Откуда взялся газ? Почему именно он появился в цехе дибромкармина, почему раньше, при пуске аппаратуры, он не давал о себе знать?
Я попробовал дома на небольшой установке получить дибромкармин. Подвергал анализу промежуточные продукты, но ничего похожего не было. В чем же дело?
Фрезер вновь поехал на завод и внимательно пересмотрел все записи текущих ремонтных работ, произведенных в цехе за несколько дней, предшествующих этой странной аварии. Управляющий по-прежнему считал ее чем-то вроде «хитрой забастовки». Впрочем, боязнь забастовки — вполне естественное состояние директора любого завода в послевоенной Бельгии.
— Только замена вентилей! — сказал Фрезер, входя в мою лабораторию. — Были стальные, заменили на немецкие из желтой меди.
Я быстро разыскал арабский документ Одо Меканикуса и внимательно перечитал его перевод. А ведь ученик Джабира предупреждал!.. И речь шла именно об этом странном явлении.
Так вот что означал знак трехсуточного срока, повторенный трижды в переводе, сделанном рукой Бэкона! Не входить в лабораторию на протяжении трех дней. И первый, кто пострадал в результате этого опыта, был один из учеников Джабира. Но какое значение имела медь? Да, да, в арабском описании способа приготовления прямо говорится о том, что исходный продукт кладется в медный сосуд.
Наши розыски получили новое направление.
В опытную установку для получения дибромкармина мы помещали в различных местах медную пластинку, которую Фрезер вырезал из рубильника. Опыт сразу подтвердил: да, во время синтеза красителя медь опасна. Хотя краситель и получается, но медная полоса влечет возникновение побочного процесса, приводящего к образованию летучего ядовитого газа.
II
Фрезер распахнул окна — влажный, напоенный туманами ветер ворвался в комнату. Фрезер усадил меня в кресло подле окна, сам вытащил стул на середину комнаты и уронил на пол ампулу с пробой газа…
На часах было восемь вечера, когда мы пришли в себя. Целых четыре часа проведены были в каком-то одурманенном состоянии. Все это время мы ничего не видели и не слышали. Очень слабо помнится, что вначале исчезли очертания мебели, стен кабинета. Все заволоклось туманом. Некоторое время я ясно видел руку Фрезера в тот момент, когда из нее выпала ампула с газом, потом все окружающее предстало едва-едва видным «скелетом» вещей.
Я заметил, что если быстро повернуть голову, то возникающая перед глазами новая картина видна только в нескольких ярких деталях, а затем все исчезало.
Интересно, что весельная лодка, медленно поднимающаяся вверх по Маасу, была все время видна из окна как четкий и легкий контур. Станция же для речных пароходиков, выкрашенная в белую краску, оставалась совершенно невидимой.
Эти небольшие наблюдения в дальнейшем привели к разгадке действия яда.
«Медь — катализатор побочного процесса: причина аварии, — телеграфировал я дирекции завода. — Срочно удалите из линии все медные детали, прежде всего вентили».
Я приехал в Льеж, когда работы были в разгаре.
— Завод и фирма понесли значительные убытки, — сказал мне управляющий. — Мы возбуждаем против вас судебное преследование.
— О нет, — ответил я, — не выйдет! Авария произошла после того, как цех был принят в эксплуатацию. Не нужно было производить замену вентилей!
— Но вы, доктор Меканикус, не предупреждали нас об опасности такой замены, — резонно возразил управляющий.
— Всего предвидеть нельзя, мало ли чем и как вы будете заменять детали установки. Может быть, вы поставите вместо…
— Доктор Меканикус, — перебил меня управляющий, — ознакомьтесь с этим печальным актом и прекратим неприятный разговор…
Это был акт о состоянии здоровья потерпевших рабочих. Акт был подписан представителями профсоюза и виднейшими специалистами, врачами Льежа.
Отравление, вызванное неизвестным газообразным продуктом, бесследно прошедшее у двадцати восьми потерпевших, у семи вызвало стойкие формы помешательства. Особенно тяжело пострадали те, кто пробыл в атмосфере газа свыше трех часов. Полная или частичная потеря памяти, нарушение координации движений, нарушение зрения и слуха…
Горе ни в чем не повинных людей взглянуло на меня с листка официального протокола.
III
Вечером я вернулся домой. Фрезер играл с капелланом в шахматы и о чем-то с ним спорил. Они сразу забеспокоились, поднялись ко мне. А мне так никого не хотелось видеть!..
— Вы, Карл, невиновны, и суд оправдает вас, — сказал Фрезер.
— Да, я не виноват… Но, Жак, Рене, поймите меня! Пусть суд не признает меня виновным. Да, я не хотел вызвать отравление рабочих. Смешно подозревать меня в этом. Но все же я виноват! Ведь без меня…
— …не было бы красителя? — с иронией спросил Фрезер.
— Да, хотя бы так, — ответил я. — Смотрите! Вот этот древний пергамент, с которого все и началось…
Я снял со стены арабский пергамент. Один из мастеров завода вложил его внутрь большого плексигласового листа.
— На обороте ясно стоит значок Роджера Бэкона о трехсуточной выдержке… И в переводе арабского текста, сделанного Рюделем, также говорится, что ученик Джабира, вошедший в лабораторию, потерял память… Вот что означают слова:
«Он забыл бога, и имя свое, и имена всех вещей»! Нет, я виноват…
— Нужно думать о другом, — сказал Жак, — нужно думать о том, как помочь пострадавшим.
— Конечно, Жак, как ты мог предположить!.. Все, все, что я имею, принадлежит отныне не мне. Я отдам, чтобы обеспечить семьи пострадавших, чтобы лечить заболевших…
— Нет, доктор Меканикус, только не благотворительностью, — сказал Фрезер, — только не милостыней!.. Это ни к чему…
— Нужно молиться… — тихо сказал Годар. Он был совершенно убит моим известием.
— Этим займетесь вы, Годар! — жестко сказал Фрезер. — А мы должны работать.
— Ты считаешь, Жак, что можно найти противоядие? — спросил я Фрезера.
— Да, нужно противоядие. Раз этот газ ослабляет память…
— …то противоядие, — подхватил я мысль Фрезера, — может быть близким по составу и восстановит память?
— Вполне возможно, — проговорил Годар, — вполне возможно!
— Но вы-то откуда знаете? — удивился Фрезер. — Неужели на богословском факультете изучают?..
— О нет, не на богословском, — ответил Рене. — Я увлекался физиологией, у меня есть несколько скромных работ.
— Вы знакомы с физиологией? — Фрезер был обрадован и удивлен. — И ничто вас не связывает? Вы могли бы нам помочь?
— Да, мне только нужно запросить разрешение…Вы, господин Фрезер, очень любите смеяться над моим духовным званием, над церковью. Вы совсем забыли…
— О, только не грозите мне карами небесными! — воскликнул Фрезер. — Нам в оккупацию пришлось видеть достаточно такого, что для нас ад — рождественская открытка с голубками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49