И над двором повис голубой звон.
— Кто это звонит? — спросила бабка. — Это ты, кот? Это ты, петух? Это ты, корова?..
А лягушонок бегал и бегал, и голубой звон поднимался всё выше и выше, и скоро он повис не только над двором, но и над всей деревней.
— Кто это, кто это так звонит? — спрашивали люди. И повыбегали на улицу, и стали смотреть в звёздное небо и слушать голубой звон.
— Это звенят звёзды, — сказал мальчик.
— Нет, это ветер, — сказала девочка.
— Это просто звенит тишина, — сказал глухой дед.
А лягушонок бегал без устали, и голубой звон поднялся уже так высоко, что его слушала вся земля.
— Зачем ты звенишь? — спросил у лягушонка кузнечик.
— Это не я звеню, — ответил лягушонок. — Это синий колокольчик звенит.
— А зачем ты звонишь? — не унимался кузнечик.
— Как зачем? — удивился лягушонок. — Не всем же спать на печи и жевать сено. Кто-то ведь должен звонить в колокольчик…
— А вот и ты! — сказал Медвежонок, однажды проснувшись и увидев на своём крыльце Ёжика.
— Я.
— Где же ты был?
— Меня очень долго не было, — сказал Ёжик.
— Когда пропадаешь, надо заранее предупреждать своих друзей.
Добрый слон
В феврале стояли такие морозы, что Ёжик целыми днями топил печь и всё равно по утрам не мог вылезти из постели — так было в доме холодно.
«Что же это за наказание? — бормотал Ёжик, всовывая лапы в валенки и слезая с постели. — Ещё неделю постоят такие морозы — и у меня ни одной дровишки не останется!»
И он зашаркал к печке, отодвинул заслонку и развёл огонь.
Огонь весело загудел, и Ёжик стал обдумывать своё бедственное положение.
«В лесу теперь снегу — видимо-невидимо! — думал он. — И все тоненькие ёлочки занесло. А толстую одному не спилить… — Хорошо, кабы Медвежонок наведался: у него и топор острый, и пила есть, и специальные саночки, чтобы дрова возить… Вот пришли бы они с Осликом и сказали: „Ёжик, у тебя, наверное, дрова кончились? Пойдём напилим и наколем новых!“ А я бы их напоил чаем, и мы бы все трое пошли в лес, и тогда бы я ни за что не замёрз. А теперь… Медвежонок, наверное, крепко спит и совсем забыл обо мне…»
И Ёжику стало так грустно, что он подкинул ещё две дровишки и, уже ни о чём не думая, стал смотреть на пламя.
Печь разгорелась, и теперь в доме было тепло, и Ёжику уже не верилось, что дровишки могут кончиться и он замёрзнет. И он, незаметно для себя размечтался…
«Вот, — мечтал Ёжик, — кончатся у меня дровишки, и совсем станет холодно, и начну я замерзать… И об этом узнает Слон в зоопарке. Он притворится спящим, а когда сторожа уснут, прибежит в лес, найдёт мой домик, всунет хобот в трубу и станет тепло дышать. А я скажу: „Спасибо, Слон. Мне очень тепло. Пойди теперь погрей Медвежонка — у него, наверное, тоже кончились дрова…“ И Слон будет каждую ночь убегать из зоопарка и дышать в трубу мне. Медвежонку и Ослику — и мы не замёрзнем?..»
А морозы всё лютели и лютели. И действительно, скоро у Ёжика совсем кончились дровишки. Он в последний раз хорошо протопил печь, сложил на постель все одеяла, а сверху положил полушубок и валенки. Потом залез под эту гору и стал ждать.
Сначала ему было жарко, а потом, когда печь остыла, стало холодно. И с каждым часом становилось всё холоднее.
«С-с-скорее бы п-п-пришёл С-с-слон!..» — шептал Ёжик, свернувшись калачиком под одеялами. Он так замёрз, что у него давно уже не попадал зуб на зуб. А Слон всё не приходил… — С-с-слон! — звал Ёжик. — Я з-з-замерзаю… П-п-приди, п-п-по-жалуйста, Слон!
Ёжик звал Слона три дня и две ночи.
А на третью ночь ему стало так тепло, что он даже сбросил с себя полушубок и валенки.
Это в лес пришла оттепель. А Ёжику казалось, что это огромный добрый Слон ходит меж сосен и дышит ему в трубу.
Лесная оттепель
Ах, какая это была мягкая, тёплая оттепель!.. Кружились снежинки, и в лесу пахло весной. Ёжик сидел на крылечке своего домика, нюхал воздух и улыбался.
«Не может быть, — думал он, — что ещё вчера в лесу трещали деревья и сердитый Дед-Мороз скрипел под окнами своими большими валенками, а сегодня его совсем нет! Где же он?»
И Ёжик стал прикидывать, куда мог спрятаться Дед-Мороз.
«Если он влез на сосну, — рассуждал Ёжик, — то где-то под сосной стоят его большие валенки. Ведь даже Медвежонок не может влезть в валенках на сосну!
Если он залез под лёд, — продолжал размышлять Ёжик, — то где-то на реке обязательно должна быть дырка, и из неё должен идти пар. Потому что Дед-Мороз сидит в валенках на дне и дышит. А если он совсем ушёл из леса, я обязательно увижу его следы!»
И Ёжик надел лыжи и побежал между деревьями. Но ни под одним деревом не было валенок, на реке он не увидел ни одной дырки и нигде не нашёл никаких следов.
— Дед-Мороз! — крикнул Ёжик. — Отзови-и-ись!..
Но было тихо. Только снежинки кружились вокруг, и где-то далеко-далеко стучал Дятел.
Ёжик остановился, прикрыл глаза и представил себе красивого Дятла с красными пёрышками и длинным носом. Дятел сидел на верхушке сосны и время от времени откидывал голову назад, прищуривался и, будто рассердившись, стукал носом: «тук!» Брызгала сосновая кора и, мягко шурша, осыпалась в снег…
«Наверное, Дятел знает, где Дед-Мороз, — подумал Ёжик. — Он сидит высоко, и ему всё видно».
И он побежал к Дятлу.
— Дятел! — ещё издали закричал Ёжик. — Ты не видел Деда-Мороза?
— Тук-тук! — сказал Дятел. — Он ушёл!
— А где его следы?
Дятел свесил к Ёжику нос, прищурившись, посмотрел на него и сказал:
— А он ушёл без следов!
— Как же? — удивился Ёжик.
— А очень просто! Приплыло облако и опустилось низко-низко. Дед-Мороз забросил сначала на него валенки, потом влез сам и уплыл…
— Куда? — спросил Ёжик.
— На Кудыкину гору. Тук-тук! — сказал Дятел.
И Ёжик, успокоенный, пошёл домой и по дороге представил себе заснеженную Кудыкину гору, по которой ходит, наверное сейчас Дед-Мороз и скрипит своими большими валенками.
Чистые птицы
Больше всего Ёжик любил эти первые по-настоящему весенние дни! Уже ни одного островка снега не осталось в лесу, в небе по ночам громыхал гром, и, хотя молнии не было видно, до самого утра шумел настоящий проливной дождь.
«Лес умывается! — думал Ёжик. — Умываются ёлки, пеньки и опушки. А птицы летят теперь с юга, и им тоже моет дождь пёрышки!»
И по утрам он выходил на крыльцо и ждал чистых, вымытых птиц.
— Ещё не прилетели! — говорила Белка.
— Кар-р-р! Им тр-р-рудно в пути! — картавила Ворона.
А Ёжик нюхал воздух и говорил:
— Всё равно пахнет чистыми птицами!
И Дятел тогда принимался на самой верхушке сосны чистить себе пёрышки.
«Я тоже должен быть чистым! — думал он. — А то они прилетят и скажут: что же ты такой пыльный, Дятел?»
Заяц сидел под кустом и мыл себе уши.
— Возьми еловую шишку! — крикнул Ёжик. — Еловой шишкой лучше отмывается!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Кто это звонит? — спросила бабка. — Это ты, кот? Это ты, петух? Это ты, корова?..
А лягушонок бегал и бегал, и голубой звон поднимался всё выше и выше, и скоро он повис не только над двором, но и над всей деревней.
— Кто это, кто это так звонит? — спрашивали люди. И повыбегали на улицу, и стали смотреть в звёздное небо и слушать голубой звон.
— Это звенят звёзды, — сказал мальчик.
— Нет, это ветер, — сказала девочка.
— Это просто звенит тишина, — сказал глухой дед.
А лягушонок бегал без устали, и голубой звон поднялся уже так высоко, что его слушала вся земля.
— Зачем ты звенишь? — спросил у лягушонка кузнечик.
— Это не я звеню, — ответил лягушонок. — Это синий колокольчик звенит.
— А зачем ты звонишь? — не унимался кузнечик.
— Как зачем? — удивился лягушонок. — Не всем же спать на печи и жевать сено. Кто-то ведь должен звонить в колокольчик…
— А вот и ты! — сказал Медвежонок, однажды проснувшись и увидев на своём крыльце Ёжика.
— Я.
— Где же ты был?
— Меня очень долго не было, — сказал Ёжик.
— Когда пропадаешь, надо заранее предупреждать своих друзей.
Добрый слон
В феврале стояли такие морозы, что Ёжик целыми днями топил печь и всё равно по утрам не мог вылезти из постели — так было в доме холодно.
«Что же это за наказание? — бормотал Ёжик, всовывая лапы в валенки и слезая с постели. — Ещё неделю постоят такие морозы — и у меня ни одной дровишки не останется!»
И он зашаркал к печке, отодвинул заслонку и развёл огонь.
Огонь весело загудел, и Ёжик стал обдумывать своё бедственное положение.
«В лесу теперь снегу — видимо-невидимо! — думал он. — И все тоненькие ёлочки занесло. А толстую одному не спилить… — Хорошо, кабы Медвежонок наведался: у него и топор острый, и пила есть, и специальные саночки, чтобы дрова возить… Вот пришли бы они с Осликом и сказали: „Ёжик, у тебя, наверное, дрова кончились? Пойдём напилим и наколем новых!“ А я бы их напоил чаем, и мы бы все трое пошли в лес, и тогда бы я ни за что не замёрз. А теперь… Медвежонок, наверное, крепко спит и совсем забыл обо мне…»
И Ёжику стало так грустно, что он подкинул ещё две дровишки и, уже ни о чём не думая, стал смотреть на пламя.
Печь разгорелась, и теперь в доме было тепло, и Ёжику уже не верилось, что дровишки могут кончиться и он замёрзнет. И он, незаметно для себя размечтался…
«Вот, — мечтал Ёжик, — кончатся у меня дровишки, и совсем станет холодно, и начну я замерзать… И об этом узнает Слон в зоопарке. Он притворится спящим, а когда сторожа уснут, прибежит в лес, найдёт мой домик, всунет хобот в трубу и станет тепло дышать. А я скажу: „Спасибо, Слон. Мне очень тепло. Пойди теперь погрей Медвежонка — у него, наверное, тоже кончились дрова…“ И Слон будет каждую ночь убегать из зоопарка и дышать в трубу мне. Медвежонку и Ослику — и мы не замёрзнем?..»
А морозы всё лютели и лютели. И действительно, скоро у Ёжика совсем кончились дровишки. Он в последний раз хорошо протопил печь, сложил на постель все одеяла, а сверху положил полушубок и валенки. Потом залез под эту гору и стал ждать.
Сначала ему было жарко, а потом, когда печь остыла, стало холодно. И с каждым часом становилось всё холоднее.
«С-с-скорее бы п-п-пришёл С-с-слон!..» — шептал Ёжик, свернувшись калачиком под одеялами. Он так замёрз, что у него давно уже не попадал зуб на зуб. А Слон всё не приходил… — С-с-слон! — звал Ёжик. — Я з-з-замерзаю… П-п-приди, п-п-по-жалуйста, Слон!
Ёжик звал Слона три дня и две ночи.
А на третью ночь ему стало так тепло, что он даже сбросил с себя полушубок и валенки.
Это в лес пришла оттепель. А Ёжику казалось, что это огромный добрый Слон ходит меж сосен и дышит ему в трубу.
Лесная оттепель
Ах, какая это была мягкая, тёплая оттепель!.. Кружились снежинки, и в лесу пахло весной. Ёжик сидел на крылечке своего домика, нюхал воздух и улыбался.
«Не может быть, — думал он, — что ещё вчера в лесу трещали деревья и сердитый Дед-Мороз скрипел под окнами своими большими валенками, а сегодня его совсем нет! Где же он?»
И Ёжик стал прикидывать, куда мог спрятаться Дед-Мороз.
«Если он влез на сосну, — рассуждал Ёжик, — то где-то под сосной стоят его большие валенки. Ведь даже Медвежонок не может влезть в валенках на сосну!
Если он залез под лёд, — продолжал размышлять Ёжик, — то где-то на реке обязательно должна быть дырка, и из неё должен идти пар. Потому что Дед-Мороз сидит в валенках на дне и дышит. А если он совсем ушёл из леса, я обязательно увижу его следы!»
И Ёжик надел лыжи и побежал между деревьями. Но ни под одним деревом не было валенок, на реке он не увидел ни одной дырки и нигде не нашёл никаких следов.
— Дед-Мороз! — крикнул Ёжик. — Отзови-и-ись!..
Но было тихо. Только снежинки кружились вокруг, и где-то далеко-далеко стучал Дятел.
Ёжик остановился, прикрыл глаза и представил себе красивого Дятла с красными пёрышками и длинным носом. Дятел сидел на верхушке сосны и время от времени откидывал голову назад, прищуривался и, будто рассердившись, стукал носом: «тук!» Брызгала сосновая кора и, мягко шурша, осыпалась в снег…
«Наверное, Дятел знает, где Дед-Мороз, — подумал Ёжик. — Он сидит высоко, и ему всё видно».
И он побежал к Дятлу.
— Дятел! — ещё издали закричал Ёжик. — Ты не видел Деда-Мороза?
— Тук-тук! — сказал Дятел. — Он ушёл!
— А где его следы?
Дятел свесил к Ёжику нос, прищурившись, посмотрел на него и сказал:
— А он ушёл без следов!
— Как же? — удивился Ёжик.
— А очень просто! Приплыло облако и опустилось низко-низко. Дед-Мороз забросил сначала на него валенки, потом влез сам и уплыл…
— Куда? — спросил Ёжик.
— На Кудыкину гору. Тук-тук! — сказал Дятел.
И Ёжик, успокоенный, пошёл домой и по дороге представил себе заснеженную Кудыкину гору, по которой ходит, наверное сейчас Дед-Мороз и скрипит своими большими валенками.
Чистые птицы
Больше всего Ёжик любил эти первые по-настоящему весенние дни! Уже ни одного островка снега не осталось в лесу, в небе по ночам громыхал гром, и, хотя молнии не было видно, до самого утра шумел настоящий проливной дождь.
«Лес умывается! — думал Ёжик. — Умываются ёлки, пеньки и опушки. А птицы летят теперь с юга, и им тоже моет дождь пёрышки!»
И по утрам он выходил на крыльцо и ждал чистых, вымытых птиц.
— Ещё не прилетели! — говорила Белка.
— Кар-р-р! Им тр-р-рудно в пути! — картавила Ворона.
А Ёжик нюхал воздух и говорил:
— Всё равно пахнет чистыми птицами!
И Дятел тогда принимался на самой верхушке сосны чистить себе пёрышки.
«Я тоже должен быть чистым! — думал он. — А то они прилетят и скажут: что же ты такой пыльный, Дятел?»
Заяц сидел под кустом и мыл себе уши.
— Возьми еловую шишку! — крикнул Ёжик. — Еловой шишкой лучше отмывается!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84