— Тазло! — Сисли взглянула на него, и было ясно, что она приятно удивлена. На близком расстоянии он видел бархатисто-гладкую поверхность ее щеки, длинные ресницы, обрамляющие светло-зеленые глаза, и пушистые кудрявые перья на гладком лобике.
— Ты хочешь… ты правда хочешь…
— Хочу чего? — рассеянно спросил Лафайет, впервые замечая грациозные белые крылья, закрывающие Сисли словно сверкающим плащом из перьев.
— Ты хочешь жениться на мне!
— Подожди минуточку, — улыбнулся Лафайет, — с чего ты это взяла?
— Но ты… ты же поцеловал меня, да?
— Ну, конечно, а кто бы это не сделал? Но…
— О, Тазло! Это самый чудесный миг в моей жизни! Я должна сейчас же сказать папе! — Она вскочила — изящное миниатюрное существо, сияющее от счастья.
— Погоди минуточку… давай не будем никого вводить в этот сон. Мне нравится именно так, как есть!
— Папа будет так счастлив! Он всегда мечтал об этом дне! Я на минуточку, мой самый дорогой, я сразу вернусь. — Сисли повернулась и исчезла. Лафайет неуверенно встал, помычал от боли в перевязанном крыле, поковылял за ней и… налетел на твердую стену. Он отступил, ощупал грубо отесанную поверхность дерева в поисках двери, в которую вышла Сисли.
— Она должна быть здесь, — пробормотал он. — Я видел ее собственными глазами, или уж хотя бы теми глазами, которыми пользуюсь сейчас… — Но несколько минут поиска не привели ни к какому результату: стена была сплошной.
— Мой мальчик! — раздался за спиной свистящий носовой голос. О'Лири пришел в смятение: посреди комнаты стоял угловатый морщинистый древний старик. На лице его светилась беззубая улыбка.
— Моя малышка только что сообщила мне счастливую новость! Поздравляю! Я, конечно, согласен, милый юноша! Приди в мои объятия! — Старик бросился вперед, чтобы обнять Лафайета, который с недоумением уставился поверх лысой головы старика на пару молодцов с рельефными бицепсами, которые молча появились и встали возле Сисли Пим, скрестив руки на груди с выражением скуки и снисходительности.
— Папа сказал, что церемонию можно провести прямо сегодня вечером, Тазло! — воскликнула Сисли. — Правда, здорово?
— Все произошло слишком быстро, — ответил Лафайет, — вы делаете поспешные выводы. — Он помедлил, неожиданно заметив, что лица двоих молодых людей — по-видимому, ее братьев — нахмурились.
— Что ты имеешь в виду? — спросил один из них.
— Я хочу сказать, что… мне, конечно, очень нравится Сисли… но…
— Но что? — запальчиво перебил второй молодец.
— Но я не могу… то есть… ну, черт побери, я не могу жениться на ней или еще на ком-нибудь!
— Эй! В чем дело? — прощебетал старик, отступая и царапая Лафайета взглядом, как острыми когтями. — Не можешь жениться на моей дочери?
Сисли Пим издала жалобный вопль. Оба брата угрожающе наступили.
— Я хочу сказать… Я не могу быть женихом! — выпалил Лафайет, отступая на шаг.
— Как это… не можешь? — заинтересовался старик.
— У тебя запас желудей есть, так? — напомнил один из братьев.
— Гнездо у тебя подходящее, так? — наступал другой.
— И ты же поцеловал ее, — вновь вмешался первый брат.
— И она не возражала, — поддержал его второй, — значит, она согласна, так?
— А тогда, какие могут быть препятствия? — прокаркал старик, будто дело было уже решенное.
— Просто… просто…
— Тазло… ты не… не… не…
— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что уже обещал какой-нибудь другой девице в Таллатлоне? — с угрозой спросил один из братьев, тот, что был покрупнее.
— Конечно, нет! Но я не могу просить Сисли Пим выйти за меня замуж, — твердо сказал Лафайет. — Сожалею, что поцеловал ее. Я не имел это в виду.
Внезапно сверкнул стальной клинок, и в горло Лафайета уперся конец ножа, который сжимал в сильном смуглом кулаке меньший брат.
— Сожалеешь, что поцеловал мою сестру, да? — прошипел он.
— Нет, на самом деле я не сожалею, — заявил Лафайет и сильно наступил на подъем ноги нападавшего, одновременно отбивая запястье и ударяя кулаком в ребра.
Юноша согнулся, кашляя и прыгая на одной ноге.
— Между прочим, мне это очень понравилось, — вызывающе заявил О'Лири. — Но факт есть факт. Я никогда ранее не встречал Сисли, я ее увидел всего десять минут назад. Как же вы можете желать, чтобы она вышла замуж за незнакомца?
— Никогда не видел? — голос старика дрогнул, он жестом показал второму брату, чтобы тот не подходил. — Что это значит? Вы же вместе выросли! Вы же почти ежедневно встречались в течение последних двадцати двух лет!
— Папа, кажется, я поняла! — вскрикнула Сисли, кидаясь между Лафайетом и своими родственниками. — Бедный Тазло считает, что в его состоянии было бы нечестно жениться на мне.
— Состояние? Какое состояние? — раздраженно спросил отец.
— При падении, когда он сломал крыло, он ударился головой и потерял память.
— Это звучит правдоподобно, — заметил старший брат.
— Во-первых, как его… хм… угораздило упасть? — проворчал младший, потирая область желудка, запястье и голень одновременно.
— Да, как же это ты упал, Тазло? Ведь никто же не падает? — спросил старик. — Такой мастер полета, как ты!
— Это длинная история, — коротко ответил Лафайет. — Вы не поймете…
— Пожалуйста… ну как он вам расскажет? — спросила Сисли. — Он же ничего не помнит!
— Однако он вспомнил, как целуют ничего не подозревающих девиц, — прорычал младший брат.
— Послушайте, парни, давайте просто забудем об этом. Я признаю свою ошибку, прошу прощения, если ввел вас в заблуждение…
— В заблуждение? Эта глупая гусыня прилетела к нам на всех парах, выпалила радостную весть, и ее слышала половина обитателей! Теперь мы станем посмешищем, особенно, если уйдем и оставим вас в комнате без присмотра!
— Ну, тогда я куда-нибудь уйду. Я не ищу неприятностей. Только укажите мне, где ближайший телефон…
— Ближайший что?.. — три голоса прозвучали как один.
— Ну, тогда телефонную станцию. Или полицейский участок. Или остановку автобуса. Мне нужно сделать сообщение…
— О чем он говорит?
— Бредит, наверное.
— Думаю, следует сообщить Уизнеру Хизу.
— Нет! Тазло ничего такого не сделал! — вступилась Сисли. — Он поправится, как только вы уйдете и оставите нас одних!
— Вряд ли, — мрачно усомнился младший брат.
— Ты, девочка, пойдешь с нами, а я позабочусь, чтобы Хаз перешел в холостяцкое гнездо…
— Я ему нужна! А теперь убирайтесь оба и ты, папа, если ты на их стороне!
— Я никогда ни к чему не присоединяюсь, — быстро ответил старик. — Спокойно, дитя мое. Мы посоветуемся. Нужно что-то предпринять. Эх, а пока, я думаю, мы просто будем все держать в секрете. Незачем давать пищу острым языкам.
— Тогда вам придется оставить Тазло здесь, — решительно заявила Сисли.
— Если он уйдет, каждому станет ясно… что что-то не так…
— Ба-а, крошка права, — сказал младший брат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46