Возможно, он боялся, что она видела его в то утро, и таким способом хотел дать ей понять, что она должна молчать. Он легко мог захлопнуть дверь на крыльцо изнутри, без ключа и создать впечатление, что принёсший епископа вышел через заднюю дверь. Ему было легко взять епископа из библиотеки в тот вечер, когда Парди разбирал партию.
Маркхэм был точен и обстоятелен, он перебрал все улики против Друккера. Долгое молчание последовало за его ответом.
— Может ты и прав, Маркхэм. — сказал Ванс, — но моё главное возражение против твоего resume состоит в том, что очень уж тут все просто. Ум, задумавший эти гнусные убийства, слишком изощрён, чтобы запутаться в сети косвенных улик. У Друккера поразительные умственные способности, кроме того, совершенно ясно что Друккер, если он и невиновен, знает что-то, имеющее прямую и тесную связь с преступлениями. И моё скромное мнение — мы должны во что бы то ни стало добиться от него этих сведений. Показание Сперлинга дало нам толчок в этом направлении. М-р Арнессон, каково ваше мнение?
— У меня нет никакого мнения, — ответил Арнессон, — я посторонний зритель, но мне трудно заподозрить бедного Адольфа в такой низости.
Хэс предложил тотчас же приступить к действию.
— Если только у него есть что сказать, так он заговорит, как только его возьмут под стражу.
— У нас весьма тяжёлое положение, — заговорил тихим голосом инспектор Моран. — Нельзя допускать ошибки. Если потом окажется, что не Друккер является преступником, а кто-то другой, то мы станем просто посмешищем.
Ванс посмотрел на Маркхэма.
— Почему сначала не допросить его? Может быть, и удастся убедить его открыть свою душу.
Маркхэм нервно дымил сигаретой. Затем обратился к Хэсу:
— Приведите сюда Друккера завтра в девять часов утра.
На этом совещание закончилось.
***
Было туманное утро, когда мы приехали к следователю. Ни Друккера, ни Хэса ещё не было.
Ванс уселся в комфортабельное кожаное кресло и закурил.
— Я чувствую себя в приподнятом настроении сегодня, — сказал он. — Если Друккер расскажет нам то, что мы ожидаем, мы окончим это ужасное дело.
Только он замолчал, как Хэс ворвался в кабинет.
— Ну, сэр нам не удастся допросить Друккера сегодня! — в отчаянии крикнул он. — Он упал со стены в Риверсайдском парке и сломал себе шею. Его нашли только в семь часов утра…
Маркхэм посмотрел на него.
— Это верно? — спросил он недоверчиво.
— Я был там, пока не убрали труп.
— Что же вы узнали?
— Да там нечего было узнавать. Ребятишки в парке нашли его труп около семи часов утра. Ребят там куча, сегодня ведь суббота. Местный полицейский вызвал полицейского врача. Доктор сказал, что Друккер упал со стены около десяти часов вечера и мгновенно умер. Стена в этом месте — против 76-й улицы — на тридцать футов возвышается над детской площадкой.
— Миссис Друккер предупреждена?
— Нет. Я сказал, что сам позабочусь об этом, но решил, что сначала зайду сюда.
— Не вижу, что мы тут можем сделать, — уныло заявил Маркхэм.
— Следовало бы известить Арнессона, — сказал Ванс. — Честное слово, Маркхэм, это дело — настоящий кошмар. На Друккера была вся наша надежда, но он падает со стены… — он вдруг остановился: — Горбун упал со стены!.. Горбун!
Он медленно повернулся к Маркхэму и сказал с трудом узнаваемым голосом:
— Ещё одна безумная мелодрама… На этот раз детская загадка.
— Это, конечно, нелепо, — объявил Маркхэм. — Дружище, этот случай поразил твой разум. Предоставь это дело мне и сержанту, мы к этому привыкли, а сам поезжай куда-нибудь отдохнуть. Может быть, в Европу?
— Верно, верно… Я сдаюсь. Почти на наших глазах разыгран третий акт этой ужасной трагедии, а мы до сих пор ещё ничего не открыли!
В эту минуту в комнату заглянул Свэкер и заговорил с сержантом.
— Кинан из газеты «Уорлд» хочет вас видеть.
Маркхэм бистро обернулся:
— Ведите его сюда скорее!
Вошёл Кинан и подал сержанту письмо.
— Ещё billet doux, получена сегодня утром.
Хэс вскрыл письмо. Я сразу же узнал бумагу и бледно-синие буквы крупного шрифта. В письме было следующее:
Раз горбун наш сел на стену
Бух! И грохнул, как полено.
Никто спасти его не мог
Ни глас царя, ни ратный рог.
А внизу была знакомая подпись прописными буквами:
ЕПИСКОП.
Глава XVII
СВЕТ ВСЮ НОЧЬ
Суббота, 16 апреля, 9 часов 30 минут
Когда Хэсу удалось выпроводить Кинана, в комнате несколько минут царило молчание. Епископ снова взялся за свою омерзительную работу.
Ванс, мрачно шагавший по комнате, дал, наконец, выход своему волнению.
— Дьявольское дело, Маркхэм… квинтэссенция зла. Дети в парке в свободный день, мечтающие, играющие, верящие в свои выдумки… и вдруг эта страшная ошеломляющая действительность… Да понимаете ли всю гнусность? Эти дети находят Горбуна, их Горбуна, с которым они играли, мёртвым у подножия стены.
Он постоял у окна, весенний свет оживлял серые камни города.
— Но не надо быть сентиментальным, — с принуждённой улыбкой обратился он к нам, — разум слабеет.
— Чем скорее и энергичнее мы примемся за дело, тем лучше!
Этот призыв вывел нас из апатии. Маркхэм по телефону поговорил с инспектором Мораном, и они условились передать дело Друккера Хэсу. Потом он потребовал протокол вскрытия. Сержант ожидал приказаний.
— Вашим людям было приказано установить наблюдение за домами Дилларда и Друккера. Вы говорили с кем-нибудь из наблюдателей? — спросил Маркхэм.
— У меня не было времени, сэр, да я, кроме того, думал, что это несчастный случай. Но я приказал им не уходить, пока я не вернусь.
— Что же сказал врач?
— Только то, что это похоже на несчастный случай, и что уже прошло десять часов с момента смерти.
Ванс спросил:
— Говорил он о проломленном черепе?
— Он говорил, собственно, что череп проломлен, как у Робина и Спригга.
— Несомненно. Техника убийцы проста. Он наносит своим жертвам удар по черепу, оглушает или убивает их, а потом придаёт им положения, соответствующие той роли, которая им назначалась в этой гнусной игре. Друккер, вероятно, стоял у края и смотрел вниз. Был туман, и он неясно видел окружающее, вдруг удар по голове, и Друккер бесшумно валится через парапет.
— Меня злит, — сердито сказал Хэс, — что наблюдатель Гилфойл, поставленный мною позади дома Друккера, не донёс мне, что Друккера всю ночь не было дома. Как вы полагаете, сэр, не лучше ли нам сейчас же поговорить с ним?
Маркхэм согласился. Хэс отдал приказ по телефону, и через десять минут явился Гилфойл. Хэс набросился на него, как только он вошёл.
— В котором часу Друккер ушёл из дому вчера вечером?
— Около восьми, сейчас же после обеда.
— Куда он пошёл?
Он вышел через заднюю дверь, прошёл по стрельбищу и через стрелковую комнату вошёл в дом Дилларда.
— Просто посидеть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Маркхэм был точен и обстоятелен, он перебрал все улики против Друккера. Долгое молчание последовало за его ответом.
— Может ты и прав, Маркхэм. — сказал Ванс, — но моё главное возражение против твоего resume состоит в том, что очень уж тут все просто. Ум, задумавший эти гнусные убийства, слишком изощрён, чтобы запутаться в сети косвенных улик. У Друккера поразительные умственные способности, кроме того, совершенно ясно что Друккер, если он и невиновен, знает что-то, имеющее прямую и тесную связь с преступлениями. И моё скромное мнение — мы должны во что бы то ни стало добиться от него этих сведений. Показание Сперлинга дало нам толчок в этом направлении. М-р Арнессон, каково ваше мнение?
— У меня нет никакого мнения, — ответил Арнессон, — я посторонний зритель, но мне трудно заподозрить бедного Адольфа в такой низости.
Хэс предложил тотчас же приступить к действию.
— Если только у него есть что сказать, так он заговорит, как только его возьмут под стражу.
— У нас весьма тяжёлое положение, — заговорил тихим голосом инспектор Моран. — Нельзя допускать ошибки. Если потом окажется, что не Друккер является преступником, а кто-то другой, то мы станем просто посмешищем.
Ванс посмотрел на Маркхэма.
— Почему сначала не допросить его? Может быть, и удастся убедить его открыть свою душу.
Маркхэм нервно дымил сигаретой. Затем обратился к Хэсу:
— Приведите сюда Друккера завтра в девять часов утра.
На этом совещание закончилось.
***
Было туманное утро, когда мы приехали к следователю. Ни Друккера, ни Хэса ещё не было.
Ванс уселся в комфортабельное кожаное кресло и закурил.
— Я чувствую себя в приподнятом настроении сегодня, — сказал он. — Если Друккер расскажет нам то, что мы ожидаем, мы окончим это ужасное дело.
Только он замолчал, как Хэс ворвался в кабинет.
— Ну, сэр нам не удастся допросить Друккера сегодня! — в отчаянии крикнул он. — Он упал со стены в Риверсайдском парке и сломал себе шею. Его нашли только в семь часов утра…
Маркхэм посмотрел на него.
— Это верно? — спросил он недоверчиво.
— Я был там, пока не убрали труп.
— Что же вы узнали?
— Да там нечего было узнавать. Ребятишки в парке нашли его труп около семи часов утра. Ребят там куча, сегодня ведь суббота. Местный полицейский вызвал полицейского врача. Доктор сказал, что Друккер упал со стены около десяти часов вечера и мгновенно умер. Стена в этом месте — против 76-й улицы — на тридцать футов возвышается над детской площадкой.
— Миссис Друккер предупреждена?
— Нет. Я сказал, что сам позабочусь об этом, но решил, что сначала зайду сюда.
— Не вижу, что мы тут можем сделать, — уныло заявил Маркхэм.
— Следовало бы известить Арнессона, — сказал Ванс. — Честное слово, Маркхэм, это дело — настоящий кошмар. На Друккера была вся наша надежда, но он падает со стены… — он вдруг остановился: — Горбун упал со стены!.. Горбун!
Он медленно повернулся к Маркхэму и сказал с трудом узнаваемым голосом:
— Ещё одна безумная мелодрама… На этот раз детская загадка.
— Это, конечно, нелепо, — объявил Маркхэм. — Дружище, этот случай поразил твой разум. Предоставь это дело мне и сержанту, мы к этому привыкли, а сам поезжай куда-нибудь отдохнуть. Может быть, в Европу?
— Верно, верно… Я сдаюсь. Почти на наших глазах разыгран третий акт этой ужасной трагедии, а мы до сих пор ещё ничего не открыли!
В эту минуту в комнату заглянул Свэкер и заговорил с сержантом.
— Кинан из газеты «Уорлд» хочет вас видеть.
Маркхэм бистро обернулся:
— Ведите его сюда скорее!
Вошёл Кинан и подал сержанту письмо.
— Ещё billet doux, получена сегодня утром.
Хэс вскрыл письмо. Я сразу же узнал бумагу и бледно-синие буквы крупного шрифта. В письме было следующее:
Раз горбун наш сел на стену
Бух! И грохнул, как полено.
Никто спасти его не мог
Ни глас царя, ни ратный рог.
А внизу была знакомая подпись прописными буквами:
ЕПИСКОП.
Глава XVII
СВЕТ ВСЮ НОЧЬ
Суббота, 16 апреля, 9 часов 30 минут
Когда Хэсу удалось выпроводить Кинана, в комнате несколько минут царило молчание. Епископ снова взялся за свою омерзительную работу.
Ванс, мрачно шагавший по комнате, дал, наконец, выход своему волнению.
— Дьявольское дело, Маркхэм… квинтэссенция зла. Дети в парке в свободный день, мечтающие, играющие, верящие в свои выдумки… и вдруг эта страшная ошеломляющая действительность… Да понимаете ли всю гнусность? Эти дети находят Горбуна, их Горбуна, с которым они играли, мёртвым у подножия стены.
Он постоял у окна, весенний свет оживлял серые камни города.
— Но не надо быть сентиментальным, — с принуждённой улыбкой обратился он к нам, — разум слабеет.
— Чем скорее и энергичнее мы примемся за дело, тем лучше!
Этот призыв вывел нас из апатии. Маркхэм по телефону поговорил с инспектором Мораном, и они условились передать дело Друккера Хэсу. Потом он потребовал протокол вскрытия. Сержант ожидал приказаний.
— Вашим людям было приказано установить наблюдение за домами Дилларда и Друккера. Вы говорили с кем-нибудь из наблюдателей? — спросил Маркхэм.
— У меня не было времени, сэр, да я, кроме того, думал, что это несчастный случай. Но я приказал им не уходить, пока я не вернусь.
— Что же сказал врач?
— Только то, что это похоже на несчастный случай, и что уже прошло десять часов с момента смерти.
Ванс спросил:
— Говорил он о проломленном черепе?
— Он говорил, собственно, что череп проломлен, как у Робина и Спригга.
— Несомненно. Техника убийцы проста. Он наносит своим жертвам удар по черепу, оглушает или убивает их, а потом придаёт им положения, соответствующие той роли, которая им назначалась в этой гнусной игре. Друккер, вероятно, стоял у края и смотрел вниз. Был туман, и он неясно видел окружающее, вдруг удар по голове, и Друккер бесшумно валится через парапет.
— Меня злит, — сердито сказал Хэс, — что наблюдатель Гилфойл, поставленный мною позади дома Друккера, не донёс мне, что Друккера всю ночь не было дома. Как вы полагаете, сэр, не лучше ли нам сейчас же поговорить с ним?
Маркхэм согласился. Хэс отдал приказ по телефону, и через десять минут явился Гилфойл. Хэс набросился на него, как только он вошёл.
— В котором часу Друккер ушёл из дому вчера вечером?
— Около восьми, сейчас же после обеда.
— Куда он пошёл?
Он вышел через заднюю дверь, прошёл по стрельбищу и через стрелковую комнату вошёл в дом Дилларда.
— Просто посидеть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47