Аманда подставила губы для поцелуя, и Синди поцеловала ее.
— Я очень хочу, чтобы ты переехала сюда. Очень хочу.
Синди поднялась, подошла к мольберту с незаконченной картиной обнаженного юноши.
— Это Грег, — пояснила Аманда. — Он придет с минуты на минуту. Грег учится в средней школе Гринвича и, как только заканчиваются занятия...
— Очень уж он юный.
— Ему шестнадцать. Его родители дали мне письменное разрешение рисовать его. Его мать иногда приходит сюда и смотрит, как я рисую. Она считает, что ему лучше зарабатывать деньги на карманные расходы, позируя художнику, чем разнося газеты или расфасовывая продукты. Позировать для студентов он, однако, не хочет, а я вряд ли нарисую больше двух, максимум, трех картин.
Аманда подошла к Синди сзади, обняла, начала ласкать ее груди.
— Если в ты жила здесь, я бы вновь нарисовала тебя. Я могла бы чуть изменить твое лицо, и никто бы тебя не узнал.
Галерея продала еще шесть ню Аманды, на которых она изобразила себя. На тот момент она считалась самой знаменитой в мире моделью, в ее случае слава модели затмевала славу художника. Огромное зеркало занимало угол студии.
— Я не уверена, что хочу вновь раздеваться перед тобой. Ты и так очень возбуждена, — ответила Синди.
Аманда поцеловала ее в шею.
— Я тебя люблю, — просто ответила она.
Подобные разговоры не были у них редкостью, но Синди полагала, что за словами Аманды ничего не стоит. Она не верила, что Аманда действительно испытывает к ней романтические чувства, считала, что Аманду просто влечет к ней и она видит в Синди не только благодетельницу, но и подругу. Синди разрешала Аманде целовать себя в грудь и живот, когда позировала ей, но не позволяла зарываться в «ежик»... впрочем, Аманда и не пыталась. Когда они оставались вдвоем, Синди тоже целовала сразу набухавшие соски Аманды, но ничего больше.
Засвистел чайник. Аманда ушла на кухню и вернулась с двумя кружкам и дымящегося черного кофе.
— Я слышала, мистер Хардеман умер, первый мистер Хардеман.
— Хорошая весть, — отреагировала Синди.
— Обширный инфаркт. В его возрасте такое неудивительно.
— Он свое пожил.
— Помнится, ты говорила, что он будет жить, пока кто-то не прострелит ему сердце серебряной пулей.
— Его смерть дает нам шанс вывести наш новый автомобиль на дороги. Он обещал не вмешиваться, но именно этим всю жизнь и занимался. Он хотел, чтобы новый автомобиль выглядел так, как он должен выглядеть по его представлениям, каким он построил бы его тридцать лет тому назад. Я думаю, дай ему волю, он бы снабдил задние крылья ребрами.
— Как только появится ваш новый автомобиль, я его куплю, — вырвалось у Аманды. — Я...
Звякнул звонок. Аманда подошла к пульту и нажала кнопку, открывающую дверь подъезда.
— Это Грег.
— Мы не сможем говорить в его присутствии о Хардеманах, новом автомобиле или о чем-то еще. Я уйду через несколько минут. Он не захочет позировать...
— Нет проблем. Грег не ребенок.
Аманда представила его как Грегори Хаммерсмита. Юноша пожал руку Синди и сказал, что рад с ней познакомиться.
— Аманда говорила мне, что вы — ее подруга. Я слышал о мистере Перино, хотя никогда не видел его в деле, даже по телевизору.
— Грег, ты попозируешь в присутствии миссис Перино?
— Почему нет? — без запинки ответил он. — Чем больше народу, тем веселее, — и начал раздеваться. Снял ботинки, носки, футболку, джинсы, стянул трусики. Обнаженный, встал на низкую платформу и принял позу, соответствующую картине, которую заканчивала Аманда.
Синди старалась не смотреть на него очень уж пристально, но Грег ничего не замечал, потому что стоял, отвернувшись от нее. Еще юноша, с узкими грудью и плечами, но крепкими мышцами рук и ног, указывающими на то, что он занимался спортом. Бледная кожа. Полное отсутствие волос на теле, за исключением маленького светло-каштанового островка под животом. Синди не могла сказать, лежит у него член или все-таки чуть приподнялся. Достаточно длинный, но еще тонкий, юношеский, он изгибался над мошонкой.
— Мне нравятся картины Аманды, — говорил Грег, не поворачивая головы. — Хорошему, серьезному художнику позировать легче.
— Я знаю. Я тоже ей позировала.
— Также?
— Да.
Кончик юноши чуть приподнялся, словно мысленный образ обнаженной Синди вызвал у него мгновенную эрекцию.
— Грег, ты живешь за городом?
— Да. Хотя и не в одном из здешних больших поместий.
— Перино подумывают над переездом в Коннектикут.
— Мой дядя — риэлтер.
— Так мы дадим ей адрес его конторы.
— Здесь очень хорошие школы, — добавил Грег.
Синди пошла на кухню, чтобы вновь наполнить кружки кофе. Повернулась, посмотрела в студию. Художница, склонившаяся над картиной, юноша, позирующий ей обнаженным с разрешения родителей. Она подумала, что эта сцена в определенном смысле характерна для Гринвича. «Надо переезжать», — решила Синди.
2
Однако возникли сложности, и две недели спустя Синди уже не имела ни малейшего желания жить в Гринвиче или его окрестностях. Но вот Анджело решил, что они будут жить там и нигде больше.
Дядя Грега, Дэвид Скроудер, принял чету Перино в своем кабинете и начал показывать фотографии домов, предлагаемых к продаже. Они быстро поняли, что недвижимость в Гринвиче стоит дорого и дом, который мог бы им подойти, обойдется как минимум в четверть миллиона долларов.
После того, как они просмотрели альбомы с фотографиями, риэлтер предложил осмотреть два или три дома. Высокий, симпатичный мужчина с копной седых волос открыл Синди заднюю дверцу серебристо-серого «мерседеса», подождал, пока она сядет, захлопнул дверцу, обошел автомобиль и сел за руль.
Он отвез их в район Кос-Коб.
Дома не произвели на них особого впечатления. Добротные, но ничего больше. А вот район Синди не понравился. Она обратила внимание, что около соседних домов много автомобилей, в том числе и развалюх. На некоторых подъездных дорожках стояли и грузовички.
— Не могу поверить, что таков весь Гринвич. Есть же окраины. Есть Риверсайд. Давайте поищем дома там.
Дэвид Скроудер съехал на обочину, заглушил двигатель и повернулся так, чтобы видеть Анджело, сидевшего на переднем сиденье, и Синди.
— Могут возникнуть проблемы, мистер и миссис Перино Я хочу сразу внести ясность
— Что за проблемы? — полюбопытствовал Анджело.
Скроудер глубоко вздохнул.
— Неприятно об этом упоминать, я бы с удовольствием избежал этого разговора, но в Гринвиче предпринимаются определенные и небезуспешные усилия, направленные на то, чтобы ограничить присутствие выходцев из Средиземноморья районом Кос-Коб.
— Вы это про итальянцев? — помрачнел Анджело Скроудер кивнул.
— А также испанцев и даже французов. Я очень сожалею. Придумал это не я, мне такая дискриминация не по душе, но я бессилен что-либо предпринять
— Почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97