— Как не знаешь? Куда я потом-то денусь?
— Дел, кого ты спрашиваешь?
— Тебя спрашиваю. Ну, ладно, ты как-то там зарабатываешь на мне деньги — это я могу понять: ради Анжелики. А потом что? Меня ж не навечно… Черт, если б я что понимал! Что ты думаешь делать дальше?
— Не знаю, — снова, второй раз за этот вечер, солгал Кэт. — Дел, я, ей-богу, не знаю!
Помолчали. Следовало закрепить победу и не выглядеть совсем уж подлецом.
— Ты не уедешь?
Выпрямившись, Виктор смотрел куда-то вдаль, мимо него, а на лице появилась незнакомая одухотворенность. Губы его тронула улыбка, опять сделавшая его точной копией Эрика Ларсена.
— Сколько за меня платят?
— Много.
— Вот. А коли так, то если я удеру, с тебя потребуют обратно деньги. Или голову снимут, насколько я понимаю? Куда ж я уеду?
Кэт на мгновение прикрыл глаза. Это больше чем преданность и зависимость, искусственно навязанные в клинике, это естественное человеческое…
— Ладно, пошли домой, — предложил он, опасаясь, как бы обиженная Малышка сгоряча не уехала одна. — Как ты верно подметил, самое время обедать.
Они не спеша двинулись через пляж, длинные тени заскользили по гладкому розовому песку.
— Значит, ты в пастухах все эти четыре года? — начал Виктор. — Это хорошо. Раз за четыре года ничего не случилось и никто меня не востребовал, может быть, так и дальше..
Он смолк и на мгновение замер, а затем со всех ног кинулся за сорвавшимся с места Кэтом, потому что до них донесся пронзительный вопль Наташи.
Они ворвались в дом, а из гостиной навстречу выбежала Малышка.
— Беги! — кричала она. — Вики, беги!
Виктор схватил ее за плечи, привлек к себе и тут же отстранил, отодвинув назад. На пороге гостиной встал невысокий загорелый человек в дорогом светлом костюме.
— Скажите, Морейра: у вас всегда так шумно? — Он улыбался, добродушно и уверенно, с видом хозяина мира.
— Вон отсюда, — приказал Кэт.
— Морейра, побойтесь Бога! Меня зовут Гэс Атахо…
— Вон отсюда! — рявкнул Кэт, наступая на незваного гостя. Кто бы ни был этот пришелец, несомненно, он от генерала. Только бы Малышка при нем не наговорила…— Убирайтесь!
— Полегче, полегче. Придержите язык. А ты, голубка, чего испугалась? — Неторопливым шагом он двинулся к Виктору и прильнувшей к нему Наташе. Из гостиной тут же вышли два телохранителя, один встал возле Кэта, другой последовал за патроном.
— Какого черта вам надо? — Виктор разнял руки жены и решительно встал между ней и пришельцем.
— Атахо, вы вломились в мой дом и напугали женщину, — холодно проговорил Кэт.
— Я всего-навсего приехал взглянуть и проведать, как вы тут поживаете, — отвечал тот. — У вас прелестная жена, Виктор. Вы разрешите с ней побеседовать?
Вежливость и спокойные манеры гостя сбивали с толку. Судя по тому, как встретил его братец Кэт, это враг, но… Виктор промолчал, бросив вопросительный взгляд на друга.
— Отстаньте от Малышки, вы ее напугали, — сказал Кэт. — Идемте в гостиную, я отвечу на все ваши вопросы.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся Гэс Атахо. — Но я, знаете ли, предпочитаю общество женщин. Так скажи мне, голубка, куда ты думала спровадить мужа? Что значит «Беги, беги»?
Малышка побелела, длинные ресницы дрожали; она смотрела на улыбавшегося ободряющей улыбкой Атахо, словно загнанный зверек. Кэт порывисто шагнул к ним.
— Гэс, идемте, я вам объясню. У нас и без того трудности, не усложняйте мне жизнь еще больше.
Телохранитель оттер его назад, тут же подошел второй и молчаливо и внушительно встал рядом.
— Морейра, будьте добры помолчать. Я все про вас знаю: вы мастер заговаривать зубы, так что лучше молчите. Ну, голубка моя — я жду.
Если бы Наташа сломалась, если бы закричала, заплакала, забилась в объятиях Виктора — быть может, все бы закончилось иначе. Однако его маленькая храбрая жена решила дать отпор: она метнулась вперед и подступила вплотную к Атахо.
— Не отдам! — выкрикнула она, сверкая черными глазами. — Он мой, мой, мой! — Рука ее скользнула под рубашку, в карман брюк, и Кэт — почти неосознанно — рванулся и вклинился между Атахо и Малышкой, схватив ее за руку и выворачивая кисть.
— С ума сошла! — Он вырвал дезинтегратор — маленький, свой собственный, до сих пор мирно лежавший в спальне. В тот же миг его сбил с ног Виктор.
Что было дальше, Кэт не знал. Очнулся он на полу, вокруг было темно и очень тихо, сквозь распахнутые двери тянуло теплым ночным ветерком. Дом был мертв.
— Эк тебя, братишка, угораздило, — сокрушенно качал головой Джон Дэнвер. Ставший более двух лет тому назад начальником отдела по расследованию убийств, он в свои сорок три года оставался таким же поджарым, как в юности, хотя в белокурых волосах, если приглядеться, можно было заметить раннюю седину. — Ну, как же ты сплоховал? Ладно, давай чашку, я тебе хоть кофейку еще налью.
Кэт покорно протянул свою чашку. Это неизбежно: где Джон, там и кофе, которым он настойчиво потчует всех подряд. В городском доме Дэнверов было тихо — жена с детьми гостила у сестры на Эльзикаре.
— Атахо — разумный человек, с ним всегда можно поладить, — продолжал выговаривать Кэту хозяин. — Ему ж ничего не надо было, просто заехал поглядеть — а вы ему этакое представление закатили! Стыдно мне за тебя, просто стыдно.
— Если Атахо такой разумный — почему он водится с генералом и вообще играет в эти игры?
— Он генералу племяш, — ответил Джон и сердито примолк. — Ты, кузен, на новые неприятности нарваться желаешь? Язык распускаешь не по делу. Кто тебя заставлял во всем признаваться?
Кэт пожал плечами. Разве объяснишь? И потом, признайся он действительно во всем, сейчас бы ему тут не сидеть.
— Чтоб ты знал, — неожиданно улыбнулся Джон, — они оба пытались тебя прикрыть. Ты, дескать, ничего и не говорил, они сами догадались.
У Кэта потемнело лицо.
— Ты сам, что ли, их допрашивал?
— Смеешься? Я в эти клиники ни ногой, упаси Боже. Атахо рассказывал, он присутствовал из чистого любопытства. В общем, запирались как могли, пока им эликсир правды не вкатили. Тогда уж…
— Джон! На кой черт мы с тобой работаем в полиции?
— А ты, кузен, поди попробуй что-нибудь доказать. Я, например, даже не знаю, где они сейчас, и не берусь предполагать, где оба окажутся, если мы возьмемся их искать.
Кэт поднялся на ноги, прошелся по просторной светлой гостиной, где от влетающего в окно морского ветерка тихонько позванивали тонкие подвески светильников.
— Джонни…
— Вот что, послушай-ка дельные слова. Ты взялся за эту работу — ты знал, что она грязная — потому что нуждался в деньгах. В хороших и верных деньгах, которые тебе честно платили. Поэтому не надо теперь хвататься за голову и кричать: «Преступление, ах, преступление!» Да, преступление. Но если ты сунешься сейчас искать закона и порядка, я тебя не поддержу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60