А увидев Дашу, небрежно заметил:
- Тут только что Живцов ко мне привязался...
- Почему? - остановилась Поспелова.
- Выручай, говорит, иначе положит нас четвертый "Б" на обе лопатки.
- Ну, а ты что? - Дашины глаза блеснули.
Синицын пожал плечами.
- Пришлось согласиться. Ладно, говорю, разделаю их...
- И хвастун же ты!
- Чего хвастун, чего хвастун? - закипятился Синицын. - Сама увидишь!
- Уви-и-идим, - протянула многозначительно Даша.
КОТ ВЕЛИЧИНОЙ С КИТА
Пионерская комната гудела, как перед началом киноутренника. Старшая пионервожатая Влада Изотовна, румяная, с веселыми ямочками на щеках, наводила порядок:
- Четвертый "А" садится у этой стены, а четвертый "Б" - сюда. Лысюра, Лысюра, ваше место там.
Наконец команды разместились и начали сверлить друг друга глазами.
- Начинаем! - объявила Влада Изотовна. - Капитаны команд, жребий.
В команде "Альбатрос" поднялся длинный Пашка Многолет. Живцов и Пашка подошли к вожатой.
- Белые начинают, - сказала она, чуть приоткрывая шахматную коробку, где тарахтели две пешки. Живцов с усилием просунул в щель руку и вытянул черную. "Альбатросовцы" заревели.
Многолет улыбался до ушей. Он пошептался о чем-то с командой и вышел на середину.
- Первый вопрос! - крикнул он хрипло и зачем-то вытаращил глаза. - Сколько всего воды на Земле?
Наступила тишина, как в пустом зале.
- Вот это да... - протянул кто-то.
- Уточняю вопрос, - продолжал Пашка, откашлявшись. - Нужно ответить, сколько воды всего, включая воду океанов, озер и рек, в облаках и ледниках.
Синицыну показалось, что вместе с секундомером Влада Изотовна включила и шум в комнате. Все загудели с удвоенной силой, зашевелились, стали толкать друг друга локтями.
К Синицыну подбежал Зина Живцов:
- Ну, знаешь?
Макар с усилием наморщил лоб. Он ожидал: сейчас появится волшебная надпись. Но никаких надписей не появлялось, только перед глазами качалось красное и встревоженное лицо Живцова.
- Вспоминай, вспоминай! - торопил он плачущим голосом. - Время идет. Что придумали, ловкачи, почешешься тут...
- Время истекает, - напомнила Влада Изотовна.
Живцов шумно задышал:
- Ну что же ты!
И тут поднялся Олег Черепанов, тоже какой-то всклокоченный, с красными пятнами на щеках.
- Всей воды на Земле, - начал он, неловко пряча руки за спину, шестьдесят семь миллионов кубических километров.
Влада Изотовна еще не успела утвердительно кивнуть головой, как по вытянувшимся лицам "альбатросовцев" стало понятно: ответ правильный. Разразилась буря криков.
- Минуту! - подняла руку пионервожатая. - А может, Олег знает, сколько воды в океанах, облаках?
- Знаю, - передергивая плечами, ответил тот. - В озерах и реках четыре миллиона, в ледниках - тридцать миллионов, в облаках, тучах двенадцать миллионов кубических километров. Остальное - в морях и океанах.
- Ур-ра!!! - осатанело заорал кто-то из "любознательных".
Но и "альбатросовцы" что-то кричали, зло вытаращив глаза. Когда шум немного поутих, оттуда стали слышны отдельные выкрики:
- Неправильно! Неправильно!
- Олег немного ошибся, - внесла ясность Влада Изотовна. - В ледниках не тридцать миллионов, а двадцать восемь и восемь десятых. Но ошибка незначительная, и команда "Любознательный" получает восемь очков.
В стане "альбатросовцев" пронесся жалобный протяжный стон.
Теперь пришла очередь Живцова задавать вопрос. Он вдруг преобразился. Лицо его стало глуповатым.
- Какой цветок расцветает раньше всех весной? - спросил он, поворачиваясь к своим и подмигивая.
- Подснежник! - хором как один отозвались "альбатросовцы".
- Это ваш окончательный ответ? - улыбнулась ведущая.
Все обернулись к капитану Пашке Многолету. Тот напряженно хмурился, глядя в пол.
- Нет, не окончательный, - поднялся он. - Первым зацветает горицвет.
Влада Изотовна сделала пометку в блокноте:
- Пять очков.
Пашка сел под ликование своей команды. Не зря, видно, избрали его капитаном. Удовлетворение было написано на его лице. Но тут же вскочил и предложил одному из команды "любознательных" выйти к доске.
Живцов повернулся к Макару и зашипел:
- Ну, Синицын, ты еще не отвечал. Иди, выручай команду! Наверное, какую-нибудь задачку дадут, а ты их щелкаешь, как орешки.
Синицын, подталкиваемый многими руками, напутствуемый пожеланиями, выбрался из рядов своей команды и на деревянных ногах побрел к стоявшей в углу черной глянцевой доске.
Там он привычно взял мел и неожиданно почувствовал уверенность: "Уж задачку-то я решу".
- Нужно нарисовать, - раздался голос Многолета, - капусту, огурец, желудь, собаку, кота и коня.
- Пустяки, это же просто! Дуй, Синицын!
- Только, - продолжал Многолет, - морскую капусту, морской огурец, морской желудь, морскую собаку, морского кота и коня.
Все это он проговорил с наслаждением, каждый раз выделяя слова "морской", "морская"... У Синицына даже зубы заныли. Он повернулся к доске с несчастным видом. Что рисовать - он и представления не имел. Каких-то морских собак, котов... А какие они? Может, такие же, как и сухопутные, только побольше размером? Кот величиной с кита? А какой тогда конь? Постой, постой... Какие-то неясные воспоминания возникли в голове. Морской конь, морской конек... Правильно, морской конек! Макар не раз видел его в детских книжках. Он похож на шахматного коня, только вместо гривы - колючки.
И Синицын торопливо принялся рисовать шахматного коня. Правда, получился он немного кривой, зато похожий. Особенно старательно вырисовал Макар круглую подставку.
Сзади засмеялись. Синицын обернулся.
- Это что? - заливаясь, Пашка тыкал растопыренной рукой.
- Морской конь! - Синицын насупился.
"Альбатросовцы" грохнули.
- Шахматный это, а не морской, - отрезал Многолет. - У морского никакой подставки нет, а хвост острый.
И тут Синицын услышал со стороны своего класса сильное шипение, в которое сливался шепот подсказок, увидел множество устремленных на него укоризненных, напряженных и просто сердитых глаз. Но одни глаза - удивленные и немного презрительные - поразили его больше всего. Глаза Поспеловой. Она смотрела на него, то наматывая на руку свою толстую пшеничную косу, то разматывая.
Синицын опустил голову, тихонько положил мел и поплелся на свое место.
Долго еще продолжался турнир между "Альбатросом" и "Любознательным". Синицын в это время горько думал: "Вот и кончилось волшебство. Опять начну двойки хватать. Наверное, пропал мышонок Тик-Так. Что делать? Что делать?"
Еле дождался он, когда закончится турнир. Даже толком не понял, кто же кого победил. Кажется, "Альбатрос", потому что уж больно орали в их стане, а среди "любознательных", наоборот, царило глубокое уныние. Но Макару не до того было. Расталкивая всех, он пробирался к двери. Кто-то ткнул ему кулаком в бок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
- Тут только что Живцов ко мне привязался...
- Почему? - остановилась Поспелова.
- Выручай, говорит, иначе положит нас четвертый "Б" на обе лопатки.
- Ну, а ты что? - Дашины глаза блеснули.
Синицын пожал плечами.
- Пришлось согласиться. Ладно, говорю, разделаю их...
- И хвастун же ты!
- Чего хвастун, чего хвастун? - закипятился Синицын. - Сама увидишь!
- Уви-и-идим, - протянула многозначительно Даша.
КОТ ВЕЛИЧИНОЙ С КИТА
Пионерская комната гудела, как перед началом киноутренника. Старшая пионервожатая Влада Изотовна, румяная, с веселыми ямочками на щеках, наводила порядок:
- Четвертый "А" садится у этой стены, а четвертый "Б" - сюда. Лысюра, Лысюра, ваше место там.
Наконец команды разместились и начали сверлить друг друга глазами.
- Начинаем! - объявила Влада Изотовна. - Капитаны команд, жребий.
В команде "Альбатрос" поднялся длинный Пашка Многолет. Живцов и Пашка подошли к вожатой.
- Белые начинают, - сказала она, чуть приоткрывая шахматную коробку, где тарахтели две пешки. Живцов с усилием просунул в щель руку и вытянул черную. "Альбатросовцы" заревели.
Многолет улыбался до ушей. Он пошептался о чем-то с командой и вышел на середину.
- Первый вопрос! - крикнул он хрипло и зачем-то вытаращил глаза. - Сколько всего воды на Земле?
Наступила тишина, как в пустом зале.
- Вот это да... - протянул кто-то.
- Уточняю вопрос, - продолжал Пашка, откашлявшись. - Нужно ответить, сколько воды всего, включая воду океанов, озер и рек, в облаках и ледниках.
Синицыну показалось, что вместе с секундомером Влада Изотовна включила и шум в комнате. Все загудели с удвоенной силой, зашевелились, стали толкать друг друга локтями.
К Синицыну подбежал Зина Живцов:
- Ну, знаешь?
Макар с усилием наморщил лоб. Он ожидал: сейчас появится волшебная надпись. Но никаких надписей не появлялось, только перед глазами качалось красное и встревоженное лицо Живцова.
- Вспоминай, вспоминай! - торопил он плачущим голосом. - Время идет. Что придумали, ловкачи, почешешься тут...
- Время истекает, - напомнила Влада Изотовна.
Живцов шумно задышал:
- Ну что же ты!
И тут поднялся Олег Черепанов, тоже какой-то всклокоченный, с красными пятнами на щеках.
- Всей воды на Земле, - начал он, неловко пряча руки за спину, шестьдесят семь миллионов кубических километров.
Влада Изотовна еще не успела утвердительно кивнуть головой, как по вытянувшимся лицам "альбатросовцев" стало понятно: ответ правильный. Разразилась буря криков.
- Минуту! - подняла руку пионервожатая. - А может, Олег знает, сколько воды в океанах, облаках?
- Знаю, - передергивая плечами, ответил тот. - В озерах и реках четыре миллиона, в ледниках - тридцать миллионов, в облаках, тучах двенадцать миллионов кубических километров. Остальное - в морях и океанах.
- Ур-ра!!! - осатанело заорал кто-то из "любознательных".
Но и "альбатросовцы" что-то кричали, зло вытаращив глаза. Когда шум немного поутих, оттуда стали слышны отдельные выкрики:
- Неправильно! Неправильно!
- Олег немного ошибся, - внесла ясность Влада Изотовна. - В ледниках не тридцать миллионов, а двадцать восемь и восемь десятых. Но ошибка незначительная, и команда "Любознательный" получает восемь очков.
В стане "альбатросовцев" пронесся жалобный протяжный стон.
Теперь пришла очередь Живцова задавать вопрос. Он вдруг преобразился. Лицо его стало глуповатым.
- Какой цветок расцветает раньше всех весной? - спросил он, поворачиваясь к своим и подмигивая.
- Подснежник! - хором как один отозвались "альбатросовцы".
- Это ваш окончательный ответ? - улыбнулась ведущая.
Все обернулись к капитану Пашке Многолету. Тот напряженно хмурился, глядя в пол.
- Нет, не окончательный, - поднялся он. - Первым зацветает горицвет.
Влада Изотовна сделала пометку в блокноте:
- Пять очков.
Пашка сел под ликование своей команды. Не зря, видно, избрали его капитаном. Удовлетворение было написано на его лице. Но тут же вскочил и предложил одному из команды "любознательных" выйти к доске.
Живцов повернулся к Макару и зашипел:
- Ну, Синицын, ты еще не отвечал. Иди, выручай команду! Наверное, какую-нибудь задачку дадут, а ты их щелкаешь, как орешки.
Синицын, подталкиваемый многими руками, напутствуемый пожеланиями, выбрался из рядов своей команды и на деревянных ногах побрел к стоявшей в углу черной глянцевой доске.
Там он привычно взял мел и неожиданно почувствовал уверенность: "Уж задачку-то я решу".
- Нужно нарисовать, - раздался голос Многолета, - капусту, огурец, желудь, собаку, кота и коня.
- Пустяки, это же просто! Дуй, Синицын!
- Только, - продолжал Многолет, - морскую капусту, морской огурец, морской желудь, морскую собаку, морского кота и коня.
Все это он проговорил с наслаждением, каждый раз выделяя слова "морской", "морская"... У Синицына даже зубы заныли. Он повернулся к доске с несчастным видом. Что рисовать - он и представления не имел. Каких-то морских собак, котов... А какие они? Может, такие же, как и сухопутные, только побольше размером? Кот величиной с кита? А какой тогда конь? Постой, постой... Какие-то неясные воспоминания возникли в голове. Морской конь, морской конек... Правильно, морской конек! Макар не раз видел его в детских книжках. Он похож на шахматного коня, только вместо гривы - колючки.
И Синицын торопливо принялся рисовать шахматного коня. Правда, получился он немного кривой, зато похожий. Особенно старательно вырисовал Макар круглую подставку.
Сзади засмеялись. Синицын обернулся.
- Это что? - заливаясь, Пашка тыкал растопыренной рукой.
- Морской конь! - Синицын насупился.
"Альбатросовцы" грохнули.
- Шахматный это, а не морской, - отрезал Многолет. - У морского никакой подставки нет, а хвост острый.
И тут Синицын услышал со стороны своего класса сильное шипение, в которое сливался шепот подсказок, увидел множество устремленных на него укоризненных, напряженных и просто сердитых глаз. Но одни глаза - удивленные и немного презрительные - поразили его больше всего. Глаза Поспеловой. Она смотрела на него, то наматывая на руку свою толстую пшеничную косу, то разматывая.
Синицын опустил голову, тихонько положил мел и поплелся на свое место.
Долго еще продолжался турнир между "Альбатросом" и "Любознательным". Синицын в это время горько думал: "Вот и кончилось волшебство. Опять начну двойки хватать. Наверное, пропал мышонок Тик-Так. Что делать? Что делать?"
Еле дождался он, когда закончится турнир. Даже толком не понял, кто же кого победил. Кажется, "Альбатрос", потому что уж больно орали в их стане, а среди "любознательных", наоборот, царило глубокое уныние. Но Макару не до того было. Расталкивая всех, он пробирался к двери. Кто-то ткнул ему кулаком в бок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43