Особенно им покровительствовала жена Нерона — Попнея. Конечно, не за даром. «У нее было все, кроме честной души», — писал о ней Тацит. Евреи в Риме плели интриги, натравляли язычников на христиан, хулили имя самого Христа, поскольку он опровергает богоизбранность евреев, проповедовал любовь и добро. В шестьдесят четвертом году евреи подожгли Рим, обвинив в этом преступлении христиан с целью натравить на них Нерона и его окружение.
— А их идейные наследники — фашисты через полторы тысячи лет повторили их провокацию с поджогом Рейхстага, — сказал я. — Вообще, гитлеровцы много позаимствовали у своих конкурентов — сионистов в преступных действиях против человечества.
— Не даром же говориться: сионизм и фашизм — близнецы-братья, — вставила Лариса и прибавила: — Только вот произошел исторический казус: наша страна разгромила фашизм и спасла евреев от геноцида. А в знак благодарности нам спасенные нами евреи устроили геноцид русскому народу. Какой-то злой рок повис над Россией. Я, как историк, не могу объяснить его происхождения. Может, ты объяснишь? Почему не удалась операция ГКЧП, которая должна была спасти СССР и советскую власть? Почему развалилась в один день многомиллионная коммунистическая партия? Почему народ довернет власть подлецу и негодяю Ельцину? Почему и как у власти оказались евреи, при всем честном народе присвоившие богатства страны? Почему народ им позволил и не оказывает сопротивления? И еще последнее: почему ограбленный, нищий, опозоренный народ молчит и опять голосует за Ельцина?
Она задавала мне вопросы, которые я сам себе задаю, собственно их задают миллионы обездоленных людей России, особенно старшего и среднего поколения. Это вопросы жизни и смерти, вопросы выживания. У меня, да и не только у меня, есть на них ответы, но они ничего не меняют. Почему дрогнули члены ГКЧП, когда их поддержали почти все регионы? Объяснить это трусостью и только трусостью было бы не совсем справедливо.
— Дело тут не только в трусости тех же Язова, Крючкова, Пуги, в руках которых была реальная сила, — ответил я Ларисе. — Сработал комплекс подчинения вождю, партийная дисциплина. Поверили Горбачеву.
— Но разве они до этого не видели, не понимали, что Горбачев сволочь, предатель? — с ожесточением сказала Лариса. Конечно, она права, не было среди членов ГКЧП сильной личности.
— Слизняки трусливые и безвольные, — со злобой выдавила из себя Лариса. Почему в одночасье развалилась партия, тоже для меня не было загадкой.
— Ты состоял в партии? — вдруг поинтересовалась Лариса.
— Нет, хотя в принципе у меня не было претензий к ней, я разделял ее политику по главной стратегии.
— А тогда почему не вступал в ее ряды?
— Меня смущала моя родословная, мое происхождение: сын и внук служителей культа и все такое. Полезли бы в душу. А там разные собрания, моральный кодекс коммуниста. На кой мне черт. Я человек творческий, люблю свободу и не терплю никаких нравоучений.
— Однако ж терпел, когда я в день своего рождения прочитала тебе лекцию о нравственности, — дружески уколола она.
— То особый случай. Тот лектор владел гипнозом. Я был усыплен. А как известно, влюбленные доверчивы и глупы, их ничего не стоит обвести вокруг пальца. Любовь способна делать глупых умными, а умных дураками. Как говорил Флобер: «Да, мне хотелось бы заболеть тобою, заболеть до смерти, так, чтобы отупеть, превратиться в некую медузу, в которую вселял бы жизнь лишь твой поцелуй».
— Вот как! — воскликнула Лариса. — Значит ли это, что ты уже тогда был влюблен? Фактически совсем не зная меня?
— Я узнал тебя на теплоходе. Этого общения было вполне достаточно. Разве ты не веришь в любовь с первого взгляда?
— Это юношеская любовь. Ты матерый волк, тебя взглядом не загипнотизируешь, — сказала она.
— Все зависит от взгляда, вернее от глаз. Твои глаза особенные, ты это знаешь.
— Давай оставим глаза в покое и продолжим политический разговор. Ты не ответил на все мои «почему»? Ты говоришь, струсили, испугались. Кого — Горбачева или Ельцина? Они должны были знать, что и тот и другой — подлецы.
— Подлость, девочка, многолика и диапазон ее широк — от труса до предателя. Но первая стадия подлости — это трусость, поганая почва, на которой прорастают все людские мерзости. И именно карьеристы и мерзавцы пробрались в партийную верхушку. В партию вступали проходимцы с корыстными интересами. Партия была слишком многочисленна. Четырнадцать миллионов! Это же целое государство. Когда-то проводили чистки партии, и это шло во благо. А потом перестали, боялись, как бы эти чистки не задели верхушку. После Сталина в партии не было лидера, который бы указал народу на главного врага Советской власти и назвал его поименно, как это сделал Сталин, а потом и Гитлер. Я ни в коем случае не ставлю их на одну доску. Я имею в виду совершенно конкретную проблему — еврейский вопрос. Сталин видел ближайшее окружение Ленина — сплошь евреи: Свердлов, Троцкий, Каменев, Зиновьев, да плюс женатые на еврейках Бухарин, Рыков, Молотов, Киров, Ворошилов и так далее. Сталин понимал стратегическую цель еврейства: устранить физически Ленина — выстрел Каплан — и посадить на русский престол Троцкого. А кто такой Лейба Троцкий? Это исчадие ада, сам дьявол — сатана, чудовище пострашнее тамерланов, чингиз-ханов и прочих батыев вместе взятых. Ты только послушай, что говорил этот ирод, какую учесть он готовил России. Вот его слова: «Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока… Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках ее укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до скотского состояния… А пока наши комиссары — юноши в кожаных куртках — сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы умеют ненавидеть все русское! С каким наслаждением они физически уничтожают русскую интеллигенцию — офицеров, академиков, писателей…»
Прочитав эти строки, я посмотрел на Ларису. Лицо ее казалось каменным, колючие глаза ее исторгали огонь. Она молчала. Очевидно, она не находила слов. Должно быть она представляла себя белой негритянкой в выжженной пустыне — раздавленной России. Она представляла свое будущее. Тогда я сказал:
— Сталин знал чудовищный замысел Троцкого и он помешал осуществлению этого замысла. Он уничтожил изверга, а потом постепенно расправился с сыновьями часовых дел мастеров из Одессы и Орши. Ему помешали очистить Россию от этой скверны, его отравили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— А их идейные наследники — фашисты через полторы тысячи лет повторили их провокацию с поджогом Рейхстага, — сказал я. — Вообще, гитлеровцы много позаимствовали у своих конкурентов — сионистов в преступных действиях против человечества.
— Не даром же говориться: сионизм и фашизм — близнецы-братья, — вставила Лариса и прибавила: — Только вот произошел исторический казус: наша страна разгромила фашизм и спасла евреев от геноцида. А в знак благодарности нам спасенные нами евреи устроили геноцид русскому народу. Какой-то злой рок повис над Россией. Я, как историк, не могу объяснить его происхождения. Может, ты объяснишь? Почему не удалась операция ГКЧП, которая должна была спасти СССР и советскую власть? Почему развалилась в один день многомиллионная коммунистическая партия? Почему народ довернет власть подлецу и негодяю Ельцину? Почему и как у власти оказались евреи, при всем честном народе присвоившие богатства страны? Почему народ им позволил и не оказывает сопротивления? И еще последнее: почему ограбленный, нищий, опозоренный народ молчит и опять голосует за Ельцина?
Она задавала мне вопросы, которые я сам себе задаю, собственно их задают миллионы обездоленных людей России, особенно старшего и среднего поколения. Это вопросы жизни и смерти, вопросы выживания. У меня, да и не только у меня, есть на них ответы, но они ничего не меняют. Почему дрогнули члены ГКЧП, когда их поддержали почти все регионы? Объяснить это трусостью и только трусостью было бы не совсем справедливо.
— Дело тут не только в трусости тех же Язова, Крючкова, Пуги, в руках которых была реальная сила, — ответил я Ларисе. — Сработал комплекс подчинения вождю, партийная дисциплина. Поверили Горбачеву.
— Но разве они до этого не видели, не понимали, что Горбачев сволочь, предатель? — с ожесточением сказала Лариса. Конечно, она права, не было среди членов ГКЧП сильной личности.
— Слизняки трусливые и безвольные, — со злобой выдавила из себя Лариса. Почему в одночасье развалилась партия, тоже для меня не было загадкой.
— Ты состоял в партии? — вдруг поинтересовалась Лариса.
— Нет, хотя в принципе у меня не было претензий к ней, я разделял ее политику по главной стратегии.
— А тогда почему не вступал в ее ряды?
— Меня смущала моя родословная, мое происхождение: сын и внук служителей культа и все такое. Полезли бы в душу. А там разные собрания, моральный кодекс коммуниста. На кой мне черт. Я человек творческий, люблю свободу и не терплю никаких нравоучений.
— Однако ж терпел, когда я в день своего рождения прочитала тебе лекцию о нравственности, — дружески уколола она.
— То особый случай. Тот лектор владел гипнозом. Я был усыплен. А как известно, влюбленные доверчивы и глупы, их ничего не стоит обвести вокруг пальца. Любовь способна делать глупых умными, а умных дураками. Как говорил Флобер: «Да, мне хотелось бы заболеть тобою, заболеть до смерти, так, чтобы отупеть, превратиться в некую медузу, в которую вселял бы жизнь лишь твой поцелуй».
— Вот как! — воскликнула Лариса. — Значит ли это, что ты уже тогда был влюблен? Фактически совсем не зная меня?
— Я узнал тебя на теплоходе. Этого общения было вполне достаточно. Разве ты не веришь в любовь с первого взгляда?
— Это юношеская любовь. Ты матерый волк, тебя взглядом не загипнотизируешь, — сказала она.
— Все зависит от взгляда, вернее от глаз. Твои глаза особенные, ты это знаешь.
— Давай оставим глаза в покое и продолжим политический разговор. Ты не ответил на все мои «почему»? Ты говоришь, струсили, испугались. Кого — Горбачева или Ельцина? Они должны были знать, что и тот и другой — подлецы.
— Подлость, девочка, многолика и диапазон ее широк — от труса до предателя. Но первая стадия подлости — это трусость, поганая почва, на которой прорастают все людские мерзости. И именно карьеристы и мерзавцы пробрались в партийную верхушку. В партию вступали проходимцы с корыстными интересами. Партия была слишком многочисленна. Четырнадцать миллионов! Это же целое государство. Когда-то проводили чистки партии, и это шло во благо. А потом перестали, боялись, как бы эти чистки не задели верхушку. После Сталина в партии не было лидера, который бы указал народу на главного врага Советской власти и назвал его поименно, как это сделал Сталин, а потом и Гитлер. Я ни в коем случае не ставлю их на одну доску. Я имею в виду совершенно конкретную проблему — еврейский вопрос. Сталин видел ближайшее окружение Ленина — сплошь евреи: Свердлов, Троцкий, Каменев, Зиновьев, да плюс женатые на еврейках Бухарин, Рыков, Молотов, Киров, Ворошилов и так далее. Сталин понимал стратегическую цель еврейства: устранить физически Ленина — выстрел Каплан — и посадить на русский престол Троцкого. А кто такой Лейба Троцкий? Это исчадие ада, сам дьявол — сатана, чудовище пострашнее тамерланов, чингиз-ханов и прочих батыев вместе взятых. Ты только послушай, что говорил этот ирод, какую учесть он готовил России. Вот его слова: «Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока… Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках ее укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до скотского состояния… А пока наши комиссары — юноши в кожаных куртках — сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы умеют ненавидеть все русское! С каким наслаждением они физически уничтожают русскую интеллигенцию — офицеров, академиков, писателей…»
Прочитав эти строки, я посмотрел на Ларису. Лицо ее казалось каменным, колючие глаза ее исторгали огонь. Она молчала. Очевидно, она не находила слов. Должно быть она представляла себя белой негритянкой в выжженной пустыне — раздавленной России. Она представляла свое будущее. Тогда я сказал:
— Сталин знал чудовищный замысел Троцкого и он помешал осуществлению этого замысла. Он уничтожил изверга, а потом постепенно расправился с сыновьями часовых дел мастеров из Одессы и Орши. Ему помешали очистить Россию от этой скверны, его отравили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67