– поинтересовался Адам.
– Я не знаю. – Возможно, это происходит с ними обоими. Возможно, они оба говорят друг у друга в душах. И зашли так далеко, что выхода нет. – Мне не следовало об этом говорить.
– Все в порядке. – Адам пристально смотрел на Сару. – Меня это тоже пугает, Сара.
Они говорили о любви? Чувстве, которого она всегда боялась?
– Я просто не чувствовала себя в безопасности. Понимаешь, я чироки, и тебе могло быть важно только это. Но я не имела права обвинять тебя в поверхностности или легкомыслии. – Сара взглянула поверх шкафа. Дверца распахнулась, словно подзывала ее подойти еще ближе. – Наверно, все дело в письмах.
Адам кивнул.
– Я понимаю.
Она шагнула к шкафу и достала с верхней полки маленькую коробку. Вытащив конверты, Сара положила их на постель рядом с Адамом. Письма были перетянуты эластичной тесьмой. Адам взял их в руки и принялся рассматривать.
– Откуда он узнал твой адрес?
– Я поддерживала связь со школьной подругой. Должно быть, она и дала ему адрес.
Адам снял тесьму. Сара знала, что самое старое письмо было датировано двумя годами раньше, а последнее было послано лишь несколько месяцев назад. Всего было шесть писем. Адам указал на обратный адрес:
– Никогда не слышал об этом городе.
– Хэтчер – это маленькая община между Талсой и Талеквах. Это тихое местечко, в стороне от больших дорог. Я проезжала его, но никогда не останавливалась в нем.
– И там сейчас живет твой отец?
– Похоже на то.
Адам передал ей самое старое письмо. Она вскрыла его. Что, если все это окажется ошибкой? Что, если это закончится тем, что она снова погрузится в пучину боли?
«Дорогая Сара…»
Текст был коротким и совсем простым. В первом предложении отец извинялся, во втором сообщал, что бросил пить.
– Я слышала все это и раньше. – Сара закончила читать и передала письмо Адаму. Вскрыв следующий конверт и прочитав первые строчки, она почувствовала, как упало ее сердце. В этом письме отец признавался, что не удержался и выпил, но приложит все усилия, чтобы не оступиться в будущем.
С этого момента все письма были выдержаны в одном тоне. Отец продолжал извиняться, не переставал твердить о том, как ему жаль, что он так подвел Сару, что оказался таким безответственным родителем. Он заявлял, что любит ее, так же сильно любит.
– Похоже, он говорит это искренне. – Адам снова связал письма в пачку. – И, кажется, он уже два года не брал спиртного в рот. Он оступился только один этот раз. К тому же он с тех пор посещает собрания.
Сара теребила пальцами эластичную тесьму.
– Я хочу верить ему, но эти письма ничего не доказывают. Он лгал насчет своей трезвости и раньше.
– Ничего подобного. Он борется. Он скучает по тебе, Сара. Он хочет все сделать правильно.
– Ты такой доверчивый…
– Я прошел через подобное. Я помню, каково это – разочаровывать людей, которые любят тебя. Твой отец заслуживает шанса, который позволит ему проявить себя.
Сара посмотрела на Адама. Его приемный отец умер. А его родной отец был безымянным, безликим человеком, которого Адам надеялся когда-нибудь встретить.
– Мне придется ехать в Оклахому, не так ли?
Адам погладил ее по волосам, отбросил прядь с виска.
– Это единственный способ узнать, говорит ли он правду… И на самом ли деле он теперь трезвенник.
Сара склонилась к Адаму, а он к ней. Близко. Очень близко. Он понял, как нужна Саре его поддержка. Она уткнулась носом в его шею, и Адам погладил ее по спине.
– Ты останешься на ночь? – спросила Сара.
Адам откинулся назад, чтобы взглянуть на нее, коснуться ее щеки.
– Ты же знаешь, что останусь.
Они смотрели друг на друга, и по мере того, как тишина затопляла комнату, Сара сказала себе, что не вправе наказывать Адама за его подростковое бунтарство. Одиннадцать лет трезвости – срок очень долгий.
Адам стоял рядом с Сарой в ее солнечной ванной, снимая одежду. Сара включила воду и приладила душ на подходящую для Адама высоту. Душевая кабинка была отдельно от ванны, и места в ней едва хватало для одного, не говоря уже о двоих. И это возбуждало еще больше. Когда Адам присоединился к Саре в этом ограниченном пространстве, их тела соприкоснулись.
Они умудрились поделить меж собой воду и мыло. Адам воспользовался ее гелем для душа. Сара тоже массировала свое тело мочалкой, смывая эмоции и усталость дня.
Сара нырнула под душ и намочила волосы. Они прилипли, как влажные нити, к ее грудям, и Адам представил, как он касается ее там губами.
Вскинув руки, Сара мыла волосы, и Адам стоял, наблюдая за ней. Шампунь Сары сладко пах гвоздикой.
Несколько минут спустя Адам намылил собственные волосы тем же шампунем, и даже это действие показалось ему эротичным. Ее чувственный аромат теперь был на его коже, пряный и душистый.
Сара повернулась, и ее соски задели локоть Адама. У него вырвался хриплый возглас, но его не было слышно за шумом воды. И когда Сара, взглянув на Адама, поймала его в плен своими темными глазами, он с трудом мог перевести дыхание. Она потянулась к нему, и он понял, что пропал.
Скользкие, влажные, они терлись друг о друга и целовались. Он слизывал влагу с ее кожи и, открыв рот, ловил набегающие струйки.
Сара привлекла его голову к своей груди. Адам прильнул к ее соску с такой ненасытной жаждой, что Сара вонзила ногти ему в плечи и застонала. Мокрые насквозь, они выбрались из ванной и, спотыкаясь, устремились к кровати Сары. Все еще целуясь, они откинули покрывало и нашли простыни прохладными и влекущими.
Адам хотел поглотить ее всю, впитать каждый сладкий, нежный изгиб ее тела. Охваченный страстью, он проник в нее, чувствуя, как бедра наливаются жаром. Он двинулся, и она двинулась вместе с ним, и их близость возросла.
Соитие. Ощущения. Невероятный момент единения. Адам застонал, потом отстранился.
– Может, мне принять таблетку? – предложила Сара.
Он погладил ее волосы. Они все еще были влажными и льнули к ее коже.
– Это неестественно и вредно для твоего орга низма.
Сара изогнулась под ним.
– Нам нужно предохраниться, – опять напомнила она.
Адам знал это, но он хотел излить в нее свою жизненную силу прямо сейчас и зачать ребенка. Сейчас. В этот самый момент.
Это страстное стремление должно было изумить его, но этого не случилось. Адам был далек от того, чтобы анализировать свои чувства. Когда Сара была так близко, он мог думать только о том, чтобы обнять ее, прижать к себе и не отпускать.
Адам зарылся лицом между ее бедер. Сара задохнулась, ощутив это прикосновение, а Адам упивался ее вкусом, погружаясь во влажный жар.
Мускулы ее живота трепетали, бедра изгибались. Чувствуя, что сходит с ума, Сара, задыхаясь, произнесла его имя и вцепилась во влажные волосы Адама. «Да, – подумал он. – Она принадлежит мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Я не знаю. – Возможно, это происходит с ними обоими. Возможно, они оба говорят друг у друга в душах. И зашли так далеко, что выхода нет. – Мне не следовало об этом говорить.
– Все в порядке. – Адам пристально смотрел на Сару. – Меня это тоже пугает, Сара.
Они говорили о любви? Чувстве, которого она всегда боялась?
– Я просто не чувствовала себя в безопасности. Понимаешь, я чироки, и тебе могло быть важно только это. Но я не имела права обвинять тебя в поверхностности или легкомыслии. – Сара взглянула поверх шкафа. Дверца распахнулась, словно подзывала ее подойти еще ближе. – Наверно, все дело в письмах.
Адам кивнул.
– Я понимаю.
Она шагнула к шкафу и достала с верхней полки маленькую коробку. Вытащив конверты, Сара положила их на постель рядом с Адамом. Письма были перетянуты эластичной тесьмой. Адам взял их в руки и принялся рассматривать.
– Откуда он узнал твой адрес?
– Я поддерживала связь со школьной подругой. Должно быть, она и дала ему адрес.
Адам снял тесьму. Сара знала, что самое старое письмо было датировано двумя годами раньше, а последнее было послано лишь несколько месяцев назад. Всего было шесть писем. Адам указал на обратный адрес:
– Никогда не слышал об этом городе.
– Хэтчер – это маленькая община между Талсой и Талеквах. Это тихое местечко, в стороне от больших дорог. Я проезжала его, но никогда не останавливалась в нем.
– И там сейчас живет твой отец?
– Похоже на то.
Адам передал ей самое старое письмо. Она вскрыла его. Что, если все это окажется ошибкой? Что, если это закончится тем, что она снова погрузится в пучину боли?
«Дорогая Сара…»
Текст был коротким и совсем простым. В первом предложении отец извинялся, во втором сообщал, что бросил пить.
– Я слышала все это и раньше. – Сара закончила читать и передала письмо Адаму. Вскрыв следующий конверт и прочитав первые строчки, она почувствовала, как упало ее сердце. В этом письме отец признавался, что не удержался и выпил, но приложит все усилия, чтобы не оступиться в будущем.
С этого момента все письма были выдержаны в одном тоне. Отец продолжал извиняться, не переставал твердить о том, как ему жаль, что он так подвел Сару, что оказался таким безответственным родителем. Он заявлял, что любит ее, так же сильно любит.
– Похоже, он говорит это искренне. – Адам снова связал письма в пачку. – И, кажется, он уже два года не брал спиртного в рот. Он оступился только один этот раз. К тому же он с тех пор посещает собрания.
Сара теребила пальцами эластичную тесьму.
– Я хочу верить ему, но эти письма ничего не доказывают. Он лгал насчет своей трезвости и раньше.
– Ничего подобного. Он борется. Он скучает по тебе, Сара. Он хочет все сделать правильно.
– Ты такой доверчивый…
– Я прошел через подобное. Я помню, каково это – разочаровывать людей, которые любят тебя. Твой отец заслуживает шанса, который позволит ему проявить себя.
Сара посмотрела на Адама. Его приемный отец умер. А его родной отец был безымянным, безликим человеком, которого Адам надеялся когда-нибудь встретить.
– Мне придется ехать в Оклахому, не так ли?
Адам погладил ее по волосам, отбросил прядь с виска.
– Это единственный способ узнать, говорит ли он правду… И на самом ли деле он теперь трезвенник.
Сара склонилась к Адаму, а он к ней. Близко. Очень близко. Он понял, как нужна Саре его поддержка. Она уткнулась носом в его шею, и Адам погладил ее по спине.
– Ты останешься на ночь? – спросила Сара.
Адам откинулся назад, чтобы взглянуть на нее, коснуться ее щеки.
– Ты же знаешь, что останусь.
Они смотрели друг на друга, и по мере того, как тишина затопляла комнату, Сара сказала себе, что не вправе наказывать Адама за его подростковое бунтарство. Одиннадцать лет трезвости – срок очень долгий.
Адам стоял рядом с Сарой в ее солнечной ванной, снимая одежду. Сара включила воду и приладила душ на подходящую для Адама высоту. Душевая кабинка была отдельно от ванны, и места в ней едва хватало для одного, не говоря уже о двоих. И это возбуждало еще больше. Когда Адам присоединился к Саре в этом ограниченном пространстве, их тела соприкоснулись.
Они умудрились поделить меж собой воду и мыло. Адам воспользовался ее гелем для душа. Сара тоже массировала свое тело мочалкой, смывая эмоции и усталость дня.
Сара нырнула под душ и намочила волосы. Они прилипли, как влажные нити, к ее грудям, и Адам представил, как он касается ее там губами.
Вскинув руки, Сара мыла волосы, и Адам стоял, наблюдая за ней. Шампунь Сары сладко пах гвоздикой.
Несколько минут спустя Адам намылил собственные волосы тем же шампунем, и даже это действие показалось ему эротичным. Ее чувственный аромат теперь был на его коже, пряный и душистый.
Сара повернулась, и ее соски задели локоть Адама. У него вырвался хриплый возглас, но его не было слышно за шумом воды. И когда Сара, взглянув на Адама, поймала его в плен своими темными глазами, он с трудом мог перевести дыхание. Она потянулась к нему, и он понял, что пропал.
Скользкие, влажные, они терлись друг о друга и целовались. Он слизывал влагу с ее кожи и, открыв рот, ловил набегающие струйки.
Сара привлекла его голову к своей груди. Адам прильнул к ее соску с такой ненасытной жаждой, что Сара вонзила ногти ему в плечи и застонала. Мокрые насквозь, они выбрались из ванной и, спотыкаясь, устремились к кровати Сары. Все еще целуясь, они откинули покрывало и нашли простыни прохладными и влекущими.
Адам хотел поглотить ее всю, впитать каждый сладкий, нежный изгиб ее тела. Охваченный страстью, он проник в нее, чувствуя, как бедра наливаются жаром. Он двинулся, и она двинулась вместе с ним, и их близость возросла.
Соитие. Ощущения. Невероятный момент единения. Адам застонал, потом отстранился.
– Может, мне принять таблетку? – предложила Сара.
Он погладил ее волосы. Они все еще были влажными и льнули к ее коже.
– Это неестественно и вредно для твоего орга низма.
Сара изогнулась под ним.
– Нам нужно предохраниться, – опять напомнила она.
Адам знал это, но он хотел излить в нее свою жизненную силу прямо сейчас и зачать ребенка. Сейчас. В этот самый момент.
Это страстное стремление должно было изумить его, но этого не случилось. Адам был далек от того, чтобы анализировать свои чувства. Когда Сара была так близко, он мог думать только о том, чтобы обнять ее, прижать к себе и не отпускать.
Адам зарылся лицом между ее бедер. Сара задохнулась, ощутив это прикосновение, а Адам упивался ее вкусом, погружаясь во влажный жар.
Мускулы ее живота трепетали, бедра изгибались. Чувствуя, что сходит с ума, Сара, задыхаясь, произнесла его имя и вцепилась во влажные волосы Адама. «Да, – подумал он. – Она принадлежит мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34