.
— Ну что ты к человеку пристала? — вмешался в разговор Паркер. Он подошел к Кейну, обнял его за плечи и встряхнул. — У человека мозги еще не оттаяли, а ты его вопросами мучаешь, — он погрозил Рипли толстым черным пальцем и обернулся к Далласу: — Кэп, после всего этого надо перекусить. Может, устроим вечеринку?
— Устроим, — Даллас кивнул, — но по-моему, ты уже приступил к подкреплению своих сил.
— Ну… — Паркер опустил глаза и спрятал за спину пакетик с какой-то едой, — мой растущий молодой организм постоянно требует подпитки. Я с этим ничего не могу поделать.
— Вот уже сколько лет я жду, когда он у тебя вырастет, съязвил Бретт.
— Между прочим, нам по такому случаю полагается царский обед! Даю добро, будем праздновать, — резюмировал Даллас. — Как ты, Кейн?
— Я не против, даже наоборот, я чертовски проголодался! В желудке как в пустом бочонке.
— Отлично, отлично, дружок, — заревел Паркер, — пошли, нечего тебе тут делать. С остальным начальство и без нас разберется.
Все галдя направились в кают-компанию, считая своим долгом непременно похлопать по плечу шатающегося Кейна и сказать ему что-нибудь ободряющее.
В переходнике Рипли задержала Далласа, поймав его за рукав комбинезона:
— Ну, что ты скажешь?
— Ну что… Ничего не скажу! — Радость от того, что все кончилось благополучно, переполняла его, и он не хотел разговаривать с мрачно настроенной Рипли.
— Подожди, ты обратил на него внимание?
— На кого? На Кейна? Конечно! Он…
— Нет. На Эша.
— А что Эш?
— Он ни на что не реагирует.
— То есть?
— У него каменное выражение лица. Никаких эмоций. Улыбается только ртом, а глаза холодные, бегают, но ничего не выражают.
— Это не показатель. Он все время торчит в лаборатории. Тоже человек, не выспался, как ты и я, а может, и побольше нашего. Не забудь, он все это время не отходил от Кейна.
— Не отходил-то он не отходил… А это он сканировал Кейна после того, как эта тварь отклеилась от него?
— Нет.
— А почему?
— Слушай, пойди и спроси его об этом сама. Только после обеда. Не порть людям аппетит. Я могу сказать только одно: выглядит Кейн вполне прилично.
— Да, но он ничего не помнит.
— Слушай, — Даллас скрипнул зубами и с размаху ударил кулаком о переборку, — Рипли, если бы тебе на лицо присосалось что-то подобное, то, интересно знать, как бы ты реагировала? Тут забудешь что хочешь! Даже собственное имя. Так что, по-моему, он еще хорошо отделался.
— Нет, Даллас, все это очень странно.
— Да с чего ты взяла?!
— Он помнит только высадку на планету. И все! А потом только какие-то галлюциногенные видения. Мне кажется… Нет, я уверена, что эта тварь стерла у Кейна память!
— Послушай, брось все это. Это — ерунда, бред. Потом! Дай парню прийти в себя. Сначала эта тварь, потом кома, анабиоз. И ты хочешь, чтобы он что-то помнил? Ему нужен отдых и серьезная реабилитационная терапия. Я говорю это как специалист. Ему нужно отдохнуть. Да и нам всем тоже не помешает. Пошли к ребятам. Вот увидишь, он сейчас поест и ему станет намного легче.
— Да, наверное. Но мне что-то неспокойно. Я не чувствую, что мы все в безопасности, — Рипли встряхнула головой. — А может, ты и прав, надо отдохнуть, расслабиться… Ладно, пойдем.
35
Круглый огромный стол в центре кают-компании был весь завален чашками, баночками, пакетиками, тюбиками с разнообразной синтетической снедью. Веселье было в самом разгаре. Все ели и весело болтали. Паркер шутил не переставая, хохотал и подмигивал Ламберт, которая, как всегда, курила больше, чем ела, и пила кофе. Сигарета в ее руках дрожала, роняя пепел прямо на скатерть.
Кейн ел за четверых, и сидящий рядом с ним Паркер не мог упустить такого повода для шуток:
— Эй, парень! Может, мне лучше отсесть? А то ты и меня проглотишь! Он, наверное, устал, вот и проголодался!
— Чего пристал, — заступился Эш и пошутил с совершенно каменным лицом: — Может, он сейчас лопнет от еды!
Но Кейн не обращал на них никакого внимания; он сосредоточенно жевал и только бубнил с открытым ртом:
— Первое, что я сделаю, когда вернусь на Землю, так это просто объемся какой-нибудь натуральной жратвой. О… совершенно неважно какой, но это будет только натуральная пища.
— Да, конечно, — весельчак Паркер был всегда рядом, — а я буду загорать на пляже в Майами. И, между прочим, мне будет насрать решительно на все.
— Ну, так уж и на все? — подмигнул Эш.
— Ну, почти на все. Само собой, веселиться я буду в свое удовольствие. Что ж я — монах какой-то, что ли? Но зато на все остальное мне будет насрать, это точно!
— Послушай, заткнись! — добродушно посоветовал Даллас разошедшемуся Паркеру. — Ты начинаешь мне надоедать, да и девушки вон не могут спокойно кушать, — и он указал на Ламберт, которая так смеялась, что очередной глоток кофе застрял у нее в горле и не шел ни туда, ни сюда; и теперь девушка делала героические усилия, чтобы вдруг не оказалось «сюда». Проблемы своего пищеварительного процесса и перистальтики обсуди, пожалуйста, в другом месте. Хорошо?
— Да, сэр, — отрапортовал негр и скорчил совершенно невозможную рожу.
Ламберт согнулась над столом, и кофе выплеснулся у нее изо рта вместе со взрывом хохота. Смех душил ее. Хоть скатерть и рукава ее комбинезона были мокрые, она хохотала как полоумная, ни на что не обращая внимания. Рипли выронила вилку и качая головой, смотрела на Паркера, который от смеха чуть не падал со стула. Эш молча что-то жевал и как-то странно улыбался одними губами. Даллас делал вид, что сердит, но тоже улыбался в бороду.
— Можно подумать, что ты давно не ел так вкусно, — перешел Паркер ко второму действию концерта. — Ты же знаешь, что все здесь искусственное. Так что ешь пока то, что дают!
Все были так увлечены клоунадой, что даже не заметили, как Кейн покраснел как рак и склонился над столом со страдальческой гримасой на лице. Он захрипел, изо рта его стали вываливаться куски непроглоченного салата, глаза вылезли из орбит, вены на шее и висках вздулись, а кожа на скулах вытянулась, рискуя вот-вот лопнуть. Руки свела судорога, пальцы скрючились и рвали ворот футболки. Улыбка мгновенно слетела с лица Паркера, и недоумение сменило буйную радость. Он пару раз похлопал ладонью Кейна по спине, но тот зашелся еще больше.
— Эй, Кейн, что с тобой? Что случилось? Тошнит от такого количества пищи? Да?
Кейн привстал и, схватившись за горло, повалился на стол.
— Да что с тобой, парень? — Паркер схватил его за плечи и поднял. — Что с тобой?
Кейн рвался из рук, как испуганное животное, глухо кричал и хрипел.
— Держите его! Положим его на стол!
На помощь подоспел Даллас. Вместе они уложили Кейна на спину.
— Бретт! Ложку! Разожми ему рот, чтобы он не задохнулся!
Кейн дергался и извивался, словно его положили на горячие угли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Ну что ты к человеку пристала? — вмешался в разговор Паркер. Он подошел к Кейну, обнял его за плечи и встряхнул. — У человека мозги еще не оттаяли, а ты его вопросами мучаешь, — он погрозил Рипли толстым черным пальцем и обернулся к Далласу: — Кэп, после всего этого надо перекусить. Может, устроим вечеринку?
— Устроим, — Даллас кивнул, — но по-моему, ты уже приступил к подкреплению своих сил.
— Ну… — Паркер опустил глаза и спрятал за спину пакетик с какой-то едой, — мой растущий молодой организм постоянно требует подпитки. Я с этим ничего не могу поделать.
— Вот уже сколько лет я жду, когда он у тебя вырастет, съязвил Бретт.
— Между прочим, нам по такому случаю полагается царский обед! Даю добро, будем праздновать, — резюмировал Даллас. — Как ты, Кейн?
— Я не против, даже наоборот, я чертовски проголодался! В желудке как в пустом бочонке.
— Отлично, отлично, дружок, — заревел Паркер, — пошли, нечего тебе тут делать. С остальным начальство и без нас разберется.
Все галдя направились в кают-компанию, считая своим долгом непременно похлопать по плечу шатающегося Кейна и сказать ему что-нибудь ободряющее.
В переходнике Рипли задержала Далласа, поймав его за рукав комбинезона:
— Ну, что ты скажешь?
— Ну что… Ничего не скажу! — Радость от того, что все кончилось благополучно, переполняла его, и он не хотел разговаривать с мрачно настроенной Рипли.
— Подожди, ты обратил на него внимание?
— На кого? На Кейна? Конечно! Он…
— Нет. На Эша.
— А что Эш?
— Он ни на что не реагирует.
— То есть?
— У него каменное выражение лица. Никаких эмоций. Улыбается только ртом, а глаза холодные, бегают, но ничего не выражают.
— Это не показатель. Он все время торчит в лаборатории. Тоже человек, не выспался, как ты и я, а может, и побольше нашего. Не забудь, он все это время не отходил от Кейна.
— Не отходил-то он не отходил… А это он сканировал Кейна после того, как эта тварь отклеилась от него?
— Нет.
— А почему?
— Слушай, пойди и спроси его об этом сама. Только после обеда. Не порть людям аппетит. Я могу сказать только одно: выглядит Кейн вполне прилично.
— Да, но он ничего не помнит.
— Слушай, — Даллас скрипнул зубами и с размаху ударил кулаком о переборку, — Рипли, если бы тебе на лицо присосалось что-то подобное, то, интересно знать, как бы ты реагировала? Тут забудешь что хочешь! Даже собственное имя. Так что, по-моему, он еще хорошо отделался.
— Нет, Даллас, все это очень странно.
— Да с чего ты взяла?!
— Он помнит только высадку на планету. И все! А потом только какие-то галлюциногенные видения. Мне кажется… Нет, я уверена, что эта тварь стерла у Кейна память!
— Послушай, брось все это. Это — ерунда, бред. Потом! Дай парню прийти в себя. Сначала эта тварь, потом кома, анабиоз. И ты хочешь, чтобы он что-то помнил? Ему нужен отдых и серьезная реабилитационная терапия. Я говорю это как специалист. Ему нужно отдохнуть. Да и нам всем тоже не помешает. Пошли к ребятам. Вот увидишь, он сейчас поест и ему станет намного легче.
— Да, наверное. Но мне что-то неспокойно. Я не чувствую, что мы все в безопасности, — Рипли встряхнула головой. — А может, ты и прав, надо отдохнуть, расслабиться… Ладно, пойдем.
35
Круглый огромный стол в центре кают-компании был весь завален чашками, баночками, пакетиками, тюбиками с разнообразной синтетической снедью. Веселье было в самом разгаре. Все ели и весело болтали. Паркер шутил не переставая, хохотал и подмигивал Ламберт, которая, как всегда, курила больше, чем ела, и пила кофе. Сигарета в ее руках дрожала, роняя пепел прямо на скатерть.
Кейн ел за четверых, и сидящий рядом с ним Паркер не мог упустить такого повода для шуток:
— Эй, парень! Может, мне лучше отсесть? А то ты и меня проглотишь! Он, наверное, устал, вот и проголодался!
— Чего пристал, — заступился Эш и пошутил с совершенно каменным лицом: — Может, он сейчас лопнет от еды!
Но Кейн не обращал на них никакого внимания; он сосредоточенно жевал и только бубнил с открытым ртом:
— Первое, что я сделаю, когда вернусь на Землю, так это просто объемся какой-нибудь натуральной жратвой. О… совершенно неважно какой, но это будет только натуральная пища.
— Да, конечно, — весельчак Паркер был всегда рядом, — а я буду загорать на пляже в Майами. И, между прочим, мне будет насрать решительно на все.
— Ну, так уж и на все? — подмигнул Эш.
— Ну, почти на все. Само собой, веселиться я буду в свое удовольствие. Что ж я — монах какой-то, что ли? Но зато на все остальное мне будет насрать, это точно!
— Послушай, заткнись! — добродушно посоветовал Даллас разошедшемуся Паркеру. — Ты начинаешь мне надоедать, да и девушки вон не могут спокойно кушать, — и он указал на Ламберт, которая так смеялась, что очередной глоток кофе застрял у нее в горле и не шел ни туда, ни сюда; и теперь девушка делала героические усилия, чтобы вдруг не оказалось «сюда». Проблемы своего пищеварительного процесса и перистальтики обсуди, пожалуйста, в другом месте. Хорошо?
— Да, сэр, — отрапортовал негр и скорчил совершенно невозможную рожу.
Ламберт согнулась над столом, и кофе выплеснулся у нее изо рта вместе со взрывом хохота. Смех душил ее. Хоть скатерть и рукава ее комбинезона были мокрые, она хохотала как полоумная, ни на что не обращая внимания. Рипли выронила вилку и качая головой, смотрела на Паркера, который от смеха чуть не падал со стула. Эш молча что-то жевал и как-то странно улыбался одними губами. Даллас делал вид, что сердит, но тоже улыбался в бороду.
— Можно подумать, что ты давно не ел так вкусно, — перешел Паркер ко второму действию концерта. — Ты же знаешь, что все здесь искусственное. Так что ешь пока то, что дают!
Все были так увлечены клоунадой, что даже не заметили, как Кейн покраснел как рак и склонился над столом со страдальческой гримасой на лице. Он захрипел, изо рта его стали вываливаться куски непроглоченного салата, глаза вылезли из орбит, вены на шее и висках вздулись, а кожа на скулах вытянулась, рискуя вот-вот лопнуть. Руки свела судорога, пальцы скрючились и рвали ворот футболки. Улыбка мгновенно слетела с лица Паркера, и недоумение сменило буйную радость. Он пару раз похлопал ладонью Кейна по спине, но тот зашелся еще больше.
— Эй, Кейн, что с тобой? Что случилось? Тошнит от такого количества пищи? Да?
Кейн привстал и, схватившись за горло, повалился на стол.
— Да что с тобой, парень? — Паркер схватил его за плечи и поднял. — Что с тобой?
Кейн рвался из рук, как испуганное животное, глухо кричал и хрипел.
— Держите его! Положим его на стол!
На помощь подоспел Даллас. Вместе они уложили Кейна на спину.
— Бретт! Ложку! Разожми ему рот, чтобы он не задохнулся!
Кейн дергался и извивался, словно его положили на горячие угли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44