В Швеции находят много древних надписей на могильных камнях, которые говорят о древних морских походах из Швеции на Русь. Скандинавские саги, восходящие иногда к очень древнему времени, рассказывают о таких же походах в страну Гардарик , как называют они нашу Русь, т.е. в «царство городов». Самое это название, так мало идущее к деревенской Руси, показывает, что варяжские пришельцы держались преимущественно в больших торговых городах Руси. Наконец, имена первых русских князей-варягов и их дружинников почти все скандинавского происхождения; те же имена встречаем и в скандинавских сагах: Рюрик в форме Hrorek, Трувор — Thorvardr, Олег по древнекиевскому выговору на о — Helgi, Ольга — Helga, у Константина Багрянородного — ????, Игорь — Ingvarr, Оскольд — Hoskuldr, Дир — Dyri, Фрелаф — Frilleifr, Свенальд — Sveinaldr и т.п. Что касается до Руси, то арабские и византийские писатели Х в. отличают её как особое племя от славян, над которыми она господствовала, и Константин Багрянородный в перечне днепровских порогов отчётливо различает славянские и русские их названия как слова, принадлежащие совсем особым языкам.
Образование военно-промышленного класса в городах
Эти варяги-скандинавы и вошли в состав военно-промышленного класса, который стал складываться в IX в. по большим торговым городам Руси под влиянием внешних опасностей. Варяги являлись к нам с иными целями и с иной физиономией, не с той, какую носили даны на Западе: там дан — пират, береговой разбойник; у нас варяг — преимущественно вооружённый купец, идущий на Русь, чтобы пробраться далее в богатую Византию, там с выгодой послужить императору, с барышом поторговать, а иногда и пограбить богатого грека, если представится к тому случай. На такой характер наших варягов указывают следы в языке и в древнем предании. В областном русском лексиконе варяг — разносчик, мелочной торговец, варяжить — заниматься мелочным торгом. Любопытно, что, когда неторговому вооружённому варягу нужно было скрыть свою личность, он прикидывался купцом, идущим из Руси или на Русь: это была личина, внушавшая наибольшее доверие, наиболее привычная, к которой все пригляделись. Известно, чем обманул Олег своих земляков Аскольда и Дира, чтобы выманить их из Киева. Он послал сказать им: «я купец, идем мы в Грецию от Олега и княжича Игоря: придите к нам, землякам своим». Превосходная скандинавская сага о св. Олафе, полная исторических черт, рассказывает, как этот скандинавский герой, долго и усердно служивший русскому конунгу Вальдамару, т.е. св. Владимиру, возвращаясь с дружиной на кораблях домой, был занесён бурею в Померанию, во владения вдовствующей княгини Гейры Буриславны и, не желая открывать своё звание, выдал себя за купца гардского, т.е. русского. Осаживаясь в больших торговых городах Руси, варяги встречали здесь класс населения, социально им родственный и нуждавшийся в них, класс вооружённых купцов, и входили в его состав, вступая в торговое товарищество с туземцами или нанимаясь за хороший корм оберегать русские торговые пути и торговых людей, т.е. конвоировать русские торговые караваны.
Города и окрестное население
Как скоро из туземных и пришлых элементов образовался такой класс в больших торговых городах и они превратились в вооружённые пункты, должно было измениться и их отношение к окрестному населению. Когда стало колебаться хозарское иго, эти города у племён, плативших дань хозарам, сделались независимыми. Повесть временных лет не помнит, как поляне освободились от хозарского ига. Она рассказывает, что Аскольд и Дир, подошедши Днепром к Киеву и узнав, что городок этот платит дань хозарам, остались в нём и, набрав много варягов, начали владеть землёю полян. По-видимому, этим и обозначился конец хозарского владычества в Киеве. Мы не знаем, как Киев и другие города управлялись при хозарах; но можно заметить, что, взявши в свои руки защиту торгового движения, они скоро подчинили себе свои торговые округа. Это политическое подчинение торговых районов промышленным центрам, теперь вооружённым, по-видимому, началось ещё до призыва князей, т.е. раньше половины IX в. Повесть о начале Русской земли, рассказывая о первых князьях, вскрывает любопытный факт: за большим городом идёт его округ, целое племя или часть его. Олег, отправившись по смерти Рюрика из Новгорода на юг, взял Смоленск и посадил в нём своего наместника: в силу этого без дальнейшей борьбы смоленские кривичи стали признавать власть Олега. Олег занял Киев, и киевские поляне вследствие этого также признавали его власть. Так целые округа являются в зависимости от своих главных городов, и эта зависимость, по-видимому, установилась. помимо и раньше князей. Трудно сказать, как она устанавливалась. Может быть, торговые округа добровольной подчинялись городам, как укрепленным убежищам, под давлением внешней опасности; ещё вероятнее, что при помощи вооружённого класса, скопившегося в торговых городах, последние силой завладевали своими торговыми округами; могло быть в разных местах и то и другое.
Образование городовых областей
Как бы то ни было, в неясных известиях нашей Повести обозначается первая местная политическая форма, образовавшаяся на Руси около половины IX в. это — городовая область, т. е. торговый округ, управляемый укрепленным городом, который вместе с тем служил и промышленным средоточием для этого округа. Эти области и звались по именам городов. Когда образовалось княжество Киевское, вобравшее в себя племена восточных славян, эти древние городовые области — Киевская, Черниговская, Смоленская и другие, прежде независимые, вошли в его состав как его административные округа, послужили готовыми единицами областного деления, установившегося на Руси при первых киевских князьях к половине XI в. Возникает вопрос: действительно ли эти области образовались под влиянием торговых городов, не имели ли они племенного происхождения? Наша древняя Повесть о начале Руси, как мы видели, делит восточных славян на несколько племён и довольно точно указывает их размещение. Может быть, области Киевского княжества Х—XI вв. были политически объединившиеся племена полян, северян и пр., а не промышленные округа древних торговых городов Руси? Разбор этнографического состава древних городовых областей даёт отрицательный ответ на этот вопрос. Если бы эти области имели племенное происхождение, сложились из племенных связей, без участия экономических интересов, каждое племя образовало бы особую область или, иначе говоря, каждая область составилась бы из одного племени. Но этого не было на деле: не было ни одной области, которая бы состояла только из одного и притом цельного племени; большинство областей составилось из разных племён или их частей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
Образование военно-промышленного класса в городах
Эти варяги-скандинавы и вошли в состав военно-промышленного класса, который стал складываться в IX в. по большим торговым городам Руси под влиянием внешних опасностей. Варяги являлись к нам с иными целями и с иной физиономией, не с той, какую носили даны на Западе: там дан — пират, береговой разбойник; у нас варяг — преимущественно вооружённый купец, идущий на Русь, чтобы пробраться далее в богатую Византию, там с выгодой послужить императору, с барышом поторговать, а иногда и пограбить богатого грека, если представится к тому случай. На такой характер наших варягов указывают следы в языке и в древнем предании. В областном русском лексиконе варяг — разносчик, мелочной торговец, варяжить — заниматься мелочным торгом. Любопытно, что, когда неторговому вооружённому варягу нужно было скрыть свою личность, он прикидывался купцом, идущим из Руси или на Русь: это была личина, внушавшая наибольшее доверие, наиболее привычная, к которой все пригляделись. Известно, чем обманул Олег своих земляков Аскольда и Дира, чтобы выманить их из Киева. Он послал сказать им: «я купец, идем мы в Грецию от Олега и княжича Игоря: придите к нам, землякам своим». Превосходная скандинавская сага о св. Олафе, полная исторических черт, рассказывает, как этот скандинавский герой, долго и усердно служивший русскому конунгу Вальдамару, т.е. св. Владимиру, возвращаясь с дружиной на кораблях домой, был занесён бурею в Померанию, во владения вдовствующей княгини Гейры Буриславны и, не желая открывать своё звание, выдал себя за купца гардского, т.е. русского. Осаживаясь в больших торговых городах Руси, варяги встречали здесь класс населения, социально им родственный и нуждавшийся в них, класс вооружённых купцов, и входили в его состав, вступая в торговое товарищество с туземцами или нанимаясь за хороший корм оберегать русские торговые пути и торговых людей, т.е. конвоировать русские торговые караваны.
Города и окрестное население
Как скоро из туземных и пришлых элементов образовался такой класс в больших торговых городах и они превратились в вооружённые пункты, должно было измениться и их отношение к окрестному населению. Когда стало колебаться хозарское иго, эти города у племён, плативших дань хозарам, сделались независимыми. Повесть временных лет не помнит, как поляне освободились от хозарского ига. Она рассказывает, что Аскольд и Дир, подошедши Днепром к Киеву и узнав, что городок этот платит дань хозарам, остались в нём и, набрав много варягов, начали владеть землёю полян. По-видимому, этим и обозначился конец хозарского владычества в Киеве. Мы не знаем, как Киев и другие города управлялись при хозарах; но можно заметить, что, взявши в свои руки защиту торгового движения, они скоро подчинили себе свои торговые округа. Это политическое подчинение торговых районов промышленным центрам, теперь вооружённым, по-видимому, началось ещё до призыва князей, т.е. раньше половины IX в. Повесть о начале Русской земли, рассказывая о первых князьях, вскрывает любопытный факт: за большим городом идёт его округ, целое племя или часть его. Олег, отправившись по смерти Рюрика из Новгорода на юг, взял Смоленск и посадил в нём своего наместника: в силу этого без дальнейшей борьбы смоленские кривичи стали признавать власть Олега. Олег занял Киев, и киевские поляне вследствие этого также признавали его власть. Так целые округа являются в зависимости от своих главных городов, и эта зависимость, по-видимому, установилась. помимо и раньше князей. Трудно сказать, как она устанавливалась. Может быть, торговые округа добровольной подчинялись городам, как укрепленным убежищам, под давлением внешней опасности; ещё вероятнее, что при помощи вооружённого класса, скопившегося в торговых городах, последние силой завладевали своими торговыми округами; могло быть в разных местах и то и другое.
Образование городовых областей
Как бы то ни было, в неясных известиях нашей Повести обозначается первая местная политическая форма, образовавшаяся на Руси около половины IX в. это — городовая область, т. е. торговый округ, управляемый укрепленным городом, который вместе с тем служил и промышленным средоточием для этого округа. Эти области и звались по именам городов. Когда образовалось княжество Киевское, вобравшее в себя племена восточных славян, эти древние городовые области — Киевская, Черниговская, Смоленская и другие, прежде независимые, вошли в его состав как его административные округа, послужили готовыми единицами областного деления, установившегося на Руси при первых киевских князьях к половине XI в. Возникает вопрос: действительно ли эти области образовались под влиянием торговых городов, не имели ли они племенного происхождения? Наша древняя Повесть о начале Руси, как мы видели, делит восточных славян на несколько племён и довольно точно указывает их размещение. Может быть, области Киевского княжества Х—XI вв. были политически объединившиеся племена полян, северян и пр., а не промышленные округа древних торговых городов Руси? Разбор этнографического состава древних городовых областей даёт отрицательный ответ на этот вопрос. Если бы эти области имели племенное происхождение, сложились из племенных связей, без участия экономических интересов, каждое племя образовало бы особую область или, иначе говоря, каждая область составилась бы из одного племени. Но этого не было на деле: не было ни одной области, которая бы состояла только из одного и притом цельного племени; большинство областей составилось из разных племён или их частей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185