Депутаты в Комиссии 1767 г. плакали, слушая чтение «Наказа». Ловкий придворный делец Чернышев плачет радостными слезами за дворянским обедом в Костроме, умиленный приличием, с каким дворяне встретили императрицу; он не мог без слез вспоминать о Петре Великом, называя его «истинным богом России». От всех этих влияний остался сильный осадок в понятиях и нравах общества, которым и характеризуется елизаветинский момент в развитии дворянского общества. Этот осадок состоял в светской выправке, в преобладании наклонности к эстетическим наслаждениям и в слабонервной чувствительности.
Влияние французской литературы
Второй момент можно назвать екатерининским. Он осложнился новым и очень важным образовательным элементом: к стремлению украшать жизнь присоединяется стремление украшать ум. В царствование Елизаветы сделана была хорошая подготовка для этого нового момента; такой подготовкой служило знакомство с французским языком и наклонность к изящному чтению.
Случилось так, что Франция стала образцом светскости и общежития для русского общества именно в то время, когда французская литература получила особое направление. Это подготовленное при Елизавете общество и стало с жадностью усвоять новые идеи, какие тогда развивались в этой литературе; именно с половины XVIII в. во Франции стали появляться наиболее крупные произведения, оказавшие самое сильное действие на образованные умы Европы. В то время различными средствами облегчилось усвоение этих идей и в России. Прежде всего двор поощрял изучение французской просветительной литературы. Еще при Елизавете завязались некоторые сношения двора с королями французской литературы. Вольтер еще тогда был сделан почетным членом русской Академии наук и получил поручение написать историю Петра Великого; в этом Вольтеру помогал жаркий поклонник французских мод и литературы И.И. Шувалов, влиятельный человек при дворе Елизаветы и куратор Московского университета. Екатерина, как мы знаем, еще в молодости увлекалась французской литературой; вступив на престол, она спешила завести прямые сношения с вождями литературного движения. Увлеченная частью общим течением, Екатерина при этом руководилась и некоторыми дипломатическими соображениями; она старалась заискивать у французских литераторов, придавая большую цену парижским мнениям о себе и своих делах. До нас дошла любопытная переписка ее с Вольтером, начавшаяся в 1763 г. и продолжавшаяся до 1778 т. : — до смерти Вольтера. В этой переписке оба корреспондента не щадили комплиментов друг другу. Сотруднику Дидро по изданию Энциклопедии Даламберу Екатерина даже предложила взять на себя воспитание наследника русского престола великого князя Павла, она долго и сильно пеняла Даламберу за отказ от этого предложения. И сам Дидро не был обойден ее милостями. Узнав, что издатель Энциклопедии нуждается в деньгах, она купила у него огромную библиотеку за 15 тыс. франков и оставила ее при Даламбере, назначив его библиотекарем с жалованьем по тысяче франков в год.
Проводники французской литературы
Эти связи с французским литературным миром отразились и на образовательных стремлениях высшего образованного дворянства. В знатных домах французский гувернер и при Екатерине сохранил педагогическую монополию, но это был новый гувернер, непохожий на прежнего, — гувернер второго привоза. Некоторые из них, стоя на высоте своего призвания, знакомы были с последними словами тогдашней французской литературы и даже принадлежали к крайнему течению тогдашнего политического движения. Сам двор поддерживал в дворянстве смелым примером это движение: мы видели, что Даламбер едва не сделался воспитателем наследника русского престола. Екатерина не остановилась перед первой неудачей и хотела по крайней мере внука воспитать в духе времени; с этой целью она пригласила для воспитания великого князя Александра швейцарца Лагарпа, который открыто поведывал свои республиканские убеждения. Знатные дома подражали двору; граф Строганов, видный деятель в начале царствования Александра I, воспитан был французом Роммом, истым республиканцем, который потом стал видным членом партии Горы в Конвенте. Дети Салтыкова воспитывались под руководством брата Марата. Этот воспитатель также не скрывал своих республиканских убеждений, хотя и не разделял крайности своего брата, с воспитанниками своими он не раз являлся при дворе в обществе великого князя Александра. Высшее дворянство щедро платило за педагогические труды привозных гувернеров. Один из них — Брикнер за 14 лет педагогической работы в доме князя Куракина получил 35 тыс. руб. (свыше 150 тыс. руб. на наши деньги).
Такими высокими средствами образования, как образованные гувернеры, пользовалось только высшее дворянство, но и читающая дворянская масса не лишена была средств усвоять новые идеи. Французские литературные произведения в подлинниках и переводах стали свободно распространяться в русском обществе с царствования Екатерины. Екатерина и здесь подавала пример своим подданным; она торжественно признала не только безвредными, но и полезными произведения французской литературы, взявши на себя труд пропагандировать их в своем «Наказе». Благодаря этому покровительству произведения французов стали бойко распространяться даже в отдаленных углах России. Мы теперь с трудом можем себе представить, какая масса французских произведений была переведена на русский язык в царствование Екатерины и поступила в книжные лавки. Один из малорусских дворян — Винский, служивший в гвардии, в записках своих сообщает любопытные факты из истории движения либеральных идей в тогдашнем русском обществе. Живя в Петербурге, он нашел в библиотеках своих молодых друзей военного и штатского звания почти все лучшие произведения тогдашней французской литературы. За беспорядочную жизнь он попал под суд и был сослан в Оренбург; он нашел те же произведения Руссо, Монтескье и Вольтера. От скуки он начал читать и переводить эти произведения, распространяя их в рукописях; переводимые тетрадки бойко расходились между знакомыми, заслуживая похвалы переводчику. Через несколько лет Винский имел удовольствие получить как любопытную новинку собственные переводы, привезенные из глубины Сибири. В Казани и Симбирске, прибавляет он, [они] весьма многим были известны.
Под влиянием новых литературных потребностей и путешествия русской дворянской молодежи за границу получили иную цель; при Петре дворянин ездил учиться за границу артиллерии и навигации; после он ездил туда усваивать великосветские манеры. Теперь, при Екатерине, он поехал туда на поклон философам. «На постоялом дворе Европы», как называл Вольтер свой дом в Фернее, от времени до времени появлялись и русские путешественники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
Влияние французской литературы
Второй момент можно назвать екатерининским. Он осложнился новым и очень важным образовательным элементом: к стремлению украшать жизнь присоединяется стремление украшать ум. В царствование Елизаветы сделана была хорошая подготовка для этого нового момента; такой подготовкой служило знакомство с французским языком и наклонность к изящному чтению.
Случилось так, что Франция стала образцом светскости и общежития для русского общества именно в то время, когда французская литература получила особое направление. Это подготовленное при Елизавете общество и стало с жадностью усвоять новые идеи, какие тогда развивались в этой литературе; именно с половины XVIII в. во Франции стали появляться наиболее крупные произведения, оказавшие самое сильное действие на образованные умы Европы. В то время различными средствами облегчилось усвоение этих идей и в России. Прежде всего двор поощрял изучение французской просветительной литературы. Еще при Елизавете завязались некоторые сношения двора с королями французской литературы. Вольтер еще тогда был сделан почетным членом русской Академии наук и получил поручение написать историю Петра Великого; в этом Вольтеру помогал жаркий поклонник французских мод и литературы И.И. Шувалов, влиятельный человек при дворе Елизаветы и куратор Московского университета. Екатерина, как мы знаем, еще в молодости увлекалась французской литературой; вступив на престол, она спешила завести прямые сношения с вождями литературного движения. Увлеченная частью общим течением, Екатерина при этом руководилась и некоторыми дипломатическими соображениями; она старалась заискивать у французских литераторов, придавая большую цену парижским мнениям о себе и своих делах. До нас дошла любопытная переписка ее с Вольтером, начавшаяся в 1763 г. и продолжавшаяся до 1778 т. : — до смерти Вольтера. В этой переписке оба корреспондента не щадили комплиментов друг другу. Сотруднику Дидро по изданию Энциклопедии Даламберу Екатерина даже предложила взять на себя воспитание наследника русского престола великого князя Павла, она долго и сильно пеняла Даламберу за отказ от этого предложения. И сам Дидро не был обойден ее милостями. Узнав, что издатель Энциклопедии нуждается в деньгах, она купила у него огромную библиотеку за 15 тыс. франков и оставила ее при Даламбере, назначив его библиотекарем с жалованьем по тысяче франков в год.
Проводники французской литературы
Эти связи с французским литературным миром отразились и на образовательных стремлениях высшего образованного дворянства. В знатных домах французский гувернер и при Екатерине сохранил педагогическую монополию, но это был новый гувернер, непохожий на прежнего, — гувернер второго привоза. Некоторые из них, стоя на высоте своего призвания, знакомы были с последними словами тогдашней французской литературы и даже принадлежали к крайнему течению тогдашнего политического движения. Сам двор поддерживал в дворянстве смелым примером это движение: мы видели, что Даламбер едва не сделался воспитателем наследника русского престола. Екатерина не остановилась перед первой неудачей и хотела по крайней мере внука воспитать в духе времени; с этой целью она пригласила для воспитания великого князя Александра швейцарца Лагарпа, который открыто поведывал свои республиканские убеждения. Знатные дома подражали двору; граф Строганов, видный деятель в начале царствования Александра I, воспитан был французом Роммом, истым республиканцем, который потом стал видным членом партии Горы в Конвенте. Дети Салтыкова воспитывались под руководством брата Марата. Этот воспитатель также не скрывал своих республиканских убеждений, хотя и не разделял крайности своего брата, с воспитанниками своими он не раз являлся при дворе в обществе великого князя Александра. Высшее дворянство щедро платило за педагогические труды привозных гувернеров. Один из них — Брикнер за 14 лет педагогической работы в доме князя Куракина получил 35 тыс. руб. (свыше 150 тыс. руб. на наши деньги).
Такими высокими средствами образования, как образованные гувернеры, пользовалось только высшее дворянство, но и читающая дворянская масса не лишена была средств усвоять новые идеи. Французские литературные произведения в подлинниках и переводах стали свободно распространяться в русском обществе с царствования Екатерины. Екатерина и здесь подавала пример своим подданным; она торжественно признала не только безвредными, но и полезными произведения французской литературы, взявши на себя труд пропагандировать их в своем «Наказе». Благодаря этому покровительству произведения французов стали бойко распространяться даже в отдаленных углах России. Мы теперь с трудом можем себе представить, какая масса французских произведений была переведена на русский язык в царствование Екатерины и поступила в книжные лавки. Один из малорусских дворян — Винский, служивший в гвардии, в записках своих сообщает любопытные факты из истории движения либеральных идей в тогдашнем русском обществе. Живя в Петербурге, он нашел в библиотеках своих молодых друзей военного и штатского звания почти все лучшие произведения тогдашней французской литературы. За беспорядочную жизнь он попал под суд и был сослан в Оренбург; он нашел те же произведения Руссо, Монтескье и Вольтера. От скуки он начал читать и переводить эти произведения, распространяя их в рукописях; переводимые тетрадки бойко расходились между знакомыми, заслуживая похвалы переводчику. Через несколько лет Винский имел удовольствие получить как любопытную новинку собственные переводы, привезенные из глубины Сибири. В Казани и Симбирске, прибавляет он, [они] весьма многим были известны.
Под влиянием новых литературных потребностей и путешествия русской дворянской молодежи за границу получили иную цель; при Петре дворянин ездил учиться за границу артиллерии и навигации; после он ездил туда усваивать великосветские манеры. Теперь, при Екатерине, он поехал туда на поклон философам. «На постоялом дворе Европы», как называл Вольтер свой дом в Фернее, от времени до времени появлялись и русские путешественники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188