– Ты и так слишком худая. Все, дорогая моя, до завтра. Надеюсь, что утром найду тебя в лучшем расположении духа.
– Не дождешься! – прокричала девушка в совершенном отчаянии.
Теперь ей больше нечего было терять.
Но он уже вышел, а затем Сильвия услышала, как в замке поворачивается ключ. Потом в коридоре раздался звук удаляющихся шагов, и наступила полная тишина.
9
Оставшись одна, Сильвия еще некоторое время стояла в углу комнаты, не в силах пошевелиться. То, что здесь только что произошло, просто не вмещалось ей в голову. Наконец девушка села прямо на пол и закрыла лицо руками. Так она сидела, пока не задремала от усталости и потрясения.
Очнувшись, она с удивлением огляделась, ничего не понимая. Джеффри… Его холодное лицо, изуродованное похотливо-надменным выражением, немедленно встало у нее перед глазами, отчего у Сильвии одновременно скрутило живот и тяжело заболело сердце. Господи, неужели она настолько плохо разбирается в людях! Но разве в том обаятельном и нежном молодом человеке, с которым она случайно познакомилась в Нью-Йорке, хоть кто-нибудь заподозрил бы такое чудовище! Впрочем, говорят, что восточные мужчины совсем по-другому относятся к женщинам. Она ему понравилась, и он решил заполучить ее в личное пользование. Просто в Нью-Йорке у него не было такой возможности, а здесь он хозяин. Кажется, у них так принято – жениться на одних женщинах, а спать с другими, на которых жениться не обязательно.
Девушка с трудом встала и нервно прошлась по комнате, потом машинально взяла из вазы роскошный спелый персик и надкусила его.
– Черт, чем я здесь занимаюсь! – вдруг в ярости вскрикнула она и с досадой швырнула персик на пол. Тот шмякнулся на ковер, образовав на нем безобразное пятно.
У Сильвии на миг возникло отчаянное желание ломать и крушить все вокруг. Она схватила вазу, собираясь разбить ее о стену, но потом, подержав красивую вещь в руке, вздохнула и поставила обратно на стол.
Это глупо, сказала себе девушка. Лучше подумай о том, что теперь делать.
Она подошла к кровати, села и уставилась в пол.
Итак, меня похитили, размышляла она, прямо как в романе. Но только в романах несчастную пленницу обязательно кто-нибудь спасает, а меня спасать некому. Никто даже не знает, что я здесь. Кому придет в голову искать какую-то переводчицу-американку. Нет, конечно, в конце концов, меня кто-нибудь хватится, но пройдут месяцы или годы, прежде чем меня обнаружат в этой проклятой крепости.
Ведь единственные свидетели, а они же соучастники похищения, уже преспокойно катили на машине обратно в Рабат. И меньше всего они были заинтересованы в том, чтобы сообщать о ее местопребывании.
Это тоже никак не укладывалось у Сильвии в голове. Ребята, ее соотечественники, казавшиеся такими милыми и славными, просто взяли и продали ее этому монстру, Джафару-аль-Исмаилу. Интересно, сколько они за нее получили? Впрочем, молодые люди были отнюдь не из бедных семей, так что, не исключено, что они сделали это просто для развлечения, отдавая дань местной экзотике. А чем не экзотика – продать белую женщину восточному богачу? И все-таки, как же они могли совершить такую подлость? Ведь они с Сильвией были почти друзьями. Ну, да Бог с ними. Если они это сделали, то явно не заслуживали того, чтобы она теперь жалела о потерянной дружбе. Разумеется, эти милые молодые люди скоро сядут в самолет и улетят в Штаты. А если их кто-то спросит про мисс Уоррен, они скажут, что не видели ее с предыдущего вечера. Они будут говорить, что утром поехали покататься, а потом у них сломалась машина, и они опоздали на самолет. Вся операция была продумана просто превосходно, а сама Сильвия своей наивностью и доверчивостью как нельзя больше способствовала успеху предприятия.
– Стоп, – вдруг сказала она вслух. – Билеты.
Девушка лихорадочно схватила свою сумочку и вытряхнула ее прямо на кровать. Билеты должны были лежать у нее в портмоне. С замиранием сердца Сильвия открыла его и… обнаружила там только один билет на свое имя.
– Великолепно, – горько прошептала она, – эти подлецы еще и рылись в моей сумке.
Теперь все сомнения в том, что ребята хладнокровно предали и продали ее, до этой минуты еще сохранявшиеся где-то в глубине души Сильвии, окончательно исчезли. Ведь просто так никто не лазает без спросу в чужие сумочки. Значит, все действительно было спланировано заранее. Она вспомнила, что разговор о билетах возник вскоре после того, как они выехали из столицы. Стэнли спросил ее, не забыла ли она их обменять. Девушка ответила, что все в порядке, что билеты у нее. Вероятно, кто-то из ее попутчиков вытащил их, когда она ненадолго вышла из машины по неотложному делу, беспечно оставив сумку на сиденье. Или во время привала, когда они пили кофе.
Сильвия впилась зубами в собственный кулачок, чтобы не разреветься.
А Джеффри! Думать о нем просто не было никаких сил. Ведь с тех пор, как они расстались в Нью-Йорке, девушке никак не удавалось его забыть. Забыть его улыбку, его нежность, его страстные поцелуи, даже его дурацкие шуточки… Да, она понимала, что они не могли остаться вместе, ведь Джеффри был связан брачным обязательством и словом, данным отцу. Но Сильвия тешила себя надеждой, что, если бы не эти обстоятельства, все могло бы сложиться по-другому. Встреться они, скажем, чуть пораньше… Ведь им было так хорошо вдвоем. Они совершенно друг друга понимали… По крайней мере, ей так казалось. Но монстр – другого слова Сильвии не приходило в голову, – который совсем недавно разговаривал с ней в этой комнате, был абсолютно не похож на того Джеффри Альвареса, с которым судьба столкнула ее в Нью-йоркском аэропорту. Его даже звали теперь по-другому. И, вне всякого сомнения, это и было его истинное лицо – властное, безжалостное, надменное. Ее судьба теперь зависела от желаний этого потомка кочевников, привыкшего к тому, что женщина не имеет права голоса.
Сильвия поневоле вспомнила Эдварда Кирстона и горько рассмеялась. Если бы она тогда не проявила излишнего стремления к независимости, они бы уже были мужем и женой, и девушка никогда не оказалась бы в такой ужасной ситуации. Эдварду она была бы, по крайней мере, законной женой, а теперь она все равно, что рабыня.
– Никогда! – сказала Сильвия громко. – Никогда он этого от меня не дождется. Смирение ему подавай! Ненавижу! Да я лучше покончу с собой!
Эта мысль вызвала у девушки некоторое облегчение, ведь она все еще была хозяйкой собственной жизни. Сильвия вскочила и стала метаться по комнате, судорожно вспоминая все известные ей способы самоубийства.
Можно разбить голову об стену. Нет, это очень долго и больно. Вряд ли у нее это получится. Умирать с голоду тоже слишком мучительно. Нужно что-то быстрое и наиболее безболезненное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Не дождешься! – прокричала девушка в совершенном отчаянии.
Теперь ей больше нечего было терять.
Но он уже вышел, а затем Сильвия услышала, как в замке поворачивается ключ. Потом в коридоре раздался звук удаляющихся шагов, и наступила полная тишина.
9
Оставшись одна, Сильвия еще некоторое время стояла в углу комнаты, не в силах пошевелиться. То, что здесь только что произошло, просто не вмещалось ей в голову. Наконец девушка села прямо на пол и закрыла лицо руками. Так она сидела, пока не задремала от усталости и потрясения.
Очнувшись, она с удивлением огляделась, ничего не понимая. Джеффри… Его холодное лицо, изуродованное похотливо-надменным выражением, немедленно встало у нее перед глазами, отчего у Сильвии одновременно скрутило живот и тяжело заболело сердце. Господи, неужели она настолько плохо разбирается в людях! Но разве в том обаятельном и нежном молодом человеке, с которым она случайно познакомилась в Нью-Йорке, хоть кто-нибудь заподозрил бы такое чудовище! Впрочем, говорят, что восточные мужчины совсем по-другому относятся к женщинам. Она ему понравилась, и он решил заполучить ее в личное пользование. Просто в Нью-Йорке у него не было такой возможности, а здесь он хозяин. Кажется, у них так принято – жениться на одних женщинах, а спать с другими, на которых жениться не обязательно.
Девушка с трудом встала и нервно прошлась по комнате, потом машинально взяла из вазы роскошный спелый персик и надкусила его.
– Черт, чем я здесь занимаюсь! – вдруг в ярости вскрикнула она и с досадой швырнула персик на пол. Тот шмякнулся на ковер, образовав на нем безобразное пятно.
У Сильвии на миг возникло отчаянное желание ломать и крушить все вокруг. Она схватила вазу, собираясь разбить ее о стену, но потом, подержав красивую вещь в руке, вздохнула и поставила обратно на стол.
Это глупо, сказала себе девушка. Лучше подумай о том, что теперь делать.
Она подошла к кровати, села и уставилась в пол.
Итак, меня похитили, размышляла она, прямо как в романе. Но только в романах несчастную пленницу обязательно кто-нибудь спасает, а меня спасать некому. Никто даже не знает, что я здесь. Кому придет в голову искать какую-то переводчицу-американку. Нет, конечно, в конце концов, меня кто-нибудь хватится, но пройдут месяцы или годы, прежде чем меня обнаружат в этой проклятой крепости.
Ведь единственные свидетели, а они же соучастники похищения, уже преспокойно катили на машине обратно в Рабат. И меньше всего они были заинтересованы в том, чтобы сообщать о ее местопребывании.
Это тоже никак не укладывалось у Сильвии в голове. Ребята, ее соотечественники, казавшиеся такими милыми и славными, просто взяли и продали ее этому монстру, Джафару-аль-Исмаилу. Интересно, сколько они за нее получили? Впрочем, молодые люди были отнюдь не из бедных семей, так что, не исключено, что они сделали это просто для развлечения, отдавая дань местной экзотике. А чем не экзотика – продать белую женщину восточному богачу? И все-таки, как же они могли совершить такую подлость? Ведь они с Сильвией были почти друзьями. Ну, да Бог с ними. Если они это сделали, то явно не заслуживали того, чтобы она теперь жалела о потерянной дружбе. Разумеется, эти милые молодые люди скоро сядут в самолет и улетят в Штаты. А если их кто-то спросит про мисс Уоррен, они скажут, что не видели ее с предыдущего вечера. Они будут говорить, что утром поехали покататься, а потом у них сломалась машина, и они опоздали на самолет. Вся операция была продумана просто превосходно, а сама Сильвия своей наивностью и доверчивостью как нельзя больше способствовала успеху предприятия.
– Стоп, – вдруг сказала она вслух. – Билеты.
Девушка лихорадочно схватила свою сумочку и вытряхнула ее прямо на кровать. Билеты должны были лежать у нее в портмоне. С замиранием сердца Сильвия открыла его и… обнаружила там только один билет на свое имя.
– Великолепно, – горько прошептала она, – эти подлецы еще и рылись в моей сумке.
Теперь все сомнения в том, что ребята хладнокровно предали и продали ее, до этой минуты еще сохранявшиеся где-то в глубине души Сильвии, окончательно исчезли. Ведь просто так никто не лазает без спросу в чужие сумочки. Значит, все действительно было спланировано заранее. Она вспомнила, что разговор о билетах возник вскоре после того, как они выехали из столицы. Стэнли спросил ее, не забыла ли она их обменять. Девушка ответила, что все в порядке, что билеты у нее. Вероятно, кто-то из ее попутчиков вытащил их, когда она ненадолго вышла из машины по неотложному делу, беспечно оставив сумку на сиденье. Или во время привала, когда они пили кофе.
Сильвия впилась зубами в собственный кулачок, чтобы не разреветься.
А Джеффри! Думать о нем просто не было никаких сил. Ведь с тех пор, как они расстались в Нью-Йорке, девушке никак не удавалось его забыть. Забыть его улыбку, его нежность, его страстные поцелуи, даже его дурацкие шуточки… Да, она понимала, что они не могли остаться вместе, ведь Джеффри был связан брачным обязательством и словом, данным отцу. Но Сильвия тешила себя надеждой, что, если бы не эти обстоятельства, все могло бы сложиться по-другому. Встреться они, скажем, чуть пораньше… Ведь им было так хорошо вдвоем. Они совершенно друг друга понимали… По крайней мере, ей так казалось. Но монстр – другого слова Сильвии не приходило в голову, – который совсем недавно разговаривал с ней в этой комнате, был абсолютно не похож на того Джеффри Альвареса, с которым судьба столкнула ее в Нью-йоркском аэропорту. Его даже звали теперь по-другому. И, вне всякого сомнения, это и было его истинное лицо – властное, безжалостное, надменное. Ее судьба теперь зависела от желаний этого потомка кочевников, привыкшего к тому, что женщина не имеет права голоса.
Сильвия поневоле вспомнила Эдварда Кирстона и горько рассмеялась. Если бы она тогда не проявила излишнего стремления к независимости, они бы уже были мужем и женой, и девушка никогда не оказалась бы в такой ужасной ситуации. Эдварду она была бы, по крайней мере, законной женой, а теперь она все равно, что рабыня.
– Никогда! – сказала Сильвия громко. – Никогда он этого от меня не дождется. Смирение ему подавай! Ненавижу! Да я лучше покончу с собой!
Эта мысль вызвала у девушки некоторое облегчение, ведь она все еще была хозяйкой собственной жизни. Сильвия вскочила и стала метаться по комнате, судорожно вспоминая все известные ей способы самоубийства.
Можно разбить голову об стену. Нет, это очень долго и больно. Вряд ли у нее это получится. Умирать с голоду тоже слишком мучительно. Нужно что-то быстрое и наиболее безболезненное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41