Однако они звучали как выражение истины. Позже я приобрел книги Рамеша и прочел их. Мы посетили также его семинары в Саусалито, Колорадо, Санта Барбаре и Пенсильвании.
В начале 1990 года произошло еще одно совпадение. Я увидел в газете объявление о лекции, которую должны были проводить в Университете местная женщина-просветленная по имени Лигия Данте и физик по имени Амит Госвами. Мы отправились на эту встречу, и когда после окончания я уже направился к двери, чтобы выйти, я увидел на столе стопку брошюр. И я приобрел одну из них за доллар. Это была диссертация Госвами, которая называлась «Идеалистическая интерпретация квантовой физики». Когда я читал эту работу, меня охватило сильное волнение, ибо автор делал заключение — на основе сочетания теории и экспериментальных данных — что Сознание является Высшей Реальностью, а также то, что Сознание пронизывает собой все сущее и слито во вселенной в единое целое. Вот это да! Это было подтверждением того, чему учил Рамеш и исходило из сферы моего собственного опыта.
В 1991 году мы посетили двухнедельный семинар, который Рамеш давал в Мауи. К тому времени учение впиталось в меня достаточно глубоко, что привело к окончательному прыжку. Ниже помещен фрагмент письма, написанного Рамешу примерно через неделю после того, как произошло пробуждение:
* * *
Дорогой Рамеш! Я попытаюсь изложить те знаменательные моменты, которые привели к событию 27 апреля. У меня не было проблемы с таким вопросом, как свобода воли, на который Вы потратили столько времени. Со мной произошло слишком много различных совпадений, одно из которых и привело к Вам.
В течение года или двух меня занимал вопрос насчет того, что же является реальным в мире восприятий. Другими словами, я обладал пониманием того, что «вначале человек воспринимает реки и горы как нечто реальное, затем это все видится как иллюзия, и наконец — снова как реальность». Дня за два до того, как «я умер», я горячо обсуждал этот вопрос за обеденным столом. Я никак не мог принять тот факт, что если бы я был единственным живым существом во вселенной, то мир появлялся бы и исчезал каждый раз, когда я засыпал или моргал.
Затем я лег спать, а ночью проснулся с мыслью о том, что в интерпретации квантовой физики Госвами, сознание неизменно является тем фактором, посредством которого электрон попадает в феноменальный мир из неведомой страны Квантовой Механики. В данной области исследования используется метафора волны, и волна — это лишь речевое выражение. Волны, о которых идет речь, представляют собой математическое решение математического уравнения. Кроме того, уравнение уточняет, что эта квантовая волна имеет две части. В математической терминологии одна часть именуется «реальной», другая — «воображаемой». Реальная часть является концепцией — точно так же, как и воображаемая. Так что нет ничего особенного в том, чтобы отождествлять эти волны с ноуменом.
Итак, если сознание может породить электрон и вызвать его проявление в феноменальном мире — а это, как я считал, было доказано наукой вне всяких сомнений, оставалось сделать лишь один шаг до принятия того, что сознание может вызвать проявление и всей вселенной в целом. Именно в тот момент посреди ночи я и принял этот аспект ведического учения. Однако, как я осознал позже, во время вашей последней беседы, я не включал в эту вселенную, которую рассматривал как нереальную, свое собственное тело.
Дальнейшее мое осознание той ночью заключалось в том, что мое предыдущее заключение за обеденным столом было лишь результатом активности размышляющего ума. Сколько бы вопросов он ни поднимал и сколько бы ответов ни давал, вопросы будут бесконечными. Так что был смысл в том, чтобы прекратить искать ответы на вопросы, задаваемые в надежде на то, что все станет более ясным и определенным. Итак, в этот момент я был готов совершить «прыжок веры».
В Мауи я решил посетить Гангаджи, которая живет в горах. Она была ученицей Пунджаджи, который в свою очередь был учеником Раманы Махарши. Она очень волевая и красивая женщина. Ее личность, внешность, слова и глаза подвели меня к опасному краю. Мои слезы и эмоции были чрезмерны, и я отклонил ее приглашение совершить большой прыжок; мне просто не хватило смелости.
Во время своего следующего посещения, двумя днями позже, я сказал ей, что на данном этапе я не в состоянии двигаться дальше и что мне хочется кричать во все горло. Она дала мне такое разрешение — и я заорал. В этом крике была выражена боль моего существования и, наверное, всего человечества в целом. Я был в шоке, а со мной — еще несколько человек. Сразу же я почувствовал себя цельным и свободным от внутреннего стресса. После этого я на несколько часов охрип.
По моему мнению, эти два события оказали огромное влияние на произошедшее позже, во время Вашей последней беседы, освобождение. Отношения с Гангаджи служили дополнением к тому пониманию, которое выражали Вы.
Предпоследняя Ваша беседа была для меня малозначимой. Я ясно понимал все, что Вы говорили. Многие люди отсутствовали, отправившись на встречу с Гангаджи. Поэтому я решил, что завтрашняя утренняя беседа, являясь лишь пустой формальностью, также не будет для меня особо важным событием. Я и отправился на эту последнюю беседу, ничего особенного от нее не ожидая. Думаю, что этот фактор был очень существенен!
Во время этой беседы Вы заявили, как Вы делали это множество раз раньше, что «последним пунктом в реестре нереального, того, что представляет собой лишь искаженное восприятие, является тело». Неминуемая логика и заставила меня включить его в этот реестр. И в этот момент внутри меня начала вздыматься некая лавина, которая получила ускорение в тот момент, когда Вас самого переполнили эмоции во время рассказа о человеке, Боге и отсутствии следов на песке. Мое сердце раскрылось навстречу Вам.
Как Вы говорили, это может произойти только тогда, когда нет никаких желаний и сердце переполнено любовью. После завершения беседы я начал вставать со своего места, и внезапно меня охватило ощущение того, что на меня накатывается мощная лавина. Мне казалось, что я тону, мне не хватало кислорода.
Как хорошо, что Вы с Шардой были рядом и помогли мне. Я никогда не забуду голос своей жены, которая говорила мне будто из тумана: «Милый, это Рамеш», а Вы в это время стояли сзади и нажимали мне на плечи. Шарда принесла мне стакан воды и посоветовала прогуляться на природе. Это был очень правильный совет. Спасибо Шарде. Я люблю вас обоих.
После того, как произошло просветление, я снова отправился на встречу с Гангаджи. Я знал, что по идее больше никаких мыслей у меня быть не должно. Я сказал ей, что ощущаю некую стену, о которую бьются мысли, ожидая допуска в мой ум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
В начале 1990 года произошло еще одно совпадение. Я увидел в газете объявление о лекции, которую должны были проводить в Университете местная женщина-просветленная по имени Лигия Данте и физик по имени Амит Госвами. Мы отправились на эту встречу, и когда после окончания я уже направился к двери, чтобы выйти, я увидел на столе стопку брошюр. И я приобрел одну из них за доллар. Это была диссертация Госвами, которая называлась «Идеалистическая интерпретация квантовой физики». Когда я читал эту работу, меня охватило сильное волнение, ибо автор делал заключение — на основе сочетания теории и экспериментальных данных — что Сознание является Высшей Реальностью, а также то, что Сознание пронизывает собой все сущее и слито во вселенной в единое целое. Вот это да! Это было подтверждением того, чему учил Рамеш и исходило из сферы моего собственного опыта.
В 1991 году мы посетили двухнедельный семинар, который Рамеш давал в Мауи. К тому времени учение впиталось в меня достаточно глубоко, что привело к окончательному прыжку. Ниже помещен фрагмент письма, написанного Рамешу примерно через неделю после того, как произошло пробуждение:
* * *
Дорогой Рамеш! Я попытаюсь изложить те знаменательные моменты, которые привели к событию 27 апреля. У меня не было проблемы с таким вопросом, как свобода воли, на который Вы потратили столько времени. Со мной произошло слишком много различных совпадений, одно из которых и привело к Вам.
В течение года или двух меня занимал вопрос насчет того, что же является реальным в мире восприятий. Другими словами, я обладал пониманием того, что «вначале человек воспринимает реки и горы как нечто реальное, затем это все видится как иллюзия, и наконец — снова как реальность». Дня за два до того, как «я умер», я горячо обсуждал этот вопрос за обеденным столом. Я никак не мог принять тот факт, что если бы я был единственным живым существом во вселенной, то мир появлялся бы и исчезал каждый раз, когда я засыпал или моргал.
Затем я лег спать, а ночью проснулся с мыслью о том, что в интерпретации квантовой физики Госвами, сознание неизменно является тем фактором, посредством которого электрон попадает в феноменальный мир из неведомой страны Квантовой Механики. В данной области исследования используется метафора волны, и волна — это лишь речевое выражение. Волны, о которых идет речь, представляют собой математическое решение математического уравнения. Кроме того, уравнение уточняет, что эта квантовая волна имеет две части. В математической терминологии одна часть именуется «реальной», другая — «воображаемой». Реальная часть является концепцией — точно так же, как и воображаемая. Так что нет ничего особенного в том, чтобы отождествлять эти волны с ноуменом.
Итак, если сознание может породить электрон и вызвать его проявление в феноменальном мире — а это, как я считал, было доказано наукой вне всяких сомнений, оставалось сделать лишь один шаг до принятия того, что сознание может вызвать проявление и всей вселенной в целом. Именно в тот момент посреди ночи я и принял этот аспект ведического учения. Однако, как я осознал позже, во время вашей последней беседы, я не включал в эту вселенную, которую рассматривал как нереальную, свое собственное тело.
Дальнейшее мое осознание той ночью заключалось в том, что мое предыдущее заключение за обеденным столом было лишь результатом активности размышляющего ума. Сколько бы вопросов он ни поднимал и сколько бы ответов ни давал, вопросы будут бесконечными. Так что был смысл в том, чтобы прекратить искать ответы на вопросы, задаваемые в надежде на то, что все станет более ясным и определенным. Итак, в этот момент я был готов совершить «прыжок веры».
В Мауи я решил посетить Гангаджи, которая живет в горах. Она была ученицей Пунджаджи, который в свою очередь был учеником Раманы Махарши. Она очень волевая и красивая женщина. Ее личность, внешность, слова и глаза подвели меня к опасному краю. Мои слезы и эмоции были чрезмерны, и я отклонил ее приглашение совершить большой прыжок; мне просто не хватило смелости.
Во время своего следующего посещения, двумя днями позже, я сказал ей, что на данном этапе я не в состоянии двигаться дальше и что мне хочется кричать во все горло. Она дала мне такое разрешение — и я заорал. В этом крике была выражена боль моего существования и, наверное, всего человечества в целом. Я был в шоке, а со мной — еще несколько человек. Сразу же я почувствовал себя цельным и свободным от внутреннего стресса. После этого я на несколько часов охрип.
По моему мнению, эти два события оказали огромное влияние на произошедшее позже, во время Вашей последней беседы, освобождение. Отношения с Гангаджи служили дополнением к тому пониманию, которое выражали Вы.
Предпоследняя Ваша беседа была для меня малозначимой. Я ясно понимал все, что Вы говорили. Многие люди отсутствовали, отправившись на встречу с Гангаджи. Поэтому я решил, что завтрашняя утренняя беседа, являясь лишь пустой формальностью, также не будет для меня особо важным событием. Я и отправился на эту последнюю беседу, ничего особенного от нее не ожидая. Думаю, что этот фактор был очень существенен!
Во время этой беседы Вы заявили, как Вы делали это множество раз раньше, что «последним пунктом в реестре нереального, того, что представляет собой лишь искаженное восприятие, является тело». Неминуемая логика и заставила меня включить его в этот реестр. И в этот момент внутри меня начала вздыматься некая лавина, которая получила ускорение в тот момент, когда Вас самого переполнили эмоции во время рассказа о человеке, Боге и отсутствии следов на песке. Мое сердце раскрылось навстречу Вам.
Как Вы говорили, это может произойти только тогда, когда нет никаких желаний и сердце переполнено любовью. После завершения беседы я начал вставать со своего места, и внезапно меня охватило ощущение того, что на меня накатывается мощная лавина. Мне казалось, что я тону, мне не хватало кислорода.
Как хорошо, что Вы с Шардой были рядом и помогли мне. Я никогда не забуду голос своей жены, которая говорила мне будто из тумана: «Милый, это Рамеш», а Вы в это время стояли сзади и нажимали мне на плечи. Шарда принесла мне стакан воды и посоветовала прогуляться на природе. Это был очень правильный совет. Спасибо Шарде. Я люблю вас обоих.
После того, как произошло просветление, я снова отправился на встречу с Гангаджи. Я знал, что по идее больше никаких мыслей у меня быть не должно. Я сказал ей, что ощущаю некую стену, о которую бьются мысли, ожидая допуска в мой ум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36