Общак пустовал, чего нельзя было допускать ни при каких обстоятельствах. Кроме того, в результате этой войны чуть не погиб старший сын, Рафат. Недовольство членов Семьи Шахидом назревало давно, и готовилось уже выплыть наружу, когда и случилась эта трагедия с ним. Он попал в автомобильную катастрофу, и был транспортирован в Швейцарию на лечение.
И тут вскоре появилась Жанна, словно ждала этого момента. Её появление в оставшейся без лидера Семье было очень кстати, она быстро направила курс на укрепление позиций по всем фронтам, и преуспела. Впрочем, в этом не было ничего странного — Жанна была дочерью могущественного Малика, и училась у него всему.
— Что ты здесь делаешь? — услышал задумавшийся Тофик возмущённый возглас сестры, которая говорила очень тихо, чтобы не разбудить дочь.
Её спальня была местом, куда не следовало входить никому, кроме самой Жанны.
— Извини, мне надо с тобой поговорить, — очнулся наконец Тофик. — Это очень важно. Отец возвращается…
Жанна выпрямилась. Она не боялась Шахида, но Тофик вынужден был признать, что его сообщение застало её врасплох.
В окнах спальни было темно. Анатолий Максимович вначале решил, что жена отдыхает, и выключила ночник. Но потом он насторожился: в комнате должна была находиться Валентина Назиповна. Она не могла оставить Любу без присмотра, в конце концов, врачу за это и платят! И вряд ли и она сидит в темноте и, прислушиваясь к дыханию больной, смотрит на её еле заметный силуэт, старательно пялясь в темноту!
Резник поднялся в комнату и щёлкнул выключателем. Спальня оказалась пуста! Он встревожено поднялся на лифте в зимний сад, прошёлся также и по оранжерее, но, кроме рыжего Джонни, ветеринара, забавляющегося со своими питомцами — коалами, там никого не было.
Джонни что-то спросил, но Резник, занятый своими мыслями, не ответил. Ему было не по себе: у жены сильно болело сердце, она даже не поехала на презентацию диска к невестке, хотя очень хорошо относилась к Миле. А теперь, когда беспокоящийся за состояние здоровья Любовь Андреевны муж вернулся с презентации как можно раньше, её не оказывается дома!
Резник заглянул к охранникам и узнал, что сразу же после его ухода Валентина Назиповна и Любовь Андреевна уехали.
— На машине Любы? — поинтересовался он, и, получив утвердительный ответ, вернулся в дом.
Набрал номер мобильного жены и слушал, как женский голос твердит о том, что абонент недоступен.
Резник плохо понимал, что происходит. Наверное, жене потребовалась более серьёзная помощь, и они поехали в больницу. Но почему же не позвонили ему, не предупредили? Или звонили, просто на презентации было так шумно, что он мог и не услышать сигнала своего сотового телефона?
Он ослабил узел галстука. И что теперь делать? Потом вернулся и спросил у охранников номер мобильного врача.
Валентина Назиповна ответила довольно быстро.
— Анатолий Максимович? Да, я… Нет, с ней всё в порядке. То есть не совсем, но всё же, — залепетала она.
— Что происходит? — рявкнул Резник. — Где Люба?
— Она в кабинете, у врача, — наконец-то вымолвила врач. — А мобильный отключила, наверное, чтобы он не мешал…
— Давайте адрес центра, я приеду.
— Зачем? — испугалась доктор. — Не надо! Любовь Андреевна уже довольно долго на приёме, ей сделали электрокардиограмму. Мы уже скоро вернёмся, а, если вы поедете нам навстречу, то обязательно разминёмся!
— Ладно, — решил Резник, — как только Люба выйдет от врача, попросите её позвонить мне!
— Конечно, — с жаром воскликнула Валентина Назиповна, — непременно! Всего доброго, Анатолий Максимович!
Он отключился, и уставился на потухший сотовый. Неужели что-то серьёзное? И вот ведь странность: ни разу за все годы Люба не жаловалась на сердце! Но всё когда-нибудь бывает в первый раз, этот постулат олигарх Резник усвоил очень хорошо.
Жанна стояла около своей могилки и задумчиво её рассматривала. Надо же, как забавно — и могила её есть, и она сама жива. Далеко не каждому так «везёт» — видеть свою же захоронку… На самом деле Жанна пришла на могилку к отцу, но не смогла обойти вниманием и свою, ведь две могилы располагались рядом. Она запретила убирать своё надгробие, а почему — даже сама не знала. Может быть, её могила напоминала о том, что жизнь — быстротечна, и не стоит её тратить на ненависть и месть? Или, наоборот, потому, что она уже давно могла лежать здесь, а, раз она ещё пока на этом свете, ей следует разобраться с обидчиками? В любом случае, могила её красовалась на том же самом месте, и Жанна периодически навещала себя же.
Она почувствовала тоску и ностальгию, по временам, когда она жила вместе с отцом, и ещё не знала Павла. Кто бы мог подумать, что этот парень станет её роковой ошибкой? Жанна не сомневалась в том, что он — именно ошибка.
Именно фатальная. Из-за него Жанна погубила свою жизнь, разбила её. Она почувствовала укол совести. Да, это так, но ведь и Павлу тоже не сладко сейчас. Откуда она знает, что он пережил, узнав о её исчезновении, а потом и о кончине? Да и, потом, разве не было в её жизни всепоглощающего счастья, пусть даже этот этап был слишком коротким, но всё-же он был, и был именно с Павлом!
Жанна вздохнула и отвернулась от своей могилы. Может быть, когда-нибудь она и прикажет убрать своё надгробие. А, может, и нет.
Ей сейчас так не хватает родной души, тепла, любви. В её жизни есть только Полина, ради которой она и живёт. Может быть, вызвать бабушку из Ленкорани? Но, пожалуй, не надо. Бабулю не исправить, и сразу же после её приезда снова начнутся сложности и неприятности с магазинами. А Жанна и так слишком устаёт, чтобы возиться ещё и с этими проблемами.
Она поёжилась. Ветер был совсем не весенним, а ледяным, обжигающим, пронизывающим, словно забирающим частички тепла у людей из души.
Жанна не стала лгать самой себе. Её всё-таки страшил приезд Шахида. Она не боялась, а именно страшилась первой встречи с ним. Дядя уже завтра будет в Москве, и ей придётся с ним объясниться. Что её ожидает? Что он придумает для неё? Этого она не знала. И только поэтому её и волновала грядущая встреча.
Мила с трудом очнулась и потянулась к бутылке с минеральной водой «Перье», которую она вчера благоразумно поставила на тумбочку у кровати. Во рту было сухо, в глаза словно кто-то насыпал песка, кроме того, женщину мутило, кружилась голова.
«Будто я была вчера не на презентации, а в пустыне» — недовольно подумала она. Мила вчера сильно перебрала шампанского, да ещё и смешала его с водкой. Вот вам и коктейль — «Огни Москвы».
Она приложилась к бутылке «Перье» и отставила её, только когда та оказалась наполовину пуста. Постанывая, Мила улеглась обратно и перевела взгляд на мужа, мирно сопящего рядом. Его чистая, белая спина, равномерно двигающаяся туда — сюда, на вдох и выдох, стала раздражать её.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
И тут вскоре появилась Жанна, словно ждала этого момента. Её появление в оставшейся без лидера Семье было очень кстати, она быстро направила курс на укрепление позиций по всем фронтам, и преуспела. Впрочем, в этом не было ничего странного — Жанна была дочерью могущественного Малика, и училась у него всему.
— Что ты здесь делаешь? — услышал задумавшийся Тофик возмущённый возглас сестры, которая говорила очень тихо, чтобы не разбудить дочь.
Её спальня была местом, куда не следовало входить никому, кроме самой Жанны.
— Извини, мне надо с тобой поговорить, — очнулся наконец Тофик. — Это очень важно. Отец возвращается…
Жанна выпрямилась. Она не боялась Шахида, но Тофик вынужден был признать, что его сообщение застало её врасплох.
В окнах спальни было темно. Анатолий Максимович вначале решил, что жена отдыхает, и выключила ночник. Но потом он насторожился: в комнате должна была находиться Валентина Назиповна. Она не могла оставить Любу без присмотра, в конце концов, врачу за это и платят! И вряд ли и она сидит в темноте и, прислушиваясь к дыханию больной, смотрит на её еле заметный силуэт, старательно пялясь в темноту!
Резник поднялся в комнату и щёлкнул выключателем. Спальня оказалась пуста! Он встревожено поднялся на лифте в зимний сад, прошёлся также и по оранжерее, но, кроме рыжего Джонни, ветеринара, забавляющегося со своими питомцами — коалами, там никого не было.
Джонни что-то спросил, но Резник, занятый своими мыслями, не ответил. Ему было не по себе: у жены сильно болело сердце, она даже не поехала на презентацию диска к невестке, хотя очень хорошо относилась к Миле. А теперь, когда беспокоящийся за состояние здоровья Любовь Андреевны муж вернулся с презентации как можно раньше, её не оказывается дома!
Резник заглянул к охранникам и узнал, что сразу же после его ухода Валентина Назиповна и Любовь Андреевна уехали.
— На машине Любы? — поинтересовался он, и, получив утвердительный ответ, вернулся в дом.
Набрал номер мобильного жены и слушал, как женский голос твердит о том, что абонент недоступен.
Резник плохо понимал, что происходит. Наверное, жене потребовалась более серьёзная помощь, и они поехали в больницу. Но почему же не позвонили ему, не предупредили? Или звонили, просто на презентации было так шумно, что он мог и не услышать сигнала своего сотового телефона?
Он ослабил узел галстука. И что теперь делать? Потом вернулся и спросил у охранников номер мобильного врача.
Валентина Назиповна ответила довольно быстро.
— Анатолий Максимович? Да, я… Нет, с ней всё в порядке. То есть не совсем, но всё же, — залепетала она.
— Что происходит? — рявкнул Резник. — Где Люба?
— Она в кабинете, у врача, — наконец-то вымолвила врач. — А мобильный отключила, наверное, чтобы он не мешал…
— Давайте адрес центра, я приеду.
— Зачем? — испугалась доктор. — Не надо! Любовь Андреевна уже довольно долго на приёме, ей сделали электрокардиограмму. Мы уже скоро вернёмся, а, если вы поедете нам навстречу, то обязательно разминёмся!
— Ладно, — решил Резник, — как только Люба выйдет от врача, попросите её позвонить мне!
— Конечно, — с жаром воскликнула Валентина Назиповна, — непременно! Всего доброго, Анатолий Максимович!
Он отключился, и уставился на потухший сотовый. Неужели что-то серьёзное? И вот ведь странность: ни разу за все годы Люба не жаловалась на сердце! Но всё когда-нибудь бывает в первый раз, этот постулат олигарх Резник усвоил очень хорошо.
Жанна стояла около своей могилки и задумчиво её рассматривала. Надо же, как забавно — и могила её есть, и она сама жива. Далеко не каждому так «везёт» — видеть свою же захоронку… На самом деле Жанна пришла на могилку к отцу, но не смогла обойти вниманием и свою, ведь две могилы располагались рядом. Она запретила убирать своё надгробие, а почему — даже сама не знала. Может быть, её могила напоминала о том, что жизнь — быстротечна, и не стоит её тратить на ненависть и месть? Или, наоборот, потому, что она уже давно могла лежать здесь, а, раз она ещё пока на этом свете, ей следует разобраться с обидчиками? В любом случае, могила её красовалась на том же самом месте, и Жанна периодически навещала себя же.
Она почувствовала тоску и ностальгию, по временам, когда она жила вместе с отцом, и ещё не знала Павла. Кто бы мог подумать, что этот парень станет её роковой ошибкой? Жанна не сомневалась в том, что он — именно ошибка.
Именно фатальная. Из-за него Жанна погубила свою жизнь, разбила её. Она почувствовала укол совести. Да, это так, но ведь и Павлу тоже не сладко сейчас. Откуда она знает, что он пережил, узнав о её исчезновении, а потом и о кончине? Да и, потом, разве не было в её жизни всепоглощающего счастья, пусть даже этот этап был слишком коротким, но всё-же он был, и был именно с Павлом!
Жанна вздохнула и отвернулась от своей могилы. Может быть, когда-нибудь она и прикажет убрать своё надгробие. А, может, и нет.
Ей сейчас так не хватает родной души, тепла, любви. В её жизни есть только Полина, ради которой она и живёт. Может быть, вызвать бабушку из Ленкорани? Но, пожалуй, не надо. Бабулю не исправить, и сразу же после её приезда снова начнутся сложности и неприятности с магазинами. А Жанна и так слишком устаёт, чтобы возиться ещё и с этими проблемами.
Она поёжилась. Ветер был совсем не весенним, а ледяным, обжигающим, пронизывающим, словно забирающим частички тепла у людей из души.
Жанна не стала лгать самой себе. Её всё-таки страшил приезд Шахида. Она не боялась, а именно страшилась первой встречи с ним. Дядя уже завтра будет в Москве, и ей придётся с ним объясниться. Что её ожидает? Что он придумает для неё? Этого она не знала. И только поэтому её и волновала грядущая встреча.
Мила с трудом очнулась и потянулась к бутылке с минеральной водой «Перье», которую она вчера благоразумно поставила на тумбочку у кровати. Во рту было сухо, в глаза словно кто-то насыпал песка, кроме того, женщину мутило, кружилась голова.
«Будто я была вчера не на презентации, а в пустыне» — недовольно подумала она. Мила вчера сильно перебрала шампанского, да ещё и смешала его с водкой. Вот вам и коктейль — «Огни Москвы».
Она приложилась к бутылке «Перье» и отставила её, только когда та оказалась наполовину пуста. Постанывая, Мила улеглась обратно и перевела взгляд на мужа, мирно сопящего рядом. Его чистая, белая спина, равномерно двигающаяся туда — сюда, на вдох и выдох, стала раздражать её.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65