— Потому что это тебе подсказывает тело иди голова?
Каприс закрыла глаза. Она предпочла бы не отвечать на такой вопрос.
— Тебе нужно все, да?
— Как тебе нужна уверенность и безопасность, так мне необходимо это.
Простой ответ от очень сложного человека.
— Мое тело тебя хочет. Ты об этом позаботился, — с болью прошептала она.
Куин резко втянул воздух: правдивость ее ответа проникла ему в душу. Он сыграл с этой карты и обнаружил, что она козырная.
— Но умом я тоже тянусь к тебе. Не знаю, почему. И даже не хочу знать, почему.
На глазах Каприс выступили слезы. Она плакала очень редко, но сегодня это казалось естественным. Слезы текли двумя прозрачными ручейками, отмечавшими произошедшую в ней перемену. Рождение всегда бывает болезненным, всегда травмирует.
— Я приеду за тобой.
— Это не обязательно.
— Я этого хочу.
Не попрощавшись, он молча повесил трубку.
Каприс тоже повесила трубку, чувствуя себя гораздо спокойнее. Такой умиротворенности она в себе не помнила. Она слепо шагнула вперед, не зная наверняка, есть ли там твердая почва, и вот теперь летит, освободившись от оков земного притяжения и обязанностей. Она не знает, как долго продлится полет, но пока сполна насладится всем, что он может ей дать.
Глава 6
Дверь негромко закрылась. Этот звук напомнил Каприс о том, что она собирается сделать, и в груди у нее что-то затрепетало, словно мотылек. Она повернулась спиной к неяркому свету гостиной.
— Я нервничаю, — тихо призналась она. — Как странно я этого не ожидала.
Куин подошел к ней — пока не прикасаясь. Он прекрасно сознавал, чего от нее требует. Можно было бы прибегнуть к страсти и облегчить эту минуту, но он слишком уважал Каприс, чтобы пускаться на такие уловки.
— Собираешься передумать?
Она заглянула ему в глаза и увидела в них желание, которое он не пытался скрывать. Если она попросит, он позволит ей уйти, отвезет обратно. Решать ей — как он и настаивал.
— Нет. — Кончиком языка она провела по пересохшим губам. Не отрывая взгляд от ее рта, Куин преодолел разделявшие их последние дюймы. — Я хочу тебя.
Его губы изогнулись в улыбке, одновременно обещавшей будущие наслаждения и выражавшей понимание того, каких усилий ей стоило такое признание.
— Настолько же сильно, как я — тебя? — Он обхватил ее лицо теплыми ладонями и провел пальцами по губам, словно собираясь нарисовать их чувственные линии, а потом наклонил голову и проследил эти же контуры своими губами. — Закрой глаза.
— Зачем? — прошептала она, повинуясь.
— Для темноты. Для секретов, которые ты узнаешь. Которым я тебя научу.
Он запустил пальцы в ее волосы, массируя кожу, находя нервные окончания, которые сняли бы напряжение, свернувшееся в ней тугой пружиной.
Каприс глубоко вздохнула, чувствуя, как стихает нервная дрожь. Его тепло окружало ее со всех сторон, его необычный запах дразнил ее. Ресницы Каприс опустились: она оказалась в мире, которого никогда не знала — в мире, который создавали его ласки. Его руки скользнули вниз вдоль ее шеи, сильно нажимая, оставляя после себя странную слабость. Она пошатнулась. Его руки подхватили ее, удерживая между землей и небом.
Он продолжал ее гладить, спускаясь все ниже — к плечам и рукам, обхватившим его за талию.
— Куин! — Его имя было мольбой, которую она рада была произнести.
Он закрыл ей рот поцелуем.
— Молчи! — прошептал он.
Куин так медленно поднял ее на руки, что ей показалось, будто она парит у его сердца одним только усилием мысли. Голова вдруг стала немыслимо тяжелой и упала ему на плечо. Она поцеловала его в шею, прикоснувшись языком к коже, наслаждаясь вкусом и запахом его тела. Его руки сжались — и чувство свободы стало воспоминанием. Она была прикована к нему, но это казалось правильным, совершенно естественным. Темнота стала глубже. Под ее спиной вдруг оказалось что-то твердое. Кровать!
Куин смотрел на лежащую перед ним Каприс. Из полуприкрытой двери ванной в спальню проникало столько света, что до кровати добирался лишь едва заметный лучик. Он на секунду замер, чтобы запечатлеть в памяти эту картину: изящно раскинувшиеся руки, разгоревшиеся от наслаждения страсти щеки, опущенные веки, размеренно-свободное дыхание… Страх больше не прикасался к ней. Она была свободна и принадлежала ему.
Он протянул к ней руку, не отрывая взгляда от лица: на нем будет отражаться ее восторг. Ее наслаждение сделает его собственное вдвое сильнее. Обхватывая пальцами ее лодыжки, он разул ее, сняв каждую туфлю по очереди.
Каприс тихо застонала, когда он прикоснулся к ней, когда его руки снова начали ласкать ее тело. Она потеряла счет времени: Куин прикасался к каждому дюйму ее тела — и ее одежда словно растворялась сама собой. Под его умелыми ласками напряженные мышцы расслабились, стали пластичными и теплыми. А потом его прикосновения стали иными — они словно изменяли, нежно формировали, определяли ее. Она стала творением — творением его рук, превращаясь под их прикосновениями в новую, незнакомую женщину: полную жизни, в гармонии с собой и всеми нюансами того мира, которые он выстроил вокруг нее. И пока Куин узнавал ее, она тоже немало о нем узнала. Желание не было настоятельным требованием немедленного удовлетворения, скорее это оказалось до боли приятным погружением в ощущения, обладавшие несравненной силой и жизненностью. Ее тело перестало быть хрупкой оболочкой, едва способной выжить. Оно стало прекрасным существом с радужно-прозрачными крыльями, которое могло подняться к небесам, могло чувствовать все, могло найти ответы да любые загадки.
— Куин!
Голос, произнесший это имя, показался незнакомым.
Но Куин услышал ее. Его дыхание согрело ей губы.
— Подожди.
— Пожалуйста! — Она попыталась открыть глаза и обнаружила, что не может. — Иди ко мне!
Куин обхватил ладонями ее груди: это было первой по-настоящему сексуальной лаской, которую он ей дал. Большие пальцы легко скользнули по ее соскам. Волна наслаждения прошла по всему ее телу, и пронизавшая его дрожь сказала Куину, насколько она жаждет его. Убрав одну руку, он расстегнул пуговицы своей рубашки. Волосы у него на груди оказались необычно темными и густыми. Но Каприс ничего не видела. Он склонился над ней в поцелуе, и их обнаженные тела впервые соприкоснулись. Ее вздох наслаждения был глубоким и сладким — именно таким, о каком он мечтал.
Каприс подняла руки, притянув его к себе.
— Одежда. Пусть она исчезнет!
Он нежно рассмеялся. Даже снедаемая страстью, она приказывает!
— Частично.
— Вся!
Она резко выгнулась, когда его рука скользнула по ее животу в мягкие светлые за витки, охранявшие тайну ее женственности. Каприс ахнула, а он углубился в нее и наполнил ее и мир темноты вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52