Ни Педриньо, ни Носишка, ни граф не нашли ответа. Все повесили нос. Но Эмилия подмигнула всем по очереди с таким победоносным видом, словно она уже выиграла сражение с ягуарами.
— Не бойтесь ничего, — сказала она, — у меня есть отличные ручные гранаты специально против ягуаров.
— Ручные гранаты? — поразился Педриньо. — Это еще что за трюк?
— Сюрприз. Мне помогли жуки. Мы с ними приготовили пять гранат, хватит против ста ягуаров.
— Да где они?
— На крыше.
— Почему на крыше?
— Чтоб легче достать, когда мы будем на ходулях. Там еще хлеб, масло, зонтик и другие необходимые вещи. Может, есть захочется. Или дождик пойдет…
Носишка сгорала от любопытства:
— Да что за гранаты, Эмилия? Объясни!
— Пока секрет. Скажу только, что они из воска и ростом с апельсин, крупный апельсин, из тех, что растут в районе Вайи.
Гранаты из воска, ростом с апельсин! Или кукла совсем сошла с ума, или… Во всяком случае, так как Эмилия была сущий черт и на все способна, и дети и старушки немного успокоились.
Если сказать по совести, то тетушка Настасия отказалась от ходулей, собственно, потому, что не очень-то верила в нападение ягуаров. «Эти дети все выдумывают, — решила она про себя. — Озорники, горячие головы, вот и пугают людей постарше. Так-то…» Донна Бента тоже вначале не поверила, но, припомнив все случаи, происшедшие за последнее время, стала сомневаться.
— Да куда там, сеньора! — настаивала негритянка. — Где это видано, чтоб ягуары, да целой бандой, напротив людей шли и на жилье нападали? Скоро семьдесят лет живу на свете, а такого видом не видала и слыхом не слыхала.
— Правда. Но вспомните, Настасия, разве вы когда-нибудь слышали, чтоб кукла умела говорить? А вот вам Эмилия…
— Так-то оно так… — протянула тетушка Настасия и покачала головой.
— А если ягуары все-таки придут, то как же вы без ходулей, а?
— Как я? — повторила тетушка Настасия и почесала голову. — А не знаю. Утро вечера мудренее…
Перед сном Педриньо сказал сестре:
— Если завтра утром постучатся в дверь, ты сразу не открывай, а сначала посмотри. А то подумаешь, что это Кандока пришла играть или дядя Теодорико к бабушке, а окажется ягуар. И если Кандока, так впусти ее и немедленно дверь на задвижку: когда волк за Красной Шапочкой шел, так тоже не сразу было видно…
Ночью каждый видел во сне по крайней мере одного ягуара. Только Эмилия спала безмятежно и улыбалась…
На следующий день все встали раньше обыкновенного и утренний кофе пили как-то второпях. Доев сладкую кукурузную кашу, Педриньо повесил графа на самую высокую ветку самого ближнего дерева и вручил ему бинокль донны Бенты для наблюдения за дорогой. Однако благородный сеньор привык просыпаться поздно, часов так в десять. Поэтому он мирно улегся на своей веточке, считая, что раньше десяти ягуары придут навряд ли. И он тут же уснул, а потому и не мог объявить о прибытии ягуаров. А между тем они были уже совсем близко… Кто заметил их приближение? Ну кто же, как не Эмилия! У нее был нюх, как у охотничьей собаки.
— Немножко пахнет ягуаром… — вдруг сказала она. Под влиянием Эмилии или потому, что действительно в воздухе чувствовался какой-то необычный запах, но все, как только подняли носы и принюхались, так убедились: правда, пахнет ягуаром, и даже не немножко, а довольнотаки сильно. Что же граф? Педриньо побежал к «сторожевому дереву» и крикнул:
— Объявляй же, бездельник! Разве не видишь, что ягуары уже идут?
Бедняга ученый вскрикнул, проснулся и схватился за бинокль. Да спросонок не разобрался и взглянул с обратной стороны, так что увидел ягуаров маленьких-маленьких и очень далеко.
— Идут, да, — сказал он, — но так далеко и такие малюсенькие, что, пока они вырастут и приблизятся, пройдет достаточно времени, чтобы…
Он не договорил, потому что оступился, соскользнул с ветки и шлепнулся на землю головой вниз.
Однако поднимать графа уже не было времени, хотя угодил он прямо в грязь головой и торчал вверх ногами… Времени хватило только на то, чтоб незамедлительно встать на ходули. Суматоха… Каждый ищет свои ходули… лезет наверх… Не прошло и трех минут, как на дворе не осталось никого, кроме каких-то диковинных зверей на длиннющих ногах.
А тетушка Настасия? Она осталась внизу и, конечно же, крестилась часто-часто… Хоть она не верила в атаку ягуаров, но все-таки… Словно и впрямь чем-то пахнет странным…
И внезапно: «МЯУ-У-У!» — чудовищное мяуканье разнеслось над двором, над садом, над лугом… Это ягуарова вдова дала сигнал. И сразу же раздвинулись ветви всех кустов, и в зелени листьев возникли морды: морды ягуаров, морды гирар, морды ягуарунди, морды волков и лисиц — «лесных щенков»… И все это сверкало глазами и скалило зубы.
Только тогда бедная негритянка поняла, что ошиблась. Она бросилась к стоявшим у стены ходулям, но оказалось, что там только одна, другую впопыхах куда-то задевали. Что делать? И тут, забыв про свой ревматизм, старушка влезла по стене, как опытный пожарник, и забралась на край крыши.
Вовремя: ягуарова родня была уже на дворе… Сначала нападавшие попались на удочку — трюк, придуманный Педриньо, казалось, удался. Четвероногие редко смотрят вверх, и так как обладатели ходулей хранили мертвое молчание, то звери не подумали, что там, над этими голыми, тонкими бамбуковыми стволами, кто-то есть.
Ягуарунди сходила в дом, все осмотрела и обнюхала, никого не нашла и вернулась к своим в совершенном смущении.
— Сбежали, трусы! — взвыла, гневно сверкнув глазами, ягуарова вдова. — Кто-нибудь их предупредил, и они удрали…
Тут Эмилия плюнула ей прямо в нос. Вдова взглянула наверх и улыбнулась, облизываясь.
— Наш завтрак не сбежал, нет! — заурчала она, очень довольная. -Вон там все блюда, на вертеле…
Вся ягуарова родня посмотрела вверх, и у всех слюнки потекли. Они ведь вчера нарочно не ели, чтоб не портить аппетита, а тут такие разнообразные лакомства: мальчик, девочка, поросенок, кукла, старуха белая, старуха черная… Роскошь!
— Вот это завтрак! — промурлыкала гирара. — Настоящий пир!
Да, но как этот завтрак съесть, если его не достать? Вдова, очень крепкая и ловкая, попробовала подпрыгнуть. Сделала три-четыре образцовых прыжка, — наверно, ей никогда еще в жизни не удавалось прыгать так правильно и красиво, — но бесполезно. Ходули были высотой в четыре метра, а самая большая высота вдовьего прыжка достигала трех метров девяноста пяти сантиметров.
— Прыжок не подходит, — сказала она, — надо придумать другое. Думайте.
Звери стали думать.
— Я придумал! — пролаял один талантливый «лесной щенок». — Они не могут всю жизнь на палках торчать. Захотят есть и сойдут на землю. Мое мнение, что надо тут сидеть, пока они не спустятся.
— Так-то оно так, — буркнула вдова, которая была туповата, — но если они захотят есть, так ведь и мы захотим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57