— Ну, что я тебе говорила?
Пол проводил Джулию в спальню, сказал, что наведет порядок и пообещал вскоре заглянуть и проверить, как у нее дела.
Ей не хотелось в этом признаваться, но чувствовала она себя ужасно. Поэтому в спальню отправилась без возражений. Боксеры этим вечером пришли в полное неистовство и лупили ее — как, наверное, и друг друга — почем зря.
— Вы будете все в синяках, когда родитесь, — сказала им Джулия, выгибая спину в попытке увеличить для малышей пространство хоть на несколько квадратных дюймов.
Она была уже в постели, когда Пол просунул голову в дверь.
— Порядок? — спросил он, Джулия кивнула.
— Да. Спасибо… Пол, — окликнула она, когда тот собрался уже исчезнуть, — не мог бы ты оказать мне любезность? Принеси моего мишку.
Мгновение он казался испуганным, затем кивнул и пошел выполнять поручение. Когда Пол принес медведицу, Джулия, обхватив ее руками, взглянула на него.
— Еще раз спасибо.
Он ничего не сказал, но продолжал стоять рядом. Затем кивнул.
— Это был славный вечер, как думаешь? Еще один кивок.
Джулия потерлась щекой о мягкий плюш игрушки.
— Не мог бы ты… э-э-э… сделать мне массаж спины?
Пол сглотнул.
— Если хочешь.
— Пожалуйста.
Он провел языком по губам. Его глаза на мгновение закрылись, затем открылись снова.
— Позволь только запереть входную дверь. Когда Пол вернулся, он выключил свет и сел на кровать рядом с ней. Джулия почувствовала прикосновение его рук к спине, потом большие пальцы вдавились в позвоночник, и она отдалась расслабляющему и убаюкивающему ритму их движений.
— Пол? — раздался шепот у его уха.
Он вздрогнул и проснулся, не понимая, где находится. Затем догадался, что, должно быть, заснул рядом с Джулией, обнимая ее. Была глубокая ночь.
Пол поспешно встал.
— П-прости. — Он провел рукой по волосам. — Тебе что-нибудь нужно? Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. — Он услышал, как Джулия сглотнула. — Но… мне кажется, началось. — Она издала короткий нервный смешок. — Весь последний час я считала. Схватки сильные и регулярные. Похоже, на этот раз я действительно рожаю.
10
Его не хотели пускать вместе с ней. Вы не посещали курсы молодых родителей, говорили ему. Вы не знаете, как помогать женщине при родах.
— Проклятье, я получил медицинскую подготовку! Как-нибудь уж соображу, что делать.
— Но у нее уже есть помощник, — сказал регистратор, сверившись с записями.
— Кто? — спросил он, думая о том, что ему делать, если это окажется Сесил.
— Элис, — тихо сказала Джулия, сидевшая в кресле на колесиках рядом с ним.
Дышала она прерывисто, была очень бледна, но крепко держалась за руку Пола, как делала это большую часть их поездки в город. Он стиснул ее ладонь, взглянул на их переплетенные пальцы, затем на нее.
— Хочешь позвать Элис? — спросил он. Джулия посмотрела ему прямо в глаза и покачала головой.
— Я хочу тебя.
Я хочу тебя! Это должно было заставить его бежать не оборачиваясь на другой конец света. Но это заставило его собраться и сосредоточиться. Пробудило самое лучшее — то, что всегда помогало ему в критических ситуациях. В таких ситуациях он бывал на высоте.
Справится и сейчас. Это необходимо. Это самый драгоценный опыт в его жизни. Внушающий благоговение. Джулия — единственный человек, который внушает ему благоговение.
Пол всегда восхищался ее добротой, открытостью, энтузиазмом. Она казалась ему мягкой, веселой и счастливой. Им было хорошо вместе.
Теперь Джулия была твердой как скала. Сильной и упорной.
Врач сказал ей, что роды начались преждевременно, что дети недоношенные, и им нужна любая помощь.
— Чем меньше обезболивающего, тем лучше, — объяснил он. — Мы же не хотим подавить их реакции и замедлить биение сердца.
Джулия слушала и кивала, вцепившись в руку Пола.
— Я могу в крайнем случае дать вам что-нибудь, — сказал врач. — Но лучше этого не делать.
— Я справлюсь, — заверила его Джулия, потом взглянула на Пола. — Говори со мной.
И он говорил. Они оба говорили — обо всем на свете. О ее детстве на ферме в Гринлоу, о юношеских шалостях Пола и его братьев, о переделках, в которые попадали Джулия и Элис. Он видел, когда у нее усиливались схватки. Он массировал ей спину. Давал кусочки льда. Разминал пальцы ног.
Схватки становились все чаще и сильнее. Ее тело трепетало и содрогалось. Она глубоко дышала и вцеплялась в его руки. Они смотрели друг другу в глаза и дышали в унисон.
Джулия не давала себе поблажки. Она черпала силы из глубоких внутренних ресурсов, и они помогали ей терпеть боль.
Минуты казались часами, и эти часы тянулись и тянулись, а Джулия оставалась по-прежнему сосредоточенной, решительной и сильной.
Его задача заключалась лишь в том, чтобы поддерживать и ободрять ее. Он сидел в изголовье родильной кровати, держа ее руки в своих. Они вместе дышали, вместе считали.
— Молодец, — говорил ей Пол, — все идет хорошо.
Он чувствовал себя шарлатаном, поддерживая пустую болтовню, в то время как она делала всю работу. Но когда замолкал, Джулия подстегивала его.
— Да говори же со мной! Господи! О Господи! — восклицала она, когда схватки усиливались. — Я… прости, я чуть… не сломала тебе пальцы, — бормотала она, когда проходила очередная волна.
Пол ничего этого не замечал.
— Продолжай, — говорил он.
— Кажется, уже рожаю, — словно в лихорадке, проговорила Джулия.
— Тужься, — сказал ей Пол. Он не знал, откуда это взялось — просто всплыло в сознании, и крикнул медсестре: — Сделайте же что-нибудь!
— Да, уже началось, — подтвердила медсестра и позвала врача.
— Наконец-то, — вздохнул Пол, — мы чего — то достигли.
Но если он думал, что самое тяжелое осталось позади, то глубоко ошибался. Для него было мукой наблюдать за усилиями Джулии, видеть ее невыносимое напряжение — и понимать, что он ничем не может помочь.
— Тужьтесь, — подбадривал врач, пока Пол вытирал пот с ее лба одной рукой; в другую она вцепилась мертвой хваткой. — Да. Вот так. Хорошо. Теперь подождите. Подождите… Пока не почувствуете, что снова началось. Давайте, Джулия. Хорошо. Еще раз. Сильнее. Сильнее. Так! — воскликнул он громким голосом: — Есть! Показалась головка!
Джулия рожала. Ее лицо покраснело, тело дрожало. Она прикусила губу, до боли стиснула пальцы Пола. Ее взгляд взметнулся к его лицу.
— П-прости, — пробормотала она.
— Шшш, — ответил он. — Это я должен просить прощения. За то, что заставил тебя переживать такое.
— Нет, — проговорила Джулия сквозь стиснутые зубы. — Не… смей… говорить… так.
— Есть! — вскричал врач, выпрямляясь и предъявляя миру кричащего, извивающегося младенца. — У вас девочка! — сказал он матери.
Джулия засмеялась и заплакала одновременно.
— Девочка… С ней все в порядке? — спросила она, неотрывно глядя на сестру, хлопочущую вокруг новорожденной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38