ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Кто-то вышиб окно в мастерской Иванова, раскрошил вдребезги отформованные в гипсе «Ветерана» и «Лебединую песню» и прихватил два живописных этюда Алексея Петровича. Мраморный портрет Маши и композицию «Девичьи грезы» унести не смог. Да вряд ли они его интересовали. Искусство и перестройка по Горбачеву-Ельцину — понятия несовместимые.
Недавно я побывал на квартире Ларисы Матвеевны и был несказанно рад, увидав там шедевры Алексея Петровича — портрет Маши и «Девичьи грезы». От них искрилась и сияла светлая и чистая любовь, они сверкали как голубой бриллиант.
Вопреки милицейской версии, что семья Ивановых — Зорянкиных стала жертвой расплодившихся в России с благословения демократов уголовных банд, Лариса Матвеевна, убитая неутешным горем, верит рассказу женщины, видевшей над Копнином «серебристую тарелку», и верит в непременное возвращение на Землю своих родных. Считает, что это произойдет тогда, когда состоится суд над Горбачевым, Ельциным, Яковлевым, Шеварднадзе и всеми иными предателями Великой Державы.
Эпилог
«На протяжении семи месяцев в небе над Бельгией регулярно появлялись НЛО. Они были зафиксированы как радарами, установленными на поверхности земли, так и радарами с воздуха, установленными на истребителях противовоздушной обороны, поднятыми по тревоге. Это были летающие объекты треугольной формы со светящимися по углам прожекторами. Истребителей они допускали до себя не ближе, чем на десять километров, потом гасили прожектора, давали красную вспышку и на немыслимой скорости исчезали. Одному из бельгийских инженеров удалось на две минуты заснять на видеопленку это необычное явление».
(Из газет)

1
Во Вселенной
Первые минуты, — впрочем, не минуты, а часы, на небесном корабле инопланетян мы чувствовали себя мало сказать неуютно, — очень даже плохо. Как это ни странно, лучше нас с Машей чувствовала себя Настенька. Состояние невесомости — а это было главное неудобство — ее просто удивило, как катание на каруселе в парке Сокольники. Маша находилась в растерянности, доходящей до ужаса. Страх не столько за себя, сколько за ребенка погрузил ее в оцепенение, и она, крепко прижав к себе Настеньку, свободно парила в довольно широком пространстве корабля, пока я не подхватил их и не посадил в мягкое удобное кресло, снабженное автоматическим креплением. Сам сел в другое, стоящее рядом кресло. Все это я делал по команде, исходящей от невидимого источника, притом воспринимал я ее не внешним духом, а так, как мы разговаривали с Машей мысленно, безголосо. Естественно, команду садиться в кресле должна была воспринимать и Маша, но, как я уже сказал, она находилась в эти первые минуты в состоянии близком к шоку. И это несмотря на то, что у нас уже был опыт, мы уже летали на межпланетном корабле. Но в тот раз все было по-иному, все было проще: тогда мы находились в состоянии полудремы или легкого гипноза. Нами манипулировали. Теперь же мы были в полном здравии, в состоянии душевного и физического взлета.
Коротко расскажу о корабле, вернее о том помещении, в которое нас буквально затащила какая-то невидимая сила. По крайней мере, как и при первой нашей встрече с инопланетянами, так и на этот раз мы не видели хозяев или обитателей так называемого НЛО. Помещение представляло форму несколько сплюстнутого цилиндра, стены, пол и потолок которого состояли из одного материала и были как бы затянуты легкой голубоватой дымкой, струящейся словно туман и навевающий приятное умиротворение. Эта дымка и составляла источник света, мягкого, спокойного и в то же время способного усиливать или убивать яркость свечения и принимать разные оттенки.
Три вертящихся кресла у стены по правую сторону; у противоположной стены невысокое в виде эстрады возвышение, как не трудно было догадаться, предназначавшееся для сна. Рядом дверь в туалетную комнату. Где что находится и как им пользоваться, нам объяснял все тот же невидимый, доброжелательный голос, мелодичный, богатый оттенками. Он доносился откуда-то издалека и в то же время был как будто рядом и воспринимался не ушами, а всем существом. Это трудно объяснить. Ведь мы с Машей уже разговаривали без слов, то есть читали мысли друг друга. Кстати, отвечу сразу на непременный вопрос любопытного читателя: а как насчет харчи? Все очень просто, принимали мы по одной таблетке в день и в неограниченном количестве ароматной, нечто вроде сока жидкости, очень неприятной на вкус.
Первые дни мы, то есть я, и Маша, разговаривали между собой мысленно, без слов, точно боялись выдать невидимым похитителям нас свое сокровенное, хотя, конечно, догадывались, что они «слышат» и понимают наш бессловесный разговор. Однажды Маша сказала вслух: «Алеша, мы же так можем разучиться по-человечески говорить. Давай с этим кончать. Согласен?» «А как из это посмотрят наши… хозяева?» — также вслух ответил я. И в тот же момент раздался мелодичный голос инопланетянина: «Пожалуйста, разговаривайте, как хотите. И вообще чувствуйте себя, как дома. Вы здесь одни». Это прозвучало, как ирония: хорошенькое дело — «одни», когда даже наши мысли контролируются. Воцарилось молчание. По бледному лицу Маши скользнула натянутая улыбка, а в бездонных глазах ее только на миг сверкнули лукавые огоньки. Настенька настороженно посмотрела вокруг, будто хотела увидеть говорящего, и спросила: «Папа — так она меня называет, — а кто это говорил? Где этот дяденька? Как его зовут?» Я замедлил с ответом, не зная, что сказать, как тот же очень дружелюбный голос оповестил: «Меня зовут Ангел». Так мы «познакомились». Но детское любопытство неистощимо. «А вы где, дядя Ангел?» — поинтересовалась Настенька. Ответ последовал немедленно: «Мы везде, во всей Вселенной. И в вас — в тебе, в маме, в папе».
Наступила мягкая, вдумчивая пауза, которую нарушил приятный, мелодичный голос Ангела: «Знаю — у вас много к нам вопросов. Но прошу вас воздержаться задавать их. Со временем вы получите ответы. Частично», — прибавил он и умолк. И сразу же туманная дымка, облажившая стены и потолок, медленно начала принимать розоватый оттенок, похожий на дым, освещенный утренним солнцем в морозный день. Мы почувствовали необыкновенный тонкий запах, напоминающий аромат роз, который, казалось, источают стены и потолок. Этот аромат благостно действовал на нас, навевая покой и умиротворение. Мы как бы погружались в беспечную дрему, расслабив свое тело, но мысль оставалась светлой, ясной и более восприимчивой, обостренной. Я смотрел на Машу, на ее веселое лицо, осененное ослепительной улыбкой, исторгающей обаяние и любовь. Глаза ее лучились нежностью и добротой. В них я читал ее утешительные мысли: все хорошо, все прекрасно. Не нужно беспокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85