– Салют! Ки сэт фий?
– Катрин! – обрадовался он, вскакивая и целуя низенькую брюнетку, очень экстравагантно одетую – черные трусики, будто от купальника, короткий плащ, сабо, головной платок, огромная сумка на плече…
Олеся поняла, что убегать поздно. Да и трудно было убежать – эта парочка перекрыла выход из-за столика. Пришлось сидеть, слушать, как они щебечут между собой по-французски. Потом Катрин повернулась к ней и радостно сказала по-английски (говорила она на этом языке куда лучше своего приятеля):
– Привет, Мари! Как я, рада, что ты согласилась работать с нами!
– Ноя…
– Анн, закажи мне кофе! – попросила Катрин и уселась рядом с Олесей. – Надо кое-что обсудить. Ты свободна вечерами?
– Нет, я всегда работаю, – ответила Олеся первое, Что пришло ей в голову, – никогда не бываю свободна. И вообще, я не давала согласия!
– Анн, зачем ты соврал? – спросила своего друга Катрин.
Он отмахнулся, придвинулся к девушкам и заговорил очень весело:
– Мари просто немножко испугалась меня, я понимаю, но теперь ты объясни ей, что это серьезно! Мари, ты согласишься, это такая удача, что я тебя встретил!
Катрин, гляди, какое лицо! А? Ну, ведь хорошо?!
– Да, – признала та, оглядывая Олесю взглядом профессионала. – Ты прав, это то, что нужно. Ты полька, да? Долго пробудешь в Париже?
Олеся поняла, что это – единственный способ избавиться от них и торжествующе сказала:
– Уезжаю через неделю, ничем не могу помочь.
Поищите француженку.
– О, черт! – вырвалось у Анна. – Почему ты сразу не сказала?!
– Спокойно, все нормально, – ответила ему Катрин., – Мари, но пока у тебя есть время, ты согласишься немного поработать с нами?
«Ничем ее не прошибешь, – злобно подумала Олеся. – И что теперь делать? Надо бежать, пока не поздно, иначе эта тварь запомнит меня слишком хорошо, а потом мы где-нибудь встретимся…» Она улыбнулась и ответила:
– Нет, у меня очень напряженные дни, никак не смогу. Так жаль… По-моему, вы вместе добьетесь успеха.
– Ты нам очень нужна… – жалобно сказала Катрин. – Это займет у тебя всего пару часов сегодня вечером… Ну как?
– Как пару часов! – начал было Анн, но подруга успокоила его одним прикосновением к плечу.
И снова ее раскосые черные глаза вцепились в Олесю. Та поежилась, что-то очень неприятное было в этом взгляде. Что-то оценивающее, расчетливое, жестокое…
Катрин требовательно, но спокойно продолжала:
– Это поможет тебе с карьерой в будущем. Вдруг нам повезет, твои снимки заметят? Если так, то ты сможешь потом вернуться в Париж, мы будем работать вместе. Разве тебе не хочется вернуться сюда?
– Не знаю… – Олеся пожала плечами. – Я почти не видела города.
– Где ты учишься?
Этот вопрос она слышала уже в третий раз, пришлось отвечать. Ответ она придумала заранее:
– Я приехала сюда на стажировку от своего института. Это техническая специальность, вам неинтересно.
– А… – протянул Анн. – А я почему-то думал, что ты модель. У тебя такая походка… Знаешь, Катрин, ты ведь еще не видела, как Мари ходит! Это просто чудо, ее ничему не придется учить – Как же ты стажируешься без французского? – удивилась Катрин, совсем не слушая его. – Ты ведь совсем не говоришь по-французски?
– Почти… – Олеся уклончиво качнула головой. – Но чертежи не требуют языков. Там только цифры.
– Польки – прекрасные модели! – развивал свою мысль Анн. – Ева Герцигова, Магдалена Врубель, Магда Мельцаж… Я от них просто без ума! А ты будешь…
Как твоя фамилия?
– Моя? – растерялась Олеся. С польскими фамилиями было трудновато, она на ходу придумала то, что было хотя бы похоже:
– Ма… Мажинская.
– Чудесно, Мария Мажинская!
– Ну что. Мари? – взялась за свое Катрин. – Ты согласна? Запиши его телефон, позвони нам вечером.
Записать телефон Олеся не отказалась, все равно это ни к чему ее не обязывало. Зато была надежда, что теперь они оставят ее в покое. Она вытащила блокнот, ручку, приготовилась писать… Но Анн протянул руку и выхватил у нее блокнот.
– Я сам… Катрин… – Тут последовало несколько коротких французских фраз, Олеся нервничала, не понимая ни слова, ей не нравилось такое обращение с ее блокнотом. Анн записал телефон и адрес на чистой страничке в конце, захлопнул блокнот, вгляделся в картинку, которая была нарисована на обложке. И присвистнул:
– О, я знаю, что это такое! Это Кремль! А это… Эйфелева башня!
Он уже приготовился прочесть русско-французскую надпись на обложке, но Олеся быстро выхватила у него блокнот. Не хватало еще, чтобы он узнал, что она была участницей конкурса моделей! Такие блокноты подарили всем участницам. И надо же ей было забыть об этом Кремле на обложке! «Вот так проваливаются шпионы и преступники, – подумала она, дрожащей рукой запихивая блокнот в сумочку. – Надеюсь, этот растяпа ничего не прочел…» Но как-то объясниться было надо, и она небрежно сказала:
– Это сувенир, мне подруга подарила. Она из России. Вместе учимся.
Анн снова заговорил с Катрин по-французски. Олеся поняла только одно имя – они упоминали Мишеля Леватона, главу агентства «Космополитэн». Это имя было ей хорошо знакомо. Зато Россию и Москву больше не упомянули ни разу, и она была этому рада. Посидев еще минуту, она поднялась и решительно попрощалась:
– Спасибо, ребята, но мне пора идти. Я позвоню вечером.
– Оставь свой телефон! – сказала Катрин, поднимаясь, чтобы выпустить ее.
– Зачем? – Олеся лезла вперед, как танк, твердо решив не останавливаться. – Я сама позвоню.
– Нам не хочется тебя потерять!
– Вы меня не потеряете! – уверенно ответила она. – Я уже подумала над вашим предложением, оно мне понравилось! Я обязательно приду!
Ей подумалось, что будет куда лучше убедить их, что она согласна, чем снова отпираться руками и ногами. И была права – они остались за столиком, помахали ей, Анн радостно сиял, Катрин тоже улыбалась Олеся кубарем выкатилась из кафе.
«Он дура, ой идиотка! – ругала она себя, быстро шагая по улице по направлению к бульвару Распай. – Надо же было так вляпаться! Зачем мне такая реклама! Все равно что дать свой адрес… Если эта Катрин крутая, то она может легко меня вычислить… И любой может, я ведь „лицо“ нового шампуня! Ой сумасшедшая! Они меня увидят на рекламе, на улице, в журнале, по телику, и все сразу поймут!»
Она вылетела на бульвар и быстро нашла то самое заведение под вывеской «Танго». Уже смеркалось, и вывеска играла розовыми и голубыми огнями. Народу на тротуарах было много, все столики на улицах были заняты… Олеся перешла бульвар и остановилась перед большим серым домом. К этому моменту она уже немного успокоилась.
«Ну и что, пусть они меня узнают! – сказала она себе. – Какая разница! Ну обманула я их, ну и что? Имела полное право, может быть, они показались мне подозрительными… И что они смогут сделать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125