Фостер повернулся ко мне, попытался что-то сказать и свалился в глубоком обмороке. Я пощупал его пульс: он был сильным и ровным. Я приподнял ему веко — на меня невидяще уставился расширенный зрачок. С ним ничего страшного — так, во всяком случае, я надеялся. Но его нужно было уложить в постель и вызвать врача. Мы находились на окраине небольшого городка. Я отпустил ручной тормоз, медленно въехал в город и, завернув за угол, остановился перед покосившимся тентом над входом в захудалую гостиницу. Когда я выключил двигатель, Фостер даже не шевельнулся.
— Фостер, — обратился я к нему, — я собираюсь уложить вас в постель. Вы можете идти?
Он тихо застонал и открыл глаза. Они были как стеклянные. Я выбрался из машины и вытащил его на тротуар. Он по-прежнему был наполовину в обмороке. Я провёл его через тёмный вестибюль к регистрационной стойке, над которой горела тусклая лампочка, и позвонил в звонок. Мы подождали минуту, пока откуда-то, шаркая по полу, не появился заспанный старик. Он зевнул, подозрительно оглядел меня, взглянул на Фостера.
— Пьяных не принимаем, — заявил он. — Здесь приличное заведение.
— Мой друг болен, — сказал я. — Нам нужен двойной номер с ванной. И вызовите врача.
— Что у него? — спросил старик. — Заразное?
— Это я и хочу узнать у доктора.
— До утра я не могу вам вызвать никакого доктора. И отдельных ванн у нас нет.
Я расписался в книге постояльцев. Мы поднялись в старомодном лифте на четвёртый этаж и прошли через мрачный холл к двери, окрашенной коричневой, уже местами облупившейся краской. Дверь выглядела негостеприимно; комната за ней была ненамного лучше: цветастые обои от пола до потолка, старый умывальник и две широкие кровати. На одну из них я уложил Фостера. Он бессильно раскинулся на постели с безмятежным выражением лица, таким, какое безуспешно пытаются придать своим клиентам гробовщики. Я сел на другую кровать и разулся. Теперь наступила моя очередь ощутить, насколько устал мой рассудок. Я лёг на кровать и почувствовал, что погружаюсь во тьму, как камень, брошенный в стоячую воду.
Я проснулся оттого, что мне приснился сон, в котором я разгадал тайну жизни. Я попытался ухватиться за пришедшую мне во сне мысль, но она ускользнула, как это всегда бывает.
Сквозь пыльные окна пробивался серый свет дня. Фостер спал, распластавшись на широкой продавленной кровати. Лампа под потолком, прикрытая поблекшим абажуром с бахромой, бросала на него болезненно-жёлтый свет, от которого вся картина становилась ещё более унылой. Я щёлкнул выключателем.
Фостер лежал на спине, широко раскинув руки и тяжело дыша. Может, все это было вызвано простым переутомлением, и доктор ему вовсе не нужен? Может, он скоро проснётся, преисполненный нетерпения вновь пуститься в путь?
Что же касалось меня, то я снова был голоден. Нужно было раздобыть доллар—два на сэндвичи. Я подошёл к кровати и окликнул Фостера. Он даже не пошевелился. Если он так крепко спит, то я вряд ли смогу его разбудить…
Я осторожно извлёк из кармана его пиджака бумажник, подошёл с ним к окну и проверил содержимое. Он был полон. Я вытащил десятку и положил бумажник на стол. Мне припомнилось, что Фостер говорил что-то о деньгах в машине. Ключи от неё лежали у меня в кармане. Я обулся и тихо вышел. Фостер так и не шелохнулся.
Оказавшись на улице, я подождал, пока пара местных охламонов, разглядывавших машину Фостера, не уберётся по своим делам, сел в неё, наклонился и поднял коврик пола. Сейф был установлен в жёлобе рамы. Я соскрёб с замка дорожную грязь, открыл его ключом из связки Фостера и вынул содержимое. Там был пакет документов на довольно жёсткой бумаге, паспорт, несколько карт с пометками и пачка денег, от которой у меня сразу пересохло в горле. Я пробежался пальцем по её срезу — пятьдесят тысяч, никак не меньше.
Я положил документы, деньги и паспорт назад в сейф, замкнул его и выбрался из машины на тротуар. Через несколько домов вниз по улице я увидел грязную витрину с надписью: “Закусочная Мэя”. Я зашёл туда, заказал гамбургеров с кофе и сел за стойку, положив перед собой ключи Фостера к не переставая думать о машине, на которой мы прибыли. Небольшая переделка фотографии на паспорте позволит мне уехать, куда заблагорассудится, а деньги обеспечат широкий выбор островов. Фостер хорошенько отоспится, сядет на поезд и вернётся домой. При его деньжатах он вряд ли заметит пропажу той суммы, которую я прихвачу.
Человек за стойкой положил передо мной бумажный пакет, я расплатился и вышел. Поигрывая ключами на ладони, я стоял у машины и размышлял. Через час я уже буду в Майами, а там я знаю, кого попросить поработать над паспортом. Фостер был отличным парнем, он мне нравился, но такой шанс никогда больше не подвернётся. Я уже протянул руку к дверце, как услышал голос: “Газету, мистер?” Я аж подпрыгнул от неожиданности и обернулся. На меня смотрел чумазый мальчонка.
— Конечно, — ответил я. Я дал ему доллар, взял газету и развернул её. Моё внимание привлёк раздел мейпортских новостей:
“ПОЛИЦИЯ ОВЛАДЕЛА ПРИТОНОМ”
“Сегодня в городе в результате внезапного налёта полиции обнаружен тайный, хорошо укреплённый притон гангстеров. Шеф полиции Мейпорта Четерс заявил, что налёт последовал за прибытием вчера в город известного члена гангстерской шайки с севера. Во время налёта на особнях, расположенный в девяти милях от Мейпорта по Фернандина-роуд, было" захвачено большое количество оружия, в том числе армейские пулемёты. Налёт, по словам Честерса, стал кульминационным моментом расследования, которое проводилось в течение длительного времени.
Владелец особняка, Ч.Р.Фостер, пятидесяти лет, исчез. Предполагается, что он мёртв. Полиция разыскивает рецидивиста, который прошлой ночью гостил у него. Существуют опасения, что Фостер мог стать жертвой гангстерского убийства…”
Я с шумом ворвался в затемнённую комнату и встал как вкопанный. В полумраке я увидел Фостера, который сидел на краю кровати и смотрел в мою сторону.
— Взгляните на это! — заорал я, тряся газетой у него перед носом. — Сейчас полиция поднимает против меня весь штат. Да ещё по обвинению в убийстве! Садитесь на телефон и исправляйте положение. Если сможете. Вы, с вашими маленькими зелёными человечками! Полицейские убеждены, что напали на арсенал Аль Капоне. Я посмотрю, как вы объясните это…
Фостер смотрел на меня с интересом. Он улыбался.
— Что тут смешного, Фостер? — рассвирепел я. — Вы с вашими деньгами откупитесь, а что будет со мной?
— Извините за любопытство, — сказал он вежливо. — Но кто вы?
Временами я туго соображаю. Но это был не тот случай. Последствия того, что сказал Фостер, дошли до меня с такой ясностью, что я почувствовал слабость в коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60