Если вдуматься, он знал о них так немного — но искренне любил обоих. Как жаль, что больше уже ничем он не сможет им помочь…
— Здесь. — Кэт остановил машину. — Выходи скорей.
— Зачем еще? И так нас время поджимает.
— Выходи, говорю, живее!
Виктор неохотно подчинился. На шоссе было тепло и очень тихо. Утренний легонький ветерок запутался в ветвях могучих деревьев, стеной обступивших автостраду, и замер. Кэт вытащил из брошенной на заднее сиденье коробки скафандр, натянул на себя, но шлем поднимать не стал.
— Надо проверить, как эта тряпка работает.
— Да что в нем проку? Лучше поехали, а через час мне уже будет все равно.
— А мне не все равно! Я хочу, чтобы ты уцелел. Мало ли, разбойник тебя пожует и выплюнет — тогда экспресс тут же и подберет. Я сейчас пройду вперед, а ты сядешь за руль и хорошенько разгонишься.
— Ну и что?
Кэт сильно ударил кулаком по раскрытой ладони: вот так, мол.
— Если мне ничего не сделается, то, значит, зря мы над лоскутками смеемся и у тебя будет шанс. И я склонен думать, что смеемся мы над ними зря.
Виктор потряс головой.
— По-моему, ты спятил.
— Ничуть. И мне так будет спокойней. — Кэт повернулся и зашагал по пустынному широкому шоссе.
Виктор ошеломленно смотрел ему вслед. Сумасшедший. С другой стороны, чертов скафандр, наверное, все же не дураки делали; может, он и впрямь на что-то годен? Он сел за руль. Только бы не накатил этот ужас…
Кэт отошел метров на семьдесят, обернулся, помахал рукой. Виктор тронул с места, набрал скорость. Освещенный ласковым солнцем, Кэт непринужденно стоял посреди дороги и ждал, не отрывая глаз от несущейся на него машины. На пульте перед Виктором замигала красная лампочка, загудел зуммер. Он с трудом заставил себя не стискивать мертвой хваткой руль и в последнее мгновение, когда Кэт был уже буквально в метре, вильнул в сторону. Глухой удар, от которого захолонуло в груди, и Кэта отбросило на обочину. Перекатившись, он остался лежать ничком. Виктор круто затормозил и опрометью кинулся назад.
— Кэт!
Тот гибко поднялся, уселся на земле и замахал руками:
— Здорово! Красота, кто понимает!.. Да ты что?! — Он вскочил.
А у Виктора подогнулись колени, на всем ходу он рухнул на темное покрытие дороги. Боли не было — автоматически включился скафандр — но Виктор едва не застонал от предательски захлестнувшей его волны ужаса. Гадкий, омерзительный, постыдный страх за собственную шкуру. Он свернулся в клубок. Да за что же, за что это наказание?
— Дел! — подбежал Кэт. — Горе мое, что опять такое?
Виктора трясло. Кэт приподнял его за плечи, глянул в лицо и опустил обратно.
— Черт… Извини, я не хотел. Ну, успокойся, нам ехать надо. Ну, все, все, сейчас это пройдет, и станет легче. Извини, ради Бога. Вставай и поехали.
Отвратительная слабость и тошнота потихоньку отступали. Виктор нажал кнопку на поясе, убирая шлем, ощутил запах и тепло нагретого асфальта, запах травы и деревьев, местное название которых он до сих пор так и не узнал. В последний раз, подумал он, больше этого никогда не будет… Идиот, нашел о чем размышлять в такое время!
— Извини, — выдохнул он, поднимаясь. Кэт принялся стаскивать скафандр.
— Надень мой, проверенный. Дел, ради Бога, скорее — я прямо чувствую, как Ларкин за нами гонится.
Понукаемый другом, Виктор оделся и пошел к машине. А что это братец Кэт так усиленно извиняется, хотелось бы знать? Как будто мой страх — его рук дело. Или… Да неужто и впрямь?! Что там говорил наш Ларкин? «Как ты это делаешь?» И еще: «Бог свидетель, мне это не нравится». И: «Я не желаю, чтоб ты играл здесь в эти игры».
Что все это значит? Он бросил косой взгляд на проскользнувшего на водительское кресло друга. Господи, да разве может быть, чтобы Кэт?.. Экая подлость!
И все-таки я идиот, с облегчением сказал себе Виктор и даже улыбнулся. Ведь я Кэта знаю всего четыре года, а эти кошмары приходят ко мне уже лет семь. Так-то, друг Делано: не возводи напраслину на единственного человека, который готов с тобой, сумасшедшим, возиться.
Под пультом ожила рация — запищал вызов.
— Ответить? — Кэт молча кивнул. — Делано слушает.
— Виктор? — Судя по тону, шеф был вне себя. — Ты где?
— В дороге, как обычно. Еду на космодром.
— Кэттан с тобой?
— С чего вдруг? — без запинки соврал Виктор.
Кэт улыбнулся.
— Тогда где он?!
— Шеф, — проговорил Виктор рассерженно, — уймитесь и оставьте меня в покое. Как прибуду на космодром, доложусь. Все.
Он выключил рацию.
— Молодец, — похвалил Кэт.
— Твоя школа. Вот скажи…
— Дел! — взмолился Кэт с притворным отчаянием. — Все вопросы — когда приедем.
— Слушай, — всполошился Виктор, — взрывчатки-то ларкинской мы не взяли.
— Ну и не надо. Погляди-ка лучше, нет ли где еще одного деза.
Виктор пошарил в бардачке, в баре, под сиденьем.
— Увы.
Кэт сунул руку в карман, что-то вытащил и протянул ему на ладони.
— Какая игрушка! — восхитился Виктор. — «Михайлов»?
— Он самый. От сердца отрываю.
То был дезинтегратор Михайлова, оружие убийцы: маленький, очень удобный, рассчитанный, правда, всего на четыре выстрела, но зато способный самоуничтожаться, не оставляя следов, то есть улик.
Зачем братец Кэт ходит с этой штучкой? — подумал Виктор. Спрашивать без толку — опять увильнет.
Впереди распахнулось огромное, пустынное, тихое поле космодрома. Кэт, не останавливаясь, как вчера, на краю, погнал авто прямо к маленькому звездолету. Виктор включил рацию:
— Шеф, это Делано.
— Слышу.
— Я на месте, через пару минут буду на борту.
— Хорошо. Так где Кэттан?
— Да здесь я, — отозвался Кэт, — не переживай.
— Слушай, ты… — начал Ларкин с явной угрозой. Кэт беззвучно выругался и выключил связь. Тут же запищал сигнал вызова, но на него уже никто не обратил внимания. Машина затормозила у корабля.
— Погоди. — Кэт придержал рванувшегося было Виктора. — И слушай. Значит, так. Большой дез будешь держать открыто и пустишь в ход, когда разбойник вскроет корпус и попытается тебя сожрать. Чем черт не шутит — вдруг это что-нибудь даст. А мой приладь под костюмом… так, на всякий пожарный.
— Думаешь, я стану снимать скафандр? По-твоему, там курорт?
— Ничего не знаю, — отрезал Кэт. — Но это лучшее, что я смог придумать. — Он оглянулся. — А вот и наши друзья! Беги, не то Ларкин меня живьем зажарит. — Через поле к ним летела машина Луиса Шелтона. — Да не вруби на взлете маршевые! — крикнул он Виктору вслед, захлопнул дверцу, дал газ, развернулся на одном колесе и понесся прочь с космодрома, к станции слежения. Второй автомобиль, описав не столь артистично дугу, устремился за ним.
С маленьким дезинтегратором в руке и большим под мышкой, Виктор вбежал в рубку и плюхнулся в кресло пилота. Он начинал нервничать: до прихода экспресса оставалось чуть больше часа — да, час восемнадцать минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60