Писании), являются с м ы с л о в ы м ц е н т р о м, порождающим новые, производные смыслы (тексты), которыми наполняется информационное пространство культуры. Основные мифы или Писание задают и е р а р х и ю текстов, циркулирующих в культуре, при этом сами они, будучи носителями главных смыслов, составляют вершину иерархии.
6. Эволюция мифолого-религиозного содержания и своеобразие религиозного общения являются теми главными факторами, которые определили историю фольклорных жанров и книжно-письменных культур, формируемых религиями Писания. Постепенная десакрализация священного знания мифов обусловливала постепенную трансформацию мифов в произведения словесного художественного творчества народа. Литературный процесс, который порождается Писанием и существует в его орбите, представляет собой с а м о р а з в и т и е религиозного общения. Его основные закономерности состоят в следующем.
Во-первых, происходит внутренняя структурация религиозного учения: в нем обнаруживается та или иная иерархия смыслов и текстов (жанров); при этом содержательное ядро учения догматизируется, начинает осознаваться как общеобязательное и неизменное, в то время как остальные смыслы и жанры осознаются в их отношении к смысловому центру учения.
Во-вторых, складывается религиозный канон — особо почитаемый корпус текстов, содержащих смысловое ядро учения.
В-третьих, складываются коммуникативные механизмы, позволяющие распространять учение вширь и вместе с тем сохранять неизменными его основные смыслы (передача учения подрастающим поколениям, популярное изложение, специальное комментирование).
В-четвертых, создаются механизмы контроля за тем, как осуществляется религиозная коммуникация (церковная цензура, специальное редактирование; правила, регулирующие циркуляцию конфессиональных текстов в социуме).
7. Религиозная коммуникация и ее заботы явились главным фактором в социальной истории языков. Все древние письменности и подавляющее большинство новых систем письма создавались для культово-религиозных целей. В древности и средние века религиозные (не языковые) трудности с переводами Писания обусловили многовековое двуязычие культового и народного языка, распространенное в основных культурно-религиозных ареалах мира. Переводы конфессиональных книг становились крупнейшими событиями в социальной истории многих языков. Писание и литургия на народном языке способствовали его авторитету и утверждению в качестве ведущего канала коммуникации в обществе. Переводы Писания часто становились материально-языковой базой наддиалектного (общенационального) литературного языка и всесторонне обогащали язык.
8. В культурах религий Писания филология зародилась и развивалась как конфессиональная служба «при священном тексте» — для сохранения и трансляции сакральных смыслов в неизменном виде. В истории филологии неконвенциональная трактовка знака стала предпосылкой особо пристального внимания к языку и тексту, что стимулировало создание достаточно тонких методов и «инструментов» изучения языка — филологической критики текста, лексикографии, систематического и разнообразного толкования, тщательного редактирования. Мифопоэтические представления о языке, вековые традиции неконвенционального отношения к слову и тексту оказали воздействие на раннюю и современную философию языка.
9. В истории отношения людей к форме (языку и тексту) Писания есть ряд закономерностей, в том числе разнонаправленных. Консервативно-догматические установки не изначальны. Они возникают после записи Откровения и особенно усиливаются после определения религиозного канона. Для времени пика консерватизма характерны максимальные ограничения и буквализм в переводах; реставрационная направленность в редактировании; господство цитат и догматизм в толкованиях; ограничения в доступности Писания для тех или иных групп верующих.
Однако еще в средние века и особенно с началом перехода к новому времени, по мере секуляризации, возникают и постепенно усиливаются либеральные тенденции в отношении к языку и тексту Писания. Впрочем, уже в «Новом Завете» священность Божьего слова понимается несколько иначе, чем в «Ветхом», — менее буквально, и апостолы призывают к верности духу, а не букве. Священные книги все шире переводятся на новые языки, при этом возможны неофициальные варианты перевода, издаются авторские версии и художественные переложения. Писание доступно всем желающим, у церкви все меньше боязни перед его самостоятельным чтением и толкованием верующими. Умолкли некогда острые дискуссии об атрибуции отдельных книг Писания: сейчас это вопрос не вероисповедный, а историко-филологический. Распространяется литургия на народных языках. Все свободнее и шире звучит проповедь.
Сакрализация слова и буквы Писания уходит в прошлое. Человечество прошло многовековую школу филологической выучки «возле Писания» и «над Писанием». Вчитываясь и вглядываясь в каждое слово и каждую букву Писания, человечество научилось с необходимой точностью понимать мысль, облеченную в слово, и выражать в слове новую мысль. Эти уроки понимания вошли в плоть и кровь культуры, как бы растворились в ней, стали ее необходимым и повседневным компонентом, бытом. Словарь, грамматика, практикум по стилистике, разговорник… — что может быть обычнее?
А священные смыслы? Люди все больше уверены, что священны не буквы и слова, а именно с м ы с л ы Откровения Бога, и эти смыслы могут быть выражены и поняты на любом из языков человечества.
Литература
Список условных сокращений
БПБ — Большой путеводитель по Библии / Пер. с нем. М.: Республика, 1993. — 479 с.
ИВЛ — История всемирной литературы в 9 томах. Т. 1—8. М.: Наука, 1983—1994 [издание продолжается].
МНМ — Мифы народов мира: Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия. Т. I, 1987. — 672 с.; т. II, 1988. — 720 с.
ППБЭС — Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т. I—II. М., 1992. — 2464 стлб. [Репринтное издание].
СКК — Словарь книжников и книжности Древней Руси / Отв. ред. Д.С. Лихачев. Л.: Наука. Вып. 1 (XI — первая половина XIV вв.), 1987. — 494 с.; Вып. 2 (вторая половина XIV—XVI вв.). Ч. 1. А-К, 1988. — 517 с.; Ч. 2. Л-Я, 1989. — 528 с.
Соловьев — Соловьев B.C. Собр. соч. Т.1—10. 2-е изд. СПб., 1911—1914.
ФЭ — Философская энциклопедия. Т. 1—5. М.: Сов. Энциклопедия, 1960—1970.
Звездочкой (*) отмечена учебная и справочная литература, двумя звездочками (**) — классические труды
* Аверинцев С. С. Православие // ФЭ. М. 1967. Т. 4. С. 333—335.
* Аверинцев С.С. Теология // ФЭ. М. 1970. Т. 5. С. 200—202.
* Аверинцев С.С. Язычество // ФЭ. М. 1970. Т. 5, С. 611—612.
* ** Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Наука, 1977. — 320 с*.
* Аверинцев С.С. Древнееврейская литература // ИВЛ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
6. Эволюция мифолого-религиозного содержания и своеобразие религиозного общения являются теми главными факторами, которые определили историю фольклорных жанров и книжно-письменных культур, формируемых религиями Писания. Постепенная десакрализация священного знания мифов обусловливала постепенную трансформацию мифов в произведения словесного художественного творчества народа. Литературный процесс, который порождается Писанием и существует в его орбите, представляет собой с а м о р а з в и т и е религиозного общения. Его основные закономерности состоят в следующем.
Во-первых, происходит внутренняя структурация религиозного учения: в нем обнаруживается та или иная иерархия смыслов и текстов (жанров); при этом содержательное ядро учения догматизируется, начинает осознаваться как общеобязательное и неизменное, в то время как остальные смыслы и жанры осознаются в их отношении к смысловому центру учения.
Во-вторых, складывается религиозный канон — особо почитаемый корпус текстов, содержащих смысловое ядро учения.
В-третьих, складываются коммуникативные механизмы, позволяющие распространять учение вширь и вместе с тем сохранять неизменными его основные смыслы (передача учения подрастающим поколениям, популярное изложение, специальное комментирование).
В-четвертых, создаются механизмы контроля за тем, как осуществляется религиозная коммуникация (церковная цензура, специальное редактирование; правила, регулирующие циркуляцию конфессиональных текстов в социуме).
7. Религиозная коммуникация и ее заботы явились главным фактором в социальной истории языков. Все древние письменности и подавляющее большинство новых систем письма создавались для культово-религиозных целей. В древности и средние века религиозные (не языковые) трудности с переводами Писания обусловили многовековое двуязычие культового и народного языка, распространенное в основных культурно-религиозных ареалах мира. Переводы конфессиональных книг становились крупнейшими событиями в социальной истории многих языков. Писание и литургия на народном языке способствовали его авторитету и утверждению в качестве ведущего канала коммуникации в обществе. Переводы Писания часто становились материально-языковой базой наддиалектного (общенационального) литературного языка и всесторонне обогащали язык.
8. В культурах религий Писания филология зародилась и развивалась как конфессиональная служба «при священном тексте» — для сохранения и трансляции сакральных смыслов в неизменном виде. В истории филологии неконвенциональная трактовка знака стала предпосылкой особо пристального внимания к языку и тексту, что стимулировало создание достаточно тонких методов и «инструментов» изучения языка — филологической критики текста, лексикографии, систематического и разнообразного толкования, тщательного редактирования. Мифопоэтические представления о языке, вековые традиции неконвенционального отношения к слову и тексту оказали воздействие на раннюю и современную философию языка.
9. В истории отношения людей к форме (языку и тексту) Писания есть ряд закономерностей, в том числе разнонаправленных. Консервативно-догматические установки не изначальны. Они возникают после записи Откровения и особенно усиливаются после определения религиозного канона. Для времени пика консерватизма характерны максимальные ограничения и буквализм в переводах; реставрационная направленность в редактировании; господство цитат и догматизм в толкованиях; ограничения в доступности Писания для тех или иных групп верующих.
Однако еще в средние века и особенно с началом перехода к новому времени, по мере секуляризации, возникают и постепенно усиливаются либеральные тенденции в отношении к языку и тексту Писания. Впрочем, уже в «Новом Завете» священность Божьего слова понимается несколько иначе, чем в «Ветхом», — менее буквально, и апостолы призывают к верности духу, а не букве. Священные книги все шире переводятся на новые языки, при этом возможны неофициальные варианты перевода, издаются авторские версии и художественные переложения. Писание доступно всем желающим, у церкви все меньше боязни перед его самостоятельным чтением и толкованием верующими. Умолкли некогда острые дискуссии об атрибуции отдельных книг Писания: сейчас это вопрос не вероисповедный, а историко-филологический. Распространяется литургия на народных языках. Все свободнее и шире звучит проповедь.
Сакрализация слова и буквы Писания уходит в прошлое. Человечество прошло многовековую школу филологической выучки «возле Писания» и «над Писанием». Вчитываясь и вглядываясь в каждое слово и каждую букву Писания, человечество научилось с необходимой точностью понимать мысль, облеченную в слово, и выражать в слове новую мысль. Эти уроки понимания вошли в плоть и кровь культуры, как бы растворились в ней, стали ее необходимым и повседневным компонентом, бытом. Словарь, грамматика, практикум по стилистике, разговорник… — что может быть обычнее?
А священные смыслы? Люди все больше уверены, что священны не буквы и слова, а именно с м ы с л ы Откровения Бога, и эти смыслы могут быть выражены и поняты на любом из языков человечества.
Литература
Список условных сокращений
БПБ — Большой путеводитель по Библии / Пер. с нем. М.: Республика, 1993. — 479 с.
ИВЛ — История всемирной литературы в 9 томах. Т. 1—8. М.: Наука, 1983—1994 [издание продолжается].
МНМ — Мифы народов мира: Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия. Т. I, 1987. — 672 с.; т. II, 1988. — 720 с.
ППБЭС — Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т. I—II. М., 1992. — 2464 стлб. [Репринтное издание].
СКК — Словарь книжников и книжности Древней Руси / Отв. ред. Д.С. Лихачев. Л.: Наука. Вып. 1 (XI — первая половина XIV вв.), 1987. — 494 с.; Вып. 2 (вторая половина XIV—XVI вв.). Ч. 1. А-К, 1988. — 517 с.; Ч. 2. Л-Я, 1989. — 528 с.
Соловьев — Соловьев B.C. Собр. соч. Т.1—10. 2-е изд. СПб., 1911—1914.
ФЭ — Философская энциклопедия. Т. 1—5. М.: Сов. Энциклопедия, 1960—1970.
Звездочкой (*) отмечена учебная и справочная литература, двумя звездочками (**) — классические труды
* Аверинцев С. С. Православие // ФЭ. М. 1967. Т. 4. С. 333—335.
* Аверинцев С.С. Теология // ФЭ. М. 1970. Т. 5. С. 200—202.
* Аверинцев С.С. Язычество // ФЭ. М. 1970. Т. 5, С. 611—612.
* ** Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Наука, 1977. — 320 с*.
* Аверинцев С.С. Древнееврейская литература // ИВЛ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107