Один из рабочих на лесах оступился и случайно опрокинул лоток, полный кирпичей. Крису кричали, чтобы он бежал прочь, но он не сразу сориентировался. Спустя два дня он скончался в больнице от тяжелой травмы черепа.
– И чего же ты ждала, чтобы сказать мне об этом?
– Подходящего момента, – нервно пожала плечами Констанс.
Разумеется, это была отговорка.
– Тебе трудно о нем говорить? – спросил он.
Она кивнула, и на глазах у нее блеснули слезы.
Дориан ощутил что-то вроде ревности. Неужели она так сильно любила мужа… Тем не менее, теперь, когда соперника не было в живых, у него появлялся шанс снова завоевать Констанс.
– … Мистер Клиффорд, вы меня слушаете?
Дориан, вздрогнув, вернулся к действительности.
– Прошу прощения?
– Звонил Брюс, – сказал Брест. – У него что-то случилось, и он не может прийти. Это человек Тэлботов, и я, к сожалению, не могу им командовать.
– Проклятье! – взорвался Дориан. – Я потерял из-за него столько времени! – Он решительно отвлекся от мыслей о Констанс и вернулся к делам. – Меня интересует одно, – сказал он, обращаясь к Бресту, – а именно: почему появились эти трещины. Я хочу, чтобы вы ввели меня в курс дела. Мне нужно выяснить, не используете ли вы другие материалы вместо тех, которые предусмотрены проектом, и проверить толщину фундамента. Я почти уверен, что причина в проседании опор, ведь прошлое лето выдалось чертовски жарким. – Он стукнул кулаком по столу и закончил: – Я заложил в проекте запас прочности для экстремальных погодных условий, и трещин не должно быть и в помине.
Переговоры заняли все утро, но как только Дориан вышел из офиса «Си-Би-Эй», в его памяти вновь всплыл образ Констанс. Это прямо-таки какая-то насмешка судьбы, ведь она когда-то работала здесь, подумал он. К тому же теперь, после смерти мужа, вся эта контора принадлежит ей.
Дориан бывал здесь еще начинающим архитектором и даже встречался с Крисом Элдоном. Этот человек ему не особенно понравился: он казался замкнутым, лишенным эмоций и напоминал бесперебойно функционирующую машину. Без сомнения, Констанс обнаружила в нем какие-то другие стороны характера, иначе никогда не вышла бы за него. Она была тонкой, чуткой, страстной женщиной и не смогла бы жить с человеком, не имеющим с ней ничего общего.
Зато при мысли, что у них со Элдоном не было детей, Дориан испытывал эгоистическое удовлетворение. Ему хотелось самому иметь детей от Констанс, причем, как минимум, четверых.
Дориан вспоминал ее мягкое, сладко благоухающее тело и прямо-таки не мог дожидаться вечера. Боль утраты так и не покинула его, а потому сейчас он желал только одного – снова вернуть ее в свою жизнь, и на этот раз – навсегда.
Ровно в полшестого Дориан стоял у ее дверей. Целый день он ждал этого момента, беспрестанно поглядывая на часы, и вдруг сообразил, что Констанс может уйти куда-нибудь по делам. Минутой позже он уже несся в автомобиле в направлении Дэрби.
Она показалась ему еще прекрасней. Щеки у нес пылали, влажные каштановые волосы крутыми локонами падали на плечи. Она была в синем шелковом халате под цвет глаз. Но больше всего Дориана взволновало то, что больше на ней, судя по всему, ничего не было.
– Дориан! – изумленно воскликнула она.
– Я просто подумал, что мы могли бы полакомиться вот этим! – И он протянул ей цветы, вино и фрукты, мысленно скрестив пальцы.
– Я же ясно дала понять, что не желаю больше встречаться с тобой.
– Это так, но что делать, если нет на свете никого, с кем я мог бы выпить в этот вечер бокал шампанского? – И он продолжил умоляюще: – Ты представляешь себе, что это такое – все вечера напролет сидеть одному в гостиничном номере?
Лицо Констанс дрогнуло в подобии улыбки, и Дориан понял, что она готова уступить.
– Только не надо превращать это в традицию, – предостерегла она, впуская его в дом. – И я не уверена, что это хорошая мысль – пить шампанское натощак.
– Это легко исправить, – заверил он. – Поскольку я тоже с утра ничего не ел, давай пообедаем вместе. Я помогу тебе что-нибудь приготовить.
– Но я не одета, – воскликнула она. – Я буквально минуту назад вышла из душа.
– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, не замечая, как хрипло звучит его голос. – Так я уберу шампанское в холодильник?
– Да, конечно, а я пока оденусь.
– А может быть, не надо? – Констанс обернулась и настороженно посмотрела на него. – Ты сейчас такая… такая… как в день первой нашей встречи, – запинаясь, пояснил он. – Невинная и прелестная.
– Неужели эти десять лет меня совсем не состарили? – с нервным смешком спросила она.
– На мой взгляд – совершенно нет. Ты та самая Конни, которую я знал.
Констанс вздрогнула, круто развернулась и стрелой взлетела вверх по лестнице, а Дориан, опомнившись, выругал себя за неосмотрительность и поспешность.
Убрав шампанское в холодильник, он вернулся в холл и уселся в кресло лицом к лестнице. Через пять минут появилась Констанс – в просторных шелковых брюках светло-коричневого цвета и кремовой блузке с короткими рукавами, застегнутой до самого ворота. Дориан усмехнулся про себя, поняв, что это предостережение.
Еще через час они сидели на террасе и ели цыпленка табака, салат и хрустящие круассаны. Шампанское охлаждалось в ведерке со льдом, а ягоды клубники краснели в белой фарфоровой вазе.
– Царское пиршество, – заметил Дориан, покосившись на Констанс.
За то время, пока они стояли бок о бок за кухонной стойкой, готовя ужин, она немного успокоилась. Дориану хотелось добавить: «совсем как в добрые старые времена», но он не рискнул. Он собирался многое сказать ей и боялся спугнуть это мимолетное ощущение единения двух душ.
Когда пришел черед клубники, он наполнил хрустальные бокалы шампанским.
Сначала Констанс, смеясь, отворачивалась, когда он подносил ягоды к ее губам, но потом взяла одну из них и надкусила. Пурпурный сок; окрасил ее губы, и Дориан зачарованно смотрел, как она кончиком нежного розового языка слизывает его. И, хотя именно это он мечтал увидеть, желание пронзило его с такой остротой, что он под благовидным предлогом оставил Констанс и вышел в сад прогуляться.
Воздух был напоен сладким ароматом жимолости. Жужжали пчелы, одинокий самолет чертил белую линию в необъятном небе. У Дориана мелькнула в голове шальная мысль, что он мог бы нанять самолет, чтобы написать на небе: «Конни, я люблю тебя!»
Солнце клонилось к закату. Констанс вышла к нему с бокалом шампанского в руке, и он несказанно обрадовался.
– Люблю это время дня! – задумчиво глядя вдаль, сказала она.
– И я тоже…
– У тебя, кажется, есть сад в Лондоне? – спросила Констанс.
– Да, на крыше дома. Сад-оранжерея.
– Как интересно! – восхитилась она. – А кто приглядывает за ним, пока ты здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– И чего же ты ждала, чтобы сказать мне об этом?
– Подходящего момента, – нервно пожала плечами Констанс.
Разумеется, это была отговорка.
– Тебе трудно о нем говорить? – спросил он.
Она кивнула, и на глазах у нее блеснули слезы.
Дориан ощутил что-то вроде ревности. Неужели она так сильно любила мужа… Тем не менее, теперь, когда соперника не было в живых, у него появлялся шанс снова завоевать Констанс.
– … Мистер Клиффорд, вы меня слушаете?
Дориан, вздрогнув, вернулся к действительности.
– Прошу прощения?
– Звонил Брюс, – сказал Брест. – У него что-то случилось, и он не может прийти. Это человек Тэлботов, и я, к сожалению, не могу им командовать.
– Проклятье! – взорвался Дориан. – Я потерял из-за него столько времени! – Он решительно отвлекся от мыслей о Констанс и вернулся к делам. – Меня интересует одно, – сказал он, обращаясь к Бресту, – а именно: почему появились эти трещины. Я хочу, чтобы вы ввели меня в курс дела. Мне нужно выяснить, не используете ли вы другие материалы вместо тех, которые предусмотрены проектом, и проверить толщину фундамента. Я почти уверен, что причина в проседании опор, ведь прошлое лето выдалось чертовски жарким. – Он стукнул кулаком по столу и закончил: – Я заложил в проекте запас прочности для экстремальных погодных условий, и трещин не должно быть и в помине.
Переговоры заняли все утро, но как только Дориан вышел из офиса «Си-Би-Эй», в его памяти вновь всплыл образ Констанс. Это прямо-таки какая-то насмешка судьбы, ведь она когда-то работала здесь, подумал он. К тому же теперь, после смерти мужа, вся эта контора принадлежит ей.
Дориан бывал здесь еще начинающим архитектором и даже встречался с Крисом Элдоном. Этот человек ему не особенно понравился: он казался замкнутым, лишенным эмоций и напоминал бесперебойно функционирующую машину. Без сомнения, Констанс обнаружила в нем какие-то другие стороны характера, иначе никогда не вышла бы за него. Она была тонкой, чуткой, страстной женщиной и не смогла бы жить с человеком, не имеющим с ней ничего общего.
Зато при мысли, что у них со Элдоном не было детей, Дориан испытывал эгоистическое удовлетворение. Ему хотелось самому иметь детей от Констанс, причем, как минимум, четверых.
Дориан вспоминал ее мягкое, сладко благоухающее тело и прямо-таки не мог дожидаться вечера. Боль утраты так и не покинула его, а потому сейчас он желал только одного – снова вернуть ее в свою жизнь, и на этот раз – навсегда.
Ровно в полшестого Дориан стоял у ее дверей. Целый день он ждал этого момента, беспрестанно поглядывая на часы, и вдруг сообразил, что Констанс может уйти куда-нибудь по делам. Минутой позже он уже несся в автомобиле в направлении Дэрби.
Она показалась ему еще прекрасней. Щеки у нес пылали, влажные каштановые волосы крутыми локонами падали на плечи. Она была в синем шелковом халате под цвет глаз. Но больше всего Дориана взволновало то, что больше на ней, судя по всему, ничего не было.
– Дориан! – изумленно воскликнула она.
– Я просто подумал, что мы могли бы полакомиться вот этим! – И он протянул ей цветы, вино и фрукты, мысленно скрестив пальцы.
– Я же ясно дала понять, что не желаю больше встречаться с тобой.
– Это так, но что делать, если нет на свете никого, с кем я мог бы выпить в этот вечер бокал шампанского? – И он продолжил умоляюще: – Ты представляешь себе, что это такое – все вечера напролет сидеть одному в гостиничном номере?
Лицо Констанс дрогнуло в подобии улыбки, и Дориан понял, что она готова уступить.
– Только не надо превращать это в традицию, – предостерегла она, впуская его в дом. – И я не уверена, что это хорошая мысль – пить шампанское натощак.
– Это легко исправить, – заверил он. – Поскольку я тоже с утра ничего не ел, давай пообедаем вместе. Я помогу тебе что-нибудь приготовить.
– Но я не одета, – воскликнула она. – Я буквально минуту назад вышла из душа.
– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, не замечая, как хрипло звучит его голос. – Так я уберу шампанское в холодильник?
– Да, конечно, а я пока оденусь.
– А может быть, не надо? – Констанс обернулась и настороженно посмотрела на него. – Ты сейчас такая… такая… как в день первой нашей встречи, – запинаясь, пояснил он. – Невинная и прелестная.
– Неужели эти десять лет меня совсем не состарили? – с нервным смешком спросила она.
– На мой взгляд – совершенно нет. Ты та самая Конни, которую я знал.
Констанс вздрогнула, круто развернулась и стрелой взлетела вверх по лестнице, а Дориан, опомнившись, выругал себя за неосмотрительность и поспешность.
Убрав шампанское в холодильник, он вернулся в холл и уселся в кресло лицом к лестнице. Через пять минут появилась Констанс – в просторных шелковых брюках светло-коричневого цвета и кремовой блузке с короткими рукавами, застегнутой до самого ворота. Дориан усмехнулся про себя, поняв, что это предостережение.
Еще через час они сидели на террасе и ели цыпленка табака, салат и хрустящие круассаны. Шампанское охлаждалось в ведерке со льдом, а ягоды клубники краснели в белой фарфоровой вазе.
– Царское пиршество, – заметил Дориан, покосившись на Констанс.
За то время, пока они стояли бок о бок за кухонной стойкой, готовя ужин, она немного успокоилась. Дориану хотелось добавить: «совсем как в добрые старые времена», но он не рискнул. Он собирался многое сказать ей и боялся спугнуть это мимолетное ощущение единения двух душ.
Когда пришел черед клубники, он наполнил хрустальные бокалы шампанским.
Сначала Констанс, смеясь, отворачивалась, когда он подносил ягоды к ее губам, но потом взяла одну из них и надкусила. Пурпурный сок; окрасил ее губы, и Дориан зачарованно смотрел, как она кончиком нежного розового языка слизывает его. И, хотя именно это он мечтал увидеть, желание пронзило его с такой остротой, что он под благовидным предлогом оставил Констанс и вышел в сад прогуляться.
Воздух был напоен сладким ароматом жимолости. Жужжали пчелы, одинокий самолет чертил белую линию в необъятном небе. У Дориана мелькнула в голове шальная мысль, что он мог бы нанять самолет, чтобы написать на небе: «Конни, я люблю тебя!»
Солнце клонилось к закату. Констанс вышла к нему с бокалом шампанского в руке, и он несказанно обрадовался.
– Люблю это время дня! – задумчиво глядя вдаль, сказала она.
– И я тоже…
– У тебя, кажется, есть сад в Лондоне? – спросила Констанс.
– Да, на крыше дома. Сад-оранжерея.
– Как интересно! – восхитилась она. – А кто приглядывает за ним, пока ты здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36