). Раздутый энтузиазм Саддама был также связан с его желанием усыпить бдительность курдов, подписавших соглашение. Он заключил манифест в момент уязвимости Баас, но не собирался соблюдать его в изменившихся обстоятельствах. И все же, поскольку ему нужна была лояльность курдов, пока он укреплял свою политическую власть, Хусейн, по-прежнему прагматик и приспособленец, соблюдал соглашение лишь частично. После мартовского соглашения последовал ряд показных уступок курдам. Была провозглашена общая амнистия, и правительство обещало субсидировать партию Барзани, Курдскую демократическую партию (КДП). Пять сторонников Барзани были введены в кабинет, а правительственная поддержка интеллектуальной группировке Талабани прекратилась. Однако в самом важном вопросе — осуществлении автономии — Саддам не только уклонялся от решения, но всячески ему препятствовал.
Согласно Мартовскому манифесту, в Курдистане следовало провести перепись населения с целью определить точные районы, где курды составляют большинство, чтобы установить размеры предполагаемой автономии. Идея была такая: площади со смешанным населением, в которых ни одна этническая группа не составляла явного большинства, не должны входить в автономию. Вопрос об определении границ был особенно важен для провинции Киркук, где были расположены основные нефтяные месторождения. Барзани, который хотел сделать Киркук столицей Курдской автономной области, претендовал на провинцию на том основании, что большинство населения там курды. Правительство, которое ни на минуту не собиралось отдать экономический центр страны под контроль курдов, утверждало, что курды составляют большинство только в некоторых частях Киркука, и, следовательно, только эти части должны быть включены в автономную область. Тщательно обдуманный Саддамом Мартовский манифест и секретное соглашение, сопровождающее его, предусматривали четырехлетний период для полного осуществления договора, что дало Хусейну достаточно времени для изменения демографического баланса в Курдистане. В сентябре 1971 года приблизительно 40000 курдов-шиитов были высланы в Иран на том основании, что они не настоящие иракцы, и только в 1972 году десятки тысяч курдов иранского происхождения были вытеснены из Ирака, освобождая место для иракских арабов, прибывающих в этот район. Саддам очень просто объяснял эти шаги.
— Вполне законно, если члены большей национальной группы (то есть арабы) переедут жить на земли меньшей национальной группы (то есть курдов), которая имеет автономное правление, — говорил он. — Любое противостояние такому развитию событий — это не что иное, как чистый сепаратизм.
Барзани все яснее понимал коварную тактику Саддама. Он потребовал, чтобы иракские войска были выведены из Курдистана в соответствии с соглашением, но Саддам отказался на том основании, что договор должен был соблюдаться в течение четырех лет. Барзани выбрал своего близкого соратника, Мухаммеда Хабиба Керима, генерального секретаря КДП, в качестве кандидата на пост вице-президента, но Багдад не согласился с этим выбором из-за «персидского происхождения» Керима. Барзани также обвинил Саддама в задержке с переписью и в «арабизации» Курдистана. Более того, в декабре 1970 года сын Барзани Идрис едва избежал покушения, а через год, 29 сентября 1971 года, сам курдский лидер пережил то же самое. След вел к Надиму Каззару, тогда все еще покорному приспешнику Саддама.
Покушение на жизнь Барзани произошло в ходе совещания, которое он проводил в своей штаб-квартире с восемью религиозными деятелями, посланными Саддамом для обсуждения деталей Мартовского манифеста. Когда Барзани разговаривал со своими гостями, комнату потрясли два взрыва, убив двух священнослужителей. Телохранители Барзани, тут же открыв огонь, застрелили пятерых и схватили одного выжившего. В ходе его допроса выяснилось, что духовные лица, сами того не зная, пронесли смертоносную взрывчатку. Перед встречей Каззар вручил им магнитофоны и поручил им тайно записать разговор с Барзани. Когда двое из них включили машины, раздались взрывы.
Особенно возмутило Барзани то, что встреча с шейхами была согласована с Саддамом во время их беседы незадолго до покушения. Больше того, Саддам вовлек в заговор одного из сыновей Барзани, Убайдаллу, который довольно давно отдалился от курдского лидера. В ответ на обещание Саддама, что он займет место отца, его попросили уговорить видного священника из племени Барзани принять участие в переговорах с муллой Мустафой. Участие шейха устранило подозрения Барзани и сделало возможным покушение.
Барзани истолковал покушение как фактическое объявление Хусейном войны.
— Ирак — полицейское государство, управляемое Саддамом Хусейном, у которого мания величия и навязчивое стремление к власти, — сказал Барзани. — Он устранил Хардана и Аммаша, он пытался устранить меня, он устранит Бакра.
Этот прогноз оказался пророческим. Политическое положение Саддама стало гораздо прочнее после устранения его политических противников, ситуация в Курдистане казалась менее взрывоопасной чем когда-либо, и мало что мешало заместителю председателя нарушать манифест, который он лично прокламировал и расхваливал двумя годами раньше. Но на этот раз его уверенность оказалась преждевременной, так как Барзани вынужден был постепенно возобновить отношения со своими давними сторонниками — Ираном и Израилем. Барзани даже вышел за рамки своих традиционных союзных связей и, несмотря на многолетнюю связь с Советским Союзом, который поддерживал его оружием и политическими советами, позволил уговорить себя на партнерство с Соединенными Штатами. Награда последовала немедленно: в мае 1972 года президент США Ричард Никсон утвердил план ЦРУ о передаче Барзани на протяжении трех лет приблизительно 16 миллионов долларов.
Для Барзани связи с США содержали потенциальные выгоды. Во-первых, он думал, что Соединенные Штаты как основной союзник Ирана обеспечат курдам послабления, которые шах не сможет устранить по своему произволу. Во-вторых, он хотел подстраховаться на случай возможных неблагоприятных обстоятельств, которые, как он боялся, наступят из-за заметного потепления отношений между Ираком и СССР. Первое предположение Барзани оказалось неверным и имело катастрофические последствия для курдского национального движения. Соединенные Штаты и пальцем не пошевельнули, чтобы помешать шаху предать курдов, когда после Алжирского соглашения 1975 года Багдад настолько умиротворил шаха, что тот лишил курдов своей поддержки. А страх Барзани перед тяжелыми последствиями иракско-советского «медового месяца» полностью оправдался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104