Она вытаращила глаза.
– Ты что, собираешься ходить прямо так?
– Как? Презерватив тебя раздражает?
– Не он, а то, что в нем, – сухо ответила она.
Брюс пожал плечами.
– По крайней мере, так я буду всегда готов.
Но ты, наверное, права. Готовить в таком виде небезопасно. Пойду-ка я поищу свои шорты. Но ты даже думать не смей, что я позволю тебе разгуливать по дому в том костюме, в котором ты сюда заявилась.
Он подошел к комоду и, раскрыв верхний ящик, извлек оттуда длиннющую ярко-зеленую футболку, вроде той, в которой он был в день их знакомства.
– Надень ее. Будет твоей формой, пока ты здесь. И запомни: никакого лифчика, никаких трусиков. Обойдешься одной футболкой.
Мелинда едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Если бы он только знал, в каком виде она намеревалась разгуливать по дому! Вот бы он пожалел.
– Слушаюсь, господин майор!
– То-то же, – удовлетворенно произнес он и отправился на кухню.
Оказалось, что футболка, хоть и прикрывает наготу, одежда все же довольно провоцирующая, если не сказать больше. И длина неподходящая: стоит наклониться – открывается такой вид, закачаешься!
Ужин оказался просто превосходным. Мелинда и представить себе не могла, что Брюс так готовит. Они расположились на террасе. Брюс принес воздушный омлет, не похожий ни на что из того, что Мелинда пробовала раньше.
Шардонэ тоже не подвело.
Поев, они несколько минут сидели и вслушивались в плеск волн. Брюс взял ее руку и поцеловал.
В этом поцелуе было что-то большее, чем секс. Любовь?
– Ты целуешь руки всем женщинам, которые пробовали твой омлет?
Он ухмыльнулся.
– А тебе какое дело? Ты же сказала, что между нами будет только, секс. Ты ничего не хочешь обо мне знать. Поэтому, что там у меня было с другими женщинами и чего не было, тебя не касается.
Мелинда поморщилась. Ловко он обвел ее вокруг пальца.
– Мы же говорили с тобой сейчас. О еде, о вине, еще о чем-то. И я не возражала.
– Это совсем другое. Мы же не можем все время молчать. Но не забывай: ты сама сказала – секс и ничего больше. А теперь поставь тарелку на место. Завтра утром я ее вымою. Пойдем в спальню. Я хочу тебя кое-чему научить.
Брюс поежился. Правда, у него это не очень получилось. Трудно шевелиться, когда твои руки-ноги привязаны к кровати. Тем более если они привязаны женским бельем.
Мелинда посмеялась над ним. Она сказала, что белье ей еще пригодится, и оказалась права. Но он не думал, что все будет настолько ужасно.
Просто невероятно! Неужели, спрашивал себя Брюс, неужели я на это согласился?
А кого винить, кроме самого себя? Ведь это он обучил ее всяким трюкам в постели! И, как Франкенштейн, сам создал чудовище, которое его погубит.
– Нравится? – В комнату вплыла Мелинда. В ярко-зеленой футболке и невероятно довольная собой. Еще бы! У нее было два оргазма, а у него ни одного. И он сам виноват! Показал ей, как остановить его в самый критический момент, не думая, что она еще воспользуется этим приемом.
Еще три дня назад он думал, что она испытывает к нему больше, чем сексуальное влечение. Она так горячо отвечала ему. Они занимались сексом в любое время и где угодно.
Но теперь все стало иначе. Когда сегодня утром она призналась ему, что постоянно думает о том, как было бы здорово, если бы он привязал ее к кровати и занялся с ней любовью. Брюс поразился. Только ненормальной может прийти в голову подобная мысль!
Но, ничуть не смущаясь, Мелинда заявила, что не испытывает к нему доверия, поэтому с этим придется подождать. Зато она можно связать его, если он, конечно, не возражает.
А как он мог возразить? Ведь разговор происходил в постели и она могла делать с ним что угодно. При желании – положить голым на горячие уголья.
Итак, он согласился. И лежит теперь распростертый на кровати. Совершенно беспомощный.
Полностью в ее власти.
Как ягненок на заклание.
Нет, она нисколечко его не любит! Просто сошла с ума от секса.
– Бедненький! – произнесла Мелинда с деланным сочувствием и забралась на кровать. Она прижала его член к животу. – Бедняга Брюс!
Придется тебе научиться терпению! – Она улыбнулась и поцеловала его. Ее язык был подобен змию, искушавшему Адама в раю.
Он застонал.
– Моли о пощаде, – шепнула она, касаясь его губами.
– Ни за что!
Мелинда зловеще захохотала.
– Как хочешь. – Она спрыгнула с кровати и удалилась. Оставив его лежать прикованным к кровати и совершенно голым в пустой комнате.
Если бы ему позволила гордость! Он бы кричал во всю глотку. Но нет, не дождется! Ведь именно этого она и добивается. Но ничего не выйдет! Черта с два!
Прошло минут двадцать. Брюс немного успокоился. Послышались шаги, и на пороге возникла Мелинда. В руках она держала поднос с кубиками льда.
– Нет! – крикнул он.
– Да, – ответила она. – Ты еще не знаешь, что я собираюсь сделать.
Все он прекрасно знает! Он делал с ней это вчера. Ставил кубики льда на ее соски. И еще кое-куда. Она улыбнулась, положила ледышку в рот и забралась на постель.
Брюс стиснул зубы, пытаясь не закричать.
Но чувства были сильнее его. Только теперь он понял, что такое огонь и пламя.
После первого шока у него похолодела кровь.
Эрекция прошла, но ненадолго. Лед растаял, но Мелинда не взяла еще один кубик. Она продолжала делать то, что нравится ему больше всего на свете. Она ведь знала, чего он хочет.
Не может быть! Опять! Она снова остановила его в самый критический момент!
Мелинда дотянулась до подноса и взяла два кубика. Увидев это, Брюс едва не взвыл.
– Что ты? – спросила она, заметив его реакцию. – Тебе не будет больно. – И она принялась втирать лед в его соски.
Он прогнулся. Ртом он хватал воздух и изо всех сил напряг мускулы, пытаясь освободиться. Тщетно.
Он принялся ругаться. И еще как!
Мелинда удивленно посмотрела на него.
– Что, не понравилось? А мне вчера понравилось. Незабываемые ощущения.
– Я больше не могу! – простонал он.
Если так и дальше будет продолжаться, ему и впрямь придется просить ее о пощаде, хуже – она заставит его унижаться.
– Так что же ты молчишь? – Она внимательно его оглядела. – Я не сделаю ничего, что тебе не понравится. Хочешь, развяжу?
А хочу ли я?
– Нет, – признался он. Такого он еще никогда не испытывал. – Пока не надо. Но, пожалуйста, Лин. Прекрати все это и займись со мной любовью. Как следует.
Займись любовью!;
Мелинда задумалась. Он не использовал это выражение всю неделю. То, чем они занимались, он называл по всякому, но только не любовью.
Она почувствовала, как тепло стало у нее на сердце. Но нет! Это всего лишь слова. Особенно если произносит их мужчина. Знает ли он, что такое любовь?
А знает ли она?
Ведь ей казалось, что она на самом деле любит Винса. И Роя тоже. Каким прекрасным он ей казался! А теперь они оба превратились в иллюзию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Ты что, собираешься ходить прямо так?
– Как? Презерватив тебя раздражает?
– Не он, а то, что в нем, – сухо ответила она.
Брюс пожал плечами.
– По крайней мере, так я буду всегда готов.
Но ты, наверное, права. Готовить в таком виде небезопасно. Пойду-ка я поищу свои шорты. Но ты даже думать не смей, что я позволю тебе разгуливать по дому в том костюме, в котором ты сюда заявилась.
Он подошел к комоду и, раскрыв верхний ящик, извлек оттуда длиннющую ярко-зеленую футболку, вроде той, в которой он был в день их знакомства.
– Надень ее. Будет твоей формой, пока ты здесь. И запомни: никакого лифчика, никаких трусиков. Обойдешься одной футболкой.
Мелинда едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Если бы он только знал, в каком виде она намеревалась разгуливать по дому! Вот бы он пожалел.
– Слушаюсь, господин майор!
– То-то же, – удовлетворенно произнес он и отправился на кухню.
Оказалось, что футболка, хоть и прикрывает наготу, одежда все же довольно провоцирующая, если не сказать больше. И длина неподходящая: стоит наклониться – открывается такой вид, закачаешься!
Ужин оказался просто превосходным. Мелинда и представить себе не могла, что Брюс так готовит. Они расположились на террасе. Брюс принес воздушный омлет, не похожий ни на что из того, что Мелинда пробовала раньше.
Шардонэ тоже не подвело.
Поев, они несколько минут сидели и вслушивались в плеск волн. Брюс взял ее руку и поцеловал.
В этом поцелуе было что-то большее, чем секс. Любовь?
– Ты целуешь руки всем женщинам, которые пробовали твой омлет?
Он ухмыльнулся.
– А тебе какое дело? Ты же сказала, что между нами будет только, секс. Ты ничего не хочешь обо мне знать. Поэтому, что там у меня было с другими женщинами и чего не было, тебя не касается.
Мелинда поморщилась. Ловко он обвел ее вокруг пальца.
– Мы же говорили с тобой сейчас. О еде, о вине, еще о чем-то. И я не возражала.
– Это совсем другое. Мы же не можем все время молчать. Но не забывай: ты сама сказала – секс и ничего больше. А теперь поставь тарелку на место. Завтра утром я ее вымою. Пойдем в спальню. Я хочу тебя кое-чему научить.
Брюс поежился. Правда, у него это не очень получилось. Трудно шевелиться, когда твои руки-ноги привязаны к кровати. Тем более если они привязаны женским бельем.
Мелинда посмеялась над ним. Она сказала, что белье ей еще пригодится, и оказалась права. Но он не думал, что все будет настолько ужасно.
Просто невероятно! Неужели, спрашивал себя Брюс, неужели я на это согласился?
А кого винить, кроме самого себя? Ведь это он обучил ее всяким трюкам в постели! И, как Франкенштейн, сам создал чудовище, которое его погубит.
– Нравится? – В комнату вплыла Мелинда. В ярко-зеленой футболке и невероятно довольная собой. Еще бы! У нее было два оргазма, а у него ни одного. И он сам виноват! Показал ей, как остановить его в самый критический момент, не думая, что она еще воспользуется этим приемом.
Еще три дня назад он думал, что она испытывает к нему больше, чем сексуальное влечение. Она так горячо отвечала ему. Они занимались сексом в любое время и где угодно.
Но теперь все стало иначе. Когда сегодня утром она призналась ему, что постоянно думает о том, как было бы здорово, если бы он привязал ее к кровати и занялся с ней любовью. Брюс поразился. Только ненормальной может прийти в голову подобная мысль!
Но, ничуть не смущаясь, Мелинда заявила, что не испытывает к нему доверия, поэтому с этим придется подождать. Зато она можно связать его, если он, конечно, не возражает.
А как он мог возразить? Ведь разговор происходил в постели и она могла делать с ним что угодно. При желании – положить голым на горячие уголья.
Итак, он согласился. И лежит теперь распростертый на кровати. Совершенно беспомощный.
Полностью в ее власти.
Как ягненок на заклание.
Нет, она нисколечко его не любит! Просто сошла с ума от секса.
– Бедненький! – произнесла Мелинда с деланным сочувствием и забралась на кровать. Она прижала его член к животу. – Бедняга Брюс!
Придется тебе научиться терпению! – Она улыбнулась и поцеловала его. Ее язык был подобен змию, искушавшему Адама в раю.
Он застонал.
– Моли о пощаде, – шепнула она, касаясь его губами.
– Ни за что!
Мелинда зловеще захохотала.
– Как хочешь. – Она спрыгнула с кровати и удалилась. Оставив его лежать прикованным к кровати и совершенно голым в пустой комнате.
Если бы ему позволила гордость! Он бы кричал во всю глотку. Но нет, не дождется! Ведь именно этого она и добивается. Но ничего не выйдет! Черта с два!
Прошло минут двадцать. Брюс немного успокоился. Послышались шаги, и на пороге возникла Мелинда. В руках она держала поднос с кубиками льда.
– Нет! – крикнул он.
– Да, – ответила она. – Ты еще не знаешь, что я собираюсь сделать.
Все он прекрасно знает! Он делал с ней это вчера. Ставил кубики льда на ее соски. И еще кое-куда. Она улыбнулась, положила ледышку в рот и забралась на постель.
Брюс стиснул зубы, пытаясь не закричать.
Но чувства были сильнее его. Только теперь он понял, что такое огонь и пламя.
После первого шока у него похолодела кровь.
Эрекция прошла, но ненадолго. Лед растаял, но Мелинда не взяла еще один кубик. Она продолжала делать то, что нравится ему больше всего на свете. Она ведь знала, чего он хочет.
Не может быть! Опять! Она снова остановила его в самый критический момент!
Мелинда дотянулась до подноса и взяла два кубика. Увидев это, Брюс едва не взвыл.
– Что ты? – спросила она, заметив его реакцию. – Тебе не будет больно. – И она принялась втирать лед в его соски.
Он прогнулся. Ртом он хватал воздух и изо всех сил напряг мускулы, пытаясь освободиться. Тщетно.
Он принялся ругаться. И еще как!
Мелинда удивленно посмотрела на него.
– Что, не понравилось? А мне вчера понравилось. Незабываемые ощущения.
– Я больше не могу! – простонал он.
Если так и дальше будет продолжаться, ему и впрямь придется просить ее о пощаде, хуже – она заставит его унижаться.
– Так что же ты молчишь? – Она внимательно его оглядела. – Я не сделаю ничего, что тебе не понравится. Хочешь, развяжу?
А хочу ли я?
– Нет, – признался он. Такого он еще никогда не испытывал. – Пока не надо. Но, пожалуйста, Лин. Прекрати все это и займись со мной любовью. Как следует.
Займись любовью!;
Мелинда задумалась. Он не использовал это выражение всю неделю. То, чем они занимались, он называл по всякому, но только не любовью.
Она почувствовала, как тепло стало у нее на сердце. Но нет! Это всего лишь слова. Особенно если произносит их мужчина. Знает ли он, что такое любовь?
А знает ли она?
Ведь ей казалось, что она на самом деле любит Винса. И Роя тоже. Каким прекрасным он ей казался! А теперь они оба превратились в иллюзию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38