блестящая лысина, закрученные вверх усы и необъятный живот, свисающий до земли. Из кармана жилетки выглядывали часы «Павел Буре» на массивной золотой цепочке. Пыхтя и отдуваясь под тяжестью живота, король едва переставлял лапы. Я подарил императору объемистую тачку, в которую тот незамедлительно погрузил живот и с достоинством покатил ее. Однако какой-то изюминки не хватало. И тут монарх негромко замурлыкал хит сезона: «Ты скажи, ты скажи, чо те надо, чо надо. Может дам, может дам, чо ты хошь…» Я понял, что переговоры на высшем уровне завершились успешно. Описав Ане облик короля мышей, я поручил воспроизводить его, сопровождая незатейливой песенкой.
В самый разгар лета я вновь встретил Аню. Она не преминула похвастаться, что никаких мышей нет и в помине. На дачном участке полный порядок, и ожидается плодоовощное изобилие. А на огороде объявился грозный сторож. Несколько раз на грядках со свеклой Аня замечала толстого ужа, который лениво нежился на солнышке. Более того, мыши исчезли во всем поселке, и рябиновские труженики полей и огородов вздохнули свободно. Осенью Анна собрала обильный урожай и притащила нам целую сумку отборной сахаристой свеклы.
ХОТИМ ЧЕРВЯЧКА
Приведу пример, в котором сигнал был отблагодарен в момент зарождения. Стоял теплый апрельский денек. Деревья шелестели яркой, упругой листвой, ласково пригревало солнышко, и легкий ветерок манил неведомо куда. В это воскресенье усидеть дома было невозможно, и мы с женой отправились в лес, расположенный за кольцевой автодорогой.
Лес встретил нас целой гаммой звуков, образов, запахов. Не прошли мы и нескольких десятков метров, как наше внимание было привлечено непонятными звуками, напоминающими то ли писк, то ли журчание. Мы остановились и прислушались, пытаясь определить их источник.
Безуспешность этих попыток привела к тому, что я начал ощущать легкий дискомфорт. Вспомнив о Симороне, я немедля поблагодарил Ванечку за предупреждение о том, что наши старания идентифицировать неизвестные звуки могут затянуться надолго. В результате, кроме этих звуков я начну слышать потусторонние голоса, почувствую себя великим Мессией и отправлюсь обращать в новую веру толпы страждущих. Затем я воздал Ване спокойствие и душевный комфорт в виде большой перламутровой пуговицы.
И тут я заметил небольшую темно-коричневую птичку с вытянутым туловищем, которая вспорхнула на старую осину в двух шагах от нас. В стволе дерева на высоте четырех метров от земли находилось маленькое дупло, к которому направилась птичка. Мы радовались, как дети, увидев, что из темного отверстия высунулось несколько широко раскрытых клювов, которые и издавали странные звуки! Пока птичка кормила пищащих и толкающихся птенцов, мы успели хорошо ее разглядеть.
Не будучи большими знатоками в области орнитологии, мы признали ее скворцом. Покормив птенцов, скворец улетел, но очень быстро вернулся, притащив что-то в клюве. Так повторилось несколько раз. Мы понаблюдали за наладившимся процессом доставки в гнездо жучков и червячков и отправились дальше в полной уверенности, что кормежка подрастающего поколения в отдельно взятом дупле обеспечена.
Для нас приятным итогом благодарения оказалась причастность к лесной тайне, которую невозможно передать словами. Чувство тихой радости, оставшееся от встречи, долго сопровождало нас в этот весенний день.
ГЛАВА 7. СИМОРОНЦЫ И БЮРОКРАТЫ
МАЛИНОВЫЙ ПИДЖАК
Холодным мартовским вечером порог квартиры переступила молодая симпатичная барышня, явно чем-то удрученная. Марина узнала о добрых волшебниках — симоронцах и обратилась ко мне за помощью. Ситуация, в которой она очутилась, казалась Марине безвыходной, и та надеялась лишь на чудо. Сбивчиво и торопливо начала она печальный рассказ.
— Я работаю бухгалтером на одной фирме. Директор (назовем его Борисовичем) постоянно придирается ко мне, буквально по любому поводу. Раньше он был сотрудником КГБ и перенес на новое место стиль и дух старой работы. Стоит на пять минут отлучиться, директор уже поджидает меня, чтобы наброситься с руганью и упреками:
— Где ты шляешься?! Ты на работе находишься или на бабских посиделках? Распустили молодежь! Жаль, времена нынче не те, а то бы ты у меня по струнке ходила!
Из опаздывающих на работу он замечает именно меня. Если я ушла с работы во время обеденного перерыва, так Борисовичу обязательно потребуется Марина — или в банк съездить, или деньги заплатить, или что-то еще. Однажды я приехала из банка и опоздала на десять минут, в руке у меня была большая сумка. Борисович устроил настоящий скандал, крича, что я обошла все магазины.
В общем, я все время его боюсь, установить с ним контакт никак не получается, и работа не ладится. Я стараюсь, выполняю все, что требуется, лезу из кожи вон, а в ответ — сплошные упреки и обвинения. Борисович вообще-то ко всем придирается, но мне просто прохода не дает. Никто его не боится, одна я трясусь при виде этого тирана. Директор старается «заткнуть мной все дыры» и, если это не получается, страшно злится. А теперь собирается отправить меня в командировку в Урюпинск, несмотря на то, что я не очень хорошо разбираюсь в делах фирмы.
Приходя домой, я с ужасом ожидаю, что завтра — опять на работу, и опять будет то же самое. У меня коленки дрожат от одной мысли, что Борисович опять ко мне подойдет и будет орать.
* * *
Ситуация, в которой оказалась Марина, называется в Симороне вихревой. Она стала почти неуправляемой, и Марину несет, как щепку в водовороте.
Марина выразила благодарность шефу, ибо он своими действиями предупреждал о гораздо больших неприятностях, которые могут с ней случиться, если она не изменит отношения к происходящему. Например, представлялись вполне вероятными следующие варианты: вследствие беспрестанной дрожи в коленках — развитие подпрыгивающей походки, как у Чарли Чаплина; вследствие бесконечных страхов — появление санитаров и отдых где-нибудь на Канатчиковой даче; вследствие повышенного слезоизвержения — потребность в чемодане с носовыми платками. После столь «оптимистичного» монолога наша героиня повеселела.
Я предложил Марине переименовать директора. До сего момента она называла Борисовича: «тот, который все время придирается к Марине». Чтобы изменить ситуацию, надо дать ему другое имя, более позитивное. Своим поведением Борисович отбирал у Марины душевный комфорт, значит, он сам нуждался в нем. Как выдать ему этот комфорт, не жертвуя собственным? Один из вариантов поиска решения — вспомнить момент, когда у директора было достаточно душевного комфорта, и он делился им с окружающими. И тогда можно будет утвердить его в другом качестве, дав новое имя. В Симороне подобную стратегию переименования называют поиском симоронского следа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
В самый разгар лета я вновь встретил Аню. Она не преминула похвастаться, что никаких мышей нет и в помине. На дачном участке полный порядок, и ожидается плодоовощное изобилие. А на огороде объявился грозный сторож. Несколько раз на грядках со свеклой Аня замечала толстого ужа, который лениво нежился на солнышке. Более того, мыши исчезли во всем поселке, и рябиновские труженики полей и огородов вздохнули свободно. Осенью Анна собрала обильный урожай и притащила нам целую сумку отборной сахаристой свеклы.
ХОТИМ ЧЕРВЯЧКА
Приведу пример, в котором сигнал был отблагодарен в момент зарождения. Стоял теплый апрельский денек. Деревья шелестели яркой, упругой листвой, ласково пригревало солнышко, и легкий ветерок манил неведомо куда. В это воскресенье усидеть дома было невозможно, и мы с женой отправились в лес, расположенный за кольцевой автодорогой.
Лес встретил нас целой гаммой звуков, образов, запахов. Не прошли мы и нескольких десятков метров, как наше внимание было привлечено непонятными звуками, напоминающими то ли писк, то ли журчание. Мы остановились и прислушались, пытаясь определить их источник.
Безуспешность этих попыток привела к тому, что я начал ощущать легкий дискомфорт. Вспомнив о Симороне, я немедля поблагодарил Ванечку за предупреждение о том, что наши старания идентифицировать неизвестные звуки могут затянуться надолго. В результате, кроме этих звуков я начну слышать потусторонние голоса, почувствую себя великим Мессией и отправлюсь обращать в новую веру толпы страждущих. Затем я воздал Ване спокойствие и душевный комфорт в виде большой перламутровой пуговицы.
И тут я заметил небольшую темно-коричневую птичку с вытянутым туловищем, которая вспорхнула на старую осину в двух шагах от нас. В стволе дерева на высоте четырех метров от земли находилось маленькое дупло, к которому направилась птичка. Мы радовались, как дети, увидев, что из темного отверстия высунулось несколько широко раскрытых клювов, которые и издавали странные звуки! Пока птичка кормила пищащих и толкающихся птенцов, мы успели хорошо ее разглядеть.
Не будучи большими знатоками в области орнитологии, мы признали ее скворцом. Покормив птенцов, скворец улетел, но очень быстро вернулся, притащив что-то в клюве. Так повторилось несколько раз. Мы понаблюдали за наладившимся процессом доставки в гнездо жучков и червячков и отправились дальше в полной уверенности, что кормежка подрастающего поколения в отдельно взятом дупле обеспечена.
Для нас приятным итогом благодарения оказалась причастность к лесной тайне, которую невозможно передать словами. Чувство тихой радости, оставшееся от встречи, долго сопровождало нас в этот весенний день.
ГЛАВА 7. СИМОРОНЦЫ И БЮРОКРАТЫ
МАЛИНОВЫЙ ПИДЖАК
Холодным мартовским вечером порог квартиры переступила молодая симпатичная барышня, явно чем-то удрученная. Марина узнала о добрых волшебниках — симоронцах и обратилась ко мне за помощью. Ситуация, в которой она очутилась, казалась Марине безвыходной, и та надеялась лишь на чудо. Сбивчиво и торопливо начала она печальный рассказ.
— Я работаю бухгалтером на одной фирме. Директор (назовем его Борисовичем) постоянно придирается ко мне, буквально по любому поводу. Раньше он был сотрудником КГБ и перенес на новое место стиль и дух старой работы. Стоит на пять минут отлучиться, директор уже поджидает меня, чтобы наброситься с руганью и упреками:
— Где ты шляешься?! Ты на работе находишься или на бабских посиделках? Распустили молодежь! Жаль, времена нынче не те, а то бы ты у меня по струнке ходила!
Из опаздывающих на работу он замечает именно меня. Если я ушла с работы во время обеденного перерыва, так Борисовичу обязательно потребуется Марина — или в банк съездить, или деньги заплатить, или что-то еще. Однажды я приехала из банка и опоздала на десять минут, в руке у меня была большая сумка. Борисович устроил настоящий скандал, крича, что я обошла все магазины.
В общем, я все время его боюсь, установить с ним контакт никак не получается, и работа не ладится. Я стараюсь, выполняю все, что требуется, лезу из кожи вон, а в ответ — сплошные упреки и обвинения. Борисович вообще-то ко всем придирается, но мне просто прохода не дает. Никто его не боится, одна я трясусь при виде этого тирана. Директор старается «заткнуть мной все дыры» и, если это не получается, страшно злится. А теперь собирается отправить меня в командировку в Урюпинск, несмотря на то, что я не очень хорошо разбираюсь в делах фирмы.
Приходя домой, я с ужасом ожидаю, что завтра — опять на работу, и опять будет то же самое. У меня коленки дрожат от одной мысли, что Борисович опять ко мне подойдет и будет орать.
* * *
Ситуация, в которой оказалась Марина, называется в Симороне вихревой. Она стала почти неуправляемой, и Марину несет, как щепку в водовороте.
Марина выразила благодарность шефу, ибо он своими действиями предупреждал о гораздо больших неприятностях, которые могут с ней случиться, если она не изменит отношения к происходящему. Например, представлялись вполне вероятными следующие варианты: вследствие беспрестанной дрожи в коленках — развитие подпрыгивающей походки, как у Чарли Чаплина; вследствие бесконечных страхов — появление санитаров и отдых где-нибудь на Канатчиковой даче; вследствие повышенного слезоизвержения — потребность в чемодане с носовыми платками. После столь «оптимистичного» монолога наша героиня повеселела.
Я предложил Марине переименовать директора. До сего момента она называла Борисовича: «тот, который все время придирается к Марине». Чтобы изменить ситуацию, надо дать ему другое имя, более позитивное. Своим поведением Борисович отбирал у Марины душевный комфорт, значит, он сам нуждался в нем. Как выдать ему этот комфорт, не жертвуя собственным? Один из вариантов поиска решения — вспомнить момент, когда у директора было достаточно душевного комфорта, и он делился им с окружающими. И тогда можно будет утвердить его в другом качестве, дав новое имя. В Симороне подобную стратегию переименования называют поиском симоронского следа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67