– Мистер Бейтс или я напоминаем тебе того, кто напал на тебя, cara!
Джоанна побелела. На несколько мгновений все в ней окаменело, и лишь затем до нее дошел смысл его «догадок». А потом пришли слова. Они вырвались из самых тайных глубин ее подсознания.
– Тех двоих. Меня изнасиловали двое, caro! – Ее издевательские слова хлестали, словно плеть. – И произошло это в лифте, чтобы уж все было тебе ясно.
Она сбросила с себя его оцепеневшие руки, резко отвернулась и зашагала обратно в дом, чувствуя, что мир ее разлетелся на куски, и желая лишь одного: навсегда скрыться от всего, что заставляет ее вновь и вновь переживать прошлое.
Джоанна почти дошла до двери, когда Сандро нагнал ее и попытался снова обнять.
– Не прикасайся ко мне! – закричала она, отшвыривая его руку.
Он ничего не ответил. Его лицо было потрясенным и бледным. Он все же взял ее за руку и повел к лифту. Дверцы были распахнуты.
Они вошли, и Джоанна сразу же отвернулась от Сандро, предпочитая смотреть на панель.
Лифт поднимался бесшумно. Джоанна закрыла глаза и не дышала, но теперь это не имело отношения к ее боязни лифтов.
Они вошли в квартиру вместе, но Джоанна игнорировала его присутствие. Глаза ее горели и были сухи, волосы растрепались, в горле стоял ком.
– Прости меня, – жалобно, виновато попросил он.
– Чтоб ты сгорел в аду!
Джоанна осознала, что почти инстинктивно нашла дорогу в гостиную, где не была так долго. Она подошла к бару и налила себе чистого джина.
– Я не знал. Молли отказалась обсуждать со мной подробности. Я думал, что кто-то напал на тебя по дороге домой. Прости, я вломился, как слон, это так чудовищно. Жестоко, бесчувственно. Но я не хотел…
Так, значит, все-таки Молли раскрыла ее тайну. Ну, так Молли и не знала всех «подробностей», которые Джоанна только что выложила ему.
– Она очень переживала за тебя, Джоанна, – он счел нужным заступиться за ее же собственную сестру. – Молли боялась, что ты заболеешь, если так и не поговоришь с кем-нибудь.
Джоанна поднесла джин к губам, но руки так страшно дрожали, что бокал стучал о зубы, и она отказалась от идеи выпить.
– А что нам оставалось делать? Ты выставила нас из своей жизни, – в его голосе начал ощущаться гнев.
– Я не хотела, чтобы вы вмешивались! – ее глаза горели так, что она выглядела по-настоящему угрожающе. – Мое дело, как я справляюсь со своими проблемами!
– Нет, это наша проблема. Я имел право знать, почему женщина, которая, как я верил, любила меня, вдруг начала испытывать ко мне отвращение!
– Чего ты от меня ждал? – вызывающе воскликнула она. – Чтобы я сказала: «Кстати, дорогой, меня изнасиловали, так что не принимай на свой счет, что я не желаю спать с тобой»?!
– Ты должна была доверять мне. Должна была ожидать от меня любви и поддержки. Я мог бы дать тебе это!
– Ты что, шутишь? – она резко поставила свой бокал. – Сандро! Ты же возвел меня на чертов пьедестал! Лопался от счастья, что я девственница. Все время говорил, как важно для тебя, что у нас будет настоящая первая брачная ночь! И какое белое-белое будет мое свадебное платье!
Ее голос надломился. Сандро отвернулся от нее. Его плечи поникли. Так даже лучше: выплеснуть ему всю свою горечь, не видя его лица.
– Меня изнасиловали за неделю до нашей идеальной свадьбы! – выкрикнула Джоанна. – Ты был в Риме. Я… я была в шоке, это… так чудовищно! – она обхватила себя руками. – Я думать об этом не желала, не то что обсуждать! Сделать вид, убедить себя, что ничего не было, и ждать нашей идеальной свадьбы, идеального брака, который ты для нас запланировал.
– Ты что же, рассчитывала выйти за меня, лечь со мной в постель и притвориться, что ты – то, чего я ждал? – Сандро повернулся и взглянул на нее глазами, полными горечи.
Джоанна опустила взгляд.
– Что-то вроде того, – выдохнула она.
– А когда дошло до дела, ты не смогла даже позволить мне прикоснуться к тебе. Хотя бы уж тогда сказала, что произошло. Как-то объяснила, избавила меня от чувства вины. А ты вместо этого заставила меня страдать, пребывать в неведении, что же я такого сделал. Джоанна, ты наказывала меня за то, что сотворили с тобой те подонки!
Он был так очевидно прав, что Джоанна больше не могла этого выносить.
– Не желаю больше обсуждать эту тему, – заявила она.
– Нет! – взорвался Сандро. – Хватит убегать. Мы поговорим обо всем сейчас. Пусть мы раним друг друга, но необходимо пройти через это, чтобы оставить все позади.
– Что еще тебе от меня нужно? Мало я натерпелась стыда? – она нервно взмахнула рукой. – Ладно, я во всем виновата. Не доверилась тебе, наказала тебя за чужой грех, превратила в ад твою жизнь!
– Ты разбила мое сердце и даже не обратила на это внимания, – мрачно произнес он.
Джоанна застыла. Это он говорит? Такой человек, как Сандро, просто не способен открыто признать подобное.
– Так же, как те люди отняли у тебя способность радоваться жизни, ты, забрав свою любовь, отняла у меня все. Забрала мое достоинство. Унизила меня как мужчину, отвергая мою страсть. Тебе это знакомо? – как всегда, когда эмоции переполняли его, прекрасный английский уступал место сильному итальянскому акценту, от которого внутри у Джоанны словно что-то таяло, как лед под обжигающим солнцем. – Я заслужил право знать, что же такое произошло, отчего ты стала так обращаться со мной.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Невероятно. Так вот зачем он затеял все это? Доказать, что с ним обошлись хуже, чем с ней. Неужели он и впрямь так думает? Что она нарочно превратила его жизнь в кошмар, что ей нравилось наказывать его?
– Прекрасно! – объявила Джоанна, поворачиваясь к нему. – Как хочешь, так и будет! Тебе нужны подробности? Ты их получишь!
И, вцепившись руками в спинку элегантного бледно-желтого диванчика, за которым стояла, Джоанна начала говорить и поведала ему все без утайки. Сухим, надтреснутым голосом она рассказала все подробности того вечера: с момента, когда оказалась в лифте с теми двумя, и до того, как они ушли.
К концу своей речи она превратилась в судорожно дрожащее существо с лицом белее белого.
Сандро же опустился на ближайший стул, низко склонил голову и спрятал лицо в ладонях.
Потом он отнял руки от лица, но головы не поднял. Казалось, он не в силах взглянуть на нее теперь, когда вся правда вышла наружу. Видимо, он чувствовал себя виноватым в том состоянии, в каком она сейчас находилась.
– Прости меня, – проговорил он, нарушив повисшую тишину. – Я не имел права заставлять тебя, но мне было необходимо…
– … знать, были ли мои потери ужаснее твоих, – закончила за него Джоанна. – Ну конечно, мне пришлось не так плохо. Меня даже не били. Не осталось ни ран, ни синяков, – она растирала ледяными ладонями свои плечи. – Молли ничего не заметила, когда я вошла в квартиру, а я ей ничего не рассказывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Джоанна побелела. На несколько мгновений все в ней окаменело, и лишь затем до нее дошел смысл его «догадок». А потом пришли слова. Они вырвались из самых тайных глубин ее подсознания.
– Тех двоих. Меня изнасиловали двое, caro! – Ее издевательские слова хлестали, словно плеть. – И произошло это в лифте, чтобы уж все было тебе ясно.
Она сбросила с себя его оцепеневшие руки, резко отвернулась и зашагала обратно в дом, чувствуя, что мир ее разлетелся на куски, и желая лишь одного: навсегда скрыться от всего, что заставляет ее вновь и вновь переживать прошлое.
Джоанна почти дошла до двери, когда Сандро нагнал ее и попытался снова обнять.
– Не прикасайся ко мне! – закричала она, отшвыривая его руку.
Он ничего не ответил. Его лицо было потрясенным и бледным. Он все же взял ее за руку и повел к лифту. Дверцы были распахнуты.
Они вошли, и Джоанна сразу же отвернулась от Сандро, предпочитая смотреть на панель.
Лифт поднимался бесшумно. Джоанна закрыла глаза и не дышала, но теперь это не имело отношения к ее боязни лифтов.
Они вошли в квартиру вместе, но Джоанна игнорировала его присутствие. Глаза ее горели и были сухи, волосы растрепались, в горле стоял ком.
– Прости меня, – жалобно, виновато попросил он.
– Чтоб ты сгорел в аду!
Джоанна осознала, что почти инстинктивно нашла дорогу в гостиную, где не была так долго. Она подошла к бару и налила себе чистого джина.
– Я не знал. Молли отказалась обсуждать со мной подробности. Я думал, что кто-то напал на тебя по дороге домой. Прости, я вломился, как слон, это так чудовищно. Жестоко, бесчувственно. Но я не хотел…
Так, значит, все-таки Молли раскрыла ее тайну. Ну, так Молли и не знала всех «подробностей», которые Джоанна только что выложила ему.
– Она очень переживала за тебя, Джоанна, – он счел нужным заступиться за ее же собственную сестру. – Молли боялась, что ты заболеешь, если так и не поговоришь с кем-нибудь.
Джоанна поднесла джин к губам, но руки так страшно дрожали, что бокал стучал о зубы, и она отказалась от идеи выпить.
– А что нам оставалось делать? Ты выставила нас из своей жизни, – в его голосе начал ощущаться гнев.
– Я не хотела, чтобы вы вмешивались! – ее глаза горели так, что она выглядела по-настоящему угрожающе. – Мое дело, как я справляюсь со своими проблемами!
– Нет, это наша проблема. Я имел право знать, почему женщина, которая, как я верил, любила меня, вдруг начала испытывать ко мне отвращение!
– Чего ты от меня ждал? – вызывающе воскликнула она. – Чтобы я сказала: «Кстати, дорогой, меня изнасиловали, так что не принимай на свой счет, что я не желаю спать с тобой»?!
– Ты должна была доверять мне. Должна была ожидать от меня любви и поддержки. Я мог бы дать тебе это!
– Ты что, шутишь? – она резко поставила свой бокал. – Сандро! Ты же возвел меня на чертов пьедестал! Лопался от счастья, что я девственница. Все время говорил, как важно для тебя, что у нас будет настоящая первая брачная ночь! И какое белое-белое будет мое свадебное платье!
Ее голос надломился. Сандро отвернулся от нее. Его плечи поникли. Так даже лучше: выплеснуть ему всю свою горечь, не видя его лица.
– Меня изнасиловали за неделю до нашей идеальной свадьбы! – выкрикнула Джоанна. – Ты был в Риме. Я… я была в шоке, это… так чудовищно! – она обхватила себя руками. – Я думать об этом не желала, не то что обсуждать! Сделать вид, убедить себя, что ничего не было, и ждать нашей идеальной свадьбы, идеального брака, который ты для нас запланировал.
– Ты что же, рассчитывала выйти за меня, лечь со мной в постель и притвориться, что ты – то, чего я ждал? – Сандро повернулся и взглянул на нее глазами, полными горечи.
Джоанна опустила взгляд.
– Что-то вроде того, – выдохнула она.
– А когда дошло до дела, ты не смогла даже позволить мне прикоснуться к тебе. Хотя бы уж тогда сказала, что произошло. Как-то объяснила, избавила меня от чувства вины. А ты вместо этого заставила меня страдать, пребывать в неведении, что же я такого сделал. Джоанна, ты наказывала меня за то, что сотворили с тобой те подонки!
Он был так очевидно прав, что Джоанна больше не могла этого выносить.
– Не желаю больше обсуждать эту тему, – заявила она.
– Нет! – взорвался Сандро. – Хватит убегать. Мы поговорим обо всем сейчас. Пусть мы раним друг друга, но необходимо пройти через это, чтобы оставить все позади.
– Что еще тебе от меня нужно? Мало я натерпелась стыда? – она нервно взмахнула рукой. – Ладно, я во всем виновата. Не доверилась тебе, наказала тебя за чужой грех, превратила в ад твою жизнь!
– Ты разбила мое сердце и даже не обратила на это внимания, – мрачно произнес он.
Джоанна застыла. Это он говорит? Такой человек, как Сандро, просто не способен открыто признать подобное.
– Так же, как те люди отняли у тебя способность радоваться жизни, ты, забрав свою любовь, отняла у меня все. Забрала мое достоинство. Унизила меня как мужчину, отвергая мою страсть. Тебе это знакомо? – как всегда, когда эмоции переполняли его, прекрасный английский уступал место сильному итальянскому акценту, от которого внутри у Джоанны словно что-то таяло, как лед под обжигающим солнцем. – Я заслужил право знать, что же такое произошло, отчего ты стала так обращаться со мной.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Невероятно. Так вот зачем он затеял все это? Доказать, что с ним обошлись хуже, чем с ней. Неужели он и впрямь так думает? Что она нарочно превратила его жизнь в кошмар, что ей нравилось наказывать его?
– Прекрасно! – объявила Джоанна, поворачиваясь к нему. – Как хочешь, так и будет! Тебе нужны подробности? Ты их получишь!
И, вцепившись руками в спинку элегантного бледно-желтого диванчика, за которым стояла, Джоанна начала говорить и поведала ему все без утайки. Сухим, надтреснутым голосом она рассказала все подробности того вечера: с момента, когда оказалась в лифте с теми двумя, и до того, как они ушли.
К концу своей речи она превратилась в судорожно дрожащее существо с лицом белее белого.
Сандро же опустился на ближайший стул, низко склонил голову и спрятал лицо в ладонях.
Потом он отнял руки от лица, но головы не поднял. Казалось, он не в силах взглянуть на нее теперь, когда вся правда вышла наружу. Видимо, он чувствовал себя виноватым в том состоянии, в каком она сейчас находилась.
– Прости меня, – проговорил он, нарушив повисшую тишину. – Я не имел права заставлять тебя, но мне было необходимо…
– … знать, были ли мои потери ужаснее твоих, – закончила за него Джоанна. – Ну конечно, мне пришлось не так плохо. Меня даже не били. Не осталось ни ран, ни синяков, – она растирала ледяными ладонями свои плечи. – Молли ничего не заметила, когда я вошла в квартиру, а я ей ничего не рассказывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35