Ей вовсе не хотелось чаю, но она согласилась выпить, больше для того, чтобы сделать Силк приятное.
— Я записалась на сегодня к врачу. Может, она что-нибудь посоветует, — равнодушно пробормотала она.
Ей было все равно. Она и доктору позвонила только потому, что иначе Силк грозилась сделать это сама. Она понимала: пора привести в порядок свою жизнь, уехать от Силк — но у нее не хватало энергии и воли, чтобы хоть что-то предпринять. И ее это пугало — даже больше, чем то, что она потеряла Куина. Она была не из тех, кто падает под ударами судьбы. Однако ей никак не удавалось прогнать апатию и болезнь, никак ее не оставлявших.
— Что ж, вот первый шаг в нужном направлении, — заметила Силк после недолгого молчания. — Когда едем?
— Тебе вовсе не обязательно… Силк не дала ей договорить и вскочила, негодующе глядя на Каприс.
— Я тебя отвезу. В таком состоянии ты разобьешь машину.
Каприс оценила воинственную позу сестры. Она вздохнула, пытаясь ободриться.
— Ладно. Можешь отвезти меня туда, потом ты отвезешь меня на мою квартиру.
Силк покачала головой.
— Мы уже это обсуждали.
Каприс медленно и осторожно встала, заставляя свое тело и мысли работать четче. Нельзя всю оставшуюся жизнь сидеть на месте!
— Я пробыла здесь достаточно долго. У вас только-только медовый месяц закончился. А мне сейчас нужно побыть одной.
Против первого Сидк еще поспорила бы, но против второго возражать не могла. Она заглянула сестре в глаза и увидела жившую там пустоту отчаяния.
— Ты нам не мешаешь. А я буду тревожиться.
Каприс колебалась: она понимала потребности Силк — так, как не смогла бы понять в прошлом.
— Я люблю тебя, — прошептала она, впервые произнеся эти слова вслух. На ее глазах лицо Силк изменилось. Куин оставил ей несколько даров, пусть даже после его ухода в ее душе осталась пустота. Одним из таких даров стала способность выражать свои чувства, свою потребность в окружающих. — Но не останусь.
Силк всмотрелась в лицо сестры, по-новому замечая произошедшие в ней за последние недели перемены. Каприс всегда была сильной, но она никогда не была ни нежной, ни чуткой. А теперь Силк вдруг увидела эти качества, прятавшиеся в тени пережитой ею потери.
— Если понадобится, ты мне позвонишь? Каприс нашла в себе силы улыбнуться. Это была слабая, едва заметная улыбка, и только Силк знала, каких усилий ей это стоило.
— Да.
Силк глубоко вздохнула, впервые почувствовав, как немного ослабела тревога, не покидавшая ее с той минуты, как она открыла дверь и впервые увидела, как страдает Каприс.
— Я буду ждать, — сказала она, унося кружки к раковине.
— Не беспокойся. Я не забуду, что я это сказала, — тихо отозвалась Каприс.
— Вы беременны.
Каприс изумленно уставилась на женщину, лечившую ее все годы, пока она жила в семье Сент-Джеймсов.
— Не может быть! Я же предохранялась! — ответила она, сказав первое, что ей пришло в голову.
Она пришла к врачу скорее для того, чтобы успокоить Силк, нежели потому, что считала это нужным, и ожидала услышать, что у нее нечто вроде гриппа или какого-то вируса. Но никак не ребенок.
— Ни один способ не бывает абсолютно надежен. Вспомните: после того как вы перестали пить гормональные таблетки, мы с вами говорили о вероятности беременности при вашем способе защиты. Он не является стопроцентным, как бы внимательны вы ни были, — мягко напомнила ей врач, заметив, что Каприс потрясена известием.
Каприс постаралась взять себя в руки.
— Я сказала глупость. Конечно, я помню, что вы мне говорили, — призналась она.
Ребенок Куина! Вот уж действительно ирония судьбы. Она не смогла удержать этого человека, но он оставил ей кусочек самого себя — сам того не подозревая.
Врач несколько секунд наблюдала за Каприс, а потом покачала головой:
— У вас примерно шесть недель. — Немного поколебавшись, она добавила: — Вам необязательно рожать ребенка.
— Нет!
Каприс прижала руки к животу в инстинктивном жесте защиты.
Удивляясь такой горячности, нехарактерной для женщины, которая почти никогда не выказывала своих чувств, врач сказала:
— Не хочу сказать, что сама рекомендовала бы подобный образ действий. Я просто хотела перечислить все варианты, которые у вас есть.
Если бы этим утром у Каприс спросили, что бы она сделала, если бы ждала ребенка, у нее нашлось бы немало вполне логичных вариантов. Но сейчас речь шла о реальности. В этом мире, где только что царила лишь серая пустота, появился ребенок. Ребенок Куина. Его дар. Это стало ее реальностью, и никакой логики ей не нужно.
— Вариант только один. Этот ребенок — желанный. В любом случае.
— А его отец?
Каприс не пришлось задумываться над ответом. Она хорошо знала чувства мужчины, которого полюбила. Его чувство чести оставило шрамы в ее душе, а в ее теле — семя новой жизни.
— Для него он тоже был бы желанным, если бы он узнал.
Врач постаралась спрятать удивление;
— Вы не станете ему говорить?
— Не могу.
На секунду врач нахмурилась, но потом по-своему истолковала безысходное отчаяние, прозвучавшее в голосе Каприс.
— Извините, Каприс. Я не знала.
Каприс не сразу поняла смысл этих слов. Только спустя несколько мгновений до нее дошло, что врач решила, будто Куин умер. В ее взгляде явно читалось сострадание. Каприс открыла было рот, намереваясь рассеять ее заблуждение, но в последнюю секунду передумала. Во всех отношениях для тех, кто ее окружает, это было правдой. Куин умер.
— Сейчас для меня нет ничего важнее ребенка, — сказала она вместо этого и ничуть не покривила душой.
— Если вы волнуетесь по поводу вашего здоровья, можете успокоиться. Несмотря на токсикоз, вы в хорошем состоянии. Немного устали. Но я пропишу вам таблетки, которые снимут тошноту.
— Никаких таблеток! Я потерплю.
— Но они не…
— Это окончательное решение. Если мне придется лежать плашмя, пока токсикоз не пройдет сам собой, я буду лежать. Но никаких таблеток.
— Хорошо. — Врач чуть заметно улыбнулась. — Надеюсь, до этого не дойдет. Просто не требуйте от себя слишком много. Спите сколько хочется. Небольшие физические нагрузки. Вставайте медленно. Короче, обращайтесь с собой поласковее. — Она встала. — И регулярно мне показывайтесь. Следующий раз — через месяц.
Каприс поднялась и прошла с доктором до двери.
— Вы уверены, что я в полном порядке?
Та улыбнулась:
— На все сто процентов. А ребятишки — создания удивительно выносливые. Они берут свое. Это матерям приходится тяжело в такие моменты. Так что прекращайте тревожиться и начинайте строить планы. Подбирайте имена и все такое прочее…
Каприс кивнула. Она еще не могла улыбаться. Известие о даре, оставленном ей Куином, было еще слишком свежим, слишком удивительным. Она считала, что лишилась всего — и вдруг узнала, что у нее есть будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Я записалась на сегодня к врачу. Может, она что-нибудь посоветует, — равнодушно пробормотала она.
Ей было все равно. Она и доктору позвонила только потому, что иначе Силк грозилась сделать это сама. Она понимала: пора привести в порядок свою жизнь, уехать от Силк — но у нее не хватало энергии и воли, чтобы хоть что-то предпринять. И ее это пугало — даже больше, чем то, что она потеряла Куина. Она была не из тех, кто падает под ударами судьбы. Однако ей никак не удавалось прогнать апатию и болезнь, никак ее не оставлявших.
— Что ж, вот первый шаг в нужном направлении, — заметила Силк после недолгого молчания. — Когда едем?
— Тебе вовсе не обязательно… Силк не дала ей договорить и вскочила, негодующе глядя на Каприс.
— Я тебя отвезу. В таком состоянии ты разобьешь машину.
Каприс оценила воинственную позу сестры. Она вздохнула, пытаясь ободриться.
— Ладно. Можешь отвезти меня туда, потом ты отвезешь меня на мою квартиру.
Силк покачала головой.
— Мы уже это обсуждали.
Каприс медленно и осторожно встала, заставляя свое тело и мысли работать четче. Нельзя всю оставшуюся жизнь сидеть на месте!
— Я пробыла здесь достаточно долго. У вас только-только медовый месяц закончился. А мне сейчас нужно побыть одной.
Против первого Сидк еще поспорила бы, но против второго возражать не могла. Она заглянула сестре в глаза и увидела жившую там пустоту отчаяния.
— Ты нам не мешаешь. А я буду тревожиться.
Каприс колебалась: она понимала потребности Силк — так, как не смогла бы понять в прошлом.
— Я люблю тебя, — прошептала она, впервые произнеся эти слова вслух. На ее глазах лицо Силк изменилось. Куин оставил ей несколько даров, пусть даже после его ухода в ее душе осталась пустота. Одним из таких даров стала способность выражать свои чувства, свою потребность в окружающих. — Но не останусь.
Силк всмотрелась в лицо сестры, по-новому замечая произошедшие в ней за последние недели перемены. Каприс всегда была сильной, но она никогда не была ни нежной, ни чуткой. А теперь Силк вдруг увидела эти качества, прятавшиеся в тени пережитой ею потери.
— Если понадобится, ты мне позвонишь? Каприс нашла в себе силы улыбнуться. Это была слабая, едва заметная улыбка, и только Силк знала, каких усилий ей это стоило.
— Да.
Силк глубоко вздохнула, впервые почувствовав, как немного ослабела тревога, не покидавшая ее с той минуты, как она открыла дверь и впервые увидела, как страдает Каприс.
— Я буду ждать, — сказала она, унося кружки к раковине.
— Не беспокойся. Я не забуду, что я это сказала, — тихо отозвалась Каприс.
— Вы беременны.
Каприс изумленно уставилась на женщину, лечившую ее все годы, пока она жила в семье Сент-Джеймсов.
— Не может быть! Я же предохранялась! — ответила она, сказав первое, что ей пришло в голову.
Она пришла к врачу скорее для того, чтобы успокоить Силк, нежели потому, что считала это нужным, и ожидала услышать, что у нее нечто вроде гриппа или какого-то вируса. Но никак не ребенок.
— Ни один способ не бывает абсолютно надежен. Вспомните: после того как вы перестали пить гормональные таблетки, мы с вами говорили о вероятности беременности при вашем способе защиты. Он не является стопроцентным, как бы внимательны вы ни были, — мягко напомнила ей врач, заметив, что Каприс потрясена известием.
Каприс постаралась взять себя в руки.
— Я сказала глупость. Конечно, я помню, что вы мне говорили, — призналась она.
Ребенок Куина! Вот уж действительно ирония судьбы. Она не смогла удержать этого человека, но он оставил ей кусочек самого себя — сам того не подозревая.
Врач несколько секунд наблюдала за Каприс, а потом покачала головой:
— У вас примерно шесть недель. — Немного поколебавшись, она добавила: — Вам необязательно рожать ребенка.
— Нет!
Каприс прижала руки к животу в инстинктивном жесте защиты.
Удивляясь такой горячности, нехарактерной для женщины, которая почти никогда не выказывала своих чувств, врач сказала:
— Не хочу сказать, что сама рекомендовала бы подобный образ действий. Я просто хотела перечислить все варианты, которые у вас есть.
Если бы этим утром у Каприс спросили, что бы она сделала, если бы ждала ребенка, у нее нашлось бы немало вполне логичных вариантов. Но сейчас речь шла о реальности. В этом мире, где только что царила лишь серая пустота, появился ребенок. Ребенок Куина. Его дар. Это стало ее реальностью, и никакой логики ей не нужно.
— Вариант только один. Этот ребенок — желанный. В любом случае.
— А его отец?
Каприс не пришлось задумываться над ответом. Она хорошо знала чувства мужчины, которого полюбила. Его чувство чести оставило шрамы в ее душе, а в ее теле — семя новой жизни.
— Для него он тоже был бы желанным, если бы он узнал.
Врач постаралась спрятать удивление;
— Вы не станете ему говорить?
— Не могу.
На секунду врач нахмурилась, но потом по-своему истолковала безысходное отчаяние, прозвучавшее в голосе Каприс.
— Извините, Каприс. Я не знала.
Каприс не сразу поняла смысл этих слов. Только спустя несколько мгновений до нее дошло, что врач решила, будто Куин умер. В ее взгляде явно читалось сострадание. Каприс открыла было рот, намереваясь рассеять ее заблуждение, но в последнюю секунду передумала. Во всех отношениях для тех, кто ее окружает, это было правдой. Куин умер.
— Сейчас для меня нет ничего важнее ребенка, — сказала она вместо этого и ничуть не покривила душой.
— Если вы волнуетесь по поводу вашего здоровья, можете успокоиться. Несмотря на токсикоз, вы в хорошем состоянии. Немного устали. Но я пропишу вам таблетки, которые снимут тошноту.
— Никаких таблеток! Я потерплю.
— Но они не…
— Это окончательное решение. Если мне придется лежать плашмя, пока токсикоз не пройдет сам собой, я буду лежать. Но никаких таблеток.
— Хорошо. — Врач чуть заметно улыбнулась. — Надеюсь, до этого не дойдет. Просто не требуйте от себя слишком много. Спите сколько хочется. Небольшие физические нагрузки. Вставайте медленно. Короче, обращайтесь с собой поласковее. — Она встала. — И регулярно мне показывайтесь. Следующий раз — через месяц.
Каприс поднялась и прошла с доктором до двери.
— Вы уверены, что я в полном порядке?
Та улыбнулась:
— На все сто процентов. А ребятишки — создания удивительно выносливые. Они берут свое. Это матерям приходится тяжело в такие моменты. Так что прекращайте тревожиться и начинайте строить планы. Подбирайте имена и все такое прочее…
Каприс кивнула. Она еще не могла улыбаться. Известие о даре, оставленном ей Куином, было еще слишком свежим, слишком удивительным. Она считала, что лишилась всего — и вдруг узнала, что у нее есть будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52