Кукольщики попрыгали за борт и поплыли к берегу, но некоторые из них утонули.
Йон Кукольщик не прыгнул за борт и ждал берестеников на корабле. Он был убит там, и с ним еще один человек. Берестеники содрали одежду с их трупов. Но, когда Сверрир конунг услышал об этом, он велел перенести тела к церкви Марии и положить их у ее южной стены и накрыть их сукном. Кукольщики спустились с горы у церкви Олава, построились там и кричали берестеникам, вызывая их на бой. Но конунг велел своим людям не обращать на них внимания:
– Мы не будем сражаться с безголовыми людьми. Скажите им, что их предводитель лежит здесь у церкви Марии и что они подло его покинули. Правда, предводитель-то он был никудышный.
Кукольщики не решились вступить в город, и битва не состоялась. Они ушли и больше не показывались.
В городе был человек, которого звали Пэтр. Берестеники говорили, что он отец человека, которого звали Орм, а мать которого звали Астрид Стейк. Этого самого Орма кукольщики называли Йоном сыном Инги и своим конунгом. А теперь этот самый человек лежал у церкви Марии. Пэтра просили пойти туда и сказать, узнает ли он своего сына, но он должен был сказать о какой-либо отметине на своем сыне прежде, чем увидит его тело. Пэтр сказал:
– Если он мой сын Орм, то на нем должна быть такая отметина: мальчиком он наскочил на косу и сильно поранил себе подошву на правой ноге. Если у него нет там этой отметины, то он не мой сын. Но если она у него есть, то я не буду отрицать, что это он.
Конунг велел провести его туда, где лежал труп, и снять с него чулок. Тут Пэтр сказал, что узнает отметину, которая была на его сыне.
Сверрир конунг объявил тогда горожанам и своим людям, что этот Йон, которого кукольщики называли своим королем, звался Орм и был сын Пэтра и Астрид и что Пэтр этот тут и узнал своего сына.
– И вам, горожанам, известно, – сказал конунг, – что Пэтр и Астрид не из такого рода, чтобы их сын был королем Норвегии. Вы можете теперь видеть, какой ложью держалась эта разбойничья шайка.
После этого тело Кукольщика было погребено около церкви Марии.
Весь народ был впервые рад прибытию Сверрира конунга и его людей в Бьёргюн. Сверрир конунг был теперь единственным конунгом в Норвегии. Он оставался некоторое время в Бьёргюне.
110. О Сигурде Поджигателе
На востоке в лесах появилась шайка, которая совершала набеги на Вик и причиняла там много ущерба. Они убивали одних, грабили других и жгли дома у некоторых. Предводителя этой шайки звали Сигурд Поджигатель, он был якобы сыном Инги конунга сына Харальда. Сигурд встретился с Йоном Кукольщиком, и Йон признал его родичем и пригласил к себе. Но Сигурд решил, что в кукольщиках мало толка, и предпочел иметь свое войско. У него одно время было три сотни человек, и эти люди вели себя немирно всюду, где появлялись.
В конце лета после гибели Йона Кукольщика бонды и некоторые воины конунга пошли против Сигурда Поджигателя, окружили дом, в котором он был, и ворвались в него. Те защищались хорошо и мужественно. Но, когда большинство из тех, кто находился в доме, были убиты, Сигурд крикнул людям конунга, прося их выслушать его. Когда стало тихо, он сказал:
– Похоже, что вы выполнили то, зачем сюда пришли. Можете рассказать Сверриру конунгу, что вы одержали победу и сразили предводителя этого войска, Сигурда Поджигателя, сына Инги конунга. Но то, что вы сразили меня, менее важно, чем вы думаете. Сказать вам по правде, меня зовут Хедин, я сын Торгрима Хросси и родом исландец.
Тут они стали стрелять в него, и он пал. Люди говорят, что этот человек был не робкого десятка.
111. Посвящение Николаса в епископы
В следующее лето после гибели Кукольщика Эйрик архиепископ вернулся в Норвегию. Он побывал в Румаборге и получил паллий. Он отправился на север в свое архиепископство в Нидарос.
В то же лето умер Хавард Ярлов Сын.
Все были за то, чтобы избрать в епископы Ставангра Николаса сына Арни, конунгова брата из Стодрейма. Сверрир конунг был против этого. Когда Николас узнал об этом, он послал письмо Маргрет, конунговой жене, и в нем было много сказано красивых и смиренных слов Сверриру конунгу, а также ей, и упомянуто о родстве с ней. Маргрет, конунгова жена, говорила тогда со Сверриром конунгом и сказала, что Николас дает хорошие обещания. Но конунг сказал, что не хочет делать его большим человеком, чем он есть, он сказал, что, если он получит большую власть в Норвегии, чем та, что у него была раньше, он будет так же враждебен Сверриру конунгу и его верность не вырастет от того, что он получит более высокое звание, чем то, что у него теперь. Конунгова жена просила не чинить ему препятствий, говорила, как многого тот лишился за время распри Сверрира с Магнусом и что лучшим возмещением ему было бы более высокое звание. Она сказала, что Николас не проявит неверности, сложив оружие и получив церковное посвящение. Конунг сказал, что он сделает это ради нее:
– Но я думаю, что в самом недолгом времени и ты, и многие другие в этом раскаются.
И вот было получено письмо о том, что Николас должен быть выбран в епископы, и архиепископ посвятил его. В то же время умер епископ в Осло, и Николас получил разрешение от архиепископа занять епархию в Осло. Ньяль был посвящен в епископы Ставангра и был там епископом.
112. Нелады между конунгом и архиепископом
Когда Эйрик архиепископ принял епархию в Нидаросе, каноники приняли его хорошо. Он проповедовал с амвона и не скупился на жесткие слова против берестеников, и многим из людей конунга сразу же не понравились его речи, и начались нелады между ними. Вскоре архиепископ и Сверрир конунг стали во многом не согласны друг с другом. Пока Магнус конунг и Эрлинг ярл правили в стране, действовало соглашение между Эйстейном архиепископом и бондами, согласно которому в тяжбах с архиепископом подать должна была выплачиваться полновесными серебряными эйрирами, тогда как раньше она взималась неполновесными эйрирами, так же как в тяжбах с конунгом. Эрлинг ярл пошел на это, чтобы архиепископ согласился посвятить его сына Магнуса в конунги. Но ценность полновесного эйрира была вдвое больше, чем неполновесного.
Сверрир конунг требовал от архиепископа, чтобы старое право действовало как в архиепископских, так и в конунговых тяжбах, и говорил, что Эрлинг Кривой не имел никакого права нарушать законы конунга Олава Святого ради того, чтобы его сын был посвящен в конунги. Он не имел на это права, ибо никогда раньше не бывало в Норвегии с тех пор, как страна стала христианской, чтобы тот стал конунгом, кто не был сыном конунга, и не бывало этого при язычестве. Это было также запрещено законами, выведенными конунгом Олавом Святым. Эйстейн архиепископ и Эрлинг ярл заключили сделку, как говорил Сверрир конунг:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Йон Кукольщик не прыгнул за борт и ждал берестеников на корабле. Он был убит там, и с ним еще один человек. Берестеники содрали одежду с их трупов. Но, когда Сверрир конунг услышал об этом, он велел перенести тела к церкви Марии и положить их у ее южной стены и накрыть их сукном. Кукольщики спустились с горы у церкви Олава, построились там и кричали берестеникам, вызывая их на бой. Но конунг велел своим людям не обращать на них внимания:
– Мы не будем сражаться с безголовыми людьми. Скажите им, что их предводитель лежит здесь у церкви Марии и что они подло его покинули. Правда, предводитель-то он был никудышный.
Кукольщики не решились вступить в город, и битва не состоялась. Они ушли и больше не показывались.
В городе был человек, которого звали Пэтр. Берестеники говорили, что он отец человека, которого звали Орм, а мать которого звали Астрид Стейк. Этого самого Орма кукольщики называли Йоном сыном Инги и своим конунгом. А теперь этот самый человек лежал у церкви Марии. Пэтра просили пойти туда и сказать, узнает ли он своего сына, но он должен был сказать о какой-либо отметине на своем сыне прежде, чем увидит его тело. Пэтр сказал:
– Если он мой сын Орм, то на нем должна быть такая отметина: мальчиком он наскочил на косу и сильно поранил себе подошву на правой ноге. Если у него нет там этой отметины, то он не мой сын. Но если она у него есть, то я не буду отрицать, что это он.
Конунг велел провести его туда, где лежал труп, и снять с него чулок. Тут Пэтр сказал, что узнает отметину, которая была на его сыне.
Сверрир конунг объявил тогда горожанам и своим людям, что этот Йон, которого кукольщики называли своим королем, звался Орм и был сын Пэтра и Астрид и что Пэтр этот тут и узнал своего сына.
– И вам, горожанам, известно, – сказал конунг, – что Пэтр и Астрид не из такого рода, чтобы их сын был королем Норвегии. Вы можете теперь видеть, какой ложью держалась эта разбойничья шайка.
После этого тело Кукольщика было погребено около церкви Марии.
Весь народ был впервые рад прибытию Сверрира конунга и его людей в Бьёргюн. Сверрир конунг был теперь единственным конунгом в Норвегии. Он оставался некоторое время в Бьёргюне.
110. О Сигурде Поджигателе
На востоке в лесах появилась шайка, которая совершала набеги на Вик и причиняла там много ущерба. Они убивали одних, грабили других и жгли дома у некоторых. Предводителя этой шайки звали Сигурд Поджигатель, он был якобы сыном Инги конунга сына Харальда. Сигурд встретился с Йоном Кукольщиком, и Йон признал его родичем и пригласил к себе. Но Сигурд решил, что в кукольщиках мало толка, и предпочел иметь свое войско. У него одно время было три сотни человек, и эти люди вели себя немирно всюду, где появлялись.
В конце лета после гибели Йона Кукольщика бонды и некоторые воины конунга пошли против Сигурда Поджигателя, окружили дом, в котором он был, и ворвались в него. Те защищались хорошо и мужественно. Но, когда большинство из тех, кто находился в доме, были убиты, Сигурд крикнул людям конунга, прося их выслушать его. Когда стало тихо, он сказал:
– Похоже, что вы выполнили то, зачем сюда пришли. Можете рассказать Сверриру конунгу, что вы одержали победу и сразили предводителя этого войска, Сигурда Поджигателя, сына Инги конунга. Но то, что вы сразили меня, менее важно, чем вы думаете. Сказать вам по правде, меня зовут Хедин, я сын Торгрима Хросси и родом исландец.
Тут они стали стрелять в него, и он пал. Люди говорят, что этот человек был не робкого десятка.
111. Посвящение Николаса в епископы
В следующее лето после гибели Кукольщика Эйрик архиепископ вернулся в Норвегию. Он побывал в Румаборге и получил паллий. Он отправился на север в свое архиепископство в Нидарос.
В то же лето умер Хавард Ярлов Сын.
Все были за то, чтобы избрать в епископы Ставангра Николаса сына Арни, конунгова брата из Стодрейма. Сверрир конунг был против этого. Когда Николас узнал об этом, он послал письмо Маргрет, конунговой жене, и в нем было много сказано красивых и смиренных слов Сверриру конунгу, а также ей, и упомянуто о родстве с ней. Маргрет, конунгова жена, говорила тогда со Сверриром конунгом и сказала, что Николас дает хорошие обещания. Но конунг сказал, что не хочет делать его большим человеком, чем он есть, он сказал, что, если он получит большую власть в Норвегии, чем та, что у него была раньше, он будет так же враждебен Сверриру конунгу и его верность не вырастет от того, что он получит более высокое звание, чем то, что у него теперь. Конунгова жена просила не чинить ему препятствий, говорила, как многого тот лишился за время распри Сверрира с Магнусом и что лучшим возмещением ему было бы более высокое звание. Она сказала, что Николас не проявит неверности, сложив оружие и получив церковное посвящение. Конунг сказал, что он сделает это ради нее:
– Но я думаю, что в самом недолгом времени и ты, и многие другие в этом раскаются.
И вот было получено письмо о том, что Николас должен быть выбран в епископы, и архиепископ посвятил его. В то же время умер епископ в Осло, и Николас получил разрешение от архиепископа занять епархию в Осло. Ньяль был посвящен в епископы Ставангра и был там епископом.
112. Нелады между конунгом и архиепископом
Когда Эйрик архиепископ принял епархию в Нидаросе, каноники приняли его хорошо. Он проповедовал с амвона и не скупился на жесткие слова против берестеников, и многим из людей конунга сразу же не понравились его речи, и начались нелады между ними. Вскоре архиепископ и Сверрир конунг стали во многом не согласны друг с другом. Пока Магнус конунг и Эрлинг ярл правили в стране, действовало соглашение между Эйстейном архиепископом и бондами, согласно которому в тяжбах с архиепископом подать должна была выплачиваться полновесными серебряными эйрирами, тогда как раньше она взималась неполновесными эйрирами, так же как в тяжбах с конунгом. Эрлинг ярл пошел на это, чтобы архиепископ согласился посвятить его сына Магнуса в конунги. Но ценность полновесного эйрира была вдвое больше, чем неполновесного.
Сверрир конунг требовал от архиепископа, чтобы старое право действовало как в архиепископских, так и в конунговых тяжбах, и говорил, что Эрлинг Кривой не имел никакого права нарушать законы конунга Олава Святого ради того, чтобы его сын был посвящен в конунги. Он не имел на это права, ибо никогда раньше не бывало в Норвегии с тех пор, как страна стала христианской, чтобы тот стал конунгом, кто не был сыном конунга, и не бывало этого при язычестве. Это было также запрещено законами, выведенными конунгом Олавом Святым. Эйстейн архиепископ и Эрлинг ярл заключили сделку, как говорил Сверрир конунг:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69