Но нет, на переборке, рядом с окантовкой входной диафрагмы, распустила изогнутые лучи жёлтая звезда — эмблема корабельной медицины.
Ещё по дороге они с фрейзером договорились, что офицер обратится к медику под каким-либо подходящим предлогом, а Тедль Нох должен ждать в сторонке, чтобы когда диафрагма начнёт раскрываться, как можно дольше оставаться незамеченным. А дальше оба будут действовать сообразно обстоятельствам.
— Кто там? — раздалось из-за сомкнутых лепестков после того, как фрейзер постучал, убедившись, что ревнителя не видно ни со стороны коридора, ни тем более через смотровые глазки, которыми наверняка была снабжена каюта заговорщика.
— Дежурный офицер.
— А что случилось-то?
— Разговорчики! — рявкнул Унц. — В отсеке радиационного контроля авария! Есть травмированные…
— Сию секунду…
Не успели лепестки убраться в окантовку, как Шарби Унц принялся действовать. Он ухватил своего напарника за шиворот и впихнул в каюту.
Честно говоря, Шарби Унц полагал, что ему, профессиональному лазутчику и диверсанту не придётся долго возиться со старичком, в жизни не державшим в руках ничего опаснее чернильного баллончика. Он ожидал испуганных или возмущённых криков, слабых попыток рыпаться, но неожиданно получил хлёсткий удар по печени, от какого непривычный человек мог бы и свалиться. Ничему подобному не учат на курсах повышения энтузиазма при Сверкающих Палатах. Там обучают уничтожать несогласных с помощью безобидного чернильного баллончика. Впрочем, будь Тедль Нох даже на тридцать сезонов моложе, он не сумел бы устоять в единоборстве с любимым учеником Симолу Палоя. Удар ногой под ягодицы заставил ревнителя отлететь в сторону большого кресла, явно не предназначенного для послеобеденной медитации.
— Быстрее, ребята! — услышал ревнитель. — Старичок шустрый, одному мне не совладать!
Тедль Нох почувствовал, что в него бесцеремонно вцепились чьи-то руки. Щёлкнули браслеты, приковав намертво запястья к подлокотникам, а щиколотки к металлическим ножкам.
— Отпустите, предатели! — взвизгнул корабельный идеолог, но в это секунду широкий пластырь залепил ему рот, мгновенно лишив дара речи.
3
Доставляя доктора Пшу на борт броненосца, Шарби Унц, естественно, шёл на большой риск. Долго держать лишнего человека на «Шкеллермэуце», даже в собственной каюте, невозможно. Во-первых, могли обратить внимание, что командир лазутчиков всё время заказывает по две порции. Во-вторых, разве можно было дать стопроцентную гарантию, что на протяжении рейда никто не заметит присутствия на корабле двух Тедлей Нохов. Поэтому он, ещё находясь на Туцане, разработал план замены настоящего ревнителя имперских стандартов на опального доктора звездознания. Для этого ему потребовалась помощь первичной ячейки питомцев Змеи, которую он организовал с приходом пополнения в лице Опни Хунжа, Секава Лэя и примкнувшего к ним чуть позднее субкапитана медицинской службы Аздро Флега, который давно и активно был несогласен с проводимой империей стратегией избегания военных конфликтов с другими расами, освоившими Глубокий Вакуум. Как известно, среди младших офицеров самые воинственные те, кому не светит попасть на передовую: а именно — интенданты и врачи тыловых госпиталей.
В хитроумной комбинации Шарби Унца именно Флегу была поручена роль приманки. И он сыграл её замечательно, хотя она и свелась всего к паре реплик, поданных из-за закрытой диафрагмы. Ревнитель ни на секунду не усомнился, что медик, который не хотел открывать, действительно опасный заговорщик. И если говорить но правде, то так оно и было. Вот только фрейзер пришел сюда не для его задержания. Да и медик был необходим не только для сыгранной роли.
Господин ревнитель извивался словно змея, но поскольку в отличие от настоящей змеи, у него были руки и ноги, накрепко прикованные к креслу, он не мог ничего поделать. Оставалось только мычать и шипеть нечленораздельно. Аздро Флег, единственный из заговорщиков одетый в жёлтый балахон корабельного лекаря, приступил к своим непосредственным обязанностям. Он усадил бывшего доктора звездознания в такое же кресло, в каком бесновался Тедль Нох и ловко натянул сидящим на головы мягкие пластиковые шлемы, из которых во все стороны торчали тонкие металлические спицы, гофрированные трубки потолще и разноцветные провода разного сечения. Затем ревнителя вместе со стариком подсоединили к какому-то компактному агрегату. К этому времени имперский ревнитель уже не дёргался. Он откинул голову на спинку кресла, глаза его заволокла маслянистая плёнка, словно в мечтах своих Тедль Нох пребывал на роскошных пляжах Надагама.
— Побыстрее! — поторопил эскулапа Шарби Унц. — А то как бы прототип не сомлел окончательно.
— Не беспокойтесь, — спокойно отозвался субкапитан медицинской службы. — Перекачку можно производить даже с трупа. В своё время великому разведчику Зебину Лешу полностью скачали память погибшего землянина капитана Пола Харвурда. С тех пор техника ментоскопирования продвинулась очень далеко.
— Послушайте, — встревожился Тэйтус Пшу, — мне бы не хотелось, чтобы в меня записывали личность умершего! Боюсь, это негативно скажется на моих способностях!
— Успокойтесь, господин ревнитель, перекачка совершенно не повлияет на вашу память и мышление. Вы лишь станете намного информированнее, а привычки вашего прототипа станут как бы вашими собственными… Вспомните Зебина Леша.
— Я видал книжонки о Зебине Леше, — проворчал Тейтус Пшу, — но неужто вы думаете, что я стал бы тратить время на их чтение? Я даже знавал одного гарма, по имени Зебин Леш, но он ударился в политику, так что вряд ли в его честь назвали персонажа патриотических брошюр.
— Зебин Леш — не литературный персонаж, — строго поправил Унц. — Это был великий разведчик. Он служил командиром лазутчиков в эскадре блистательного князя Гурог-Мехода, где им была разработана операция «Завещание пилота». С мозга погибшего капитана Харвуда были сняты подробнейшие данные о Солнечной Федерации, которые перекачали Зебину Лешу. Проникнув в самое сердце Объединенных Человечеств под личиной Пола Харвуда, Зебин Леш успешно водил за нос компетентные службы федералов, вызнав немало секретов, после чего сбежал на искусственный планетоид Джей-02, где и завершилась его славная карьера…
— В таком случае, это не мой Зебин Леш, — объявил профессор, — поскольку со своим я виделся пару сезонов назад, и он был живёхонек. Именно он помог мне найти убежище на Туцане.
Разумеется, так просто Тейтус Пшу не стал бы называть имена тех, кто помогал ему выжить в подполье. Неуместная болтливость была вызвана действием аппарата, который записывал в мозг учёного привычки, манеры и некоторые воспоминания Тедля Ноха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80