Клаудия вскочила и засунула сжатые кулаки в карманы джинсов. Отойдя на несколько шагов, она повернулась к Тайлеру, пытаясь сладить с волнением.
— Ну и что? Никаких романов не было! Да, я совершала безумные, бессмысленные поступки, — подтвердила она дрожащим голосом и судорожно перевела дыхание. — Когда мне сказали, что моя дочь умерла и я виновна в ее гибели, передо мной было два пути: пуститься во все тяжкие или сойти с ума. Я выбрала первое. Готова была на все что угодно, лишь бы забыться хотя бы на минуту. Доводила себя до полного изнеможения, чтобы не думать о своей вине. Но память безжалостна. Я все время помнила, что жива, а моей дочери нет на свете. Я пыталась купить забвение, металась из страны в страну, но воспоминания терзали меня как коршун. Порой не хотелось жить, но смерть не приходила. Чтобы искупить свой грех, я должна была продолжать жить и страдать. Постепенно я свыклась со своим несчастьем и, когда ты приехал, уже могла как-то существовать… Какие уж тут романы, они требуют слишком много душевных сил, а у меня их совсем не осталось.
Клаудия умолкла. Наконец-то она высказала Тайлеру все, что так долго мучило ее. Если он и теперь ей не поверит, что ж… Ничего не поделаешь. Больше ей сказать нечего.
Тайлер не сводил с нее глаз.
— Если ты знала, что Гордон лжец, почему ты поверила ему?
Клаудия тяжело вздохнула.
— Потому что Натали была со мной в машине, когда произошла авария, тихо сказала она и почти физически ощутила его изумление. — Гордон не говорил тебе об этом, правда? Я хотела уйти от него, забрала дочь с собой, но, к несчастью, по дороге у машины спустило колесо. — Она содрогнулась при этом воспоминании, на лбу выступил холодный пот. — Когда я очнулась в больнице, у кровати сидел Гордон. Он сказал, что Натали погибла.» — А как же полиция, больничный персонал? С ними ты говорила? — спросил Тайлер, недоверчиво гладя на нее.
Клаудия закрыла глаза. Теперь она и сама удивлялась собственному легковерию.
— Я была в шоке… Наверно, решила, что все меня жалеют и потому не упоминают при мне о моем погибшем ребенке.
Тайлер изумленно покачал головой:
— Клаудия, ради Бога, как же так? Ведь должны были быть похороны, свидетельство о смерти!
Клаудия прижала руку к глазам.
— По словам Гордона, Натали похоронили, пока я была в реанимации. Я чуть с ума не сошла, хотела умереть… Ничего больше не помню. Только лицо Гордона, который плачет и говорит мне, что мой ребенок погиб… — Она подняла на Тайлера полные слез глаза. — И все это оказалось ложью!
— О Господи… — Тайлер заметно побледнел. — Но почему… Почему он так поступил?
— Потому что знал, как я любила дочь. Знал, что такого удара я не переживу. И я действительно чуть не умерла. Спроси моих родственников, они подтвердят.
Тайлер поднялся, хотел было что-то сказать, но передумал.
— Проклятье… — наконец пробормотал он.
— Теперь ты мне веришь?
Тайлер уставился в стену. После долгой паузы он медленно произнес, словно обращаясь к самому себе:
— Однажды за обедом Венди пожаловалась, что Натали плохо себя вела. Гордон спросил, какая у нее любимая игрушка, и приказал Венди отобрать ее у девочки и уничтожить. Только так, сказал он, она научится слушаться взрослых. В тот день он много выпил, и я решил, что он говорит под воздействием алкоголя. Теперь мне кажется, что я ошибался. — Он повернулся к Клаудии и взглянул на нее: — Да, я верю тебе.
Она судорожно вздохнула:
— Спасибо…
Тайлер с отвращением покачал головой:
— Надо же, Гордон рассказал мне совсем другую историю.
— Он никак не ожидал, что мы когда-нибудь встретимся и сравним обе версии, — тихо заметила Клаудия. — По-настоящему ты никогда не знал своего кузена. А вот он видел тебя насквозь.
По лицу Тайлера пробежала тень.
— Похоже на то… А кто подвез тебя до гостиницы?
— Мой кузен Марко. Мы встретились совершенно случайно. Я даже не знала, что он в Англии. Он возвращался из гостей и любезно предложил отвезти меня домой.
Тайлер поморщился и устало потер шею.
— Понятно… И ты позволила мне подумать… то, что я подумал.
Клаудия отрицательно покачала головой:
— Не я, Тайлер. Гордон! Это он внушил тебе, что я сплю с кем попало, что я развратна и легкомысленна. Так же как убедил меня, что Натали умерла. Он умело манипулировал окружающими, преследуя свои цели. В этом ему не было равных. В борьбе со мной ему понадобился союзник, и ты идеально подошел для этой роли. О наших с тобой отношениях он не знал, но ему было известно, что ты презираешь неверных жен. Конечно, меня это не оправдывает. Один раз я действительно обманула тебя, скрыла, что я замужем. Единожды солгав… Но пойми, я вовсе не такое чудовище, каким изобразил меня Гордон. Подумай над моими словами, Тайлер. — Уж на такую-то малость она может рассчитывать!
Тайлер насторожился:
— Зачем? Это ничего не изменит.
— Может, и нет. Но мне кажется, мы могли бы попробовать стать друзьями. Ради Натали. Ведь теперь мы будем часто видеться, — уверенно заключила Клаудия, напоминая Тайлеру, что ему никуда от нее не деться. Тайлер рассмеялся низким рокочущим смехом.
— Ну и денек выдался сегодня! — Он искоса взглянул на Клаудию. — Сомневаюсь, что мы подружимся, но насчет Натали ты права. Больше всего ей нужна стабильность. Кроме нас, у нее никого нет, поэтому мы должны стать ее семьей. Давай попробуем… Только не надейся на быстрый успех, тебе будет нелегко завоевать сердце Натали.
Ничего нового он не сказал. Клаудия и сама понимала, что девочка очень одинока. С самого рождения она страдала, оттого что мать покинула ее, и теперь боится снова пережить разочарование. К ней нужен особый подход, следует проявить чуткость и терпение…
Что касается Тайлера, сегодня они сделали навстречу друг другу первый шаг. Он выслушал ее исповедь, ни разу не нагрубил ей. Похоже, он готов пойти на уступки. Может, он будет более терпим к ней? Трудно надеяться на большее, ведь до конца он ей не верит и, возможно, никогда не поверит. И все же спокойное дружелюбие лучше, чем открытая ненависть. Надо последовать его совету и попробовать сблизиться с Натали, занять в жизни дочери принадлежащее ей по праву место. И еще одно… Следует поручить адвокатам оспорить завещание Гордона. Она не позволит лишить себя законных прав. Приняв решение, Клаудия повеселела.
— Когда ты едешь в больницу? — деловито спросила она.
— Я предупредят Венд и, что приеду около четырех и сменю ее. Пусть немного отдохнет, приведет себя в порядок. — Тайлер бросил взгляд на свой «ролекс». — Ты завтракала?
Вопрос Тайлера напомнил Клаудии, что со вчерашнего вечера у нее крошки во рту не было.
— Я забыла поесть.
— Ты хуже ребенка, — заявил Тайлер, берясь за телефон.
Заказ принесли через несколько минут, и Клаудия набросилась на еду с таким аппетитом, что Тайлер, наблюдавший за ней, невольно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49