Крис вспомнил свой рапорт и улыбнулся про себя.
Мэйвен Погодная Ведьма и ее приемный сын процветали. Ее способность Предвидения даже возросла. Благодарные жители Ягодника решили выделять ей часть от своих урожаев, чтобы ей не грозило потерять свой Дар от голода или какого-то несчастного случая на полях. И, что лучше всего, местная жрица Астеры начала обучать ее, готовя себе в преемницы.
А щиты Тэлии все держались.
Последние несколько остановок своего объезда они ехали среди молодой весенней листвы (едва-едва проклюнувшейся из почек). Когда настанет Весеннее Равноденствие, до которого осталось меньше месяца, они передадут чирр следующему Герольду, назначенному в их сектор, и пустятся в обратный путь в сторону столицы и Коллегии.
Вот и все… почти все. Тэлия чувствовала, что вновь обрела контроль над Даром и он стал надежнее, чем раньше. Ее щиты восстановились и стали крепче. Если бы только теперь…
Если бы только она могла разрешить точащие ее изнутри сомнения… понять, что правильно, а что нет…
Бесконечные вопросы без ответов не давали ей уснуть по ночам; она смотрела в темноту подолгу, после того как засыпал лежащий рядом Крис. Потому что если она не сможет сама найти ответ, как осмелится она когда-либо еще воспользоваться своим врожденным Даром, кроме как в крайне жестко ограниченных обстоятельствах?
Со всех сторон в усыпанных почками кустах распевали только недавно вернувшиеся с юга птицы; деревья казались окутанными зеленой дымкой. Тэлия не ждала беды, и поэтому, когда Крис попросил ее намеренно опустить щиты и потянуться чувствами вперед, к Западной Веже, то, с чем она там столкнулась, застало ее совершенно врасплох. Сила воспринятой ею эмоции бросила ее вперед, на шею Ролана, словно удар по голове. Крис направил Тантриса вплотную к ней и поддержал ее в седле, пока Тэлия трясла головой, стараясь прояснить мысли.
— Что такое? — встревоженно спросил Крис. — Не может быть, чтобы…
— Не набег, но все равно плохо. Там смерть, и будет и еще, если я не окажусь там как можно скорее, — сказала Тэлия. — Ты веди чирр, а я поскачу вперед.
Она послала Ролана карьером, оставив Криса и вьючных животных далеко позади. Они мчались сквозь пробивающиеся через кроны деревьев лучи света, словно духи зимы, явившиеся, чтобы сразиться с весной. Тэлия щурилась от хлещущих по глазам весеннего ветра и Ролановой гривы, пытаясь разобраться в воспринятых ею образах. Она соприкоснулась с ужасной, бездумной яростью толпы и двумя источниками страха: одного — страха преследуемого, второго — страха человека, лишенного надежды. А глубже, словно тонкая струйка гнусной зловонной дряни, таился источник подлинного и торжествующего зла.
Приближаясь к внешней стене Западной Вежи, добротно и умело сложенной из кирпича, тускло-красного на фоне бледно-зеленой дымки распускающейся листвы, Тэлия даже сквозь стук Ролановых копыт расслышала шум толпы. Рык, от которого зашевелились волосы на голове, донесся до нее задолго до того, как она завидела саму толпу. Тэлии незачем было входить в транс, чтобы ощутить бушующую здесь бурю эмоций, хотя, по милости Владычицы, жертву еще не нашли. Тэлия почти физически чувствовала вкус страха прячущегося человека, но он еще не превратился в панику пойманного существа.
Когда она приблизилась к толпе на расстояние видимости, из-под прикрытия ворот выскочила одинокая фигурка и со всех ног бросилась прямо к ней, поднимая клубы желтой дорожной пыли. Завидев бегущего, преследователи взвыли и ринулись вдогонку, за ворота.
Беглец, похоже, решился, если надо, броситься под копыта Ролана, чтобы добраться до Тэлии. Призвав все свое умение, накрепко вколоченное в них Керен, Герольд и Спутник увернулись от столкновения и, описав головокружительно крутую дугу, встали так, что корпус Ролана заслонил беглеца от его преследователей.
Незнакомец мертвой хваткой вцепился в луку седла, так что побелели костяшки пальцев, и, задыхаясь, выдавил:
— Правосудия…
Тэлия осталась сидеть в седле, уверенная в том, что, если другого выхода не будет, она успеет посадить беглеца себе за спину и ускакать, прежде чем кто-либо из толпы что-то сообразит. Однако при виде Спутника и ее одеяния Герольда, которое невозможно было перепутать ни с чем, люди замедлили бег, начали неуверенно переговариваться и наконец, не доходя нескольких шагов, остановились.
Когда Тэлия заговорила, воцарилась тишина.
— Почему вы травите этого человека насмерть? — требовательно спросила она, возвысив голос так, чтобы он прозвучал отчетливо и чисто, как зов трубы.
Сгрудившаяся перед ней толпа, теперь, когда угас запал, уже переставшая быть обезумевшей сворой гончих, беспокойно зашевелилась. Наконец вперед выступил один — судя по дорогой одежде из крашеной умброй шерсти и полотна, человек преуспевающий и не крестьянин.
— Этот торговец — убийца, Герольд, — сказал он. — Чужак и убийца. Мы хотим, чтобы он получил по заслугам.
— Нет… — выдохнул человек, цепляющийся за седло Тэлии; его оливковая кожа пожелтела от заливающей лицо бледности, большие черные глаза были расширены от страха. — Торговец — да, иноземец — тоже. Но не убийца. Клянусь.
При его словах поднялся гневный шум.
— Стойте! — повелительно возвысив голос, крикнула Тэлия, прежде чем люди успели вновь сплотиться в разъяренную толпу.
— Быть чужеземцем — не преступление, и по слову королевы правосудие Герольдов даруется в пределах нашего королевства каждому, кто его попросит. Этот человек попросил правосудия у меня, и я дам ему то, чего он просит. Вы, называющие его убийцей, — видел ли кто-нибудь из вас, как он убивал?
— Тело нашли в его фургоне, и оно еще не остыло! — возразил обвинитель торговца, беспокойно теребя ус.
— Вот как? Значит, фургон так хорошо охранялся, что никто, кроме него, проникнуть туда не мог? Нет? Тогда как вы можете быть уверены, что тело не подложили туда, чтобы бросить подозрение на хозяина — который подозрителен уже и так, просто потому, что он иноземец?
Смятение собравшихся, которое ощутила Тэлия, сказало ей, что такая возможность им в голову не приходила. Стоявшие перед ней люди не были злыми — та ниточка порочности и злобы, на которую она наткнулась раньше, не тянулась ни к одному из них — они всего лишь действовали бездумно и легковерно, пока ими владел стадный дух толпы. Встретив же кого-то, кто заставил их задуматься, они растеряли свою кровожадность.
— Все будет сделано по закону или не сделано вовсе, — сказала Тэлия твердо. — Пусть мужчины, женщины и дети, все, кроме тех, кто прикован к постели, соберутся на площади. Сейчас среди вас нет ни одного, кто был бы чист от подозрений. И пусть принесут туда тело.
К цепляющемуся за луку ее седла человеку медленно возвращались мужество и дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86