— Не хотите попробовать мой лимонный пирог?
— Нет, спасибо, — хрипло отказался Гарольд. — Крис, я так же не хочу ни с кем связывать свою жизнь, как и вы.
— Вот и не будем, — отозвалась она. — Все очень просто.
Так ли просто? Гарольд вовсе не был уверен…
Остаток вечера он и провел в этих сомнениях. Он расспрашивал Крис про ее бизнес в «Робине Бьюти Лэнд» и про ее прежние занятия; узнал, что она училась на курсах администраторов, потом, в девятнадцать лет, стала работать в туристическом агентстве, специализировалась на организации туров для женщин, путешествующих в одиночку, и попала в струю; стала менеджером агентства, потом его выкупила и через три года продала с немалой выгодой; прошла курс декоративного садоводства, а затем открыла собственную фирму. Как можно дальше от Дэна, прибавила про себя Крис, повествуя об этом.
Крис сама оплатила свою часть счета за ужин и извинилась, что не может подвезти Гарольда:
— Я приехала на грузовичке, а пассажирское сиденье занято образцами почвы.
В действительности Крис вовсе не жалела о том, что не может подвезти его. Плохо было уже то, что она попросила его стать отцом ее ребенка. Не хватало еще достойно завершить вечер, пригласив его выпить рюмочку на ночь к себе домой.
Нет уж, чем раньше она от него отделается, тем лучше.
Крис неожиданно поняла, что совершенно измучена. Она вышла на улицу, кутаясь в пальто.
— Когда же наконец потеплеет? — сказала она. — Я оставила машину в двух кварталах отсюда.
Гарольд взял Крис под руку. Из бара неподалеку доносилась музыка, мигали красным и зеленым светофоры, на тротуаре резвилась компания подростков.
Крис шагала быстро, стуча каблучками по асфальту. Единственное, о чем она мечтала, — это поскорее остаться одной в своем маленьком домике. Сегодня она выставила себя круглой дурой. Ну просто законченной идиоткой.
Они подошли к грузовику. Неловкими движениями она открыла дверь и забралась внутрь. А потом резко захлопнула дверцу, и грузовичок с ревом умчался прочь.
Гарольд отправился в отель пешком: он был слишком взвинчен, чтобы сразу лечь в постель и заснуть.
Он сделал открытие; Крис Робинс так же неравнодушна к нему, как и он к ней.
Впрочем, это не имело никакого значения, ибо он твердо намеревался выбросить ее из головы.
Прошло два дня. У Гарольда были серьезные встречи с мэром и в городском совете, он занимался тысячей дел, но в редкие часы отдыха думал только о Крис Робине. И о безумной идее стать отцом ее ребенка.
Почему она так не хочет выходить замуж? Разведена или, может быть, вдова? Почему она так застыла в его объятиях на танцплощадке и так нервно отреагировала на его близость? Почему выбрала именно его? И какого черта он думает об этом день и ночь?
На последний вопрос ответить было легче всего. Начать с того, что если он согласится, у него будет возможность заняться с ней любовью. Утолить свой ненасытный голод, терзавший его с тех пор, как он встретил Крис. Может быть, тогда он сумеет забыть ее, и она перестанет являться ему во сне, как случалось каждый день, стоило ему коснуться головой подушки.
Но была и другая причина, в которой Гарольд боялся признаться даже самому себе. Если Крис забеременеет, на свет появится его ребенок. Его плоть и кровь. Живой ребенок, который будет расти и учиться жить.
Гарольд был на сто с лишним процентов уверен, что Крис будет отличной матерью. А вся роль Гарольда сведется к зачатию. Ему не нужно будет любить этого ребенка. Он его даже не увидит. Он останется свободным и, значит, ему ничто не грозит.
Эти мысли вертелись в голове Гарольда, и ему никак не удавалось от них избавиться. У него было ощущение, словно его загнали в ловушку.
Выходные Гарольд провел с матерью, помогая ей устроиться. Развешивал картины, носил ящики из подвала, покрасил вторую спальню. В воскресенье они отправились в мебельный салон, где Мелани приобрела себе прелестный старинный шкаф. Гарольд притащил его в заново отделанную комнату и отполировал лимонным маслом.
До конца недели он собирался вернуться в Нью-Йорк.
Во вторник вечером, раздраженный, в дурном настроении, он отправился в клуб играть в теннис, заказав корт на час: этого времени ему вполне хватило бы, чтобы как следует загонять себя и, по крайней мере, за игрой не думать о Крис. Риск встретиться с ней тоже был минимальным: Гарольд уже выяснил, что она всегда играет рано утром.
Гарольд играл как одержимый. Он боролся за такие мячи, которые в обычное время и не подумал бы брать, бил рискованно и, к его удивлению и на горе партнеру, чаще всего попадал. Гарольд не обратил никакого внимания на небольшую группу зрителей, собравшихся на галерее и внимательно следивших за игрой. И уж тем более не заметил среди них Крис.
Она стояла в глубине, у стены, прижав к груди ракетку. Для крупного мужчины Гарольд двигался на удивление легко, он был стремителен, словно молния, вытаскивал самые немыслимые мячи, постоянно был в атаке и лишь изредка уходил в оборону. Глядя на то, как человек играет, можно узнать о нем очень многое. Гарольд играл, как показалось зачарованно наблюдавшей за ним Крис, так, словно на плече у него сидела сотня демонов.
Потом Крис спохватилась, выскользнула из толпы зрителей и побежала в женскую раздевалку.
Гарольд, узнай он о размышлениях Крис, согласился бы с ней насчет демонов. Однако и у его партнера тоже, видно, был на редкость неудачный день, и он тоже дал волю своей злости. К окончанию часа Гарольду все же удалось выиграть, но лишь с минимальным перевесом. Партнеры, смеясь, пожали друг другу руки, и Гарольд отправился по узкому коридору в раздевалку, вытирая полотенцем влажные волосы и все еще
Переживая острые моменты игры. И вдруг со всего размаху Гарольд налетел на женщину, бежавшую на корт по коридору. Его локоть скользнул по мягкой груди, а рука машинально обхватила талию женщины, и ее ракетка вонзилась ему в ребра. Женщина резко оттолкнула его, и Гарольд увидел, что это Крис. На ней были шорты и белая трикотажная майка, волосы перехвачены повязкой. Гарольд не подумав брякнул:
— Вы же ходите сюда только по утрам.
— Боб уехал, и я сегодня играю с подругой, — холодно пояснила она.
Тенниска Гарольда взмокла от пота и прилипла к груди, так что хорошо были видны темные завитки, покрывавшие грудь и спускавшиеся вдоль живота. Он все еще не мог отдышаться после игры.
Крис сама едва могла дышать от смущения.
— Сейчас ко мне противно приближаться на километр, — озабоченно пробормотал Гарольд; ему тоже явно было неловко.
Чтобы этот мужчина стал отцом ее ребенка? Упаси Господь! Крис немного ободрилась и разрядила ситуацию.
— Я какое-то время наблюдала за вами и поняла, что никогда не захочу выйти с вами на корт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38