Какой яд, по-твоему, был в растворившейся ампуле?
– Видишь ли, Павел, предварительный анализ показывает, что это яд белкового происхождения, а если так, то он может быть только вот откуда. В некоторых довольно пустынных местах океана, на глубине 4 000–5 000 метров живет небольшой моллюск. Он все время выпускает в воду токсин такой силы, что все в воде, находящейся, над ним, до самой поверхности, погибает и падает вниз; моллюск, медленно двигаясь по грунту, питается этой падалью. В свое время американцы подсчитали, что достаточно иметь сотню граммов этого токсина, чтобы отравить все, что находится в Миссисипи – от Миссури до устья. Более того, этого было. бы достаточно, чтобы отравить и все грунтовые воды вокруг этой реки. Этот яд был принят на биологическое вооружение Пентагоном. Если бы не счастливый случай, давший мне в руки смертоносную ампулу, наш остров сейчас был бы уже мертв. Я думаю, что на нем не осталось бы даже и людей. Мы ведь умываемся, чистим зубы.
– Да, действительно, мы должны немедленно принять меры к охране острова и сообщить о случившемся Совету старейшин. Эти люди обманули нас с самого начала – не Североамериканская республика послала их в океан, они с Восточного архипелага. Как видишь, очень просто объясняются все их «странности»…
…Таня очень любила парусный спорт и постоянно занималась им у себя во Владивостоке, но ей никогда не приходилось плавать на большом парусном судне, и это понятно: таких судов на всем земном шаре остались единицы. Вот почему она с удовольствием согласилась дать необходимые разъяснения по строительству искусственных островов во время плавания «Флориды» от острова до Гонолулу, куда теперь направлялась яхта.
Девушка испытывала большое удовольствие, стоя на палубе рядом с капитаном и наблюдая спорую работу матросов на реях. Слышались команды, отзвучавшие на морях уже более века назад: «Ставь паруса!», «Марсельных наверх», «К повороту оверштаг». Свист ветра в рангоуте, плеск волн и скрипы деревянного корпуса создавали морскую симфонию, когда-то сопровождавшую морепроходцев, открывавших новые материки.
К Тане на судне относились с особой предупредительностью, она даже чувствовала некоторую неловкость. Такое внимание Тане казалось неестественным, тем более, что когда она проходила около беседовавших людей, они почему-то умолкали.
Сама консультация свелась к сравнительно небольшой беседе, собеседники проявили интерес только к стоимости завода, построившего остров…
В конце совещания Таня опросила Джошуа Эбба:
– Скажите, а где сейчас ваш океанолог Эрнест Хоросайн?
Эбб весьма вежливо ответил, что Хоросайн плавает у берегов Южной Америки, но скоро вернется.
Таня была разочарована. Ей ничего не оставалось делать, как любоваться морем, спорить с Кокрофтом, читать и в конце концов спать в маленькой каюте с какими-то совершенно немыслимыми картинами на переборках.
Однажды ночью от духоты Таня проснулась. Ей захотелось пить. Она потянулась к полочке, где стоял стакан, но в темноте не нашла ее. Чтобы включить свет, Таня принялась шарить по стене – где-то здесь был вмонтирован белый щиток с множеством кнопок «обслуживания». Таня нажала поочередно несколько кнопок, но свет не зажигался. Чтобы ускорить дело, она нажала сразу всеми пятью пальцами наугад пять кнопок и вдруг замерла.
Она услышала рядом с собой чье-то дыхание, кто-то коротко, зло выругался, затем до нее ясно донесся голос Эбба.
– По-видимому, Джим сделал все правильно. Это не хитрое дело, и он преданный человек, но эффекта нет. Это ясно по работе их радио. В чем дело? Может быть, токсичность этих моллюсков – ваш бред?
– Токсин – не бред, – ответил голос Кокрофта, – он нами проверен. Но могло произойти вот что: каналы, в которых у них живут трепанги, соединяются с морем.
– Ну и что?
– А то, что там могла оказаться рыба, она проглотила капсулу и уплыла в океан. Больше я ничего не могу предположить.
– У вас есть еще токсин?
– Нет, это все. На его добычу мы потратили целый год.
– Проклятие, действительно нам придется самим строить этот полимерный плот.
– Как дела в Африке? – спросил Кокрофт.
– Вот там, кажется, блестяще. У них почти все готово. Термоядерное устройство заложено, остались кое-какие мелкие доделки. Команда будет подана с воздуха.
– Какую высоту волны ожидают у берега?
– До 30–35 метров. На большее мы пока не способны. Нам не хватает тяжелой воды, но дело даже не в этом. Потонут ли двадцать тысяч черных или сто – это безразлично; нам нужно получить расчетные данные для создания волн космического порядка, иначе нам не добиться цели.
– А где Хоросайн?
– Он в Ист-Лондоне – это юго-восточная Африка. Изучает топографию местности.
– Однако здесь дьявольски душно. Пойдемте на палубу и…
Голоса стихли. Таня долго лежала не шевелясь и смотря в темноту широко открытыми глазами.
«Так вот что! Эти люди хотят погубить ее мир, – с ужасом думала Таня. – Это чудовищно! Может быть, это галлюцинация? Нет, этого нельзя допустить. Надо немедленно что-то делать. Хорошо, что там, в Африке, находится Хоросайн. Он ей поможет. Он, конечно же, не имеет ничего общего с этими людьми и когда все узнает, поможет ей».
Утром «Флорида» встала на якорь. Таня не теряла времени. Она поговорила по видеотелефону с Павлом, сказав ему, что на несколько дней вылетает в юго-восточную Африку, чтобы разобраться в одном деле
Через час Таня была уже в воздухе и на следующий день в Ист-Лондоне.
Этот город, расположенный на восточном берегу южной Африки, когда-то переполненный расистами, за последние 50 лет совершенно изменился. Вместо прежних неуклюжих домов в тени вечнозеленых растений стояли теперь светлые коттеджи. Встречались между ними и большие здания, но они были также легкими и светлыми. Всюду цвели диковинные цветы, били серебристые струи фонтанов. Где-то на западе смутно угадывались холмы, а прямо перед городом раскинулся синий и теплый Индийский океан.
В тот же день Таня разыскала Совет старейшин и теперь сидела перед его председателем – громадным сильным негром с большой поседевшей головой.
Председатель приветливо встретил Таню и сразу же оказал ей на русском языке:
– О ваших делах на Тихом океане мы знаем и очень рады вашим успехам. Самн-то мы заняты пока дома, в нашей Африке. Вот оканчиваем создание центрального Африканского моря. Это там, где было озеро Чад. Ведем последнее наступление на Сахару. Но что привело вас к нам, расскажите.
Таня набралась духу и рассказала все, что она знала. К ее рассказу председатель отнесся весьма серьезно.
– Народы мира, – сказал он, – не забыли прошлое. В прошлом столетии мы немало натерпелись от империалистов и не потеряли чувства настороженности до сих пор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Видишь ли, Павел, предварительный анализ показывает, что это яд белкового происхождения, а если так, то он может быть только вот откуда. В некоторых довольно пустынных местах океана, на глубине 4 000–5 000 метров живет небольшой моллюск. Он все время выпускает в воду токсин такой силы, что все в воде, находящейся, над ним, до самой поверхности, погибает и падает вниз; моллюск, медленно двигаясь по грунту, питается этой падалью. В свое время американцы подсчитали, что достаточно иметь сотню граммов этого токсина, чтобы отравить все, что находится в Миссисипи – от Миссури до устья. Более того, этого было. бы достаточно, чтобы отравить и все грунтовые воды вокруг этой реки. Этот яд был принят на биологическое вооружение Пентагоном. Если бы не счастливый случай, давший мне в руки смертоносную ампулу, наш остров сейчас был бы уже мертв. Я думаю, что на нем не осталось бы даже и людей. Мы ведь умываемся, чистим зубы.
– Да, действительно, мы должны немедленно принять меры к охране острова и сообщить о случившемся Совету старейшин. Эти люди обманули нас с самого начала – не Североамериканская республика послала их в океан, они с Восточного архипелага. Как видишь, очень просто объясняются все их «странности»…
…Таня очень любила парусный спорт и постоянно занималась им у себя во Владивостоке, но ей никогда не приходилось плавать на большом парусном судне, и это понятно: таких судов на всем земном шаре остались единицы. Вот почему она с удовольствием согласилась дать необходимые разъяснения по строительству искусственных островов во время плавания «Флориды» от острова до Гонолулу, куда теперь направлялась яхта.
Девушка испытывала большое удовольствие, стоя на палубе рядом с капитаном и наблюдая спорую работу матросов на реях. Слышались команды, отзвучавшие на морях уже более века назад: «Ставь паруса!», «Марсельных наверх», «К повороту оверштаг». Свист ветра в рангоуте, плеск волн и скрипы деревянного корпуса создавали морскую симфонию, когда-то сопровождавшую морепроходцев, открывавших новые материки.
К Тане на судне относились с особой предупредительностью, она даже чувствовала некоторую неловкость. Такое внимание Тане казалось неестественным, тем более, что когда она проходила около беседовавших людей, они почему-то умолкали.
Сама консультация свелась к сравнительно небольшой беседе, собеседники проявили интерес только к стоимости завода, построившего остров…
В конце совещания Таня опросила Джошуа Эбба:
– Скажите, а где сейчас ваш океанолог Эрнест Хоросайн?
Эбб весьма вежливо ответил, что Хоросайн плавает у берегов Южной Америки, но скоро вернется.
Таня была разочарована. Ей ничего не оставалось делать, как любоваться морем, спорить с Кокрофтом, читать и в конце концов спать в маленькой каюте с какими-то совершенно немыслимыми картинами на переборках.
Однажды ночью от духоты Таня проснулась. Ей захотелось пить. Она потянулась к полочке, где стоял стакан, но в темноте не нашла ее. Чтобы включить свет, Таня принялась шарить по стене – где-то здесь был вмонтирован белый щиток с множеством кнопок «обслуживания». Таня нажала поочередно несколько кнопок, но свет не зажигался. Чтобы ускорить дело, она нажала сразу всеми пятью пальцами наугад пять кнопок и вдруг замерла.
Она услышала рядом с собой чье-то дыхание, кто-то коротко, зло выругался, затем до нее ясно донесся голос Эбба.
– По-видимому, Джим сделал все правильно. Это не хитрое дело, и он преданный человек, но эффекта нет. Это ясно по работе их радио. В чем дело? Может быть, токсичность этих моллюсков – ваш бред?
– Токсин – не бред, – ответил голос Кокрофта, – он нами проверен. Но могло произойти вот что: каналы, в которых у них живут трепанги, соединяются с морем.
– Ну и что?
– А то, что там могла оказаться рыба, она проглотила капсулу и уплыла в океан. Больше я ничего не могу предположить.
– У вас есть еще токсин?
– Нет, это все. На его добычу мы потратили целый год.
– Проклятие, действительно нам придется самим строить этот полимерный плот.
– Как дела в Африке? – спросил Кокрофт.
– Вот там, кажется, блестяще. У них почти все готово. Термоядерное устройство заложено, остались кое-какие мелкие доделки. Команда будет подана с воздуха.
– Какую высоту волны ожидают у берега?
– До 30–35 метров. На большее мы пока не способны. Нам не хватает тяжелой воды, но дело даже не в этом. Потонут ли двадцать тысяч черных или сто – это безразлично; нам нужно получить расчетные данные для создания волн космического порядка, иначе нам не добиться цели.
– А где Хоросайн?
– Он в Ист-Лондоне – это юго-восточная Африка. Изучает топографию местности.
– Однако здесь дьявольски душно. Пойдемте на палубу и…
Голоса стихли. Таня долго лежала не шевелясь и смотря в темноту широко открытыми глазами.
«Так вот что! Эти люди хотят погубить ее мир, – с ужасом думала Таня. – Это чудовищно! Может быть, это галлюцинация? Нет, этого нельзя допустить. Надо немедленно что-то делать. Хорошо, что там, в Африке, находится Хоросайн. Он ей поможет. Он, конечно же, не имеет ничего общего с этими людьми и когда все узнает, поможет ей».
Утром «Флорида» встала на якорь. Таня не теряла времени. Она поговорила по видеотелефону с Павлом, сказав ему, что на несколько дней вылетает в юго-восточную Африку, чтобы разобраться в одном деле
Через час Таня была уже в воздухе и на следующий день в Ист-Лондоне.
Этот город, расположенный на восточном берегу южной Африки, когда-то переполненный расистами, за последние 50 лет совершенно изменился. Вместо прежних неуклюжих домов в тени вечнозеленых растений стояли теперь светлые коттеджи. Встречались между ними и большие здания, но они были также легкими и светлыми. Всюду цвели диковинные цветы, били серебристые струи фонтанов. Где-то на западе смутно угадывались холмы, а прямо перед городом раскинулся синий и теплый Индийский океан.
В тот же день Таня разыскала Совет старейшин и теперь сидела перед его председателем – громадным сильным негром с большой поседевшей головой.
Председатель приветливо встретил Таню и сразу же оказал ей на русском языке:
– О ваших делах на Тихом океане мы знаем и очень рады вашим успехам. Самн-то мы заняты пока дома, в нашей Африке. Вот оканчиваем создание центрального Африканского моря. Это там, где было озеро Чад. Ведем последнее наступление на Сахару. Но что привело вас к нам, расскажите.
Таня набралась духу и рассказала все, что она знала. К ее рассказу председатель отнесся весьма серьезно.
– Народы мира, – сказал он, – не забыли прошлое. В прошлом столетии мы немало натерпелись от империалистов и не потеряли чувства настороженности до сих пор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61