Проснулась она поздно. В двенадцать.
— На работу пойдешь? — спросила ее Анна Семеновна, когда Надя выползла в кухню. Заспанная, протирая глаза руками.
— Не-а.
— А ты позвонила им? Надя отрицательно качнула головой.
— Позвони.
— Отстань! — огрызнулась Надя. — Я сама решу: когда звонить, а когда — нет. Не лезь не в свое дело!
Она не стала есть, а пошла обратно в свою комнату и включила телевизор. Просидела за «ящиком» до полуночи. Наутро проснулась в час дня.
— Скажи мне, пожалуйста, ты что, бросила работу? — спросила ее Анна Семеновна.
Надя вскинула на нее глаза.
— Представь себе: да.
— А на что жить будешь?
— Найду. Деньги мне за операцию вернули. Вот и буду жить на них.
— А твой институт? Надя пожала плечами:
— Зачем?
— Как — зачем? Ты же сама хотела поступать в финансовый!
— А теперь передумала.
— Но почему?..
— Потому, — кратко сказала Надя. Через два дня Анна Семеновна не вытерпела:
— Ну хорошо. Ты в кризисе. Я понимаю. Но съезди на работу, возьми зарплату, трудовую книжку. Она тебе еще пригодится.
— Отста-ань!
Но, поразмыслив, Надя подумала, что надо съездить на работу и взять расчет. Но в таком виде…. Она вздохнула. Но что делать — выхода нет.
На работе первым делом она наткнулась на Казанкину Галю.
— Ты куда пропала? Тебе уже несколько раз звонили?
— Болела, — вяло откликнулась Надя.
— Надо было предупредить.
— Забыла. Я все равно ухожу. У Гали округлились глаза.
— Уходишь? Куда?
— Секрет!
— А… более высокооплачиваемую работу нашла? Удивительно. И где? Понятно: секреты, секреты. Ты у нас — дама загадочная, скрытная. А чего ты в темных очках? Дозу, что ли, приняла? — хихикнула Галя.
Ее болтовня начинала уже действовать на нервы.
— Мне надо в отдел кадров пройти.
— Иди, иди. Я что, мешаю? — Гадя пошла рядом и как бы ненароком взмахнула рукой, задев Надины очки. Они слетели с лица и упали на пол. Инстинктивно Надя прикрыла лицо рукой. Нагнулась за очками. Вместе с ней нагнулась и Галя.
— Ой, у тебя глаза отекли. И лицо другим стало. Операцию, что ли, пластическую делала? Ну ты даешь! Омолодиться захотела или красавицей стать?
Надя подняла с пола очки и распрямилась в полный рост.
— Галь, отойди от меня, пожалуйста, а то я за себя не ручаюсь.
— Ради бога! Дважды повторять не надо! Больно ты мне нужна! Я к тебе по-дружески, а ты…
Через минуту она уже слышала звонкий Галин голос в другом конце коридора. А еще через пять минут все сотрудники фирмы норовили заглянуть в отдел кадров, где она сидела и писала заявление. Об увольнении по собственному желанию. Наде хотелось буквально провалиться сквозь землю или исчезнуть вместе со столом. Она чувствовала, как в груди разливалось жжение, которое усиливалось с каждой минутой. Быстро дописав заявление, она подала его начальнице отдела кадров. Наде казалось, что она читала его целую вечность. Наконец Валентина Михайловна кивнула головой и поставила свою подпись.
— Здесь еще подпись твоего начальника нужна. Его сейчас нет. Будешь ждать?
— Нет. Мне некогда. — Валентина Михайловна « внимательно посмотрела на нее. Но Надя выдержала этот взгляд.
— А я что могу поделать? — сказала кадровичка.
— Можно я вам позвоню и приду в другой день?
— Можно. Все равно сейчас ты расчет не получишь. Нужно время, чтобы деньги перевести.
— Я вам позвоню, — повторила Надя, вставая со стула.
— Хорошо, звони, — равнодушно обронила Валентина Михайловна. Она отложила ее заявление и погрузилась в свои бумаги.
По коридору Надя шла, как на Голгофу. Слева и справа на нее глазели любопытные, перешептываясь друг с другом. «Только бы не разреветься здесь, — стиснув зубы, думала Надя, — только бы не разреветься!» Она вышла на улицу и перевела дух. И тут же схватилась за сердце. Острая боль пронзила ее. «Неужели сейчас у меня прямо на улице случится сердечный приступ», — испуганно подумала она. Но боль уже отпустила ее. Пронесло! А кто знает, может, лучше было бы умереть минуту назад! Красивая, легкая смерть: не выдержало сердце!
Она перешла на другую сторону улицы. Шла и думала: а что, если она выбежит на проезжую часть и бросится под машину? Визг тормозов, чьи-то крики! А для нее — все в прошлом. Все кончилось. Ее мучения, страдания, слезы… Все! Но здесь есть одно существенное «но». Хорошо, если насмерть. А если — нет? «Если я стану инвалидом? Кто за мной будет ухаживать? Бабушка? Да что это будет за жизнь! Хуже сегодняшней в тысячу раз! Нет, это не подходит».
Нужно что-то другое. Может, утопиться? Плавать она не умеет. Нырнуть в воду и больше никогда не выныривать. Надя представила себе, как она погружается на дно реки или озера, как текучая черная вода затягивает ее, заливается в уши, нос, рот. Она хочет выплюнуть эту воду, освободиться от нее. Изо всех сил она барахтается, бьет по воде руками и ногами. Но все ее усилия бесполезны, и она умирает, медленно оседая на дно.
Видение черной воды, затягивающей ее в свой водоворот, было настолько отчетливым и живым, что Надя не заметила, как вышла на дорогу и двинулась вперед, несмотря на сигналы светофора. Белая иномарка, вынырнув из-за поворота, резко притормозила в полуметре от нее.
— Слепая, что ли! — заорал пышноусый мужчина средних лет, высунувшись из окна. — Не видишь, куда идешь! — И он постучал пальцем по лбу.
Надя машинально сделала несколько шагов назад, машина рванула с места и через минуту скрылась с Надиных глаз. «Чуть под машину не попала. Какой кошмар!» Она увидела позади себя арку дома. Зашла туда и дала волю слезам. «Не хочу больше жить, — плакала она, — не хочу!» Но и умирать было страшно… Выплакавшись, она побрела домой.
Анна Семеновна, увидев ее, только покачала головой.
— На работе была?
— Была.
— Все сделала?
— Все. Нет, не все. Надо еще будет звонить. Деньги дадут позже.
— Вот и хорошо. Зачем их дарить кому-то?
— Мне все равно, — вяло откликнулась Надя. — Оставь меня в покое.
Глава 9
Расследование, которое топталось на месте, все-таки сдвинулось с мертвой точки. Через несколько дней. Благодаря Витьке. Нет, он был определенно молодец! Такую грандиозную работу проделал! У Губарева не было слов, чтобы выразить ему свое одобрение! Он ворвался в кабинет к Губареву с криком:
— Ура! Нашел!
— Что ты нашел? Золотую жилу, что ли?
— Нечто получше!
— И что же?
— Я нашел «Велан»! Губарев прямо-таки замер.
— Неужели? — не поверил он своим ушам.
— Неужели? — передразнил его Витька.
— Ну… выкладывай!
— Ни за что не догадаетесь, кто стоит за ним!
— Ради бога, не тяни, — взмолился майор. — Говори!
— Кузьмина Любовь Андреевна. Первая жена Лактионова.
— Не может быть! — Губарев откинулся на стуле и присвистнул. — Кто бы мог подумать!
— В банке мне дали копию платежного поручения, которое было выписано от имени «Велана».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— На работу пойдешь? — спросила ее Анна Семеновна, когда Надя выползла в кухню. Заспанная, протирая глаза руками.
— Не-а.
— А ты позвонила им? Надя отрицательно качнула головой.
— Позвони.
— Отстань! — огрызнулась Надя. — Я сама решу: когда звонить, а когда — нет. Не лезь не в свое дело!
Она не стала есть, а пошла обратно в свою комнату и включила телевизор. Просидела за «ящиком» до полуночи. Наутро проснулась в час дня.
— Скажи мне, пожалуйста, ты что, бросила работу? — спросила ее Анна Семеновна.
Надя вскинула на нее глаза.
— Представь себе: да.
— А на что жить будешь?
— Найду. Деньги мне за операцию вернули. Вот и буду жить на них.
— А твой институт? Надя пожала плечами:
— Зачем?
— Как — зачем? Ты же сама хотела поступать в финансовый!
— А теперь передумала.
— Но почему?..
— Потому, — кратко сказала Надя. Через два дня Анна Семеновна не вытерпела:
— Ну хорошо. Ты в кризисе. Я понимаю. Но съезди на работу, возьми зарплату, трудовую книжку. Она тебе еще пригодится.
— Отста-ань!
Но, поразмыслив, Надя подумала, что надо съездить на работу и взять расчет. Но в таком виде…. Она вздохнула. Но что делать — выхода нет.
На работе первым делом она наткнулась на Казанкину Галю.
— Ты куда пропала? Тебе уже несколько раз звонили?
— Болела, — вяло откликнулась Надя.
— Надо было предупредить.
— Забыла. Я все равно ухожу. У Гали округлились глаза.
— Уходишь? Куда?
— Секрет!
— А… более высокооплачиваемую работу нашла? Удивительно. И где? Понятно: секреты, секреты. Ты у нас — дама загадочная, скрытная. А чего ты в темных очках? Дозу, что ли, приняла? — хихикнула Галя.
Ее болтовня начинала уже действовать на нервы.
— Мне надо в отдел кадров пройти.
— Иди, иди. Я что, мешаю? — Гадя пошла рядом и как бы ненароком взмахнула рукой, задев Надины очки. Они слетели с лица и упали на пол. Инстинктивно Надя прикрыла лицо рукой. Нагнулась за очками. Вместе с ней нагнулась и Галя.
— Ой, у тебя глаза отекли. И лицо другим стало. Операцию, что ли, пластическую делала? Ну ты даешь! Омолодиться захотела или красавицей стать?
Надя подняла с пола очки и распрямилась в полный рост.
— Галь, отойди от меня, пожалуйста, а то я за себя не ручаюсь.
— Ради бога! Дважды повторять не надо! Больно ты мне нужна! Я к тебе по-дружески, а ты…
Через минуту она уже слышала звонкий Галин голос в другом конце коридора. А еще через пять минут все сотрудники фирмы норовили заглянуть в отдел кадров, где она сидела и писала заявление. Об увольнении по собственному желанию. Наде хотелось буквально провалиться сквозь землю или исчезнуть вместе со столом. Она чувствовала, как в груди разливалось жжение, которое усиливалось с каждой минутой. Быстро дописав заявление, она подала его начальнице отдела кадров. Наде казалось, что она читала его целую вечность. Наконец Валентина Михайловна кивнула головой и поставила свою подпись.
— Здесь еще подпись твоего начальника нужна. Его сейчас нет. Будешь ждать?
— Нет. Мне некогда. — Валентина Михайловна « внимательно посмотрела на нее. Но Надя выдержала этот взгляд.
— А я что могу поделать? — сказала кадровичка.
— Можно я вам позвоню и приду в другой день?
— Можно. Все равно сейчас ты расчет не получишь. Нужно время, чтобы деньги перевести.
— Я вам позвоню, — повторила Надя, вставая со стула.
— Хорошо, звони, — равнодушно обронила Валентина Михайловна. Она отложила ее заявление и погрузилась в свои бумаги.
По коридору Надя шла, как на Голгофу. Слева и справа на нее глазели любопытные, перешептываясь друг с другом. «Только бы не разреветься здесь, — стиснув зубы, думала Надя, — только бы не разреветься!» Она вышла на улицу и перевела дух. И тут же схватилась за сердце. Острая боль пронзила ее. «Неужели сейчас у меня прямо на улице случится сердечный приступ», — испуганно подумала она. Но боль уже отпустила ее. Пронесло! А кто знает, может, лучше было бы умереть минуту назад! Красивая, легкая смерть: не выдержало сердце!
Она перешла на другую сторону улицы. Шла и думала: а что, если она выбежит на проезжую часть и бросится под машину? Визг тормозов, чьи-то крики! А для нее — все в прошлом. Все кончилось. Ее мучения, страдания, слезы… Все! Но здесь есть одно существенное «но». Хорошо, если насмерть. А если — нет? «Если я стану инвалидом? Кто за мной будет ухаживать? Бабушка? Да что это будет за жизнь! Хуже сегодняшней в тысячу раз! Нет, это не подходит».
Нужно что-то другое. Может, утопиться? Плавать она не умеет. Нырнуть в воду и больше никогда не выныривать. Надя представила себе, как она погружается на дно реки или озера, как текучая черная вода затягивает ее, заливается в уши, нос, рот. Она хочет выплюнуть эту воду, освободиться от нее. Изо всех сил она барахтается, бьет по воде руками и ногами. Но все ее усилия бесполезны, и она умирает, медленно оседая на дно.
Видение черной воды, затягивающей ее в свой водоворот, было настолько отчетливым и живым, что Надя не заметила, как вышла на дорогу и двинулась вперед, несмотря на сигналы светофора. Белая иномарка, вынырнув из-за поворота, резко притормозила в полуметре от нее.
— Слепая, что ли! — заорал пышноусый мужчина средних лет, высунувшись из окна. — Не видишь, куда идешь! — И он постучал пальцем по лбу.
Надя машинально сделала несколько шагов назад, машина рванула с места и через минуту скрылась с Надиных глаз. «Чуть под машину не попала. Какой кошмар!» Она увидела позади себя арку дома. Зашла туда и дала волю слезам. «Не хочу больше жить, — плакала она, — не хочу!» Но и умирать было страшно… Выплакавшись, она побрела домой.
Анна Семеновна, увидев ее, только покачала головой.
— На работе была?
— Была.
— Все сделала?
— Все. Нет, не все. Надо еще будет звонить. Деньги дадут позже.
— Вот и хорошо. Зачем их дарить кому-то?
— Мне все равно, — вяло откликнулась Надя. — Оставь меня в покое.
Глава 9
Расследование, которое топталось на месте, все-таки сдвинулось с мертвой точки. Через несколько дней. Благодаря Витьке. Нет, он был определенно молодец! Такую грандиозную работу проделал! У Губарева не было слов, чтобы выразить ему свое одобрение! Он ворвался в кабинет к Губареву с криком:
— Ура! Нашел!
— Что ты нашел? Золотую жилу, что ли?
— Нечто получше!
— И что же?
— Я нашел «Велан»! Губарев прямо-таки замер.
— Неужели? — не поверил он своим ушам.
— Неужели? — передразнил его Витька.
— Ну… выкладывай!
— Ни за что не догадаетесь, кто стоит за ним!
— Ради бога, не тяни, — взмолился майор. — Говори!
— Кузьмина Любовь Андреевна. Первая жена Лактионова.
— Не может быть! — Губарев откинулся на стуле и присвистнул. — Кто бы мог подумать!
— В банке мне дали копию платежного поручения, которое было выписано от имени «Велана».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81