Эйрик был в Миклагарде и служил у Манули конунга. Он бывал у многих правителей в южных странах. Он был человек обходительный и умудренный многими знаниями. Ростом он был мал и лицом некрасив. Он просил у конунга позволения доказать посредством божьего суда, какого он рода и что он действительно сын Сигурда конунга.
Сверрир конунг сперва предложил своим предводителям рассмотреть это дело и просил их совета. Затем он собрал дружину и сказал, что хотел бы знать мнение всего войска. Он получил ответ от всего войска, что оно хочет служить ему и никому другому. Но более мудрые мужи и советчики настаивали на том, что надо дать Эйрику возможность доказать, кто его отец. Тогда Сверрир конунг сказал Эйрику:
– По совету моих друзей я позволю тебе подвергнуться испытанию, и пусть бог докажет, кто твой отец. Но если окажется, что ты действительно мой брат и сын Сигурда конунга, то знай, что звание и власть, которыми я теперь обладаю, стоили мне стольких тягот и мук и мы с берестениками столько раз подвергали свою жизнь опасности, что я не уступлю и не отдам звание и власть конунга, которыми я теперь обладаю ни тебе, ни кому-либо другому. Можешь принять мое предложение, если хочешь, и подвергнуться божьему суду, сохраняя мир со мной. Если же ты не хочешь его принять, то уходи отсюда с миром, как пришел.
Эйрик поблагодарил конунга красивыми словами, ибо он был человеком красноречивым, и сказал, что с радостью принимает предложение конунга доказать, кто его отец, и предает себя воле бога и конунга.
Немного позднее Эйрик стал поститься, готовясь к суду божьему. А когда он должен был нести раскаленное железо, Сверрир конунг сказал такую клятву, которую тот должен был произнести:
– Ты кладешь свои руки на святые мощи и священную книгу и просишь бога, чтобы железо не обожгло твои руки, если ты сын Сигурда конунга и мой брат.
Эйрик отвечает:
– Да сотворит бог так, что я пронесу железо, не обжегши рук, если я сын Сигурда конунга. Но я не буду нести железо, чтобы доказать, кто отец других людей.
Произнеся эту клятву, он пронес железо и оказался чист. Сверрир конунг признал его родичем и сделал его предводителем в дружине. Эйрика любили, и он не зазнавался. Он заботился о своих людях больше, чем другие.
60. Мирные предложения Сверрира конунга Магнусу и переговоры конунгов
Магнус конунг приплыл в Бьёргюн со своим войском и оставался там весной. Потом он велел своему войску снарядиться и отправился на север в Нидарос. Он прибыл туда на второй Олавов день. Сверрир конунг приготовился встретить его в Тороде. У него было большое войско благодаря тому, что бонды обещали помочь ему, а также и тому, что много народу стеклось в город, как обычно бывает в праздники.
Магнус конунг долго стоял у Хольма, потому что не решался напасть на город, пока у Сверрира конунга было так много народу, и хотел подождать до тех пор, как праздник кончится и бонды поедут домой. Во время этого ожидания каждый день шли переговоры между конунгами. Конунг Сверрир предлагал, как и раньше, разделить страну пополам и предоставлял Магнусу выбрать, какую половину он хочет. Но Магнус конунг не отвечал ни да, ни нет.
Тогда Сверрир велел трубить сбор на домашний тинг в городе. Он рассказал бондам о своем предложении и о переговорах. Речь конунга встретила одобрение, и люди говорили, что были бы рады примирению, и настаивали на продолжении переговоров. Было заключено перемирие на время переговоров. Магнус конунг приплыл к Эйрару на небольшом корабле, а Сверрир конунг уже был там на Эйраре. С ним было много народу, все больше бонды и горожане, которые хотели послушать, что конунги говорят, и узнать, чем их разговор кончится.
Николас сын Арни первым говорил от имени Магнуса конунга и клонил в своей речи к тому, что надо заключить мир, как об этом договаривались раньше. Он говорил долго и умно. Люди Магнуса конунга зашли в реку на нескольких стругах, а берестеники спустились к ним и послали за пивом в город. Они сидели вместе на крутом берегу реки, пили пиво и беседовали, потому что, хотя они и были в двух разных войсках, многие из них были родичами или свойственниками, или были раньше друзьями.
Затем Сверрир конунг стал держать речь. Он сказал, что охотно помирился бы с Магнусом конунгом и в стране был бы тогда мир. Он предлагал разделить страну на две равные части, так чтобы они оба были конунгами, как в свое время были сыновья Магнуса Голоногого или сыновья Харальда Тилли. Он сказал, что, с тех пор как конунг Магнус Добрый поделил страну пополам с братом своего отца Харальдом в Норвегии часто бывали провозглашены одновременно два конунга, а иногда и больше, и он сказал, что они вполне могли бы сделать то, что другие делали до них.
Бонды и горожане одобрили речь конунга громкими возгласами и говорили, что он хорошо сказал.
Магнус конунг встал и заговорил громким голосом. Он сначала говорил спокойно и сказал так:
– Мне говорят о конунгах Норвегии и приводят примеры того, что бывало одновременно два конунга. Но такой раздел страны начинался с любви и дружбы между братьями или другими близкими родичами, а кончался всегда враждой и несколько раз убийством. Так будет и с нами. Я упомяну несчастье, которое постигло меня недавно, когда я потерял знатных мужей, родичей и друзей. И я знаю, что, если я и заключу вынужденный мир, нелегко будет нашим двум дружинам находиться в одном городе или на одной службе, после всего, что произошло между нашими людьми. Если мы и заключим мир, то он будет недолговечным.
Тогда ответил Сверрир конунг:
– Ты прав, Магнус конунг, что если мы двое и будем соблюдать мир, то другие могут нарушать его. Уж лучше, чтобы наше несчастье больше не было бедствием для столь многих. Я уеду из страны с моими людьми, если Вы дадите клятву, что я сохраню власть над половиной страны, поставив своих людей, чтобы они правили ею мирно и свободно. Три зимы меня не будет в стране. Но когда я вернусь, то Вы и Ваши люди в свой черед покинете страну на следующие три зимы на тех же условиях.
Тогда отвечает Магнус конунг:
– Я предлагаю, чтобы ты, Сверрир, и вы, берестеники, уехали из страны и никогда не возвращались! Я был помазан и коронован легатом из Румаборга с согласия всего народа. Я поклялся при моем посвящении соблюдать законы страны и защищать мечом, который я принял при посвящении, эту страну от посягательств и нападений злых людей. Я обещал также, что скорее расстанусь с жизнью, чем нарушу эту клятву. Одному богу известно, сколько я проживу. Но не может быть речи о том, чтобы я из трусости нарушил клятву, которую я дал при своем посвящении, и поделил с тобою страну, Сверрир. Из-за вас, берестеников, я потерял сто знатных дружинников, из которых шестнадцать были лендрманнами, а семнадцатый был тот, потеря которого мне тяжелее потери всех остальных, названных мной раньше, и это был Эрлинг ярл, мой отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69