Андрей всё силился и никак не мог соотнести ее с тем маленьким зверенышем, которого он принес с Башни, пригрев за пазухой. А потом, выходит, невольно свалил ответственность за ее судьбу на другого, близкого ему человека. Чем практически сгубил Таню…
— Ты, наверное, торопишься… — сказала Татьяна, отводя взгляд.
…И, получается, окончательно ее потерял… Он поднялся, поймав на себе пристальный изумрудный взгляд: Мася — да нет, какая там Мася — девочка Маша отставила чай и, похоже, уже некоторое время смотрела на него. Зрачки в зеленых радужках были по-человечески круглыми.
Операция?.. Вживленные контактные линзы?
— М-мол-локо, — вдруг мягко произнесла она, немного растягивая согласные. — Андр-рей. М-мил-лый. Пом-мню.
Таня закрыла ладонью лицо:
— Я рада, очень рада была тебя видеть, — сказала она, не отрывая руки от глаз. — Будешь еще в наших краях, заезжай.
Андрей, как во сне, встал, покинул веранду и пошел к своей машине. Как в липком и горьком сне, когда где-то рядом шелестит, цветет и благоухает жизнь, а ты бьешься под плотным колпаком в душном пространстве, в котором невозможно жить… Но ты живешь. И задыхаешься, не находя пути, и ни малейшей возможности вырваться наружу.
Всё, что он мог теперь для нее сделать — это уйти и никогда больше не появляться. Его появление способно было вызвать на ее глазах слезы — и ничего больше. Вот как всё обернулось… После нескольких лет безуспешных поисков и напрасных надежд он нашел любимую женщину. И уезжал. Или бежал?.. Быть может, скорее всего, так. Но прошлое, преобразившееся в настоящее, всё равно беспощадно его настигало.
Он готов был гнать, не останавливаясь, до самой Москвы. Но выезд на главную улицу оказался перекрыт двумя легковыми автомобилями — одним длинным, словно акула, и вторым значительно более коротким. Это обстоятельство вовсе не выглядело случайностью, но Андрей сейчас далек был от каких бы то ни было подозрений: он всё еще оставался там, на веранде с женщиной и с девчонкой — с теми двумя единственными существами, кого ему в этом мире назначено было любить… И потерять.
Танюшка и Мася… Маша.
То, что он остановился и посигналил, можно было отнести лишь за счет чистого автоматизма.
Стоило ему затормозить, как дверцы меньшей из машин открылись, и из нее вышли четыре человека, нимало не напоминающие мирных граждан, покинувших салон, чтобы подышать воздухом. Андрей и на это не обратил внимания.
Один из них наклонился к открытому боковому окну и произнес:
— Не надо оружия, господин Маркелов. Нам поручено пригласить вас для разговора.
Тут только Андрей с некоторым удивлением заметил, что его правая ладонь лежит на рукояти лучевика. Если бы кто-то из них достал оружие, он бы так же автоматически уложил их, потом объехал и, никогда о них больше не вспомнив, втопил бы педаль скорости, продолжая бегство — не от прошлого, нет, а от собственного бессилия что-либо изменить в настоящем.
— Кто хочет со мной говорить? — равнодушно спросил он.
— Узнаете. Только пересядьте, пожалуйста, в ту машину. Ненадолго.
Говоривший был вполне вежлив и не излучал намерение, лишь настороженность, но это еще не служило достаточным поводом для того, чтобы его продырявить.
Андрей потер лицо ладонями, словно силясь проснуться. Кажется, немного отошел и тогда резко покинул кабину. Любопытства в нем не было, как не было и страха — лишь желание поскорее разобраться и отделаться, по возможности без жертв. Его вежливо попросили отдать оружие, он подчинился. Перед ним распахнули заднюю дверцу более роскошной машины.
Едва только сев в нее, Андрей внезапно утратил свою отрешенность.
Напротив, лицом к нему сидел Игорь Борисович Ярмак. Андрей сразу узнал его, несмотря на нынешнее отсутствие усов. В остальном тот почти не изменился — пожалуй, немного обрюзг. На переднем сиденье пребывали двое телохранителей — оба с лучевиками, направленными точнехонько в голову приглашенного.
Ярмак обезопасился по максимуму. Если бы не это, вряд ли у него был шанс, пригласив Маркелова, выйти из этой машины живым. Так что в данном случае никто не назвал бы его перестраховщиком.
— Здравствуй, Маркелов, — уронил Ярмак, глядя в сторону. Говорил он таким тоном, будто видел Андрея ежедневно и уже смертельно от него устал. — Ну что, повидался? — Спрашивая, он нажатием на кнопку поднял стекло, отделившее их от слушателей, что не мешало тем продолжать целиться в гостя.
У Андрея слегка потемнело в глазах от невозможности немедленно добраться до горла собеседника. И ни при чем была железная установка не трогать человека до его первой агрессии, только осознание, что сжать это горло он, скорее всего, не успеет.
Естественно, он не ответил. В общем-то, Ярмаку ответа и не требовалось: факт пребывания здесь Маркелова говорил сам за себя.
— А девчонку видел? — продолжал Ярмак. Сама постановка вопроса сподвигла наконец Андрея на ответ:
— Так ты уже созрел для того, чтобы называть ее девчонкой? — В самом деле, такое определение по отношению к вырси звучало, по меньшей мере, странно в устах Ярмака.
— Я сам сделал всё, чтобы она стала такой… похожей на человека. Это была моя расплата. А ты остался в стороне, — отстраненно и как будто бы безэмоционально произнес Ярмак. — Я знаю, где ты теперь работаешь. Ты мало потерял, оставив тогда Таню с этим тваренышем на руках.
— Всего-навсего самое дорогое, — возразил Андрей. — Но дело не во мне. А в том, что ты сделал с ней.
— Я делал всё, чтобы она была счастлива. Исполнял всё, что бы ни попросила. Ради ее прихоти я превратил тварь в человека… Или этого мало? — Он взглянул на Андрея с выражением болезненного вопроса в глазах. — И тебя это не коснулось — выходит, что только благодаря мне.
Андрей скрипнул зубами:
— Если бы всё зависело от тебя, мне бы впаяли пожизненное.
— Но не впаяли же, — пожал плечами Ярмак. — Зато Татьяна с тех пор живет под постоянной угрозой. Благодаря тебе. — Он уже говорил сквозь зубы: — Все мы благодаря тебе с тех пор ходим по краю — только потому, что ты не пристрелил мелкую гадину, а притащил ее в отель.
— Настоящая гадина была в отеле с самого начала, — отчеканил Андрей, вспомнив в числе прочего гибель группы Власа. — И эту гадину я действительно приташил на Базу, после ее неудавшейся охоты на меня. В этом и состояла моя главная ошибка.
— Не будем отвлекаться от темы, — голос Ярмака продолжал оставаться спокойным, хотя он, похоже, не разжимал зубов. — Во всём случившемся виноват ты. Поэтому я и дал тебе наводку на Татьяну. — Тут он выпрямился и с заметным усилием заговорил нормально: — Да, это я послал тебе ее адрес. Я хотел, чтобы ты увидел, как теперь она вынуждена жить: практически в изоляции, полностью привязанная к заботе о девчонке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Ты, наверное, торопишься… — сказала Татьяна, отводя взгляд.
…И, получается, окончательно ее потерял… Он поднялся, поймав на себе пристальный изумрудный взгляд: Мася — да нет, какая там Мася — девочка Маша отставила чай и, похоже, уже некоторое время смотрела на него. Зрачки в зеленых радужках были по-человечески круглыми.
Операция?.. Вживленные контактные линзы?
— М-мол-локо, — вдруг мягко произнесла она, немного растягивая согласные. — Андр-рей. М-мил-лый. Пом-мню.
Таня закрыла ладонью лицо:
— Я рада, очень рада была тебя видеть, — сказала она, не отрывая руки от глаз. — Будешь еще в наших краях, заезжай.
Андрей, как во сне, встал, покинул веранду и пошел к своей машине. Как в липком и горьком сне, когда где-то рядом шелестит, цветет и благоухает жизнь, а ты бьешься под плотным колпаком в душном пространстве, в котором невозможно жить… Но ты живешь. И задыхаешься, не находя пути, и ни малейшей возможности вырваться наружу.
Всё, что он мог теперь для нее сделать — это уйти и никогда больше не появляться. Его появление способно было вызвать на ее глазах слезы — и ничего больше. Вот как всё обернулось… После нескольких лет безуспешных поисков и напрасных надежд он нашел любимую женщину. И уезжал. Или бежал?.. Быть может, скорее всего, так. Но прошлое, преобразившееся в настоящее, всё равно беспощадно его настигало.
Он готов был гнать, не останавливаясь, до самой Москвы. Но выезд на главную улицу оказался перекрыт двумя легковыми автомобилями — одним длинным, словно акула, и вторым значительно более коротким. Это обстоятельство вовсе не выглядело случайностью, но Андрей сейчас далек был от каких бы то ни было подозрений: он всё еще оставался там, на веранде с женщиной и с девчонкой — с теми двумя единственными существами, кого ему в этом мире назначено было любить… И потерять.
Танюшка и Мася… Маша.
То, что он остановился и посигналил, можно было отнести лишь за счет чистого автоматизма.
Стоило ему затормозить, как дверцы меньшей из машин открылись, и из нее вышли четыре человека, нимало не напоминающие мирных граждан, покинувших салон, чтобы подышать воздухом. Андрей и на это не обратил внимания.
Один из них наклонился к открытому боковому окну и произнес:
— Не надо оружия, господин Маркелов. Нам поручено пригласить вас для разговора.
Тут только Андрей с некоторым удивлением заметил, что его правая ладонь лежит на рукояти лучевика. Если бы кто-то из них достал оружие, он бы так же автоматически уложил их, потом объехал и, никогда о них больше не вспомнив, втопил бы педаль скорости, продолжая бегство — не от прошлого, нет, а от собственного бессилия что-либо изменить в настоящем.
— Кто хочет со мной говорить? — равнодушно спросил он.
— Узнаете. Только пересядьте, пожалуйста, в ту машину. Ненадолго.
Говоривший был вполне вежлив и не излучал намерение, лишь настороженность, но это еще не служило достаточным поводом для того, чтобы его продырявить.
Андрей потер лицо ладонями, словно силясь проснуться. Кажется, немного отошел и тогда резко покинул кабину. Любопытства в нем не было, как не было и страха — лишь желание поскорее разобраться и отделаться, по возможности без жертв. Его вежливо попросили отдать оружие, он подчинился. Перед ним распахнули заднюю дверцу более роскошной машины.
Едва только сев в нее, Андрей внезапно утратил свою отрешенность.
Напротив, лицом к нему сидел Игорь Борисович Ярмак. Андрей сразу узнал его, несмотря на нынешнее отсутствие усов. В остальном тот почти не изменился — пожалуй, немного обрюзг. На переднем сиденье пребывали двое телохранителей — оба с лучевиками, направленными точнехонько в голову приглашенного.
Ярмак обезопасился по максимуму. Если бы не это, вряд ли у него был шанс, пригласив Маркелова, выйти из этой машины живым. Так что в данном случае никто не назвал бы его перестраховщиком.
— Здравствуй, Маркелов, — уронил Ярмак, глядя в сторону. Говорил он таким тоном, будто видел Андрея ежедневно и уже смертельно от него устал. — Ну что, повидался? — Спрашивая, он нажатием на кнопку поднял стекло, отделившее их от слушателей, что не мешало тем продолжать целиться в гостя.
У Андрея слегка потемнело в глазах от невозможности немедленно добраться до горла собеседника. И ни при чем была железная установка не трогать человека до его первой агрессии, только осознание, что сжать это горло он, скорее всего, не успеет.
Естественно, он не ответил. В общем-то, Ярмаку ответа и не требовалось: факт пребывания здесь Маркелова говорил сам за себя.
— А девчонку видел? — продолжал Ярмак. Сама постановка вопроса сподвигла наконец Андрея на ответ:
— Так ты уже созрел для того, чтобы называть ее девчонкой? — В самом деле, такое определение по отношению к вырси звучало, по меньшей мере, странно в устах Ярмака.
— Я сам сделал всё, чтобы она стала такой… похожей на человека. Это была моя расплата. А ты остался в стороне, — отстраненно и как будто бы безэмоционально произнес Ярмак. — Я знаю, где ты теперь работаешь. Ты мало потерял, оставив тогда Таню с этим тваренышем на руках.
— Всего-навсего самое дорогое, — возразил Андрей. — Но дело не во мне. А в том, что ты сделал с ней.
— Я делал всё, чтобы она была счастлива. Исполнял всё, что бы ни попросила. Ради ее прихоти я превратил тварь в человека… Или этого мало? — Он взглянул на Андрея с выражением болезненного вопроса в глазах. — И тебя это не коснулось — выходит, что только благодаря мне.
Андрей скрипнул зубами:
— Если бы всё зависело от тебя, мне бы впаяли пожизненное.
— Но не впаяли же, — пожал плечами Ярмак. — Зато Татьяна с тех пор живет под постоянной угрозой. Благодаря тебе. — Он уже говорил сквозь зубы: — Все мы благодаря тебе с тех пор ходим по краю — только потому, что ты не пристрелил мелкую гадину, а притащил ее в отель.
— Настоящая гадина была в отеле с самого начала, — отчеканил Андрей, вспомнив в числе прочего гибель группы Власа. — И эту гадину я действительно приташил на Базу, после ее неудавшейся охоты на меня. В этом и состояла моя главная ошибка.
— Не будем отвлекаться от темы, — голос Ярмака продолжал оставаться спокойным, хотя он, похоже, не разжимал зубов. — Во всём случившемся виноват ты. Поэтому я и дал тебе наводку на Татьяну. — Тут он выпрямился и с заметным усилием заговорил нормально: — Да, это я послал тебе ее адрес. Я хотел, чтобы ты увидел, как теперь она вынуждена жить: практически в изоляции, полностью привязанная к заботе о девчонке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71