– С полчаса примерно… нет, больше.
– И он сказал, что явится в милицию?
– Он обещал.
– Сколько ходу от Полозова до вас?
– Минут двадцать – двадцать пять, – отозвался за нее Гусев.
– От Полозова забежали домой и прямо сюда?
– Да.
– Дома пробыли долго?
– Вот только собрала…
– Ровно четверть часа, – доложил от дверей мальчишеский голос.
Это конопатый связной – согласно инструкции «контролировать передвижения» домочадцев Багрова – притопал за Майей Петровной.
– И до милиции от вас ходу… Быстро шли?
– Нет.
– Тогда еще пятнадцать, – определил сам Томин.
– Имеем пятьдесят минут, как минимум, – подытожил Гусев. – Напрямик от Полозова сюда два раза можно гуляющим шагом поспеть.
– Михаил вот-вот будет, – старалась убедить присутствующих Багрова. – Он понимает, что это единственный выход в его положении.
– Пора бы уже, Майя Петровна, если решил.
– Ну… надо и с духом собраться, Алексей Федорович.
Томин прислушался к себе… нет, не приближался Багров к милиции… все это розовые мечты – будто он мирно сдастся на милость правосудия.
Гусев нетерпеливо переступал с ноги на ногу.
– Да, конечно, – сказал ему Томин.
И Гусев спешно отошел, чтобы сколотить группу и отправить к деду Василию. «Необходимо, но безнадежно», – мельком подумалось Томину.
– Муж объяснил вам цель побега? – осведомился он, отвлекая Багрову от суеты за ее спиной.
Под нацеленными со всех сторон взглядами Багровой стало душно. Она расстегнула пальто, сдвинула с головы платок.
– Пусть Михаил сам расскажет. Избавьте меня…
– Только одно: Калищенко замешан? – тихо спросил Томин.
Она немного отвернулась и кивнула. Томин спросил еще кое-что, осторожно уточняя суть происшедшего между супругами объяснения. Женщина говорила с неловкостью, через силу.
Помещение заполнялось сотрудниками, которые пачками прибывали с пустых адресов. При виде Майи Петровны у каждого новоприбывшего возникал естественный интерес, и вокруг нарастали говор и перешептывание. А она все тянулась взглядом к поминутно хлопавшей двери, надеясь, волнуясь, недоумевая, почему Михаила нет и нет.
Зазвонил телефон.
– Дежурный еловского горотдела милиции слушает… Спокойнее, гражданин, ничего не разберу. Фамилия ваша? Давайте по буквам.
Записывая, он прикрикнул на своих:
– Потише, мужики!
– А что там?
– Угон машины… Да, гражданин, слушаю вас… Ну ясно… Ясно. Номер какой?.. Кто?! Точно, без ошибки?.. Ясно, спасибо.
Выругался сквозь зубы, хлопнул трубку на аппарат и грузно встал. И сразу как-то все замолкли.
– Упустили Багрова, – мрачно сказал он Гусеву. – Остановил самосвал, вытряхнул водителя, сам за руль – и прощайте! По Новинскому направлению. В сильно нетрезвом виде…
– Давно?
– Точно сказать не может. Пока, говорит, добежал до автомата у заправки… Минут двадцать-то наверняка уж.
– Шофер еловский?
– Кто-то из Степановых, не разобрал кто.
Вот оно! – стало ясно Томину. Вот теперь началось то самое.
«А участковый сидит в школе. А он мне почему-то нужен».
– Ивана Егорыча сюда в темпе, – сказал он кому попало, пробираясь за Гусевым сквозь тесноту к карте района.
– До развилки, товарищ майор, одна дорога – прямо. Но тут нам его не достать. Развилку перекроем на всякий случай – вдруг свернет. Свяжемся с ГАИ области. Если проскочит дальше к Новинску, то где-нибудь здесь нагоним, машина у нас ходкая.
На карте палец Гусева шутя придавил самосвал с пьяным Багровым. Карта все сводит в одну плоскость, на ней – просто.
Дежурный дозванивался в ГАИ, излагал ситуацию, просил выслать мотоциклистов на перехват. Гусев распустил по домам лишних людей, достал из сейфа пистолет, привычно вставил обойму (но то была привычность тира); сделал знак успевшему появиться участковому, что берет его на задержание. И тот тоже передернул затвор пистолета, внимательно осмотрел и несколько раз перехватил в руке. Свой Томин всегда носил в кобуре под мышкой, проверять его не было надобности.
Майя Петровна все это время стояла почти в центре дежурки, вокруг нее сохранялся свободный пятачок, как бы зона отчуждения. У ног – сумка с провизией, сверток. Широко раскрытые вопрошающие глаза следили за военными приготовлениями.
«Почему именно я должен успокаивать жену Багрова? Здесь полно знакомых людей», – направляясь к Майе Петровне, ворчливо думал Томин.
– Неужели в него будут?.. – ошеломленно проговорила она.
– Ну-ну, надеюсь, до этого не дойдет.
– Вы обещаете?
Черты ее лица, до сей поры как бы затушеванные будничным спокойствием, проступили четко, открывая свою одухотворенную и трагическую красоту.
«А я, оказывается, подслеповат. Никакие изюминки не нужны, чтобы из-за этой женщины разыгрывались страсти».
– Разве кто-нибудь хочет? Оружие существует на случай крайней необходимости.
– Лена Сергеева хорошо говорила о вас… поэтому я прошу… Я понимаю, Михаила надо остановить во что бы то ни стало… Но с ним трудно силой. Он совсем взбеленится и может бог знает что…
– Понял, постараемся.
– Вы обещаете… не стрелять?
Томин еще раз заглянул в ее хрустальные, полные глубокого света глаза.
– Могу обещать только за себя.
«И здесь ходи в мягких тапочках!.. Удружила Шахиня. Поделом вам за сентименты, добренький старший инспектор».
– Сообщите в Новинск, – распорядился он, одеваясь.
– Есть! – вытянулся дежурный, приняв сердитый тон Томина на свой счет.
– Ни пуха ни пера, – пожелали вразнобой, но от души провожавшие.
Томин, Гусев и участковый Иван Егорыч чеканно отозвались положенной фразой.
Садясь в машину, Иван Егорыч зыркнул вдоль улицы:
– Катерина Багрова бежит!
Но дожидаться ее – с чем бы она там ни бежала – было некогда. Теперь единственной заботой, целью, желанием стал ревущий где-то на темном шоссе самосвал ЮКР 16-16. Опередивший их – на сколько километров? – неизвестно. Выкладки Гусева грешили приблизительностью.
Раз за разом они опаздывали! А выигрывал дистанцию не матерый преступник, имевший связи в уголовном мире, опытный в состязаниях с системой ловли разных «зверей», – выигрывал (в одиночку!) всего-навсего ревнивый муж, вооруженный только любовью и жаждой мести сопернику!
«Нельзя недооценивать Багрова. Нестандартность поступков. Энергия. Напор». Паша еще мягко выразился… Что-то он поделывает? Праздничное застолье, наверное, в разгаре.
* * *
В застолье наступила та пауза между ужином и чаем, когда все уже сыты, чуть под хмельком и каждый развлекается как может.
Пажеский корпус – бывшие подшефные Маргариты Николаевны кандидаты наук – были отправлены на кухню мыть посуду. И тоже попутно развлекались болтовней и анекдотами. Колька азартно играл в шашки со старейшим другом семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27