покрывале перед ним лежала закрытая книга. Он смотрел за окно, в сад.
- Доброе утро, сукин ты сын.
Юнгер обернулся.
- Прошу.
Мур вложил в приветствие всю злобу, накопившуюся в душе, и теперь не
знал, что еще сказать. Он уселся на стул возле кровати, достал трубку и,
вспомнив, что не захватил табак, принялся ковырять в чашечке ногтем.
Эндрюс и санитары делали вид, будто не смотрят на него.
Мур сунул в рот пустую трубку и поднял глаза.
- Мне очень жаль, - сказал Юнгер. - Ты способен в это поверить?
- Нет.
- Она - это будущее. Я вбил в ее сердце кол, но все же она не мертва.
Врачи говорят, она выздоровеет. Она будет красивей, чем прежде. - Он
вздрогнул и потупился.
- Если для тебя это послужит утешением, знай, - продолжал он, - что я
страдаю и буду страдать всю жизнь. Нет на свете гавани для моего "Летучего
голландца". Я буду плыть на нем, пока не умру среди чужих людей. - Жалко
улыбаясь, он посмотрел на Мура. - Ее спасут! Она будет спать, пока врачи
не подготовятся к операции. Потом вы соединитесь навеки, а я... я буду
скитаться. И уже никогда не окажусь на твоем пути. Желаю счастья. И не
прошу прощенья.
Мур встал.
- Сейчас нам не о чем говорить друг с другом. Но когда-нибудь мы
вернемся к этой теме.
Возвращаясь в свою палату, он подумал, что так ничего и не высказал
Юнгеру.
- Перед Кругом стоит этический вопрос, и отвечать на него придется
мне, - сказала Мэри Мод. - К сожалению, он поставлен правительственными
юристами, поэтому, в отличие от многих других этических вопросов, от него
нельзя уклониться.
- Он касается Мура и Юнгера? - спросил Эндрюс.
- Не только. Он касается всего Круга, хотя возник он в результате
этого конфликта.
Она указала на журнал, лежащий перед ней на столе. Эндрюс кивнул.
- "Вот, агнец Божий", - прочитала она заголовок редакционной статьи,
рассматривая фотографию члена Круга, распростертого на полу в церкви. -
Нас обвиняют, будто мы плодим психопатов всех мастей, вплоть до
некрофилов. Тут есть еще один снимок. Мы до сих пор не выяснили, кто его
сделал. Здесь, на третьей странице.
- Я видел.
- От нас требуют гарантий, что впредь член Круга, покидая стены
Обители навсегда, не утратит свойственной ему фривольности и не
впадет в глупую патетику.
- Но ведь это случилось впервые.
- Разумеется. - Она улыбнулась. - Обычно нашим бывшим питомцам
хватает такта потерпеть несколько недель, прежде чем их поведение
становится антиобщественным. Все они отличаются полной
неприспособляемостью к окружающему миру. На первых порах она не так дает
себя знать благодаря их богатству. Но этот случай, - она снова показала на
журнал, - позволил недоброжелателям упрекнуть нас, что мы либо выбираем не
тех людей, либо недостаточно хорошо проверяем состояние их здоровья,
прежде чем расстаться с ними. И то, и другое - нелепо. Первое - потому что
собеседования провожу я, а второе - потому что нельзя ожидать от человека,
сброшенного с небес на землю, что он сохранит свое обаяние и душевное
равновесие. Это невозможно, как бы мы его ни натаскивали.
- Но Юнгер и Мур были вполне нормальны и никогда не сводили между
собой тесного знакомства. Правда, после того, как их эпоха ушла в историю,
они встречались немного чаще, и оба были очень чувствительны к переменам.
Но это проблема всего Круга.
Эндрюс промолчал.
- Я пытаюсь подвести тебя к мысли, что этот инцидент - обычная ссора
на почве ревности. Я не могла его предвидеть, поскольку любовь женщины
непредсказуема. Переменчивый век тут ни при чем. Или я не права?
Эндрюс не ответил.
- Следовательно, проблемы как таковой не существует, - продолжала
Дуэнья. - Мы не выгоняем за порог наших домочадцев. Мы просто переселяем в
будущее здоровых, одаренных, обладающих вкусом людей нескольких поколений.
Единственная наша ошибка в том, что мы не учли извечной проблемы любовного
треугольника. Между двумя мужчинами, увлеченными красивой женщиной, всегда
возникает антагонизм. Ты согласен?
- Он верил, что умирает на самом деле, - сказал Эндрюс. - У меня не
выходит из головы, что он не имел никакого представления о Всемирном
Кодексе.
- Это пустяки, - отмахнулась Мэри Мод. - Ведь он жив.
- Видели бы вы его лицо, когда его привезли в клинику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
добровольное согласие на второй вариант и, следовательно, вопрос снят. Он
будет спать до тех пор, пока хирургическая техника не усовершенствуется
настолько...
- Какая еще техника? - Впервые после Рождества мозг Мура пробудился
полностью. Он понял, что сейчас услышит.
Эндрюс поерзал на стуле.
- Видите ли, у мистера Юнгера... э-э... своеобразное, я бы сказал,
поэтическое представление о том, где у человека сердце. Это чистая
случайность, что он задел левый желудочек. Но врачи утверждают, что это
поправимо. Плохо другое: будучи направлено под углом, острие колышка
задело позвоночник. Два позвонка разбиты, еще несколько треснули,
поврежден спинной мозг.
Мур снова впал в прострацию. Конечно же, Леота не умерла. Но она и не
жива. Она спит "холодным сном". Искорка жизни будет теплиться в ней до
самого пробуждения. Тогда, и только тогда она умрет. Если...
- ...осложняется ее беременностью и тем, что для разогрева тела до
температуры, при которой возможна операция, необходимо время... - говорил
Эндрюс.
- Когда ее будут оперировать?
- Сейчас этого нельзя сказать наверняка. Видите ли, методика еще не
проверена на практике. Уже сейчас врачи способны устранить по одному все
негативные факторы, но в совокупности и в предельно сжатый срок... Надо
исцелить сердце, позвоночник, спасти ребенка, причем с помощью
экспериментальной техники...
- Когда? - настаивал Мур.
Эндрюс пожал плечами.
- Врачи этого пока не говорят. Может, через месяц, а может, через
несколько лет. Пока ваша жена в "бункере", ей ничего не грозит...
Мур не слишком вежливо попросил адвоката уйти.
На другой день он встал с кровати, несмотря на головокружение, и
сказал врачу, что не ляжет, пока не повидает Юнгера.
- Но ведь он в тюрьме, - возразил врач.
- Неправда! Адвокат сказал, что он здесь.
Через полчаса Муру разрешили посетить Юнгера. Его сопровождали Эндрюс
и два санитара.
- Боитесь, что символическое наказание не удержит меня от убийства? -
ухмыльнулся Мур.
Эндрюс промолчал.
- Не бойтесь. Я слишком слаб. К тому же, у меня нет молотка.
Эндрюс постучал в дверь, и они вошли.
Юнгер в белом тюрбане из бинтов восседал на подушках. На стеганом
покрывале перед ним лежала закрытая книга. Он смотрел за окно, в сад.
- Доброе утро, сукин ты сын.
Юнгер обернулся.
- Прошу.
Мур вложил в приветствие всю злобу, накопившуюся в душе, и теперь не
знал, что еще сказать. Он уселся на стул возле кровати, достал трубку и,
вспомнив, что не захватил табак, принялся ковырять в чашечке ногтем.
Эндрюс и санитары делали вид, будто не смотрят на него.
Мур сунул в рот пустую трубку и поднял глаза.
- Мне очень жаль, - сказал Юнгер. - Ты способен в это поверить?
- Нет.
- Она - это будущее. Я вбил в ее сердце кол, но все же она не мертва.
Врачи говорят, она выздоровеет. Она будет красивей, чем прежде. - Он
вздрогнул и потупился.
- Если для тебя это послужит утешением, знай, - продолжал он, - что я
страдаю и буду страдать всю жизнь. Нет на свете гавани для моего "Летучего
голландца". Я буду плыть на нем, пока не умру среди чужих людей. - Жалко
улыбаясь, он посмотрел на Мура. - Ее спасут! Она будет спать, пока врачи
не подготовятся к операции. Потом вы соединитесь навеки, а я... я буду
скитаться. И уже никогда не окажусь на твоем пути. Желаю счастья. И не
прошу прощенья.
Мур встал.
- Сейчас нам не о чем говорить друг с другом. Но когда-нибудь мы
вернемся к этой теме.
Возвращаясь в свою палату, он подумал, что так ничего и не высказал
Юнгеру.
- Перед Кругом стоит этический вопрос, и отвечать на него придется
мне, - сказала Мэри Мод. - К сожалению, он поставлен правительственными
юристами, поэтому, в отличие от многих других этических вопросов, от него
нельзя уклониться.
- Он касается Мура и Юнгера? - спросил Эндрюс.
- Не только. Он касается всего Круга, хотя возник он в результате
этого конфликта.
Она указала на журнал, лежащий перед ней на столе. Эндрюс кивнул.
- "Вот, агнец Божий", - прочитала она заголовок редакционной статьи,
рассматривая фотографию члена Круга, распростертого на полу в церкви. -
Нас обвиняют, будто мы плодим психопатов всех мастей, вплоть до
некрофилов. Тут есть еще один снимок. Мы до сих пор не выяснили, кто его
сделал. Здесь, на третьей странице.
- Я видел.
- От нас требуют гарантий, что впредь член Круга, покидая стены
Обители навсегда, не утратит свойственной ему фривольности и не
впадет в глупую патетику.
- Но ведь это случилось впервые.
- Разумеется. - Она улыбнулась. - Обычно нашим бывшим питомцам
хватает такта потерпеть несколько недель, прежде чем их поведение
становится антиобщественным. Все они отличаются полной
неприспособляемостью к окружающему миру. На первых порах она не так дает
себя знать благодаря их богатству. Но этот случай, - она снова показала на
журнал, - позволил недоброжелателям упрекнуть нас, что мы либо выбираем не
тех людей, либо недостаточно хорошо проверяем состояние их здоровья,
прежде чем расстаться с ними. И то, и другое - нелепо. Первое - потому что
собеседования провожу я, а второе - потому что нельзя ожидать от человека,
сброшенного с небес на землю, что он сохранит свое обаяние и душевное
равновесие. Это невозможно, как бы мы его ни натаскивали.
- Но Юнгер и Мур были вполне нормальны и никогда не сводили между
собой тесного знакомства. Правда, после того, как их эпоха ушла в историю,
они встречались немного чаще, и оба были очень чувствительны к переменам.
Но это проблема всего Круга.
Эндрюс промолчал.
- Я пытаюсь подвести тебя к мысли, что этот инцидент - обычная ссора
на почве ревности. Я не могла его предвидеть, поскольку любовь женщины
непредсказуема. Переменчивый век тут ни при чем. Или я не права?
Эндрюс не ответил.
- Следовательно, проблемы как таковой не существует, - продолжала
Дуэнья. - Мы не выгоняем за порог наших домочадцев. Мы просто переселяем в
будущее здоровых, одаренных, обладающих вкусом людей нескольких поколений.
Единственная наша ошибка в том, что мы не учли извечной проблемы любовного
треугольника. Между двумя мужчинами, увлеченными красивой женщиной, всегда
возникает антагонизм. Ты согласен?
- Он верил, что умирает на самом деле, - сказал Эндрюс. - У меня не
выходит из головы, что он не имел никакого представления о Всемирном
Кодексе.
- Это пустяки, - отмахнулась Мэри Мод. - Ведь он жив.
- Видели бы вы его лицо, когда его привезли в клинику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17