Цель — пробудить в Белобороде ностальгию и склонить его на свою сторону.
Сухощавый наблюдал через тайную щелку, как две молоденькие обворожительные дельты суетились вокруг столика, занятые сервировкой, однако не забывая постреливать глазками на задумчивого гостя, застывшего посредине яркого ковра. То одна, то другая как бы невзначай старалась коснуться его, но тщетно.
Как же?.. Разве они не хороши, разве не стройны их ножки и не притягательны грудки? Но нет, стоит Молчаливый, что-то вертит в пальцах. А на прелестниц ноль внимания.
Вообще-то гости в чертогах Сухощавого были большой редкостью: уединенность лаборатории не способствовала частым посещениям, разве что клиентами, и дельточки готовы были развлечь всякого из них. А этот седобородый целиком поглощен собой, фи.
Надув губки, они отошли в дальний угол покоя и приглушили свет перламутрового шара. И замерли, как пугливые козочки. В их движениях было что-то трогательное и проказливое, Сухощавый не уставал ими любоваться.
Зал, стилизованный под людские вкусы, выдавали только аморфные кресла. И они, эти кресла, были обижены явной опаской, с которой гость на них покосился: перестали делать вид, словно они — обычные стулья, развесили псевдоподии и теперь походили на усталых осликов.
Сухощавый решил, что пора вмешаться. Он вошел. Но на него гость тоже не обратил внимания. Пришлось кашлянуть.
Молчаливый вскинул голову, из переплетения пальцев вырвалась ослепительно яркая птица, переливаясь всеми цветами радуги, сделала круг над головами дельточек и заметалась под сводом потолка. У девушек вырвался восхищенный вздох. Они сразу заулыбались и захлопали в ладоши.
Сухощавый беззвучно постучал пальцами по ладони, имитируя аплодисменты:
— Браво, илох! — Он плюхнулся в кресло, радостно встрепенувшееся, как только почуяло в себе наличие седалища.
Дельточки тут же подбежали и уселись на ковре у его ног.
— Я всегда уважал умение Творцов, но вы превосходите всех, мне известных, даже Вуале. Надеюсь, вы не против того, чтобы слегка подкрепиться?
Молчаливый оглядел россыпь фруктов и ягод и отстраненно уставился на истекающий соком плод манго размером с голову. Потом вздрогнул, когда в его пальцы сам по себе вполз высокий прохладный бокал с синим нектаром, и пробормотал:
— Ох… Никак не могу привыкнуть к вашим фокусам, илох… — с опаской поглядывая то на бокал, то на кресло, выражающее приязнь всеми своими псевдоподиями. Видя его старания, Белобород решился и упал в кресло, словно в пресловутый омут, только не головой вниз, а прямо противоположной частью. Не утонул — аморф расплылся многоцветной кляксой, явно подражая мятущейся под потолком птице, но успел подхватить Молчаливого в мягкие объятия и даже долю секунды как бы укачивал, успокаивая.
— Серия «дельта» — лучшее мое творение. С тех пор, как эти прелестницы были мною созданы, многое удалось улучшить. — Сухощавый с видимым удовольствием пропустил шелковистые волосы одной из дельточек сквозь пальцы. Она подняла лицо, ожидая ласки и поцелуя, но Сухощавый сейчас смотрел только на гостя:
— Взгляните на них, илох!
Он взял девушку за подбородок и чуть повернул. Молчаливый стрельнул глазами на дельточку, глянул на другую, и девушки оторвались от коленей Сухощавого, потянулись, расправляя ладные фигурки.
— Разве они не прекрасны? Неужели вас, немалое время облеченного бременем власти над человеческой расой, не трогают эти красота и хрупкость? Которым вот-вот грозят уничтожением. Да, мне нужны союзники, илох! И не просто союзники — мне нужен… — Он чуть не сказал «соучастник». — …мне нужен друг и соратник до того, как Марунга покинет чертоги Мендосы.
Молчаливый опустил глаза:
— Знаете, я ведь почти не помню свою прошлую жизнь, — медленно проговорил он, виновато улыбаясь. — Но и малых отголосков в памяти мне вполне хватает, чтобы леденеть от ужаса! Это было так… — он пощелкал пальцами, и с каждым щелчком с их кончиков срывались яркие бабочки, — нечисто! Я представляю, каково пришлось тем, кто до сих пор пребывает в чертогах Мендосы. Это было, как… Как пребывание в бадье с дерьмом, — сказал Белобород, заставив Сухощавого чуть ли не подпрыгнуть. Он вспомнил Яману: «Ах, такие выражения не соответствуют…» — и так далее. Сейчас он чуть было не уподобился ей.
— Нет, я не союзник вам, илох, — заключил Белобород, — и вряд ли когда-нибудь им буду. Простите.
Сухощавый задумался: надежда испарялась, как тяжелые изотопы в пламени Ядра. Он лелеял надежду, что Белобород замолвит словечко Значительному — своему патрону по ведомству Неба — но, похоже, ошибся. Молчаливый не выступит на Совете за дельтов. Расчет оказался неверным. А сам проект «Дельта» — вот эти, например, прекрасные девочки, которых он полюбил всем сердцем — будет признан бесперспективной серией. Что это означает, ясно даже этой безмозглой птичке под потолком. Дельтов не станет. А противодействие решению Совета грозит не просто Опущением, а переводом в разряд особей, подлежащих уничтожению.
Белоборода ему было жаль, но и венец своей работы он не собирался уничтожать собственными руками. Но ведь должны быть и другие варианты, нужно только их найти.
Глава 6
Ф24, местное название — Варда.
Лагерь СПАСа в Хмуром лесу.
Хотя у гралла больше не было спутников слежения и главное — он лишился Хантера, то есть, можно сказать, обеззубел, на обратном пути «Льдышка» сделала широкую дугу, обходя стороной проклятое логово: не стоило забывать о собственных немалых способностях объекта: вдруг почует и нанесет удар, а для его отражения они пока были не готовы. Когда бывший наземный Центр остался позади, Андрей запеленговал по М-связи координаты группы Потапова, одолевшей уже две трети пути к логову. Прошин направил флаер на небольшую проплешину, выглядевшую с высоты однородно зеленой. На самом деле в ее середине стояла четырехместная палатка: брезжило раннее утро, и отряд еще не снимался с лагеря.
«Льдышка» аккуратно опустилась рядом с палаткой, и через несколько секунд аппарат буквально атаковали свои: капитана и остальных принимали чуть ли не на руки, обнимали, хлопали по плечам. Не было вопросов: гибель Хантера наблюдала, конечно же, вся Мантана, и далеко за ее пределами ночное светопреставление наверняка тоже было заметно. Сегодня местный эпос получил колоссальную подпитку: теперь сквозь века пройдет легенда о знамении, предвестившем, как надеялись все в СПАСе-4, скорый конец Темного Лорда.
После бурной встречи капитан собрал летучку, почему-то не на открытом воздухе, а в палатке, где стало тесновато, когда вся группа набилась в нее.
— Ну, ребята, будут нам теперь и техника, и подмога посерьезней, чем этот Союз Гамбара, — начал Прошин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Сухощавый наблюдал через тайную щелку, как две молоденькие обворожительные дельты суетились вокруг столика, занятые сервировкой, однако не забывая постреливать глазками на задумчивого гостя, застывшего посредине яркого ковра. То одна, то другая как бы невзначай старалась коснуться его, но тщетно.
Как же?.. Разве они не хороши, разве не стройны их ножки и не притягательны грудки? Но нет, стоит Молчаливый, что-то вертит в пальцах. А на прелестниц ноль внимания.
Вообще-то гости в чертогах Сухощавого были большой редкостью: уединенность лаборатории не способствовала частым посещениям, разве что клиентами, и дельточки готовы были развлечь всякого из них. А этот седобородый целиком поглощен собой, фи.
Надув губки, они отошли в дальний угол покоя и приглушили свет перламутрового шара. И замерли, как пугливые козочки. В их движениях было что-то трогательное и проказливое, Сухощавый не уставал ими любоваться.
Зал, стилизованный под людские вкусы, выдавали только аморфные кресла. И они, эти кресла, были обижены явной опаской, с которой гость на них покосился: перестали делать вид, словно они — обычные стулья, развесили псевдоподии и теперь походили на усталых осликов.
Сухощавый решил, что пора вмешаться. Он вошел. Но на него гость тоже не обратил внимания. Пришлось кашлянуть.
Молчаливый вскинул голову, из переплетения пальцев вырвалась ослепительно яркая птица, переливаясь всеми цветами радуги, сделала круг над головами дельточек и заметалась под сводом потолка. У девушек вырвался восхищенный вздох. Они сразу заулыбались и захлопали в ладоши.
Сухощавый беззвучно постучал пальцами по ладони, имитируя аплодисменты:
— Браво, илох! — Он плюхнулся в кресло, радостно встрепенувшееся, как только почуяло в себе наличие седалища.
Дельточки тут же подбежали и уселись на ковре у его ног.
— Я всегда уважал умение Творцов, но вы превосходите всех, мне известных, даже Вуале. Надеюсь, вы не против того, чтобы слегка подкрепиться?
Молчаливый оглядел россыпь фруктов и ягод и отстраненно уставился на истекающий соком плод манго размером с голову. Потом вздрогнул, когда в его пальцы сам по себе вполз высокий прохладный бокал с синим нектаром, и пробормотал:
— Ох… Никак не могу привыкнуть к вашим фокусам, илох… — с опаской поглядывая то на бокал, то на кресло, выражающее приязнь всеми своими псевдоподиями. Видя его старания, Белобород решился и упал в кресло, словно в пресловутый омут, только не головой вниз, а прямо противоположной частью. Не утонул — аморф расплылся многоцветной кляксой, явно подражая мятущейся под потолком птице, но успел подхватить Молчаливого в мягкие объятия и даже долю секунды как бы укачивал, успокаивая.
— Серия «дельта» — лучшее мое творение. С тех пор, как эти прелестницы были мною созданы, многое удалось улучшить. — Сухощавый с видимым удовольствием пропустил шелковистые волосы одной из дельточек сквозь пальцы. Она подняла лицо, ожидая ласки и поцелуя, но Сухощавый сейчас смотрел только на гостя:
— Взгляните на них, илох!
Он взял девушку за подбородок и чуть повернул. Молчаливый стрельнул глазами на дельточку, глянул на другую, и девушки оторвались от коленей Сухощавого, потянулись, расправляя ладные фигурки.
— Разве они не прекрасны? Неужели вас, немалое время облеченного бременем власти над человеческой расой, не трогают эти красота и хрупкость? Которым вот-вот грозят уничтожением. Да, мне нужны союзники, илох! И не просто союзники — мне нужен… — Он чуть не сказал «соучастник». — …мне нужен друг и соратник до того, как Марунга покинет чертоги Мендосы.
Молчаливый опустил глаза:
— Знаете, я ведь почти не помню свою прошлую жизнь, — медленно проговорил он, виновато улыбаясь. — Но и малых отголосков в памяти мне вполне хватает, чтобы леденеть от ужаса! Это было так… — он пощелкал пальцами, и с каждым щелчком с их кончиков срывались яркие бабочки, — нечисто! Я представляю, каково пришлось тем, кто до сих пор пребывает в чертогах Мендосы. Это было, как… Как пребывание в бадье с дерьмом, — сказал Белобород, заставив Сухощавого чуть ли не подпрыгнуть. Он вспомнил Яману: «Ах, такие выражения не соответствуют…» — и так далее. Сейчас он чуть было не уподобился ей.
— Нет, я не союзник вам, илох, — заключил Белобород, — и вряд ли когда-нибудь им буду. Простите.
Сухощавый задумался: надежда испарялась, как тяжелые изотопы в пламени Ядра. Он лелеял надежду, что Белобород замолвит словечко Значительному — своему патрону по ведомству Неба — но, похоже, ошибся. Молчаливый не выступит на Совете за дельтов. Расчет оказался неверным. А сам проект «Дельта» — вот эти, например, прекрасные девочки, которых он полюбил всем сердцем — будет признан бесперспективной серией. Что это означает, ясно даже этой безмозглой птичке под потолком. Дельтов не станет. А противодействие решению Совета грозит не просто Опущением, а переводом в разряд особей, подлежащих уничтожению.
Белоборода ему было жаль, но и венец своей работы он не собирался уничтожать собственными руками. Но ведь должны быть и другие варианты, нужно только их найти.
Глава 6
Ф24, местное название — Варда.
Лагерь СПАСа в Хмуром лесу.
Хотя у гралла больше не было спутников слежения и главное — он лишился Хантера, то есть, можно сказать, обеззубел, на обратном пути «Льдышка» сделала широкую дугу, обходя стороной проклятое логово: не стоило забывать о собственных немалых способностях объекта: вдруг почует и нанесет удар, а для его отражения они пока были не готовы. Когда бывший наземный Центр остался позади, Андрей запеленговал по М-связи координаты группы Потапова, одолевшей уже две трети пути к логову. Прошин направил флаер на небольшую проплешину, выглядевшую с высоты однородно зеленой. На самом деле в ее середине стояла четырехместная палатка: брезжило раннее утро, и отряд еще не снимался с лагеря.
«Льдышка» аккуратно опустилась рядом с палаткой, и через несколько секунд аппарат буквально атаковали свои: капитана и остальных принимали чуть ли не на руки, обнимали, хлопали по плечам. Не было вопросов: гибель Хантера наблюдала, конечно же, вся Мантана, и далеко за ее пределами ночное светопреставление наверняка тоже было заметно. Сегодня местный эпос получил колоссальную подпитку: теперь сквозь века пройдет легенда о знамении, предвестившем, как надеялись все в СПАСе-4, скорый конец Темного Лорда.
После бурной встречи капитан собрал летучку, почему-то не на открытом воздухе, а в палатке, где стало тесновато, когда вся группа набилась в нее.
— Ну, ребята, будут нам теперь и техника, и подмога посерьезней, чем этот Союз Гамбара, — начал Прошин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71